– Не думай, что я рассказываю это просто так, – предупредила Ева. – Одно вместо другого, доверие за доверие. Ты решилась доверять мне и отпустить одну туда, во внешний мир… За это я показываю, что доверяю тебе. Но не более.
– Можно мне рассказать это Марку? Не про нашу поездку, а про то, что ты мне рассказала…
– Не надо, – отрицательно покачала головой девочка. – Не думай, что я его не люблю. Люблю… наверно, только его одного. При этом я его знаю. Ему не нужно это слышать. Он захочет действовать, чтобы как-то помочь мне. А это лишнее. Мне не надо помогать.
«Верно… тебя нужно просто любить», – подумала Вика. Но вслух сказать не решилась.
– Готово! – объявила она.
Длинные волосы, заплетенные в пять косичек, смотрелись забавно. За счет тонких правильных черт лица Ева сейчас походила на героиню фантастического фильма – не хватало только наряда под стать прическе!
Сама Ева никакой эмоциональной реакции не проявила, но рассматривала свое отражение в зеркале достаточно долго.
– Пусть будет, – наконец сказала она. – А теперь, когда мы завершили с мелкими развлечениями, предлагаю вернуться к делу. Нам с тобой нужно найти того парня, который ухаживал за Кариной.
– То есть и ты никак не успокоишься? – простонала Вика. – Это у вас семейное!
– А зачем мне успокаиваться? Это мне нравится.
На этот раз Рина не собиралась просто поддаваться его обаянию и делать то, что он попросил. Это какое-то бабство, а она следователь полиции! В то же время сомнения внутри нее не угасали. Она понимала, что логика в истории, рассказанной Марком, определенно есть. Домашняя девушка из приличной семьи вдруг оказалась на улице, причем сразу ясно, чем она занималась. И ладно бы эта Карина была шалавой в душе и наслаждалась своим маленьким «эротическим приключением», так нет же, она отреагировала так, как и полагается человеку с серьезной душевной травмой!
С другой стороны, все равно не факт, что Самарин причастен к этому. Мало ли что он постороннему человеку сказал! Он не обязан откровенничать перед кем попало. Марк ко всему этому легко относится, ему-то все равно: чуть что – уедет в свою Германию, и конец! А если кто-то узнает, что она воспользовалась служебным положением ради помощи этому парню в его развлечениях… лучше и не думать!
Так что для начала Рина решила «прощупать почву» сама. Договариваться о встрече заранее не пришлось, да она и не хотела, чтобы к ее приходу готовились. Удостоверения оказалось достаточно, чтобы перед ней открылись двери дорогого офиса.
Вышколенный секретарь проводил ее в приемную, заглянул в кабинет шефа.
– Федор Михайлович разговаривает по телефону, но как только закончит, сразу примет вас, – отрапортовал мужчина.
– Ничего, я подожду.
– Может, вам что-то принести?
– Нет, спасибо. Не думаю, что мой визит продлится долго, и ожидание не хотелось бы затягивать!
– Я вас понял.
Рина устроилась на кожаном диванчике, установленном в приемной. Секретарь куда-то удалился с папкой документов, и женщина была даже рада этому. Потому что он не заметил, что дверь в кабинет Самарина осталась приоткрытой. Теперь Рина могла слышать тот самый телефонный разговор – хоть в этом секретарь не соврал!
А беседа у Самарина была не из приятных, вопил он так, что, пожалуй, и закрытая дверь не помешала бы его услышать.
– Да пошел ты к черту! После того, что ты натворил, ты еще смеешь мне звонить? Упрекать в чем-то? Ты первым переступил черту! Ты соображал, что делаешь?
Была пауза, в ходе которой собеседник, очевидно, попытался объясниться. Но Самарина это не впечатлило:
– Можешь пасть закрыть прямо сейчас и больше не открывать, выродок! Время разговоров закончилось, все уже! Теперь будем разбирался по-другому!
Последовала череда ругательств, не имевших особой смысловой нагрузки. И это человек, которого Марк назвал безразличным? Да уж, как и следовало ожидать, немец в людях совершенно не разбирается!
Наконец Самарин выглянул из кабинета. Он был абсолютно спокоен, даже вежлив. На то, что совсем недавно вопил так, что чуть стены не обвалились, не было и намека.
– Здравствуйте, Олег сказал, что вы ко мне.
– Майор Лазарева. – Рина привычным жестом открыла и закрыла удостоверение. Люди уровня Самарина все равно никогда не вчитывались, они знали, что за них это уже сделали охранники и секретари. – Я бы хотела обсудить с вами обстоятельства смерти вашей дочери.
– Опять? Со мной уже разговаривали ваши коллеги!
– Мне необходимо кое-что уточнить.
Самарин всем своим видом показывал, что беседовать на эту тему с ней или кем бы то ни было еще он не имеет ни малейшего желания. Тем не менее он не решился отказать.
– Заходите. Как, простите, вас по имени-отчеству?
– Агриппина Сергеевна, – неохотно назвала полное имя Рина.
– Федор Михайлович, можно Федор. Итак, что вас интересует?
