Брайен ФрилКолесо фортуны [=Кристал и Фокс]
Crystal and Fox by Bian Friel (1970)
Перевод с английского Сергея Тартаковского и Валентина Хитрово-Шмырова
Действующие лица:
Фокс Мелаки
Кристал Мелаки — его жена
Папаша— отец Кристал
Педро
Эль Сид
Таня— его жена
Габриель— сын Фокса
Ирландский полицейский
Два английских сыщика
Фокс Мелаки — владелец бродячего театра, носящего его имя. Фоксу под пятьдесят. Он мал ростом, узкоплеч, худощав. Несколько глубоких складок прорезают его худое бледное лицо, испещренное сеткой морщин, — это лицо человека, постаревшего сразу, не успев возмужать.
Кристал — его жена — на несколько лет моложе. Она полнее Фокса и выше его ростом. У нее несколько грубоватое, но не лишенное приятности лицо, лицо крестьянки, и в тех редких случаях, когда Кристалл приводит себя в порядок, оно привлекает свежестью и добротой.
Папаша — отец Кристалл, уже под восемьдесят. Старость сделала его голос сиплым. Он почти ничего не слышит и едва передвигается по сцене с вечно поникшей головой, но отведенные ему обязанности выполняет с усердием, граничащим с отчаянием, ибо полон решимости доказать, что он еще хоть куда.
Эль Сид и Таня — актерская пара. Обоим за тридцать. Талантом они не блещут, зато самоуверенности и оптимизма — хоть отбавляй.
Педро — шестьдесят. Это мягкий простодушный человек, напрочь лишенный душевных подъемов и спадов, которые обычно свойственны людям его профессии.
После второй картины следует короткая пауза.
Декорации: Сцена разделена на две части легкой прозрачной перегородкой, которая уходит под углом в глубь сцены. Левая часть (со стороны зрителей) занимает одну треть; правая, соответственно, две трети. Слева от перегородки — сцена в балагане Фокса; справа — кулисы балагана. Сама перегородка является задником этой сцены.
Действие первое
Театр Фокса Мелаки во время короткой паузы перед заключительной картиной драмы «История доктора».
КРИСТАЛ в роли Матушки-настоятельницы стоит на сцене на коленях, облокотясь на стул. На ней белое монашеское одеяние, которому давно пора в стирку.
ЭЛЬ СИД в роли доктора Жиру — за кулисами. Он помогает ТАНЕ (по пьесе — сестра Петита Санкта) переоблачиться из костюма монахини в яркое кричащее платье. На нем короткий белый халат.
ПАПАША усердно качает примус; он выполняет обязанности помрежа.
Вокруг суетится ФОКС, пытаясь навести порядок в труппе. Он изрядно возбужден, поскольку с левой стороны сцены слышны резкие хлопки и крики невидимой зрителю публики: «Фокса давай! Давай Фокса!» Публика бесцеремонная и настроена не слишком уважительно, ибо не в ее правилах скрывать свои подлинные чувства. Вокруг примуса разбросаны перевернутые ящики и какой-то реквизит. У одной из кулис лежит аккордеон ФОКСА.
Фокс. Давайте же! Давайте! Им надоело ждать. Сид! Таня! Что там у вас, черт побери?
Таня. Фокс, одну минутку.
Фокс. Ну скорее, скорее, боже ты мой!
Сид. Да успокойся ты.
Кристал. Хороший сбор, правда, милый? Еще парочку таких недель, и мы сможем купить грузовичок.
Фокс(машинально). Замечательно, любовь моя. (Целует ее в лоб.) Очень трогательно. Каждый раз прямо за душу берет.
Кристал. Мой Фокс.
Фокс(обращаясь ко всем актерам). Слышите, как эта шайка глотки дерет? Так что не отставайте, наяривайте в полный голос. И побольше чувства.
Папаша(Фоксу). Как меня зовут?
Фокс(Кристал). Как зовут Папашу?
Кристал(Фоксу) Син О’Салливан.
Фокс(Папаше). Син О’Салливан.
Папаша. Син О’Салливан.
Кристал(Фоксу). А живет неподалеку от Дублина.
Фокс(Папаше). Неподалеку от Дублина.
Папаша(Фоксу). А что я здесь делаю?
Фокс. Кого это волнует. Скажи, что готовишься к Олимпийским играм!
Появляется голова ПЕДРО.
Педро Фокс, чей сейчас выход?
Фокс. Нашей юной миссионерки. (Тане.) Готова наконец?
Таня. Фокс, ну еще секундочку.
Фокс. По мне — хоть целую неделю. Но в зале, между прочим, народ сидит…
Сид. Дама просит всего секунду.
Фокс. Кто-кто?
Сид. Слышь, Мелаки, попридержи язык…
Кристал. Пойди, успокой их, Фокс. Расскажи им что-нибудь.
ФОКС с отвращением оглядывает свою труппу.
Фокс. Они как чумные, а я их развлекай. Боже милосердный! (Изображает на лице профессиональную улыбку и выбегает на сцену. Публика шумно реагирует на его появление.) Спасибо… спасибо… большое спасибо, леди и джентльмены. Вы очень радушны, и давать спектакли у вас в Беллибеге — огромное удовольствие…
Голос из зала. Для кого удовольствие?
