снегом сено, поудобнее уселся и тронул Огурчика. Искать пассажиров не стал. «Если кто попросится, я и так подвезу, — решил он. — А сшибать деньгу не буду».
Сережка не торопясь проехал несколько затемненных улиц и остановился около клуба железнодорожников. Сторож снимал большой лист фанеры с названием кинокартины.
Сережка понял, что сеанс кончился.
Сторож повернулся и принялся разглядывать Сережку, стараясь угадать, откуда парень.
— Наверное, хотел своих подвезти? Опоздал, парень. Ушли все.
— Хотел. А завтра эту картину будут показывать?
— Нет, отвозят.
Уже за последними домами поселка, в поле, Сережка понял, что погода разыгралась вовсю. Снег валил большими хлопьями, залеплял глаза.
«Ну и март! — удивился Сережка. — То-то бригадир сказал, давая тулуп: «В марток надевай двое порток». Знать бы, по какой дороге ребята пойдут, можно было бы их подождать. Да где узнаешь!»
Сережка сам любил с ребятами после кино побродить по поселку. По его расчетам выходило, что ребят еще можно догнать. Но какую они выберут дорогу?
Мальчик не заметил, как Огурчик перешел на шаг. Он медленно тащил сани, отворачиваясь от секущего снега.
— Стегает, Огурчик? — громко спрашивал Сережка, чтобы подбодрить себя. — Смотри не потеряй дорогу. В такую метель и заблудиться легко.
Снег набивался под старую потертую ушанку и таял на щеках. Из белой пелены снега неожиданно вырос колючий кустарник ивняка. Сережка натянул вожжи, остановил коня.
— Постой, я моментом! — И, проваливаясь в глубоком снегу, он сбежал с дороги и принялся торопливо ломать звонкие, словно в стеклянных чехольчиках, обледеневшие ветки.
Наломав охапку ветвей, он отнес их в сани.
— Заждался? — он похлопал коня по крутому боку.
Медленно двинулись вперед. Время от времени Сережка свешивался и втыкал с края дороги ветку, «Мишка обязательно куда-нибудь потащит ребят, — рассуждал он. — Надо их выручить… Недаром вчера такой красный закат полыхал. Закрутила метель!»
Кажется, никогда еще дорога через луг не казалась Сережке такой длинной. Только поравнявшись со сторожкой паромщика, он облегченно вздохнул. Оглянулся назад, но за сплошной стеной снега не видно было ни зги.
— Ну и дела! — громко произнес он, все больше беспокоясь о ребятах. Знать бы, по какой дороге они пошли. И тут же он подумал, что, по какой бы дороге они ни пошли, им не миновать сторожки. Вспомнив об этом, Сережка обрадовался. Он отвел Огурчика под крутой берег, где не так дуло, захватил бутылку с подсолнечным маслом и направился в сторожку.
Все так же хлопала дверь, скрипели петли. Маленькая тесная комнатка пахнула на Сережку березовыми вениками, мхом конопатки, холодом промороженных углов.
Сережка чиркнул спичкой. Пока дрожал слабенький огонек, он успел заметить у стены широкую лавку, печку, кастрюльку, чугунок и разбитое блюдце. Спичка догорела. Он снова осветил комнату и нашел несколько ссохшихся картошек.
«Надо обязательно здесь дождаться ребят, — твердо решил он. — Мимо не пройдут, а от реки до деревни еще два километра. На лошади быстро довезу!» Он разрезал картошку на части, надергал ваты из порванной подкладки пальто, ссучил ее, налил в расколотое блюдце подсолнечного масла. Сделал нехитрый каганец.
Огонек скоро окреп и осветил комнату.
Сережка сел на лавку. Было холодно. Он плотно завернулся в тулуп, прикрыл ноги. Стараясь не заснуть, он, не мигая, смотрел на огонь и думал о кинокартине, ребятах, вчерашнем закате, разыгравшейся метели, тетке.
Фитиль затрещал и погас. Сережка вздрогнул и с удивлением заметил, что он спал. Он не сразу понял, где он и как попал в эту комнату с холодными бревенчатыми стенами, покрытыми солью изморози. Он зажег спичку и увидел, что масло выгорело. Очистил обгоревший фитиль и подлил масла в блюдце. И снова принялся думать о разных вещах. То ему хотелось знать, где ребята, то к какой станции подходит поезд с теткой. Потом он забрался с ногами на лавку, завернулся в теплый, пахнущий шерстью тулуп.
Хлопала дверь, скрипели петли.
«Без хозяина и дверь беспризорная», — вспомнил он слова тетки и улыбнулся. — Дрыхнет, наверное, себе в поезде и ничего не знает!..»
Сережка проснулся от топота ног, ребячьих голосов.
Хриплый голос Мишки Огневого выделялся громче других:
— А здорово мы дорогу нашли! Сначала ветки, а сюда огонек привел.
Сережка тер глаза, стараясь проснуться и понять, видит ли он сон или все происходит наяву.
Антициклон
Ваня Петухов, голубоглазый паренек в больших подшитых валенках, прошел в глубь сада по натоптанной дорожке. По ней он ходил три раза в день на свою метеорологическую площадку. На старой дуплистой яблоне висел градусник, стояла линейка для измерения выпадающего снега.
Ваня достал тетрадку и посмотрел на градусник. Красный столбик показывал два градуса тепла. Мальчик удивленно протер пальцем градусник и щелкнул по нему. По его расчетам должно было похолодать. О своем прогнозе Ваня сказал дедушке и вместе с ним еще вчера укрыл стволы яблонь снегом.
