- Полагаю, - сказал отец, обрывая мою полуоформленную мысль, - эта идея исходит не от Аи, а от тебя, Акено?
- Да. Мама хотела, чтобы я выбрал невесту, но выбор я делал сам.
- Ясно. Аи, - короткий, почти незаметный кивок-приказ.
- Господин муж мой...
Мама поклонилась, выпрямилась и вышла. Пока она это делала и ещё некоторое время мы с Макото молча смотрели друг на друга.
- Можешь объяснить, почему именно Хироко? - тон сухой до равнодушия.
- Её дети будут здоровы, - я зеркально отразил отцовскую интонацию. Подумал, уточнил. - Более здоровы, чем я. И она мне понравилась.
- Ты понимаешь, что этот брак не выгоден нашему роду?
- Напротив, он выгоднее любого другого. Связи, деньги и привилегии можно приобрести. Но всё это обратится в пыль, если некому принять бразды правления наследием.
- Мудро... как для твоих лет.
- Должны же быть у дисбаланса энергий, едва не погубившего меня во младенчестве, хоть какие-то положительные последствия. Это, кстати, ещё один довод за Хироко: она достаточно много знает и умеет, чтобы я не ощущал себя во время беседы с ней так, как ощущаю, разговаривая с девочками-погодками. То есть старше на поколение, а иногда все два.
- И какова же... на самом деле у вас разница в возрасте?
Что ж, подумал я. Этого следовало ожидать. И я подготовился... надеюсь, что хорошо.
- Похоже, пора поговорить откровенно, господин отец мой.
- В этом я сомневаюсь, - отрубил Макото.
- Ну и зря. Что бы вы там ни надумали, а я - именно Акено, кровь от крови и дух от духа Оониси. Сын и наследник ваш, господин отец мой.
Молчание. Недолгое.
Вовсе не надо быть потомственным люай, чтобы понять: после моей неосторожности, то есть "приступа" с обмороком и глазным кровотечением нанятые отцом лекари неоднократно обследовали меня. А потом вряд ли утаили от Макото то, что узнали. Я пребывал не в том состоянии, чтобы накладывать иллюзии... собственно, я бы не решился накладывать их, даже будучи в лучшей форме. Чтобы обманывать опытных целителей, надо точно знать, какую именно картинку им подсовывать, - что довольно сложно проделать с людьми, которые одного только пульса различают более сотни разновидностей и могут поставить диагноз, просто присмотревшись к оттенку кожи. К тому же лекари - это вам не слуги. Они тоже неплохо управляются со своей сеф и уж что-что, а вмешательство в свой организм ощущают влёт.
Думаю, ожидая найти в моём лице болезненного подростка со столь слабой ци, что при умственном напряжении произошло кровотечение и обморок, целители оказались слегка удивлены, обнаружив, что их пациент столь крепок телом, что даже для мага его показатели неплохи. Также весьма вероятно, что обследование выявило состояние моей системы круговорота сеф (мощной, хорошо и равномерно развитой), объём резерва (опять-таки вполне пристойного даже для мага моих лет)... а ещё - причину болезни.
То есть внутреннее поражение преобразованной сеф.
Не удивительно, что отец, обнаружив, сколько всего интересного он ранее не знал о своём сыне, начал нервничать. Я бы на его месте тоже... нервничал.
- Да, - сказал я. - Пришло время откровенности. Что ж... полагаю, вы хотя бы краем уха слышали о возможности вспомнить предыдущее воплощение. Обычно для этого надо долго медитировать, хорошо представляя себе желаемый результат. За меня всё сделал мой природный дисбаланс энергий... и, наверно, случай.
- Когда ты осознал... себя?
- Ещё во младенчестве.
- Вот как.
- Да, именно так! - Я полностью отбросил притворство и посмотрел на Макото со всей прямотой, как на равного. Или даже на более слабого. - И роду Оониси несказанно повезло. Так как без моей помощи (а первые годы я провёл в почти непрерывной медитации, исцеляя своё слабое тело) - Оониси Акено разделил бы участь ваших старших детей. Поэтому мой выбор жены - то есть пока ещё невесты - не блажь. Я хочу видеть своих детей здоровыми и сильными, но самое главное - живыми.
У Макото дёрнулся угол рта.
- И воспитаешь ты их, конечно, так, как сам решишь?
- А вы откажетесь помочь мне, отец?
- Не похож ты на почтительного сына.
- Мне кажется, или обучение люай состоит в привитии способности к самостоятельным размышлениям и действиям, а не воспитании слепой покорности?
- Обучение без покорности учителю невозможно!
- А я хоть раз проявлял нежелание учиться?
Молчание. Взгляд глаза в глаза. Ха! На этом поле тебе не выиграть, Макото.
Впрочем, загонять отца в угол - не самое мудрое решение. Поэтому я слегка сменил тему:
- Я не отказываюсь идти по стопам предков своих. Я забочусь о продолжении рода нашего. Что плохого в этом?
- Только то, что ты - не часть рода Оониси!
- Не разочаровывай меня, отец. Я уже говорил: я - кровь от крови твоей, дух от духа твоего и очень рад этому. Если ты не откажешься от меня, так будет и впредь.
- Почему я вообще должен открывать родовые секреты какому-то...
Вот тут моей выдержке пришёл конец. Надоело мне упрямство Макото, просто край как надоело. И выбесило.
