Самое противное, что сворачивать чувствительность первого хирватшу мне нельзя. Это не умнее, чем закрывать глаза. Да, нельзя... но как же хочется!
Справа-спереди веет въевшимся в душу высокомерием, в меньшей мере безразличием и этакой злобноватой радостью: "Ну-ка, выдайте ещё пару трюков, порадуйте зрителей!" Не особо приятно, но терпеть можно. Слева стелется сладковатый душок коварства, приправленного одним из самых мерзких вариантов любопытства (предел, пик такого я в своё время наблюдал в давилке - от Симомуро Кийоши, её хозяина). Правда, безразличия там тоже хватает: у Асатэ очень многие политикой не интересуются и здесь-сейчас отбывают скучную повинность. Спереди накатывает волнами особенно разнообразное, смешанное, накладывающееся и пересекающееся; если бы не обширная практика с мастерицей многослойных мысленных посланий Урр, я бы потерялся в этом буреломе. А так кое-что опознаю: потаённый страх, презрение, подозрительность, подавленную ненависть, утомлённое омерзение, принуждённое спокойствие, хищную расчётливость, опаску, опустошение, азарт, снова страх... да, по ту сторону зала хватает магов, что боятся не "Мефано вообще", а вполне конкретного Мефано Мичио, Владыку Неба. И к этому я почти привык. А вот к расчётливости, совмещённой со злорадством и с опять-таки страхом - но бледным, разновидности "а что, если не получится?" - нет. Это нечто новенькое. Сулящее немалые проблемы.
Особенно если учесть, что ровно тот же страх крушения планов - только более выраженный - терзает сейчас душу Мефано Сусуми-сама. Да, я не спрашивал его, зачем я сегодня должен был задержаться с прибытием на Общий Совет, зачем при этом мне держать маскировку основного объёма сеф и прилюдно передавать свиток с кратким отчётом по работе Усадьбы. Но сопоставив свои ощущения с обстановкой... нет, спрашивать уже не нужно. Четырнадцать к пятнадцати, что я правильно понял происходящее.
И сказать, что мне всё это нравится - как нодачи* за сёто выдавать.
/* - "меч для поля", японский вариант двуручника. Сёто, если кто забыл, - "малый меч"./
Некоторое время, однако, присутствующие ещё "выплясывали" ритуал внешних приличий. Хига Акако, нашёптывающая подсказки своему мужу Нибори, и Кенсиро Осаму плели кружево не очень чётко формулируемых претензий. Глава собрания не менее расплывчато отбивался. (Глава У-сё временами вставлял возвышенности философского толка, непременно имеющие добрый десяток противоречивых толкований, чем снижал накал обмена репликами: присутствующие либо судорожно пытались сообразить, кого он сейчас поддержал, либо просто пыжились понять, что это вообще значит; глава Асатэ развлекался, рисуя записки и посылая их то Осаму, то Нибори, то Сусуми-сама; Тэннобу-Ни, единым духом игнорируя всё и вся, сидели молча - прямо статуи, а не люди). Но всякое время подходит к концу. Закончилось и дипломатическое топтание на месте.
Глава Кенсиро высказался - уже без околичностей - в том духе, что мирные времена стали причиной ослабления боевого духа Мефано, и что рост числа магов в клане не всегда ведёт к росту силы этого клана. На слова Осаму существовал только один разумный ответ, и Сусуми-сама, хотя по-прежнему старался завуалировать смысл своей речи, всё же заявил: наш боевой дух высок как никогда, а наши маги сильны не только числом. Тут Осаму оживился и совсем уж приготовился свести дело к показательному поединку двух Владык - желательно прямо здесь и сейчас, Кенсиро Удо против Мефано Мичио...
Ага. Как бы не так.
С непередаваемой грацией дзюттэ*, врезающегося в затылок задремавшего часового, голос свой возвысил сам Тэннобу-Ни Рэнзо. Если сократить его речь - и без того достаточно краткую, надо отдать должное - глава сильнейшего клана княжества Ниаги констатировал следующее. Схватка Владык Земли и Неба есть чрезвычайно опасное и разрушительное дело; чтобы провести такой бой без лишних ограничений, необходимо удалиться от Ёро - а это хлопотно и не быстро, и если удалятся только Владыки с приданными им свидетелями, то большинство присутствующих лишится редкого и поучительного зрелища; наконец, мало чести в бою и победе, когда сходятся неопытный юнец и клонящийся к закату жизни ветеран. Победи опыт - скажут, что всё прошло, как должно, ведь матёрый волк заведомо сильнее молодого; победи юность - и никто опять-таки не удивится, поскольку старость одолевает любого смертного, кем бы он ни был.
/* - короткий тупой кинжал или скорее дубинка с односторонней гардой, предназначенной для захвата и удержания/слома клинка противника./
- Если вам действительно хочется посмотреть, сколь высок дух в урождённом Ясси Мичио, - подытожил Рэнзо-сама, - пусть он выйдет на бой с другим Владыкой Неба, могущественным и зрелым. И тем докажет, что древний клан Мефано не напрасно признал его истинно равным, а также возвысил до положения наследника главы. Да потрясёт эта битва вышнюю синеву!
