ад. За пару дней США потеряли убитыми, ранеными и пропавшими без вести чуть ли не больше, чем за всю вьетнамскую войну. Счёт идёт на тысячи – ну, хоть не на десятки тысяч. Шестнадцать за три дня.
И никакого просвета впереди! Все флоты и самолёты со всех баз США движутся к Китаю. Ещё дойти надо – как и долететь. Истребители из Европы до Тайваня нужно перегнать. Нетривиальная задача без помощи русских «друзей». Даже по территории СССР – и то несколько посадок с дозаправками. О переброске же вокруг Азии даже думать страшно.
– Мистер Громыко, – Киссинджер осмотрел сидящих на противоположном диване, – так легла карта. США не может позволить макакам сбивать их самолёты. Вы как представитель второй великой державы должны понимать это. Не ответишь раз – и авторитета нет.
– Руководство СССР хотело бы получить ответ только на один вопрос. Задать? – Громыко повернулся к Президенту и подождал перевода.
Стассен кивнул, посмотрел на переводчика и махнул рукой.
– Ваше право. Только не спрашивайте, когда это закончится.
– Ну что вы. Вы же знаете: после того, как китайские товарищи попытались разбомбить Алма-Ату, они нам больше не товарищи. Эта капля была последней. Ну, или соломинка. Делайте своё дело. Вопрос такой: что с Баотоу?
Помолчали. Повздыхали. Неожиданно прорезался голос у генерала Эрла Уилера, председателя объединённого комитета начальников штабов:
– Раз вы, ваше превосходительство, спросили, то у вас, должно быть, есть предложение. Сами разбомбите?
– Ну зачем же. Там люди живут – больше миллиона человек. Наш добрый друг, Монгольская Народная Республика, претендует на часть территории Китая. Город Баотоу – самая южная точка этих претензий. Эдакий треугольничек.
– Ха-ха, – прямо весело рассмеялся товарищ Киссинджер, – редкоземельные металлы и предприятия по обогащению урана. Молодцы они, ваши добрые друзья монголы.
– Это их право. Вы же знаете, как называется эта область Китая? Внутренняя Монголия. Ключевое слово – «Монголия».
– Договор о нераспространении ядерного оружия был открыт для подписания 1 июля 1968 года. Да, подписали далеко не все – но…
– Монголия войдёт союзной республикой в СССР, как и Болгария. В следующем году, после всенародного референдума в нашей стране и в этих государствах.
Американцы синхронно почесали за ухом. Потрогали носы. Опомнился первым президент.
– А дальше? Западный Берлин?
– А ведь не мы это сказали, – улыбнулся и снял очки Андрей Андреевич.
– Мистер Громыко… Давайте вернёмся к предмету нашего разговора, – кашлянул Эрл Уилер.
– Мы пропустим все ваши самолёты и заправим их вашим горючим, что вы будете гнать вместе с ними на авиазаправщиках. Ну, в смысле вы сами заправите. Никто мешать не будет. Нужно – поможем. Свой керосин предлагать не будем – вдруг качество не то.
– Хорошо. Баотоу…
– Господин генерал, мы же вроде закончили обсуждать этот вопрос. Давайте перейдём к Тайваню. Есть предложение…
Глава 14
Интерлюдия восьмая
– Абгам! Вы знаете, какой национальности был Мао Цзэдун?
– Таки не может быть!
– Да я Вам говорю!!!
Генерал Су Юй был совсем не молод. Ему шёл уже шестьдесят второй год, и здоровье совсем не то. Здоровье? Здоровье – это когда здоров. А какое может быть здоровье после двадцати двух лет непрерывных боёв и походов?! Несколько ранений и контузий, некоторые – очень серьёзные. В мае 1933 года в бою был тяжело ранен в левую руку, получил инвалидность – рука почти не двигалась. И вот наступила победа: сначала японцы, а потом и гоминьдановцы сброшены в море. Одной из последних операций по освобождению Харбина от Чан Кайши и его палачей командовал как раз Су Юй. Наступил мир, и навалились болячки.
После образования Китайской Народной Республики генерал был назначен руководителем Рабочего комитета освобождения Тайваня, однако вскоре пришлось уйти с этой должности – как раз начало подводить здоровье. В июле 1950 года случился рецидив болезни Меньера, он почти оглох, и сильнейшие боли в ухе заставляли прямо на стену лезть. Плюс гипертония. Партия отправила Су на лечение в Циндао, однако лучше ему не становилось, и в декабре с одобрения ЦК КПК генерал в сопровождении жены отправился на лечение в СССР. Только лишь в сентябре 1951 года, когда Су почти полностью восстановился после болезни, супруги вернулись в Китай. По возвращению Су Юй был назначен на должность заместителя начальника Генерального штаба Китайского народно-революционного военного комитета, а через три года генерал стал его начальником.
