[35] так скрупулёзно, как теперь не делают даже учителя. И всякий раз, когда она пробовала что-нибудь новое, окружающие бормотали одну и ту же фразу: «Похоже, девочка для этого просто рождена».
Как-то Марко даже спросил её: «Слушай, Мирайдзин, а ты замечала, что во всём, чего бы ты ни попробовала, ты мигом добиваешься успеха? Но как, как тебе это удаётся?» И она ответила: «Я просто повторяю за учителем». Так что же, выходит, эта девочка, которой на роду написано стать всеобщим примером для подражания, столь харизматична лишь потому, что способна подражать другим? С головой окунувшись в новую для него роль наставника, Марко решил провести серию экспериментов. Вот он ежедневно крутит ей по телевизору матчи НБА, а через неделю дарит баскетбольный мяч, и девочка, даже не зная правил, в точности воспроизводит все уловки игроков: финты, повороты, броски из-под кольца. Вот уже на первом уроке сноуборда (который она предпочла лыжам) идеально повторяет каждое движение тренера, и потому проходит трассу со всеми её изгибами, ни разу не упав. А вот танцы: не то чтобы Марко нравились танцующие дети, скорее наоборот, они приводят его в ужас, но эксперимент есть эксперимент, и, проведя пару вечеров за просмотром видео некой иранской девушки, бросающей вызов режиму, танцуя шаффл на улицах, Мирайдзин тоже умеет танцевать шаффл. Музыка, фортепиано: вот она впервые касается клавиатуры, и стоит учительнице попросить что-нибудь сымпровизировать, но так, чтобы одна рука не повторяла за другой, как пальцы Мирайдзин начинают выстукивать две абсолютно разные ритмические фигуры – да, несколько невпопад, но совершенно независимо друг от друга; может, она и не вундеркинд, говорит учительница, но для начинающей просто прекрасно; и когда, меньше года спустя, Марко заходит к ней в комнату узнать, что за музыку она слушает, оказывается, что это River Flows in You И Рума, только Мирайдзин её не слушает, а играет. Просто что-то невозможное! И вот уже сам Марко, разменяв седьмой десяток, пристально следит за своими движениями, за поведением, даже за мимикой и языком, как не следил никогда раньше, стремясь очистить их от всей той грязи, которая может повредить девочке, нарушить её безупречность, если та вдруг решит ему подражать. А значит, это с него, с Марко Карреры, мир понемногу и начинает улучшаться.
Ах, Мирайдзин, Мирайдзин! Тебе девять! Десять! Одиннадцать! Двенадцать! До чего же приятно каждое 20 октября устраивать твой день рождения, до чего увлекательно идти с тобой по дороге, ведущей к сердцу этого мира, пока сам он катится в тартарары! Забудь о спорте, в котором тебе всё так чудесно удаётся: делать из тебя обычную чемпионку значило бы попусту растрачивать твои таланты. Фортепиано, танцы, рисование, верховая езда: занимайся чем хочешь, но не погружайся в это с головой, не гонись за славой вундеркинда – тебе уготовано нечто куда более важное. И не ввязывайся в состязания, моя умница, – лучше проявляй озабоченность по поводу глобального потепления, моя хорошая, смотри всякую ерунду на YouTube вместе с подружками и нарочно делай ошибки в контрольных, чтобы не слишком от них отличаться. Помни, ты – новый человек, тебе всё даётся легко, но выделяться, тем более обгонять их и маячить впереди тебе нельзя: нет, ты должна вести за собой, а это очень непросто. Тринадцать, Мирайдзин! Кино запоем: старые фильмы – «Великая красота», «Великий Гэтсби», «Пролетая над гнездом кукушки», «Донни Дарко», «Призрачный мир», «Подозреваемый», «Подозрительные лица» (последний успеет тебе до смерти наскучить за какие-то пять минут, поскольку, несмотря на все монтажные ухищрения, ты сразу опознаешь в Кайзере Созе Кевина Спейси), – по старинке, с подключённого к телевизору DVD-плеера, поедая в понедельник вечером в компании деда собственноручно приготовленные суши (ведь готовить ты, разумеется, будешь превосходно, причём, разумеется, не делая различий между итальянскими и этническими блюдами), а какие-нибудь «Отвязные