Мистер Хупдрайвер не ехал по земле – нет, он летел в небесном мире романтики! Если бы встречный полицейский пожелал остановить велосипедистов за езду без фонарей, он, не задумываясь, сбил бы стража порядка с ног и даже не остановился. Настоящий герой! А если бы Бечемел предстал с готовыми для дуэли рапирами, Хупдрайвер поверг бы соперника с такой легкостью, словно битва при Азенкуре была для него реальностью, а магазин тканей всего-навсего призрачным видением. Всем его существом овладело блаженство спасения, побега, славы! А рядом, совсем близко, ехала Она! Он уже видел прекрасное лицо в тени, когда солнечный свет едва касался волос, видел это лицо согретым теплыми лучами, видел в печали, с полными слез глазами. Но разве способен какой-нибудь свет сравниться с мягким, чарующим обаянием летней луны?
Дорога повернула на север, обогнула окраину Богнора, спряталась под густыми темными кронами деревьев, а потом снова вышла на свободу и повела между домами – то освещенными теплым мерцанием ламп, то темными, спавшими в лунном свете, между живыми изгородями, за которыми в тяжелом влажном тумане раскинулись просторные тускло-серые луга. Поначалу беглецы не представляли, куда едут, желая побыстрее оказаться как можно дальше от городка. Лишь однажды, когда из росистой тьмы неожиданно показался бледный высокий шпиль чичестерского собора, они свернули на запад и затем поехали дальше, только изредка – на поворотах, при звуке шагов или неровностях дороги – перекидываясь парой слов.
Мисс Милтон была чересчур поглощена мыслями о своем спасении, чтобы думать о спутнике, однако мистер Хупдрайвер, едва улеглось первое волнение приключения, а побег превратился в размеренное путешествие, со всей полнотой осознал значительность события. Лишь тихое жужжание велосипедных цепей нарушало безмолвие теплой ночи. Он мельком взглянул на нее, на то, как стройные ножки грациозно крутят педали. Вот дорога свернула на запад, и в серебристом мерцании луны спутница превратилась в темно-серый силуэт. А потом они поехали на север, и мягкий прохладный свет ласково лег на волосы, коснулся лба и щек.
Сияние луны обладает магическим свойством: оно касается всего, что красиво и мило сердцу, оставляя лишнее в ночной тьме. Сияние луны создает волшебных фей, которых убивают солнечные лучи; при виде ночного светила в наших сердцах возникают чудесные страны, где из туманных далей доносятся дивные голоса и слышатся тихие, трогающие душу мелодии. В лунном сиянии каждый мужчина, каким бы скучным он ни был днем, становится Эндимионом[16], принимая его молодость и силу, и встречает в глазах дамы сердца благодарное обожание. Привычные днем, самые простые предметы вдруг становятся призрачными и неуловимыми, далекие холмы превращаются в фантастическую морскую стихию, реальный мир приобретает свойства мира волшебного, а наше духовное начало выступает из темноты и, теряя вес и сущность, воспаряет к небесам.
Дорога, днем пыльная, слепящая, изрезанная колеями, сейчас превратилась в мягкую серую ленту, изредка оживляемую серебряным проблеском какого-нибудь мелкого кристалла, а над головой в бескрайнем синем просторе плыла царица тишины в преданном сопровождении двух ярких звезд. Под ее пристальным, но милостивым наблюдением, под благословением серебристого света в преображенной и преображающей ночи молча парили двое.
Однако нигде луна не сияла так ярко, как в сознании мистера Хупдрайвера. На развилках и перекрестках он мгновенно, с видом глубокого понимания (на самом же деле наугад) принимал решения. Лаконично командовал: «Направо», – или распоряжался: «Налево», – с таким уверенным видом, будто действительно знал, куда следует повернуть. В итоге примерно через час наши путешественники неожиданно спустились к берегу моря. В обе стороны простирался серый каменистый пляж, а чуть дальше, отгородившись от воды спавшей рыбацкой лодкой, приютилась крошечная белая хижина.
– Ну вот! – вполголоса произнес мистер Хупдрайвер.
Оба быстро спустились на землю. Вокруг росли причудливые в лунном свете чахлые дубы и кусты терновника, образовывавшие подобие живой изгороди.
– Вы в безопасности, – объявил мистер Хупдрайвер, сняв головной убор и изысканно поклонившись.
– Где мы?
– В надежном месте.
– Но где же?
– В Чичестерской гавани, – простер он торжественно руку в сторону моря, словно достиг намеченной цели.
– Как по-вашему, они гонятся за нами?
– Мы много раз меняли направление. Даже если и гнались, то давно потеряли след и отстали.
Мистеру Хупдрайверу показалось, что спутница всхлипнула. Она оставалась чуть поодаль, держа свой велосипед, а он держал свой и не мог подойти ближе, чтобы понять, плачет она или просто тяжело дышит.
– Что нам теперь делать? – послышался ее тихий голос.
– Вы устали? – спросил он.
Она покачала головой:
– Я готова сделать все, что нужно.
Некоторое время две темные фигуры молча, неподвижно стояли в тусклом свете.
– Знаете, – заговорила мисс Милтон, – почему-то я совсем вас не боюсь. Уверена, что вы порядочный человек. А ведь я даже не знаю, как вас зовут!
