Пока я отвлекался на очередные несвоевременные размышления, Резчик едва не преподнёс мне неприятный сюрприз. То есть мне - неприятный, а для Катсуо, возможно, смертельный.
- Ты что творишь? - зашипел я, преграждая Кийоши дорогу.
- Эхм... интересненько ведь, что может выйти...
- Интересненько? Погань полоумная! У парня главенствует Камень, а ты ему дух Дерева чуть не сунул? Ещё бы духа Воздуха выбрал, вр-р-редитель!
- У-фу-фу-фу! Но мне интересно!
- Это не оправдание порче материала! Тащи сюда духа Камня, быстро!
- Милашечка совсем разбушевался... ладно-ладно, не надо пых-пых. Я всё... понял.
- Вот и умница. А для рискованных опытов у тебя вон те, в клетках есть. Только помни, что если опять угробишь больше половины, Ловец будет ОЧЕНЬ недоволен. Люди на деревьях не растут.
- Зна-а-аю... милашечка. Танака. Хачиро. Знаю.
- Тогда чего ждёшь?
Половина малой черты - и дух Дерева водворён обратно в ловушку. Ещё две трети малой черты - и вот уже Кийоши несёт к столу с бессознательным сосудом хитро сложенную бумажку "временного" сикигами*. На этот раз с духом нужной стихийной принадлежности.
/* - в земной японской мифологии сикигами - это призванные оммёдзи и служащие ему духи. Однако в "КС" возможности оммёдо изрядно понерфлены. Поставить себе на службу дракона грозовых туч или отряд призрачных самураев, всего лишь нарисовав несколько знаков на листах рисовой бумаги, нельзя. Собственно, здесь сикигами - это вообще не призывные сущности, а сочетание подконтрольного духа (не сильнее младших демонов), бумаги и чернил. В более узком смысле - только две последних составляющих. Бумага служит материальным якорем для бакэмоно, знаки цем-печати связывают "тело" и "дух", а заодно, если брать по минимуму, придают привязанному бакэмоно способность понимать команды колдуна, так как младшие бакэмоно в своём естественном виде редко имеют ума больше, чем у мыши или хомяка./
Завершающее действие выглядит простым и быстрым. Резчик опускает колдовское оригами на грудь Катсуо, точно на оставленный для него в рисунке круг... и отступает. Складки бумаги медленно, но вполне очевидно для стороннего взгляда расправляются, искра силы бакэмоно - вернее, учитывая его главенствующую стихию, щепоть - впитывается в человеческое тело. Дальнейшее... что ж, теперь участь Катсуо - во власти ками и отчасти его самого.
- С карапузом... всё. Теперь, - выпученные серебристые глаза, нацелившись, словно бы разом выпучились ещё сильнее, - самка. Иди сюда, милашечка, ложись... у-фу-фу, как мило!
- Ясу, - сказал я, отвлекая отравительницу от ужимок Кийоши. А когда отвлеклась, напомнил предельно кратко:
- Дети.
Результат в чём-то превзошёл действие иллюзии, которой я "успокоил" Катсуо. Женщина силой принудила себя дышать глубже. Загнала панический страх внутрь, заперла его и сковала цепями воли. С лицом неподвижным, как лик статуи, подошла к свободному столу, полностью разделась, забыв о пристойности и стеснении. Легла. Всунула конечности в крепления.
Сама.
Чтоб мне переродиться червём и жить им ещё тысячу лет, если я не помогу ей всем, чем сумею! Даже... да. Думаю, можно использовать... это.
Заодно и Катсуо подстрахую, чего уж. Если силы останутся.
Вот только сперва снова осажу Резчика.
- Нет.
- Но почему? - ха. Впервые за день я заставил его снять ВСЕ маски. Теперь его удивление несомненно. И даже чисто, хоть и несколько извращённым образом... ну так демон ведь. - Её стихия - Вода, этот бакэмоно - тоже Вода, что тебе не нравится?
- Результат. Делать из взрослой женщины очередного младшего демона-силовика...
- Понял. У-фу-фу! Неужели наш милашечка-йобидаши начал... осознавать... радости искусства изменений и случайностей? Искусства... опыта... и риска?
- Нет. В отличие от тебя, меня волнует не риск, а выигрыш. Поэтому прибереги зелье Чёрного Сна для других... и достань мне... да. Пожалуй, кьёфу-сейшин подойдёт.
- У-фу-фу-фу! У-фу-фу-фу-фу! Какой... жестокий... мальчик! Мне нравится! Я быстренько!
Пока Резчик возился с ловушкой духов, возвращая стихийного и извлекая заказанного, я тихо подошёл к Ясу и зашептал ей в ухо:
- Я обещал тебе страх, и скоро ты узнаешь новые оттенки страха. Сотни и тысячи их. Но ведь твоя суть, отражённая в сеф - Вода. Я верю, что ты сможешь не только принять страх, но и растворить в себе, и взрастить до пределов, которые очертит твоя воля. Ты ведь помнишь написанное в Священной Дюжине? Люди сильнее демонов. Помни об этом. Бойся, но помни. И гордо ступай вперёд...