каникулы», «Бар ”Гадкий койот“», «Джуно», «До встречи с тобой», «Звезда родилась» и древние сериалы, вроде «Очень странных дел», «Чёрного зеркала», «Бумажного дома» или «Во все тяжкие», – по-новому, онлайн на планшете с подружками, где угодно, только не в кинотеатре, потому что кинотеатры к тому времени окончательно умрут, и даже ты ничего не сможешь с этим поделать. Четырнадцать! Ох, Мирайдзин, не поддавайся так быстро чарам внезапно вспыхнувшей красоты, твоей собственной и тех, кто тебя окружает, подожди! Поверь: успеешь ещё влюбиться, и растеряешься, и скажешь нет, потом обретёшь уверенность и скажешь да, и будешь счастлива, потом несчастна и снова счастлива, всё случится, дай только срок. Подожди, родная. Но тебе становится скучно, и ты принимаешься за романы, за «Доктора Живаго», вот ведь дедушкино солнышко, «Мартина Идена», «Грозовой перевал», за сагу о Гарри Поттере, какая умница, вперемешку с новинками, о которых дед даже и не слышал: «Температура»[36], «Сила»[37], «Лароуз»[38], «Хроники всплывшего мира»[39], – потом за комиксы, и в первую очередь, совсем как мама, за мангу, вплоть до той самой Miraijin Chaos, в честь которой тебя и назвали, почему бы нет, а следом потихоньку и за прочие знаменитые саги Осаму Тэдзуки: «Астробой», «Следующий мир», «Дороро», – не забывая, впрочем, и других, тоже не новых, но всё-таки чуточку посовременнее, вроде «Сейлор Мун», боже, и «Сейлор Мун» тебе понравится совсем как маме, а раз уж ты заинтересуешься фантастикой, можешь пролистать выпуски «Урании», собранные ещё твоим прадедом, все 893 штуки, поскольку, хоть ты и новый человек, моя ласточка, припасть к истокам тебе будет не менее интересно, а после дед посоветует тебе «Дороги должны катиться» и «Человек, который продал Луну» Хайнлайна, уверяя, что это самая чудесная фантастика из всей, что он когда-либо читал, а он только её и читал, но это не так уж важно, ведь тебе они понравятся, наглядно продемонстрировав, как долго мир ждал нового человека, с какой поэтичностью и наивностью мечтал о нём и изображал – тысячи, тысячи раз. Пятнадцать, Мирайдзин: а почему бы тебе самой не завести канал на YouTube? Давай, попробуй, чего тебе стоит? Ну же, не трусь, займись! И ты соберёшься с силами, а дедушка, всегда казавшийся тебе строгим, хотя вовсе таким не был (ведь с подростками это в высшей степени излишне: кому строгости недостаёт, вроде тебя, Мирайдзин, тому она и так повсюду мерещится; с тем же, кто любой суровый взгляд воспринимает в штыки, строгость и вовсе бессмысленна), к твоему удивлению сразу согласится, даже станет поощрять, и вот YouTube-канал уже работает, хотя нет, сначала ты просто начнёшь загружать туда снятые на телефон ролики, старательно копируя всё, что так популярно у твоих сверстников, то есть будешь говорить о том, чем с ними можно поделиться, о фильмах и сериалах, которые стоит посмотреть, книгах, которые стоит прочесть, и одежде, которую стоит носить, блюдах, которые стоит приготовить, и танцах, которые стоит разучить, причёсках, которые стоит попробовать, играх, в которые стоит сыграть, местах, куда стоит сходить, и правилах, которым стоит следовать, чтобы не навредить природе, что позволит даже совершенно посторонним людям почувствовать желание присоединиться к тем, кто знаком с тобой в реальной жизни, то есть начать тебе подражать; в общем, ты превратишься в явление, которому в английском языке найдётся весьма точное название, но дед (вот она, строгость!) запретит тебе его произносить – конечно, только в шутку, – а ты и в самом деле не станешь, и за всю жизнь так его и не произнесёшь. Шестнадцать лет! Семнадцать! Тут-то тебя наконец и настигнет судьба, и ты станешь знаменитой, да-да, очень знаменитой, у твоего YouTube-канала вдруг пойдут миллионы просмотров, немыслимый успех, учитывая, что речь идёт о простых, естественных, совершенно обычных вещах, и чем быстрее твоя страна будет катиться к закату, тем больше подростков, и даже детей, заинтересуются твоими