– Сейчас Андрей Иванович заканчивает. Вместе и почитаем, – полковник был в полной форме, даже и фуражка на столе лежала.
Пётр перевёл взгляд на специалиста. Не было на нём ни белого халата, ни галстука-бабочки, ни пенсне отсверкивающих – не походил, одним словом, на врача-психопата-садюгу. Был «доктор смерть» в мешковатом стандартном для СССР тёмно-коричневом пиджаке и жёлтой нейлоновой рубашке; вместо бабочки имелся широкий коричневый галстук, но не в тон пиджаку – искрасна. Услышав своё имя, специальный специалист оторвал свой жаждущий крови взгляд от писанины и вымученно улыбнулся Петру.
– Пару минут…
– Сколько надо, столько и пишите. Давайте выйдем, товарищ полковник, в коридоре пообщаемся – не будем мешать работать человеку.
– Пойдёмте, только зачем же в коридоре – вон напротив кабинет зама, он пустой пока. Там и поговорим.
Кабинет и в самом деле оказался пустым.
– Вы, стало быть, на работе, а зам спокойно спит?
– Не знаю. Он в Караганде с уйгурами разбирается, ну, с беженцами. Они отказываются разделяться – требуют компактно вместе поселить, и мечеть сразу начать строить.
– А при чём здесь КГБ? – уйгуры и казахи из Китая вели себя и на самом деле по-разному: одни доверились властям и охотно выполняли все требования, а другие борзели, всё время выдвигали новые требования и выражали недовольство.
– Да вот, понимаете, там какой-то их религиозный лидер призывает идти в наши аулы агитировать за восстановление мечетей, обещает в каждую мечеть прислать муллу и всяких прочих священнослужителей.
– Даже так? И что собираетесь делать? – Пётр отвлёкся на неделю от переселенческих дел – а тут, оказывается, всё кипит.
– Разъяснить товарищу, что здесь СССР, а агитацией пускай идёт обратно в Китай заниматься, – полковник указал головой куда-то за окно.
– Да, здесь вам не там. Свяжитесь с вашими людьми. Лидера изъять, посадить в самолёт и выбросить на парашюте подальше за территорией Илийской республики. Если уйгуры начнут роптать, постреляйте поверх голов. Потом объясните, что у нас свобода вероисповедания, но насаждать свои порядки никому не будет позволено.
– Бузить ведь начнут.
– Точно. Нужно хитрее… Предложите отвезти его в Ташкент к какому-нибудь мусульманскому лидеру. Найдите фамилию, а потом всё равно выбросите на парашюте.
– Да, это сработает, думаю.
– Хорошо. Что известно по этому снайперу? – важнее сейчас.
– Много чего. Ну, во-первых, хочу вас успокоить: это одиночка. «Народный мститель», как он себя называет.
– Ни хрена себе! Чего я народу-то сделал? – замотал головой Пётр.
– Это у него с мозгами проблема. Он был организатором заготовки на территории нашей области наркотических веществ на основе индийской дикорастущей конопли. В том числе и сильнодействующих, таких как «пластилин» и гашиш. Ну и вот: ваше обращение к народу и предложение выплачивать премию за информацию о наркоторговцев, по его мнению, спутало ему все карты, разрушило всю цепочку, и теперь ему нужно подаваться в бега. Собрался он сбежать на Украину под чужим паспортом, а напоследок отомстить вам, то есть убить. Он не снайпер, а карабин с оптическим прицелом был им изъят у браконьера, но не оформлен и не сдан. Второй, из которого он и стрелял, уже без оптического прицела, принадлежал знакомому его отца – начальнику ДОСААФ области, бывшему подполковнику Михаилу Ильичу Шанойло. Автомобиль УАЗ принадлежит ему же.
– Так, понятно. «Мститель», значит. Ну, хорошо хоть, не международные террористы какие опять. Успокоили. А чего тогда специалист там пишет? – чуть расслабился Штелле.
– А мы решили и про все прошлые делишки его расспросить. Много информации и по взяткам, и по наркоторговцам в Алма-Ате и области. Часть устарела, но есть и очень полезная – вот Павел Павлович и оформляет разбивку со своих черновиков по степени важности и по преступлениям.
– Понятно. Тогда мне незачем всё это читать – главное вы сказали. Никакой международной банды, – Пётр впервые за сутки почувствовал себя не загнанным волком, а простым человеком. Присел на стул, задумался.
– Чайку, может? – полковник Жалмагамбетов прервал затянувшееся молчание.
– Нет, спасибо. Танирберген Жалмагамбетович, а как у нас с наркобарыгами? Помогает хоть объявленная премия?
– Ещё как помогает! Наркоманов практически всех выявили, сейчас в ЛТП их загнали. Но тут пообщался я со специалистами-медиками, говорят – практически бесполезно. Нужно разрабатывать методики лечения. В СССР их просто нет. С алкоголизмом тоже, по их мнению, борются странно: закрытие алкоголиков в ЛТП и принудительный труд без медицины ничего не даст, выйдут через пару лет или через год, да сразу побегут в вино-водочный.
– Это понятно – но хоть семьи пару лет отдохнут от товарищей. А где мы всяких наркобаронов содержать собираемся? Они и из лагеря ведь тропинку по доставке наркоты организуют.