Кенсиро Осаму поддержал предложение (ха! Попробовал бы он возражать!), но отнюдь не требовалось много ума, чтобы понять его раздражение, разочарование и боль. Кстати, точно такую же боль испытывал и Мефано Сусуми-сама, заодно с усугубившимся страхом. Предсказуемость происходящего, без того достаточно условная, окончательно растворилась в тумане возможного.
Понятно, чего хотел от столкновения меня с Кенсиро Удо противостоящий лагерь. Понятно, за что и почему рисковал сильнейшим из своих магов мой тесть. Но вот чего ради в эту старую распрю влезли Тэннобу-Ни? Осадить набирающих силу Мефано и доказать, что они по-прежнему первые среди шестерых сильнейших? Оценить мой потенциал и, возможно, тут же от носителя оного избавиться? Просто смешать фишки игроков, чтобы оценить их реакции?
Ну ведь не ради "редкого и поучительного зрелища"... верно?
...я люблю летать. И раньше любил, а теперь - сильнее прежнего. Но полёт перед самым поединком, вполне способным превратиться в смертельный бой... кажется, Воздух вокруг меня не просто пел, а звенел и посвистывал азартно. Сеф в системе круговорота звенела в тон. Все мои чувства до единого - включая хирватшу - обострились, и мир как будто стал медленнее. Но разум оставался льдисто-холоден.
Тэннобу-Ни Шочи взлетал в одном темпе со мной на расстоянии около сотни шагов. Верно, он сейчас так же торопился сделать последние прикидки по способностям противника, какие делал я. Конечно, и до становления Владыкой Неба я собирал данные по магам, с которыми мог бы когда-нибудь сойтись в серьёзном бою. Простая предосторожность; все клановые мастера, что желают выжить, делают это. Но сбор сведений с чужих слов - это одно, а вот прямое наблюдение за противником... особенно если вспомнить, что у меня есть кое-какие тайные возможности...
Вдали от основной массы магов, оставшихся внизу, я решился на быструю разведку при помощи Юрэй-нина. О, повторять свою ошибку с Весёлым Шенем я не собирался! Разве что в самом-самом крайнем случае, когда в полный размах встанет вопрос уже не о победе и даже не о достойном сопротивлении, а о выживании. Но вот оценить не просто внешнее противника - его тело, рефлексы, качество и объём сеф, контроль стихий, - а саму суть его, основы души...
Облака, облака, облакаи вновь облака - бескрайний, простирающийся за пределы взгляда белый покров. Освещает его обсыпавшая ночное небо звёздная мука, густая и тоже чем-то похожая на облака. Даже намёка на землю не видно, проход на второй уровень тоже скрыт. Скорее всего, искать его надо где-то внизу, спустясь на изнанкуоднотонно белеющей, плавно всхолмлённой равнины.И искать под громоздящимся впереди, у средоточия мира, небывалым явлением. Можно было бы назвать его грозой... да, можно. Если бы только в вихрящихся клубах этой грозы, кроме грозно блистающих молний, не пылали полотнища рыже-алого пламени.
Сплетение трёх стихий выглядит внушительно. Но внезапно небо меняется, и то, что казалось большим, умаляется. А звёздная мука оказывается лишь присыпкой поверх тонкой и куда более близкой, чем казалось, кожицы. В кожице этой распахиваются тысячи провалов. Из которых пытливо смотрят - глаза, глаза, глаза, глаза...
Очи Предков, приходит само собой имя. Достоин ли ты стоять перед ними, не падая ниц? Достоин ли будешь подняться после смерти выше неба, которым овладел, в чертоги своих прародителей, стать им равным? Достоин ли?..
Ух. Вот ведь жуть-то какая. Не удивительно, что Шочи добился столь многого и растворил своё хрупкое человеческое я в круговороте безличных стихий. Под ТАКИМ взглядом можно ещё и не так далеко убежать. Собственно, под прессом тысячекратно умноженных взоров - пытливых, презрительных, гневных, равнодушных, пронзительных, злых, холодных, насмешливых, всяких - вполне можно и лужицей слизи растечься. Клановая гордость рождённого не кем-то там, а целым Тэннобу... страшная вещь, поистине страшная.
За размышлениями я чуть не пропустил начало боя.
Шочи резко уплотнил поддерживающий его Воздух, превращая в полноценный Покров Бури, и метнулся ко мне целой серией коротких пространственных скачков. Знаю эту Форму! И знаю, чего хочет добиться мой противник. Преобразую сеф внутри тела в Молнию, творя много раз испытанное Озарение - улучшение Удара Ясности, дающее неплохую прибавку к скорости восприятия и реакции на всё время действия, плюс позволяющее на короткое время подстегнуть себя так, как при использовании базовой Формы. А теперь...
Кажется, мы ударили одновременно. И оба достигли своей цели.
Как там Шочи перенёс Кару Небес, не знаю. От моего первого хирватшу он оказался отлично прикрыт, не знаю только, Формой, каким-то приёмом или артефактом, хотя на последнее шансов существенно больше. Но мне наложенный им морок... не понравился. Вот совершенно. Ощущения скручивания, до неприятного натуральный хруст костей и ещё - вдогонку - внушённое ощущение беспомощности, ничтожности, липкого ужаса...