- Потому что я твой единственный наследник, упрямый ты дурак! У тебя нет других детей - и вряд ли будут! По крайней мере, от законной жены! А если я знаю и понимаю больше своих ровесников, так тебе бы порадоваться, что не охламон какой вырос, а прилежный и неглупый ученик. Что тебе не нравится, можешь внятно объяснить?
Орать я не орал, но пошипел знатно. Да ещё иллюзией надавил. Простой, внушающей слабость в мышцах и холод под сердцем. Такое воздействие обычно нелегко распознать и снять, от него лишь шаг до мастерских иллюзий, действующих напрямую на тело, минуя разум. Под конец же резко изменил тон и последнюю фразу сказал без нажима, устало, с неким даже сочувствием.
Отец, раскачанный этим духовным маятником, поневоле поддался.
- Что не нравится? - прошипел в ответ он. - Да так, пустячок. Видишь ли, моего отца... деда твоего... тела - Оониси Кеничи - убили. Маги. Такие, как ты!
Ух. Вот на такое я точно не рассчитывал.
С другой стороны... тем более, что медлить нельзя, иначе Макото снова замкнётся...
- Маги редко убивают кого-либо по своей прихоти, - резко меняя выражение лица и позу, сказал я своим лучшим рассудительным тоном. - Если, конечно, убитые - не маги из враждебного клана. Кто сделал заказ на Кеничи? Ты смог выяснить это?
- Нет, - отец осел на стуле, словно вдруг резко обессилел. И мои попытки давления при помощи иллюзий не имели к этому прямого отношения. - Я... мне тогда четырнадцать было. И...
- Так. Я хочу услышать подробности. Всё, что ты сможешь вспомнить.
- Какое тебе-то дело? - огрызнулся Макото. Впрочем, и он, и я понимали, что это уже не серьёзно. И запираться по-настоящему отец не станет.
- Какое-какое... Я не знал деда, но от этого он не перестаёт быть моим дедом.
- Твоим?
- Повторяю в последний раз. И очень надеюсь, что кроме тебя, никто больше об этом не узнает - особенно мама и моя невеста. В моей предыдущей жизни, да, я был магом. Но не клановым, а принятым. Родила меня шлюха в портовом борделе, от кого - она сама не знала. Вот поэтому я считаю тебя отцом и Аи - моей матерью. Ни в той, ни в этой жизни нет у меня людей ближе вас. Кстати, в той я умер, когда мне всего двенадцать исполнилось, даже посвящённым стать не успел, не то, чтобы невестами обзаводиться. И специализировался не на убийствах, а на целительстве. Вот так. А теперь ещё раз: что ты знаешь об убийстве Оониси Кеничи? Господин отец мой.
Макото рассказал. Правда, полезного в рассказе нашлось немного. Опираясь на его слова, я даже не смог определить, был убийца клановым или отступником, магом или ведьмой, действовал один или в команде... но это уже частности. Куда важнее, что после рассказа отец помягчел, не сильно, но всё-таки. И перестал вызверяться на меня с таким упорством.
Или тут свою роль сыграл мой рассказ? А, не важно. Главное - результат.
- Ладно, с наскока мы сейчас ничего с этим не сделаем... отец. Дело давнее, любые следы уже не росой - снегом покрылись, в семь слоёв. Вернёмся лучше к началу. Дашь ли ты мне своё дозволение и благословение на помолвку с Хироко?
- Хм. Двенадцать лет тебе было, говоришь?
- Не в возрасте дело. В специализации. Впрочем, тебе любой опытный целитель скажет: особенности ци ребёнок наследует от матери, особенности суго - от отца, а сеф - от смешения сил родителей. Заранее понятно, что мои дети будут иметь сильную суго. Это наследственное. Потому мне непременно нужна жена с сильной ци, для равновесия. Хироко в этом отношении лучшая.
- И что же, тебя вовсе не волнует её... внешность?
- Волнует. Но... она ведь не уродлива. Она всего лишь... необычна. А так как не каждый способен за этой необычностью разглядеть суть, я могу быть спокоен за верность своей жены. Тем более, что лучшей партии ни ей, ни её родителям не найти. Иначе она уже была бы помолвлена. А четыре года разницы... это сейчас они кажутся чем-то значительным. Когда нам с ней будет за тридцать, об этом никто и не вспомнит.
- Далеко смотришь.
- Не хочу снова умереть молодым.
Макото чуть прищурился, глядя на меня... и промолчал. Лишь три, а то и все четыре вздоха спустя он сказал:
- Что ж, раз ты сделал свой выбор и сделал его по уму, а не из-за глупой влюблённости, я поддержу тебя. С Хига Рафу я поговорю сам.
- Благодарю вас, господин отец мой.
- Хм. Хм. Снова преисполнен почтительности, значит. Ну, ступай... сын мой Акено.
Я сделал было шаг к дверям, но снова развернулся.
- Дозволено ли мне будет задать ещё один вопрос?
- Задавай.
- Когда возобновятся наши занятия? Я давно оправился и готов нагружать ум.
- Хм. Я подумаю об этом. Ступай.
Поклон. Разворот. Отодвинуть дверь, закрыть её за собой.
Облегчённо вздохнуть - и идти дальше.
Порадую-ка я новостью Аи.