И тут автостраж подо мной замер – так бывает, когда приказ хозяина активировал модуль контроля. Я подключился к каналу дрона-разведчика № 2 и перемотал запись на несколько секунд назад.
Когда я выстрелил в Адельсена, он упал на колени.
Айрис стояла сзади и приставила к его голове оружие, схватив за плечо.
– Прикажи автостражу остановиться, или я выстрелю в голову.
Два других человека распластались на полу. С опаской глядя на Айрис, Хуанг положил оружие, которое она тут же подняла, несмотря на ранение.
Заметка на будущее: в каждый враждебный объект надо стрелять дважды.
«Айрис, я горжусь тобой, но и крайне разочарован», – сказал ГИК-дрон по общему каналу.
«Спасибо, Пери», – ответила она, тяжело дыша.
Леонида по-прежнему стояла на том же месте, из пореза на скафандре капала кровь. Она вытащила оружие, хотя старалась не направлять его на Айрис. Потом она собрала оружие, брошенное ее спутниками, и сказала:
– Они вызвали второго автостража.
Голос звучал напряженно, как будто у нее пересохло в горле.
«Подтверждаю, время прибытия 2,32 минуты», – сообщил ГИК-дрон. Он вывел в общий канал карту с движущейся точкой. Карта была неполной, потому что АдаКол2 так и не дала нам нормальную карту, я очень надеялся, что не дала и «Бариш-Эстранце».
Я слез с автостража. Он повернул голову, чтобы проследить за мной. Дронов у него не было, весьма прискорбно. Мне очень хотелось заполучить побольше дронов.
– Айрис, попроси Адельсена сказать: «Переход на ручное управление: отключение, задержка, перезагрузка» и добавить свой командный код. Если код будет неправильным, Леонида нам сообщит.
– Сообщу, если возьмете меня с собой, – сказала Леонида.
Она была по-прежнему спокойна, хотя по лицу было видно, что не в восторге от происходящего.
– Возьмем, – с мрачной решимостью заявила Айрис и тряхнула Адельсена: – Давай, говори.
Он потел и дрожал, но, не обращая внимания на Айрис, сказал Леониде:
– Ты сама виновата. Ты знала, что с нами сделают, если мы вернемся, не заставив их подписать контракт. Тебе не нужно повышение, тебе плевать…
Айрис выглядела разъяренной, а Леонида теряла терпение. ГИК-дрон начал в нашей сети обратный отсчет для враждебного автостража, хотя я совершенно в этом не нуждался.
– Адельсен, – произнес я. – Дай команду, или я оторву тебе голову.
Он резко замолчал и посмотрел на Айрис.
– Дай. Команду, – отчеканила она.
Он произнес команду. Леонида быстро кивнула мне в знак подтверждения, что код верный. Автостраж обмяк и рухнул на пол. Я подождал еще три драгоценные секунды, убедившись, что он не притворяется (при отключении возникает характерный звук, который можно услышать дополненными ушами, если стоишь достаточно близко), а потом двинулся к люку, ведущему к первоначальному маршруту отхода.
Айрис отпустила Адельсена и пошла за мной. Леонида подняла оружие, но направила его не на Айрис.
– Если застрелишь их, мы не возьмем тебя с собой, – сказала ей Айрис, проходя мимо. – И мы по-прежнему ведем трансляцию для колонистов.
Конечно, для Леониды это была превосходная возможность уничтожить недовольных коллег и свалить все на нас. И кстати, мы не вели трансляцию в канале колонистов, хотя и записывали все происходящее. Маршрутов к шаттлу было не так много, но, транслируя наши передвижения, мне не хотелось слишком упрощать задачу любому, кто захочет за нами проследить.
Судя по кислому виду Леониды, она и правда задумала их пристрелить, но опустила оружие и последовала за Айрис.
Дрон-разведчик № 1 замыкал строй.
«Тарик, – сказала Айрис, – предупреди колонистов, что «Бариш-Эстранца» совершила вооруженное нападение на нас. Попроси их не вмешиваться, мы не хотим, чтобы они пострадали».
«Уже, – ответил Тарик. – Они сказали, что пытались принять защитные меры, но это не помогло. Я не понял, в чем дело, но как-то связано с электроэнергией».
«Они к тебе прислушались? – с облегчением, но с сомнениями в голосе спросила Айрис».
«Да, сказали, что узнали меня по фильму».
Айрис хихикнула.
А ведь если бы «Бариш-Эстранце» первой пришла в голову идея сделать документальный фильм, мы оказались бы в полном дерьме. В смысле, наш фильм базировался на фактах из исследований и событиях, которые мы видели собственными глазами, и даже в части про грядущую эксплуатацию контрактных рабочих был максимально правдив. Но «Бариш-Эстранца» могла бы солгать и сфальсифицировать факты в своем фильме, выдумав историю о том, как хорошо быть подневольным работником.
Нам предстояло встретиться с Тариком через семь минут, если он прекратит болтать и начнет двигаться. Он мог бы нам пригодиться, потому что Леонида прихрамывала, и, если она упадет, Айрис ее не дотащит, а мне нужны свободные руки.
Наш шаттл по-прежнему находился в ангаре, ГИК-дрон удерживал его на высоте около четырех метров от поверхности, а также вызвал зонды для создания оборонительного периметра, чтобы защищать шаттл, когда тот покинет ангар. Однако из-за затянувшейся бури зондам понадобилось больше времени, чтобы сюда добраться. Я хотел, чтобы шаттл был в воздухе; ГИК-дрон (и Ратти, хотя сейчас он мог только раздраженно ходить по кабине шаттла) не улетел бы без нас. ГИК-дрон провел оценку рисков, показавшую, что шаттлу так же опасно покидать ангар и возвращаться за нами, как и торчать там и ждать нашего прибытия. Возможно, ГИК-дрон подтасовал результаты, но на споры не было времени.
