Мэри Берд, Кийт ХопкинсКолизей
Предисловие
Колизей — наиболее известное и одно из самых грандиозных сооружений древнего мира, сохранившихся до нашего времени. Колизей настолько вошел в историю, что с 1928 по 2000 год фрагмент его колоннады изображали на медалях, которыми награждались победители Олимпийских игр, тем самым он служил символом классицизма и напоминанием об играх, проводившихся в древности.
До Олимпийских игр 2000 года, состоявшихся в Сиднее, изображения Колизея на олимпийских медалях не вызывало никаких возражений. Однако в преддверии этих игр в Сиднее английские газеты — большинство которых не ведало ранее о внешнем виде олимпийских медалей, присуждавшихся спортсменам на протяжении более полувека — неожиданно принялись высмеивать устроителей игр, ссылаясь на то, что Колизей расположен в Риме, а родиной Олимпийских игр является Греция. Англичан поддержали австралийцы и греки. Одна греческая газета разразилась такой тирадой: «Колизей — стадион, запятнанный кровью. Он не имеет ничего общего с олимпийскими идеалами — идеалами мира и дружбы между народами».
Однако Международный олимпийский комитет свои позиции отстоял, отвергнув предложение организаторов игр в Сиднее: изготовить медали нового образца, изобразив на них здание местной Оперы. МОК пояснил, что на медалях — не известный всем Колизей, а всего лишь постройка такого типа, сопроводив свое пояснение следующим образом: «Представляется, что не имеет большого значения, что конкретно изображено на медалях: Колизей или Парфенон. Главное то, что на них изображен стадион».
Тем не менее, на Олимпийских играх 2004 года, проводившихся в Греции, награды победителям приняли другой вид, о чем позаботился специально образованный Комитет по изменению дизайна олимпийских медалей. На медалях стали изображать богиню победы, летящую над Панафинаиконом — стадионом, построенным в 1896 году в Афинах, городе-хозяине первых Олимпийских игр современности.
Но вопросы о Колизее остались. Для чего он был предназначен? (Разумеется, не для колесничных бегов, хотя на медалях, на которых изображен фрагмент Колизея, также изображена миниатюрная колесница.) Как относиться к жестоким и кровавым боям гладиаторов, проводившимся в Колизее? Чем знаменит этот памятник античного мира?
Это всего лишь некоторые вопросы, на которые авторы этой книги постарались ответить.
Глава IКолизей в наши дни
Колизей при лунном свете
В первом издании «Путеводителя по Центральной Италии», выпущенном Джоном Мюрреем в 1843 году и являвшемся справочником для богатых туристов викторианской эпохи, настоятельно рекомендовалось посетить Колизей. Однако в том же путеводителе перечислялись и неудобства, сопутствовавшие пребыванию в Риме. Так, указывалось на то, что время в Риме счисляется необычно: новые сутки начинаются спустя полтора часа после захода солнца, поэтому счисление времени каждый сезон меняется. Кроме того, отмечалось, что местная кухня оставляет желать много лучшего («Хороший ресторан в Риме — редкость»). Критиковались и жилищные условия в городе, в особенности малопригодные для проживания инвалидов и «нервных людей», нуждающихся в покое.
Однако далее в путеводителе говорилось, что в Рим все же стоит поехать хотя бы ради того, чтобы увидеть своими глазами грандиозное строение древности — Колизей. «Существует много рисунков и описаний этого великолепного памятника, — отмечалось в путеводителе, — но ни одно из свидетельств не отражает его истинного величия. Однако не станем навязывать любознательному читателю свои взгляды и предвосхищать его впечатления, а просто поделимся информацией, которая может оказаться полезной при осмотре величественных руин».
Вот эти данные.
Колизей, самый большой амфитеатр Рима и всего античного мира, начали строить в 72 году н. э. при императоре Веспасиане, а в 80 году амфитеатр был освящен императором Титом. Вплоть до 30-х годов V века в Колизее проводились гладиаторские бои, а до 526 года (год смерти остгота Теодориха Великого, правившего Римом) — травли зверей.
Колизей, построенный из травертина и кирпича (последний использовался при возведении внутренних помещений), занимает площадь в 6 акров. При высоте в 157 футов Колизей разделен на четыре огромных яруса, а наружная часть — на три аркады, располагавшиеся одна на другой; каждая имела 80 арок. Арена Колизея занимала площадь 278 × 177 футов, а амфитеатр вмещал (согласно одному из поздних римских источников) 87 000 зрителей.