Вспомнил Ваня, как уговаривал Ваську Басистого сходить вместе с ним в правление колхоза и предупредить садовода об ожидаемом морозе. «Хорошо, что не пошли. Ребята и так дразнят: «Предсказатель дождя и грома!»
От щелчка по градуснику с ветки упал снег, и испуганно слетели красногрудые снегири.
Ваня проводил взглядом птиц, а потом старательно записал:
«Потепление. Температура плюс два. Пасмурно».
— Идет антициклон, — и он посмотрел на вишню, где уселись снегири. — Вот я вас!
Но птицы не испугались. Ваня достал из кармана маленький пакетик, высыпал в кормушку зерно.
Снегири слетели на кормушку. Они ожесточенно застучали клювиками, как будто пересыпали тяжелую дробь.
Маленькая синичка-гаечка перескочила на ветку яблони и громко свистнула.
Ваня заметил синичку.
— Нельзя обижать! — сказал он и прогнал снегирей. — Синичка маленькая. Пускай она первая поклюет. Вам еще останется.
Пока синичка клевала, мальчик не отходил от кормушки. Потом мальчик, как делал дедушка, обошел весь сад. По следам он заметил, где пробегала мышь полевка, где садились сороки и вороны.
Вернувшись в избу, Ваня стал собираться на рыбалку.
— Поди, уж ждут тебя, добытчик? — посмеиваясь, сказал дедушка, допивая чай. — А клевать-то сегодня будет?
— Пойду попробую.
Ваня слазил в подпол и достал влажную тряпочку с красными мотылями.
Из подпола вылетели комары и надоедливо зазвенели в комнате.
— Дедушка, если ты придешь, я буду сидеть около затопленной березы. Там самые окуни!
— Ты москвичам об этом скажи. Жалко, если без рыбы домой вернутся!
— Скажу.
Проходя мимо большого нового, пятистенного дома, где жил Васька Басистый, Ваня услышал крик:
— Васька, иди за водой! Я тебя долго буду просить?
— Я вчера ходил! Пусть Нюрка идет! — Васька выбежал на улицу.
Заметив Ваню, он закричал:
— Предсказатель, предсказатель!
Ваня не обратил внимания на Ваську, прошел дальше. За поворотом показалась покрытая льдом речка. Сжатая с двух сторон крутыми лесистыми берегами, она петляла из стороны в сторону. На льду сидели рыболовы. По тому, как беспокойно перебегали они и все время рубили новые лунки, Ваня понял, что клева нет.
— Не там рубите! — закричал он, не надеясь, что его услышат.
Мальчик спустился на лед. Проваливаясь в мягком пушистом снегу, он неторопливо пошел по реке.
— А, Ваня Счастливая лунка! — поздоровался с ним за руку московский рыболов с седыми усами. — Не клюет сегодня! У тебя есть мотыль?
— Мотыль есть, спасибо. Это антициклон идет. Я на градусник смотрел. Пойду рыбу искать. Будет клевать, я свистну.
— Хорошо, Ваня, я жду.
Ваня пошел дальше. Многие рыболовы радостно встречали его, здоровались. Мальчику это нравилось, и он все порывался сказать: «Погодите, рыбу найдем».
Ваня дошел до крутого оползающего берега. Там лежала упавшая в реку береза. Он отметил от берега пять шагов и пробил лунку. Размотал тонкую леску, зарядил красный сторожок. Не успел мальчик опустить мормышку до дна, как леска натянулась и красный сторожок чуть дрогнул. Ваня быстро подсек. На крючке заходила тяжелая рыба. Она старалась уйти в глубину, но мальчик осторожно выбирал леску. Еще секунда — и большой красноперый полосатый окунь вылетел на лед.
— Ну и окунище! — завистливо ахнул Васька Басистый. Он незаметно для Вани пришел за ним на реку.
Васька тут же торопливо принялся рубить лунку.
Пока он рубил, опускал мормышку, Ваня поймал еще несколько окуней. Все они были крупные, с горбатыми спинами.
— Прячь рыбу, — торопливо сказал Васька. — А то сейчас нас кругом обрубят. Прячь!
Ваня ничего не ответил, он сосредоточенно ловил, выбрасывая на лед окуня за окунем.
— У меня, наверное, мормышка плохая, — заметил Васька и посмотрел на кучу рыбы около приятеля. Он поправил большую отцовскую шапку на голове. — Что-то у меня не клюет.
Ваня поднялся. Вложив два пальца в рот, он громко засвистел, замахал руками, чтобы рыболовы обратили на него внимание.
— Ты чего всех зовешь? — разозлился Васька. — Сами бы ловили. Стоит звать!
— А, Ваня Счастливая лунка! — сказал обрадованно, запыхавшись от быстрой ходьбы, рыболов с седыми усами. — Славных ты надрал окуней!
— У меня тоже хорошо клюет, — сказал Васька. — Продаю лунку, две мормышки!
— На мормышку! — рыболов достал небольшую алюминиевую коробочку. Он подал ему крючок с каплей свинца. — А лунку я покупать не буду. Сам вырублю!
— Садитесь на мою, — предложил Ваня. Он поднялся со своего ящика и вырубил для себя новую лунку.
К ребятам подходили все новые и новые рыболовы, и Ваня всем показывал, где надо рубить.
— Зачем зря стараешься? — ворчал Васька. — Хотя бы мормышки просил, дурак.
Все расселись и начали ловить. Но скоро клев прекратился.