словами, начнут повторять за тобой, подражать тебе, смотреть на мир твоими невероятными глазами, станут твоими последователями, их будет всё больше и больше, а значит, придут и деньги, Мирайдзин, много денег, что, впрочем, тебя не удивит и не собьёт с пути, и значительную часть ты, разумеется, раздашь тем, кто в этом нуждается, а остальное отложишь до поры, потому что быть богатым, пока все вокруг стремительно беднеют, – огромное преимущество, если собираешься изменить мир, а дед уже окончательно выйдет на пенсию и полностью посвятит себя твоим делам, чтобы ты могла не отвлекаться от привычной жизни, от школы, экскурсий, фортепиано, поездок в Лондон, чтобы выучить английский, вечеринок, концертов, каникул в Болгери с дедом и друзьями, которые станут рвать тебя на части, лишь бы только ни на секунду с тобой не расставаться, а он позаботится о практической стороне вопроса, связанной с растущей славой, которую ты тем временем завоюешь, поскольку – как он будет думать, и окажется прав, – стоит тебе отвлечься от привычной жизни, как ты превратишься в бизнес, бренд, лейбл, и на тебя в тот же миг накинутся агенты, юристы, промоутеры, антрепренёры, бизнесмены и прочие эксплуататоры всех мастей, которых он, дед, сможет держать на расстоянии, чтобы рядом с тобой оставались только реальные люди, мальчишки и девчонки, девушки и юноши, которые, подражая тебе, выступят против всеобщего упадка, наступившего по вине их родителей, и тогда в жизни Марко Карреры снова произойдёт то, что происходило всегда: он застынет, словно врастёт корнями в землю, и станет изо всех сил пытаться задержать вокруг себя время, которое, однако, для тебя, Мирайдзин, будет, конечно же, по-прежнему бежать вперёд, и вот тебе уже восемнадцать, невероятно, Мирайдзин, ты теперь совершеннолетняя, юная женщина, прекрасная, катарсическая и ещё более плодотворная, в том смысле, что с тебя, и это больше не будет тайной, с тебя и подобных тебе начнётся новое человечество, способное пережить упадок, вызванный человечеством старым, поскольку настоящая перемена, единственная, которой обрадуется твой дед, будет заключаться в том, что подобные тебе, Мирайдзин, избранные, новые люди, женщины будущего, станут искать друг друга, и найдут, и соберутся вместе, и встанут единым строем, чтобы сперва спасти мир, а лишь потом его менять, ведь мир снова окажется в опасности, как многие годами предупреждали, но так и не были услышаны, как тысячи, сотни тысяч раз за одно лишь предыдущее столетие предсказывали в книгах, комиксах, мультфильмах, манге, кино, живописи, музыке, и тем не менее найдётся уйма людей, которые до самого конца откажутся этому верить, и уйма других, которые поверят слишком поздно и поразятся масштабам катастрофы, в общем, тебя, Мирайдзин, и подобных тебе призовут и подготовят к войне, сражаться в которой до вас никто не собирался, хотя всем давным-давно было ясно, что речь идёт о настоящей, жестокой войне, войне между правдой и свободой, и ты, подобные тебе и все ваши последователи, дети и подростки (бесчисленные), юноши и девушки (многочисленные), взрослые (немногочисленные) и старики (редкие), встанут в строй на стороне истины, ведь свобода к тому времени превратится в концепцию враждебную, гнетущую и непростительно полиморфную – концепцию свобод, бесконечных свобод, в рамках которой само слово «свобода» будет разодрано в клочья, как раздирает зебру стая пожирающих её гиен: свобода выбирать лишь то, что нравится, свобода отвергать любую власть, пытающуюся тебе помещать, свобода не подчиняться неприятным лично тебе законам, не уважать основополагающие ценности, традиции, институты, социальные пакты, взятые ранее обязательства, свободу отрицать очевидное, свободу запрещать культуру, искусство и науку, свободу лечить по не признанным врачебным сообществом протоколам или, напротив, не лечить вовсе, не прививаться, не пользоваться антибиотиками, свободу верить не подтверждённым фактам, а фейковым новостям, и заодно свободу их