Она примерно представляла, о чем могли спрашивать его другие следователи. Повторяться Рина не хотела, это могло бы насторожить Самарина. Поэтому она вспомнила подробности своего разговора с Марком.
– Мне сообщили, что накануне своего исчезновения Карина поссорилась с вами. Это правда?
– Кто вам такое сообщил? – помрачнел Самарин.
– Человек из ее окружения. Так правда это или нет?
– Правда. Но в какой семье не случаются ссоры? Я дал Карине достаточно свободы, она жила отдельно от меня и моего сына. У нее была собственная квартира. Я считал, что девушке это необходимо, чтобы научиться самостоятельности. Но постепенно она захотела большего. Она хотела отправиться в путешествие по Европе на несколько месяцев – и это еще до поступления в институт! Естественно, я запретил. Карина стала настаивать, но со мной это бесполезно. Она ушла, контакт оборвала уже на следующий день.
– Вы не были испуганы этим?
– Испуган?… Нет, ни в коей мере. Я принял это за проявление юношеского максимализма. Мол, я покажу тебе, какая я самостоятельная, даже если ты это не признаешь! Я не стал ее искать на первый день, решил дать ей время. Но на второй день я уже насторожился. Ее не было дома, она там даже не ночевала. Я поручил Артуру опросить всех ее подруг, но и они не знали, где Карина. Я все еще верил, что это демонстрация с ее стороны, но сразу начал поиски…
– Эти поиски были умеренными, – отметила Рина. – Ни в коем случае не хочу вас оскорбить, но даже рекламные кампании вашей фирмы привлекают больше внимания, чем поиски вашей дочери…
– У меня были на то причины. Я предполагал, что Карина может заняться чем-то таким, что опозорит ее лично и всю нашу семью. Поэтому я не хотел привлекать слишком много внимания. Но я не знал, к чему это приведет… Простите, Агриппина Сергеевна, но такие вопросы я обсуждать не намерен. Это касается исключительно моей семьи.
А жаль, что не намерен! Еще чуть-чуть, и он упомянул бы о том, о чем уже говорил Марку – про «дурную генетику» матери.
– Я вас поняла. Подозреваемых у нас на примете по-прежнему нет?
– Подозреваемых в чем? Мне сказали, что ее смерть была самоубийством.
– Да, но не всякое самоубийство является исключительно личным решением человека. Возможно, кто-то подтолкнул ее к такому шагу. Я говорю об этом.
– Даже если так, я понятия не имею, кто это был, – ответил Самарин, глядя в глаза следователю. – Но я не уверен, что кто-то ее подталкивал. Карина была капризна и эмоционально нестабильна. Сначала она сделала ошибку, поддавшись гневу, а потом решила исправить ее таким вот радикальным способом. Это случается. Ее смерть – мое горе, однако иллюзий я не питаю.
– Это ваше право. Спасибо, что уделили мне время. Если что-то станет известно, я сразу же вам сообщу.
Досадно это признавать, но немец, скорее всего, снова оказался прав. Мать Карины все-таки придется найти. Возможно, хоть она будет заинтересована в полноценном расследовании! Потому что папаше, судя по всему, плевать.
На этот раз Артур Самарин явился без солнцезащитных очков. Теперь можно было без труда убедиться, что темные глаза лишь добавляют ему сходства с отцом.
– Похож на Карину? – тихо поинтересовался Марк, наблюдая, как Артур пересекает зал ресторана, направляясь к их столику.
– Абсолютно нет. Никогда бы не догадался, что эти двое из одной семьи.
На скорбящего родственника Самарин-младший не тянул. Он был вежлив и приветлив, выглядел отдохнувшим. Как будто ничего не случилось! Правда, когда они сели за стол, он словно опомнился и нацепил скорбную мину.
– Спасибо, что приняли мое предложение, Марк. А вы, должно быть?..
– Алессандро Сальери, – представился итальянец. – Так получилось, что это я подобрал на улице вашу сестру. Чтобы не было недосказанности, подчеркну сразу: не в качестве проститутки. Я всего лишь увидел молоденькую девушку, которая выглядела потерявшейся.
– Не нужно искажать правду, чтобы утешить меня. Мне рассказали, в какой одежде она была. Передали эту одежду…
– Я не отрицаю, что она была одета как проститутка. Я всего лишь говорю, что пригласил ее в свою машину не в этой роли. Я хотел помочь ей.
– Вряд ли ей можно было помочь, – отвел глаза Артур. – Поздновато для этого… Но спасибо вам, что пытались. И я, и мой отец очень ценим это. Если вам нужна какая-то помощь…
– Мне не нужны ни помощь, ни вознаграждение. Хотя если бы меня пригласили на похороны, я бы не отказался прийти.
– Сожалею, что не догадался. Я расскажу вам, где находится ее могила…
Их разговор был прерван звонком мобильного телефона. Собственную мелодию Марк узнал сразу, да и номер, отразившийся на экране, был знаком.
– Я вас ненадолго покину. – Он выбрался из-за стола. – Тем более что я все, что знал, уже рассказал. Алессандро знает побольше моего, он, так сказать, первоисточник.
Артур кивнул, показывая, что согласен. Это не было простой вежливостью, чувствовалось, что ему интересен только тот, кто может дать новые сведения.