Широкий и ярко освещенный коридор меня нервировал, у меня была карта, составленная ГИКом-дроном, но неточная, лишь его догадки, основанные на ранее отмеченных позициях враждебного автостража № 2 и потенциально вооруженных людей «Бариш-Эстранцы», перемещающихся либо из своих комнат, либо из ангара для шаттлов. Никуда не годится. Мне нужны камеры, нужна информация в реальном времени. В огромном открытом пространстве казалось, что с любой стороны может напасть кто угодно, хотя мы и были уверены, что путь к отступлению свободен. Я ни за что не признаюсь, что обрадовался появлению Тарика; по крайней мере, у меня появились точные данные и карта его нынешней позиции. Мне требовалось больше дронов, мне требовалось больше глаз.
Я вызвал АдаКол2:
«Запрос: помощь».
ГИК-дрон перехватил неудачную попытку Леониды подключиться к своему каналу в сети и сообщил об этом в общем канале.
– Тебя и от коммуникатора отключили? – спросила ее Айрис.
– Да.
Лицо Леониды было напряжено, как будто она едва сдерживала эмоции. Как будто ей кажется странным расстраиваться, что коллеги пытались ее убить. Даже до того, как взломать свой модуль контроля, я расстраивался, когда в меня стреляли коллеги. Не удивлялся, но расстраивался.
– Я хотела предупредить своего помощника, – добавила она, бросив на Айрис оценивающий взгляд. Но это ничего не значило – я больше чем уверен, что Леонида постоянно все оценивала. – Если я передам сообщение, возможно, мы сумеем решить проблему.
«Правда сумеем? Как ты думаешь? – спросил ГИК-дрон и создал новый канал группы, включив в него Леониду.
– Пери, – произнесла Айрис особым тоном, означающим «давай не сейчас». – Как только мы выберемся из зоны помех, я буду открыта для обсуждений.
Ответа от АдаКол2 я так и не получил.
«Запрос: помощь», – снова отправил я.
– Ты ранен, автостраж? – спросила Айрис за моей спиной.
Наверное, она заметила дыру в моем скафандре.
– Нет, – солгал я.
«Запрос: помощь».
«Да, он ранен, – сообщил ей ГИК-дрон. – Но все под контролем».
Даже боты иногда говорят то, во что верят, а иногда скажут что угодно, лишь бы люди просто двигались в нужном направлении.
«Есть вероятность, что мы сумеем отключить второго автостража? – спросил Тарик. – Или они сразу же сменят командные коды?»
«Нет, – ответил я. – Ручное отключение враждебного автостража № 1 сгенерирует по сети предупреждение всем остальным автостражам, их системе безопасности и хозяину. Враждебный автостраж № 2 посоветует сменить командные коды».
Возможно, они и не станут этого делать. Но людям из «Бариш-Эстранцы» хватило ума заблокировать Леониде доступ к автостражам, прежде чем попытаться ее убить, так что наверняка хватит ума заблокировать доступ Адельсену и остальным, с кем мы имели дело. Именно поэтому не стоило брать заложника. К тому же я ненавижу брать заложников, все равно это редко помогает.
«А без доступа к сети и коммуникатору «Бариш-Эстранцы» отключить автостража можно только лицом к лицу, хотя такая попытка благодаря стандартным протоколам безопасности обречена на провал в девяноста шести процентах случаев. И нам лучше избегать встречи лицом к лицу с автостражем», – сказал ГИК-дрон.
АдаКол2 так и не ответила. Вероятно, выбрала новых друзей. Ну ладно, мы еще встретимся.
Я по-прежнему не знал, сумеем ли мы с ГИКом-дроном взломать центральную систему. Мы до сих пор не имели представления о ее способностях. Однако сейчас, когда к нам приближались враги, а возможности отхода катастрофически сжимались, ввязываться в борьбу кодов с неизвестным соперником – не самая лучшая мысль.
Мы подошли к перекрестку, и я свернул направо, в изгибающийся коридор. Айрис без труда поспевала за мной, но Леонида уже тяжело дышала. Осталось совсем немного. Еще два поворота, и встретимся с Тариком, а через две минуты и тридцать четыре секунды будем в ангаре.
И тут ГИК-дрон объявил:
«У нас проблема».
«Зонды сообщают о приближении другого шаттла, – одновременно с ним заговорил Ратти. – Как думаете, там наши?»
Дрон-разведчик № 3 по-прежнему висел в кабине шаттла, и я видел встревоженного Ратти и ГИКа-дрона, парящего на заднем плане. Я проверил канал внешних камер шаттла.
Шаттл все еще находился на высоте около четырех метров над посадочной площадкой – хорошая высота, незваные гости сразу поймут, что им здесь не рады. Автостраж способен прыгнуть на такое расстояние. Но быстро об этом пожалеет, потому что шаттлом управляет ГИК-дрон. На переднем плане виднелся пандус посадочной площадки, а дальше – большой люк размером с шаттл, ведущий внутрь комплекса. Сбоку темнели пустые посадочные площадки, сзади – широко открытый наружный люк, снаружи в тусклом сером свете висела пыль. Пыль и что-то еще. Тень другого шаттла, опускающегося к люку.