Внезапно он устыдился своей непритязательной фамилии и смущенно ответил:
– У меня некрасивое имя, но, доверяя мне, вы правы. Я готов… готов для вас сделать что угодно… не только такую малость.
На миг она перестала дышать, хотя спросить, почему он готов на все, не осмелилась. Но по сравнению с Бечемелом…
– Значит, мы доверяем друг другу, – проговорила она. – Хотите узнать мою историю? – И так как он молчал, продолжила: – Тот человек пообещал помочь и защитить. Дома я чувствовала себя несчастной, неважно отчего. Мачеха обрекла меня на праздное, пустое существование, чиня во всем препятствия… Пожалуй, этого достаточно. А потом появился он и разговорами об искусстве, литературе воспламенил мое сознание. Мне захотелось выйти в мир, стать человеком, а не вещью в сундуке. А он…
– Знаю, – произнес Хупдрайвер.
– И вот я здесь …
– Я сделаю что угодно, – вновь пообещал Хупдрайвер.
Она задумалась.
– Вы не представляете мою мачеху. Нет! Даже не берусь ее описать!
– Я всецело в вашем распоряжении и готов помогать всеми силами.
– Значит, я рассталась с иллюзией и встретила рыцаря.
Под иллюзией она имела в виду Бечемела.
Мистер Хупдрайвер почувствовал себя польщенным, но достойного ответа не нашел.
– Я пытаюсь понять, – наконец заговорил он, исполненный восторга от своей миссии покровителя, – что сейчас следует делать. Конечно, вы устали, да и блуждать всю ночь после такого тяжелого дня невозможно.
– Кажется, мы проезжали мимо Чичестера? – спросила она.
– Если бы, – задумчиво проговорил он дрожащим голосом, – вы согласились назвать меня своим братом, мисс Милтон…
– Да?
– Мы смогли бы остановиться там вместе.
Она задумалась.
– Я сейчас зажгу фонари, – сообщил мистер Хупдрайвер, нагнулся и чиркнул спичкой о подошву.
Она взглянула на освещенное огоньком его лицо, серьезное и сосредоточенное. И как можно было считать его заурядным и нелепым?
– Но вы должны сказать свое имя, брат, – проговорила мисс Милтон после затянувшегося молчания.
– Мм… Каррингтон, – на миг запнувшись, произнес мистер Хупдрайвер. Кто захотел бы в такую ночь назваться Хупдрайвером?
– А имя?
– Имя? Мое имя… Крис. – Он зажег свой фонарь и выпрямился. – Если подержите мою машину, зажгу и ваш фонарь тоже.
Она послушно взяла его велосипед. На миг они оказались лицом к лицу.
– А меня зовут Джесси, брат Крис.
Наш герой взглянул в ее карие глаза и от волнения едва не утратил дар речи.
– Джесси, – медленно повторил он и умолк.
Выражение его лица подействовало на нее странным образом. Надо было что-то сказать, чтобы разрядить напряжение, и она со смехом добавила:
– Не очень редкое имя, правда?
Мистер Хупдрайвер открыл рот, но тут же снова закрыл и, поспешно отвернувшись, занялся фонарем на руле ее машины, а она с необъяснимым одобрением смотрела, как он стоит едва ли не на коленях.
Как я уже упоминал, настало время полнолуния.
XXV. Завершение самого удивительного дня
Оставшуюся часть ночного путешествия мистер Хупдрайвер вел себя так же, как прежде, уверенно и достойно. Благодаря удаче и тому обстоятельству, что сельские дороги неизменно ведут в ближайший город, в конце концов наши путешественники приехали в Чичестер. Поначалу показалось, что все в городе уже спят, однако окна гостиницы «Красная» по-прежнему излучали теплый желтый свет. Впервые в жизни наш герой отважился переступить порог первоклассного отеля, но тем вечером его ничто не страшило.
– Значит, вы все-таки нашли свою молодую леди, – одобрительно заметил конюх, оказавшийся одним из тех, кого мистер Хупдрайвер расспрашивал днем.
– Да, случилось небольшое недоразумение, – ни на миг не замешкавшись, ответил наш герой. – Сестра уехала в Богнор, но я ее догнал и вернул. У вас здесь очень хорошо. И луна светит просто божественно!.. Мы уже поужинали, спасибо, – продолжил он. – К тому же невероятно устали. Ведь ты не голодна, Джесси?
Какое счастье быть рядом с ней, пусть даже в качестве выдуманного брата, и называть вот так просто: Джесси! И мистер Хупдрайвер с гордостью подумал, что держится великолепно.
– Спокойной ночи, сестричка, – пожелал он благодушно. – Приятных сновидений. А я, пожалуй, посмотрю газету и потом тоже лягу.
«Вот это жизнь!» – добавил он мысленно.
Так галантно мистер Хупдрайвер завершил самый удивительный день своей жизни. Вы, конечно, помните, что начался этот день в Мидхерсте, на рассвете, с дежурства у окна маленького гостевого дома напротив гостиницы «Ангел». Но только представьте, сколько событий произошло с тех пор! Преданный рыцарь поймал себя на середине зевка, достал часы, увидел, что уже половина двенадцатого, и, по праву чувствуя себя героем, отправился в постель.