Два года назад его снова повысили – ну, или убрали с ответственной должности, и так и эдак можно посмотреть. В апреле 1967 года Су был назначен членом постоянного комитета Военного совета Центрального Комитета КПК. Культурную революцию Су не принял. Он был не дурак и отлично понимал: это Мао таким чудовищным способом избавляется от конкурентов – в первую очередь от Чжу Дэ. При этом ведь их и не было почти, этих «конкурентов». Народ любил своего «Великого кормчего» и верил ему. Ужасало то, что подвергся «чистке» и руководящий состав НОАК. А если снова война – кто будет руководить армией? Мальчишки с цитатниками? Мао Чжуси Юйлу! «Цитаты Председателя Мао». Су понравилось, как эту галиматью назвали американцы. The Little Red Book – маленькая красная книжечка. «Великие мысли»? Сборник на самом деле великих мыслей Сунь-Цзы, кое-как переделанных, и тупой ерунды – вот что это! В народе шутники уже давно наловчились сочинять выдуманные цитаты по мотивам краснокнижечных, и поди-ка отличи одни от других! «Необходимость срать после еды не означает, что еда – это трата времени». Не Мао сказал? А очень в его духе глубокая мысль. Как удалось этому параноику задурить голову миллиарду человек?
Су пытался использовать хорошие отношения с самим Мао и Линь Бяо, чтобы отстоять некоторых генералов. Они все вместе воевали ещё в далёком двадцать седьмом – Су тогда был политруком роты, которой командовал Линь. Так, после загадочной гибели Тао Юна, вице-адмирала НОАК, Су Юй добивался реабилитации как самого Тао, так и его жены. Почти всегда тщетно – Мао становился одержимым, ему хотелось всё больше и больше крови. На Су недавно вышел сын Линь Бяо – Линь Лиго, хотел втянуть в заговор по уничтожению Мао. Су Юй не сказал «нет» – чревато. Однако же и «да» не сказал. Как-то глупо всё было устроено в этом заговоре. Скорее всего, Мао уже доложили, и теперь он только ждёт, чтобы мух на эту коровью лепёшку собралось побольше. Ещё выше вероятность, что о заговоре знает Чжоу Эньлай. И как эта тень Мао использует такое знание?
Решился на конкретный шаг Су Юй после того, как «Великий кормчий» решительно шагнул в пропасть – отдал приказ ударить ракетой с ядерной боеголовкой по войскам Монголии и СССР. Да ещё и промахнулись, и попали по территории МНР. Ни СССР, ни США этого не оставят без последствий. Нужно заручиться поддержкой генералитета и сместить этого шизофреника. Отобрать кормило у кормчего. И Су Юй бросился в «инспекцию» по северным округам.
Первой его целью был Баотоу – там служил его сын Су Жуншэн, который после окончания военно-инженерной академии в Харбине уже успел дослужиться до подполковника, командовал полком ПВО, расквартированным возле секретного завода по обогащению урана на западной окраине города.
После взрыва войска привели в полную боевую готовность, все ждали ответного удара СССР. Руководство округа не сомневалось – ответ последует, и самой вероятной целью будет именно этот завод, а значит, и этот город.
И тут пришло две новости. Первая – семнадцать бомбардировщиков с шестью ядерными бомбами вылетели в сторону СССР. Лично Мао отдан приказ разбомбить Алма-Ату. И всего через два часа – следующее известие: в Пекине при посадке в поезд взорван председатель китайской компартии, «красное солнце наших сердец» – мудрейший председатель Мао.
Событие шестнадцатое
Идея Трампа со стеной вдоль границы с Мексикой гениальна. Судите сами: китайцы построили Великую Китайскую стену, и после этого мексиканцы к ним вообще не лезут.
Цинев встречал самолёт. А чего, торжественная встреча Первого Секретаря ЦК компартии Казахстана и члена Политбюро Петра Мироновича Тишкова в столице СССР, городе-герое Москве! Ну, это если бы Казахстан был Верхней Вольтой. А вот интересно, если купить у каких-нибудь Гаить пару островков, поставить там землечерпалку, объединить эти островки дамбой, потом засыпать всё камнем внутри, а в конце завезти пару пароходов чернозёма из казахских степей? Он ведь ничем не хуже украинского, который фашисты вывозили в фатерлянд. Поселить там несколько сот каких-нито староверов, да объявить о создании собственного государства Тишковия? Нет, не очень красиво. Тишкостан? Так себе. Вот – Петруния. Назначить себя Президентом Народной Республики Петрунии. Совсем ведь другой статус! Не Цинев бы встречал, а Шелепин с дзержинцами.
Но пока только Цинев. Георгий Карпович был, тем не менее, при параде. Так ведь и повод есть: присвоили ему днями генерала армии, вона скоко звёзд. Аж на погон не лезут все, свешиваются. Белый мундир, красные лампасы. Весь золотом сверкает. Орёл! Не-не. Орлан. Они же голову бреют. Или какие птицы? Вот не орнитолог ни разу. Ребята вынесли Петра из самолёта и поставили перед начальством.
– Ко мне, или…
Это вместо «Здравствуй, дорогой Пётр Миронович»! Или: «Ас Салому Алейкум ва Рохматуллохи ва баракатухи» (слова арабские), что переводится примерно так: «Мир Вашему дому, благосостояние и благословение от Всевышнего».
Или так: «О тот, чьи глаза прекрасней царственной орхидеи»! Перебор.
А так: «О, щербет диабета моего, твои глаза прекрасны, как чистейшие озера, твоя походка величественна, как у верблюда»? Опять нет.
Тогда хоть так: «Лидер дальновидный и жених завидный, друг настоящий, кулинар блестящий, из легенд старинных богатырь былинный, боец и победитель, родины хранитель, оптимист неунывающий, радость излучающий».