* * *
Ясу удивила меня, как мало кто мог удивить. Я планировал помочь ей, проникнув в обличье Юрэй-нин в её внутренний мир и покрыв струны человеческой души ядом кьёфу-сейшин, духа страха. Но этого не понадобилось. После того, как сикигами расправился на её груди, позволяя бакэмоно упасть в плоть и закрепиться возле сердца, Ясу сама встала со стола. Когда нику нингьё, повинуясь приказу, освободил Катсуо - она взяла парня на руки и покинула давилку, не приняв ничьей помощи. Хотя буквально обливалась холодным потом от навеянного ужаса.
Пока мы шли к казарме, пока поднимались под крышу, к выделенным для меня и "моих" демонов комнатам, пока устраивали тело Катсуо на футоне - Ясу не позволила себе ни единого звука. Когда я уложил её по соседству, она уже мелко дрожала, но иных проявлений падения не позволила себе. Я же решил начать с Целительного Касания, чтобы расслабить сведённые мышцы...
- Не... надо, - сквозь стиснутые зубы. - Сама. Моя... битва.
Я присел рядом в ожидании.
Спустя три малых черты, показавшихся мне очень длинными, кьёфу-сейшин растворился в сути Ясу до конца. Более быстрое падение я видел только один раз - когда пала Лейко Кубара.
Но это стало только началом.
Лицо новорождённой демоницы, искажающееся всё сильней и сильней, чуть ли не на глазах прорезали новые морщины. Она уже не просто дрожала и потела - тряслась и обливалась потом. В её лимонного цвета косодэ, облепившем истончившееся тело, не осталось ни единой сухой нити. А страх всё рос и рос, превосходя положенные естеством пределы...
И наступил момент, когда Ясу сделала резкий, почти судорожный, глубокий вдох - а потом медленно выпустила воздух с длинным стоном, от которого волосы у меня на голове встали дыбом. Чёрная щетина, оставшаяся у неё на голове после бритья, пошла в рост с невозможной скоростью. Вот только уже не чёрной. В момент перехода она полностью поседела... даже брови её, даже ресницы - и те выцвели до пепельного серебра, который поэт наверняка назвал бы "оттенком сгоревшей надежды".
Однако и это не стало концом.
Я не выдержал, всё-таки применив Целительное Касание, потому что иначе усилившиеся во много раз судороги грозили порвать демонице связки и переломать кости. Это помогло, но не до конца. Более того: стоило бушующему вихрю ужаса прикоснуться к передаваемой мною сеф, как эта сеф тотчас же была использована для дальнейшего усиления происходящих изменений. В первый (и очень хотел бы надеяться, что в последний) раз я видел, как от моих попыток исцеления пациент с совершенно неестественной скоростью стареет, подходя к границе смерти от истощения...
И пересекая её.
Сердце Ясу, не выдержав нагрузки, задрожало мелкой дрожью. Встало. Сама же она широко открыла рот - слишком широко, как не смог бы ни один человек. Но ни звука не донеслось из него, ни даже слабого дыхания.
Зато по моему хирватшу слепящим прессом, напрочь вышибающим способность ясно мыслить, прокатилась волна чистейшей паники. Хорошо, что я заранее, ожидая чего-то такого, свернул своё хирватшу до предела, как в давилке с её остаточными следами разнообразных деяний тьмы, и частью сознания ушёл во внутренний мир. Потому что второй, классовый переход Ясу и моё сердце остановил на время половины вдоха.
Да-да. Та волна паники, которой завершилось её падение, - это было ничто иное, как новое, атакующего типа ватшу, которое позже получило имя хораватшу. А сама Ясу, таким образом, в самые краткие сроки стала средним демоном с уникальной способностью, заняв достойное место в иерархии власти Дикой Гавани.
...правда, её детей мне всё равно пришлось пристраивать в приёмную семью на другом краю Шани-Сю. Та скелетообразная старуха, в которую превратилась Ясу, мало походила на их маму. Да и спустя десятидневье, когда усиленное питание вернуло старухе внешность лишённой возраста девушки, которой можно было дать и шестнадцать, и тридцать лет, - внешность эта мало походила на ту, что была до ритуала и падения. Я, конечно, предложил Ясу вернуть детей...
- Им не место рядом с демоном, - ответила она ровно. Она вообще стала очень спокойной - не хуже, чем самая бесстрастная из юкки-онна. - Они живы и благополучны, и это хорошо.
Может, и так, подумал я тогда.
Может, и так.
Оборот четвёртый (6)
Танаке Хачиро - мне - скоро тринадцать.
В последний год я и мой резерв растут, как молодой бамбук. При первом знакомстве мне нынче дают даже не шестнадцать, а все восемнадцать лет. Ростом, весом и комплекцией я уже ничуть не уступаю взрослым мужчинам. Могу, даже не разгоняя сеф, взвалить на закорки равный собственному вес - и бежать так половину большой черты. Если же разогнать...
Плотность и объём моей силы уже соответствуют мастеру магии. Не самому сильному, но...
Мне ещё нет тринадцати. Если объёмы сеф будут увеличиваться так же, как сейчас, достижение ранга Владыки Земли становится из желаемого планируемым... а статус Богоравного мага - из разряда "да это нереально!" плавно превращается в "хорошенько поднажму - может, и достигну".
Вот только слишком хорошо иной раз плавно переходит в нехорошо.
Демоны по природе своей долгожители и не любят резких перемен ещё сильнее, чем люди. Меж тем моими трудами очень значительно усилились позиции Удзо Масакару. Всего десять лет назад под его началом и присмотром находилось шесть мастеров магии, пятнадцать подмастерьев и с полсотни посвящённых. Причём три четверти этих магов, будучи бег