Фокс. Кто пустил сюда мою тещу? (Смех.) Я вижу, вы по достоинству оценили наше скромное представление, так что милости просим на новую программу: завтра, в это же самое время, театр Фокса Мелаки…
Голос из зала. А как насчет лотереи?
Фокс. Нет, вы посмотрите, кто там кричит про лотерею? Нашарил где-то пенни, а теперь хочет у жены отнять полвыигрыша! (Смех.) Успокойся, транжира. Лотерея будет разыграна сразу после заключительной сцены нашей маленькой драмы.
Голос из зала. А она не фальшивая?
Фокс. Ясное дело, фальшивая. (Смех.) Он имел в виду «Счастливая». Этот парень даже говорить толком не научился. Видно, сам из Гэлов, только с гор спустился. А знаете историю про его брата Симуса, ну, про того, что не слышал и слова по-английски с тех пор, как школу кончил? Так вот, устроился он на работу в магазин готового платья в Килларни. А хозяин ему и говорит: «Ну-ка, расскажи мне, как будешь отвечать покупателям». «Можно, сэр, по-английски, сэр, есть немножко плехой. Это пиджак, сэр, правильно? Это брюки, это рубашка… А, сэр, не надо волноваться: я все правильные слова имею здесь (указывает на голову), в заднице». (Смех.) А теперь, леди и джентльмены, заключительная сцена из нашей маленькой драмы «История доктора». (Отвешивает короткий поклон и удаляется за занавес, успевая окинуть взглядом зрительный зал.) У, проклятые пастухи! Готовы?
Кристал. Готовы.
Фокс. Таня?
Таня. Давай.
Фокс. Наяривайте погромче и не жалейте слез. Этим ублюдкам нужен только счастливый конец. О’кей. Папаша, занавес!
ПАПАША поднимает занавес. ФОКС прячется за кулису. КРИСТАЛ погружает лицо в ладони и молится. Появляется ТАНЯ, стучит в перегородку.
Таня. Матушка.
КРИСТАЛ погружена в молитву.
Матушка-настоятельница.
Кристал. Кто меня зовет?
Таня. Это я, сестра Петита Санкта.
Кристал(не меняя позы). А, Петита, Петита, входи, дитя мое.
Таня. Я загляну попозже, матушка.
Кристал. Нет, нет, входи же. У нашей миссионерской больницы в Лакуле, что в Восточной Замбии, немало хлопот, и я рассказывала о них Господу. (Крестится и встает, поворачиваясь лицом к вошедшей.) Но неужели… Да, это моя Петита! Боже милосердный, я сперва не узнала тебя в этом платье. О, дитя мое, ты так в нем свежа и мила.
Таня. Его подарила мне жена вице-консула.
Кристал. Нам так будет недоставать тебя, дорогая Петита. Но наша потеря станет счастливым приобретением для доктора Жиру.
Таня. Он прощается…
Она прерывает реплику потому, что чайник на примусе вскипел и пронзительно свистит. ФОКС шипит на ПАПАШУ, но тот не слышит. Тогда ФОКС сам бросается к чайнику и снимает его с примуса.
Кристал. В самом деле, наша потеря станет для доктора Жиру счастливым приобретением.
Таня. Он прощается с сестрами. Представляете, матушка: завтра в это время мы уже будем в Париже! А вот и он сам.
Входит ЭЛЬ СИД. По профессии он фокусник и актерским мастерством владеет весьма посредственно.
Сид. Любезная мать-настоятельница, я пришел сказать вам…
Кристал. Милый, милый доктор Жиру.
Сид. Я как раз успел обойти все отделения: детское травматологическое, инфекционное и родильное. Они в образцовом порядке и готовы встретить моего преемника, доктора Карла Краугера. Он прибывает завтра днем. А на случай непредвиденных осложнений я ввел каждому больному двойную дозу стрептомицина.
Кристал. Да вознаградит вас Господь, сын мой.
Сид. Вы же знаете, матушка, что я не верю в вашего Бога.
Кристал. Когда-нибудь и в вас проснется вера, доктор. Наши сестры будут за вас молиться.
СИД скептически усмехается.
Таня. Я тоже буду молиться.
Кристал. А теперь позвольте мне, старой женщине, благословить вас.
ТАНЯ умоляюще смотрит на СИДА.
Таня. Алан, ну ради меня.
Сид. Если это принесет тебе счастье.
Оба преклоняют колени перед КРИСТАЛ. За кулисами ФОКС берет аккордеон и играет волнующий церковный гимн, аккомпанируя словам КРИСТАЛ.
Кристал. Да вознаградит Господь вас обоих за многолетнюю преданную службу в нашей маленькой миссионерской больнице в Лакуле, что в Восточной Замбии. Пусть вам всегда сопутствуют радость, счастье и согласие, вы заслужили это как никто другой. Дети мои, и если вам когда-нибудь захочется вдруг вернуться сюда — вместе или поодиночке, мы всегда буем рады прижать вас к груди.