– Есть у нас в Кустанайской области заведение одно… – полковник достал записную книжку и прочитал: – Колония основана приказом УВД Кустанайского облисполкома № 058 от 20.09.1961 года как ИТК-21 общего режима с лимитом наполнения 930 человек. В колонии действует радиоцех, там изготавливают блоки питания для Челябинского радиозавода. Есть швейный цех, в нём налажен пошив спецодежды для предприятий района, ещё недавно организован механический цех, там тоже производится изготовление комплектующих частей для предприятий района.
Месяц назад ИТК-21 преобразован в УК-161/3 с особым режимом, туда сейчас свозят со всего Казахстана особо опасных рецидивистов, в том числе и всех, как вы их называете, наркобаронов. Непросто им будет наладить туда доставку наркотиков. Зона в степи, рядом нет населённых пунктов. Уже даже прозвище к новой зоне прилипло. Называют урки между собой – «Чёрный беркут».
– Тысяча человек… А охрана? – тысяча? Это много или мало? А сколько всего в Казахстане преступников, которые уже три-четыре ходки имеют и точно не встанут на путь исправления? И чего с ними делать? Отбудут срок, выйдут и снова будут преступления совершать.
– Тоже почти тысяча. Особая ведь зона. Режим нужно обеспечивать, – вздохнул начальник КГБ области.
– Ладно, пойду я. С этим-то «мстителем», что будет?
– Суд будет решать, но тут не надо быть провидцем – на нём чуть не десяток трупов. Расстрелять надо.
– Легко отделается. До свидания, – Пётр вышел в придерживаемую полковником дверь и, задумавшись, похромал к выходу.
Событие девятнадцатое
Ввиду пожароопасной ситуации МЧС просит граждан временно забыть о шашлыках и сосредоточиться на водке.
Запах шашлыков на даче всегда перебивает запах навоза.
– Милая, уголь полезен. Его даже в аптеке продают.
– Уголь из дерева полезен! А не из шашлыка!
Вернулся домой Пётр через час. Перед этим заехал на минутку на Комсомольскую, узнал, нет ли чего срочного, и, поняв, что без него жили неделю, и ещё один день переживут, поехал домой. Дома ждали. Тоже пробудились с самого с ранья – и ходили по дому неприкаянными. Охрана на улицу не выпускала.
– Всё, Виталий Семёнович, отбой учебной тревоге, – объявил выбежавшему навстречу майору.
– Всё? Поймали?
– Некого ловить. Один этот мент был. Крыша у него поехала – решил лично мне отомстить. Так что всё, закончился этот плохой эпизод в нашей жизни – можно переходить на спокойную и размеренную.
– Ну и слава Богу… А то Цинев даже мне лично на этот игрушечный телефон звонил, – Виталик достал первый в мире сотовый телефон. Прикольный. Наборное устройство – диск с дырочками, как от телефона-автомата, только малюсенький.
– Так вы давайте отдыхайте, а то не спали, наверное, больше суток.
– Есть отдыхать!
Дома уже бренчали на гитарах. Маша с Таней разучивали «Что такое осень» группы ДДТ. Чуть ли не единственная на самом деле великая вещь – ну, «Дождь» ещё есть, да и всё, наверное. Остальные классом гораздо ниже. Музыки хорошей, правда, немало, но больно уж поэзия у Шевчука своеобразная. Не складывается цельная картина.
– Так, девки, объявление! – собрались.
– Всех поймали? – Лия первая из кухни прискакала – ну, почти: потеряла один тапок по дороге и прыгала, то на одной ноге, то на двух, пытаясь подцепить на ходу утерянное.
– Всё, отбой тревоги. Вчерашний стрелок – это двинувшийся наркодилер, видно, и сам принимал. Отомстить лично мне хотел из-за того, что я всех наркоманов попересажал. Так что никаких американских террористов нет, можно дальше жить спокойно. Ребятки во главе с Виталиком пока бдеть, понятно, будут – но из дома выходить и в школу ездить можно. Сегодня давайте выходной устроим, шашлычков пожарим на природе. Нужно нам это новое мангальное чудо опробовать – зря я, что ли, чертежи рисовал? Давайте мясо мариновать. Маша, тебе самая ответственная работа. Нужно взять большую луковицу, очистить и натереть на тёрке.
– Вечно мне самая тяжёлая работа! Разревусь же, – пробурчала, но пошла бодрым шагом.
– Таня, тебе ничем не лучше работа. Нужно три большие луковицы очистить и порезать. Довольно крупно. Полосками такими.
– Садист, – и эта утопала на кухню.
– Мама Лия, тебе – порезать мясо, килограмма два с половиной. Я по дороге заехал на базар, шейку и балык купил. Там чуть лишку, остальное отрежь и в холодильник запрячь.
– А ты чем будешь заниматься? А то всем вон нараздавал команд, а сам стоишь такой важный.
– Буду готовить секретный ингредиент. Где у нас ступка?
– В шкафу.
Всё, команды раздал Пётр – теперь нужно и самому поработать. В шкафчике взял перец горошком, кориандр и лавровый лист, загрузил всё в ступку и стал перетирать. Когда получился порошок, взял и залил его соком из половинки лимона, всё это отправил в миску, и туда же бухнул полный стакан кефиру. Как следует перемешал этот самый секретный ингредиент.
Пока возился, стали подходить домочадцы с готовыми заданиями. Первой доложилась Вика. Со слезами на глазах принесла мисочку натёртого на мелкой тёрке лука.