Не обошлось в путеводителе и без познавательных данных, забавных историй и анекдотов, свойственных подобного рода книгам. Так, в путеводителе рассказывалось о том, что, вероятно, в угоду церкви, архитектором Колизея был провозглашен Гауденций, христианин и святой мученик. Также говорилось о том, что в XVI веке папа Сикст V задумал превратить Колизей в суконную фабрику, а в арках строения устроить сеть магазинов. Замысел Сикста V не удался, но потратился папа изрядно. В путеводителе также устранялись некоторые касавшиеся Колизея неточности. Так, к примеру, ранее считалось, что многочисленные небольшие отверстия в стенах здания — следы работы средневековых предпринимателей, которые вставляли в эти отверстия крепеж палаток для ярмарочной торговли. В путеводителе приводится другая, вероятно, правильная трактовка происхождения отверстий в стенах Колизея. Их появление объясняется работой предприимчивых средневековых умельцев, которые вытаскивали из стен железные скобы, скреплявшие блоки здания.
В путеводителе советовали туристам при посещении Колизея подняться как можно выше. Этим целям служила лестница, приводившая на верхний этаж, откуда открывался прекрасный вид на сам Колизей, а также на арку Константина Великого, Римский форум и Палатинский холм. Туристам также давалась следующая рекомендация: чтобы получить наибольшее впечатление, знакомиться с Колизеем предпочтительно ночью, при лунном свете. В подтверждение этой рекомендации в путеводителе приводился отрывок из драматической поэмы Байрона «Манфред», в котором воздается должное Колизею:
Мне помнится, — когда я молод был
И странствовал, — в такую ночь однажды
Я был среди развалин Колизея,
Среди осколков царственного Рима…
…Где Цезарь жил когда-то
И где теперь живут ночные птицы,
Уже не лавр, а дикий плющ растет,
И лес встает, корнями укрепляясь
В священном прахе царских очагов,
Среди твердынь, сравнявшихся с землею.
Кровавый цирк стоит еще доныне,
Еще хранит в руинах величавых
Былую мощь, но Цезаря покои
И Августа чертоги уж давно
Поверглись в прах и стали грудой камня.
И ты, луна, на них свой светлила,
Лишь ты одна смягчила нежным светом
Седую древность, дикость запустенья,
Скрывая всюду тяжкий след времен![1]
Эти строки, помещенные в путеводитель Мюррея, производили, должно быть, сильное впечатление натуристов викторианской эпохи и, вероятно, волновали не в меньшей степени и путешественников более позднего времени, вызывая желание увидеть собственными глазами прославленный Колизей.
Во второй половине XIX столетия новые издания ставшего популярным путеводителя продолжали настоятельно заверять, что с Колизеем лучше всего знакомиться ночью при лунном свете, и давали рекомендации, как получить на это специальное разрешение, если таковое потребуется. С 1862 года состоятельные туристы могли осматривать Колизей в подсветке, устраивавшейся предприимчивыми дельцами. Этой услуге в путеводителе отводились такие строки: «Колизей может быть освещен голубой и красной подсветкой, создающей великолепный эффект, но для этого следует получить разрешение местной полиции и заплатить 150 скудо». По тогдашнему соотношению скудо и фунта стерлингов 150 скудо примерно равнялись годовому заработку английского квалифицированного рабочего.
В 1870 году, когда Рим стал столицей объединенной Италии, городские власти (как указывается в путеводителе 1881 года издания) подхватили инициативу дельцов и приняли решение освещать Колизей вдень рождения города (21 апреля), атак-же при посещении Рима высокопоставленными особами. И потому в таких случаях, даже когда на небе не сияет луна, Колизей освещают прожектора — зеленый, белый и красный.
Римская лихорадка
Но, даже рассматривая только поверхностно те примечательные реалии, с которыми мог столкнуться турист XIX столетия при посещении Колизея, нельзя не отметить и некоторые факты, способные вызвать у части туристов неодобрение. Знакомясь с описанием Колизея в путеводителе тех времен, можно понять: что католические священнослужители использовали Колизей в своих целях, что могло вызвать раздражение протестантов. Еще можно было смириться с тем, что посредине арены по инициативе католической церкви установили массивный крест, а саму арену по периметру окружили кальвариями, видимо, в знак поминовения христиан, предположительно, погибших на этом ристалище. А вот возможность получить индульгенцию, поцеловав упомянутый крест, вероятно, вызывало у протестантов стойкое неприятие. Равное недовольство могла вызвать и «примитивная кафедра», установленная у стен Колизея, с которой каждую пятницу монах читал проповедь. Лучшее, что об этом можно было сказать, передавалось словами путеводителя: «Как ни поразиться торжественности христианского богослужения, проводящегося в том месте, которое отождествляется с ранней историей нашего общего вероисповедания!» (Выражение «наше общее вероисповедание», должно быть, воспринималось как эвфемизм даже в XIX веке.)