– Вы хотите сказать… что вы можете доказать, что я не убивала Джеймса? – с надеждой спросила миссис Дор. – Но тогда кто это сделал?
Мэлоун негромко откашлялся, затянулся и попытался придать своему голосу максимум уверенности.
– Прежде чем мы ответим на этот вопрос, – произнес он, – нам нужно узнать больше фактов…
Через час Мэлоун, вооруженный фактами о Джеймсе Доре, Джеральде Дине, его вдове Филлис, сыне Рональде и невестке Уэнди, отправился в бар «Джо и ангел». Он решил, что это место как нельзя лучше подойдет для размышлений. Ему предстояло решить, каким будет его первый ход.
Однако атмосфера в баре была не такая умиротворенная и дружественная, как прежде. Джо мрачно размышлял о том, сколько уже задолжал Мэлоун, и не собирался скрывать этого. Мэлоун выпил за старые добрые времена, но потом ему что-то расхотелось пить. Он решил, что первым делом следует отправиться к Динам. После этой мысли ему в голову не пришло ничего более разумного.
Дины, сказал он себе, являются главными подозреваемыми, потому что они единственные подозреваемые. Джеймс Дор, размышлял Мэлоун, похоже, был святым человеком, потому что, если верить его плачущей жене, у него не было ни единого врага. Он нравился даже своим друзьям. Это значительно сужало круг подозреваемых.
Мэлоун знал, что у миссис Дор имелся мотив для убийства. Ее рассказ о кино был довольно расплывчатым. Ее алиби мог разгромить даже шестилетний ребенок. К тому же, напомнил он себе, кроме нее, мотива больше ни у кого не было. Но, тем не менее, он ей поверил. Она много плакала и была прекрасна, и ему показалось, что она полностью искренна. К тому же, подумал Мэлоун, она его клиентка.
Это означало, что он должен найти еще кого-нибудь с мотивом для убийства. Но кого?
Дворецкие обычно знают все тайны в домах, в которых работают. Эту версию следовало тщательно проверить. Конечно, по ней первым подозреваемым был покойный – Джеральд Дин, но оставалась его вдова и прочие члены семьи. Возможно, там был еще один дворецкий.
Мэлоун допил виски и встал. По-дружески помахав Джо, как бы желая сказать, что со счетом все будет в порядке, маленький адвокат вышел из бара и начал ловить такси…
Особняк Динов считался одним из самых больших жилых зданий в городе. Мэлоун проехал по извилистой подъездной дороге к крыльцу мраморного дворца, вышел из такси, дал таксисту чаевые и поднялся по ступенькам.
Дверь, естественно, была массивной, из красного дерева. Мэлоун постучал специальным дверным молотком.
Дверь распахнулась, и он увидел улыбающееся красное лицо.
– Кто вы? – поинтересовался мужчина. – Вы не можете быть новым дворецким, потому что не похожи на дворецкого. Вы похожи на… на… – Он задумчиво задержался на несколько секунд на пороге и выпалил: – На бутлегера. Точно, на старомодного, слегка выпившего бутлегера. – Он сделал шаг в сторону и крикнул в сторону: – Я прав, Уэнди?
– Конечно, прав, – донесся женский голос. – Если ты так говоришь, то, значит, так оно и есть. Что бы со мной было, если бы я спорила с тобой! Ты всегда прав.
– Простите, – вздохнул Мэлоун.
– Ага… – протянул краснолицый мужчина. (Едва ли он может, в силу своего возраста, помнить сухой закон, подумал адвокат.) – Боюсь, вы ошиблись. Мы не держим в доме никакой незаконной выпивки уже много лет.
– Но… – начал Мэлоун.
– Знаю, – прервал его мужчина. – Все знаю. Она только что с корабля. Но даже в таком случае, боюсь…
– Я – адвокат, – в отчаянии признался Мэлоун. – Я приехал по поводу смерти Джеймса Дора.
– Конечно, если вы… – заговорил краснолицый мужчина. – Кого?
– Джеймса Дора.
Последовало непродолжительное молчание.
– Конечно, – наконец произнес краснолицый мужчина. Сейчас он говорил абсолютно трезвым голосом и казался, подумал Мэлоун, лет на восемь старше. Сейчас он бы дал ему лет сорок пять или что-то около того. – Извините за этот маленький спектакль. Не могу жить без шуток и розыгрышей. В этом моя беда. Вы сказали, что вы адвокат?
– Верно, – кивнул Мэлоун. – Джон Д. Мэлоун. – Он начал рыться в кармане в поисках визитной карточки.
– Не стоит, – остановил его краснолицый мужчина. – Обычная формальность… входите. Я вас со всеми познакомлю, и вы займетесь своим делом. Мы вам во всем, естественно, поможем. Джеймс проработал здесь больше сорока лет. Хотя вы наверняка это знаете…
– Да, – кивнул Мэлоун.
Он переступил порог, и огромная дверь закрылась за ним. Краснолицый мужчина сделал приглашающий жест рукой, и он проследовал за ним через высокую арку в огромную, ярко освещенную комнату. В ней находились три женщины.
Одной из них, увидел Мэлоун, была служанка, двое других – пожилая дама, сидевшая на стуле с высокой прямой спинкой, и ее молодая копия. «Две миссис Дин», – подумал адвокат. Методом исключения он пришел к выводу, что краснолицый мужчина был Рональдом. Любителем розыгрышей Рональдом, автоматически поправил он себя.
– Мама… Уэнди… – сказал он. – Это мистер Мэлоун. Он приехал задать нам вопросы о смерти Джеймса Дора.
Молодая миссис Дин несколько раз мигнула и сказала:
– Задать нам вопросы? Но что мы об этом знаем, Рональд?
Рональд пожал плечами. Его мать слегка пошевелилась, наклонилась вперед и пронзила адвоката взглядом.
– Молодой человек, – проговорила она голосом, который даже для нее казался чересчур старым – вы хотите допросить меня?
Он меньше всего на свете хотел этого, но тем не менее кивнул.
– Да, – подтвердил он.
– Очень хорошо, – заявила пожилая женщина. Она оглядела остальных и просто сказала: – Оставьте нас!
Комната опустела. Старуха похлопала рукой по стулу рядом с собой.
– Идите сюда, молодой человек, – пригласила она. – Можете поговорить со мной.
Чувствуя себя Белоснежкой, Мэлоун подошел к стулу и сел. Последовало короткое молчание. Адвокат вытер маленькую каплю пота на лбу.
– Ну? – услышал он старческий голос.
Мэлоун попытался придумать логичный первый вопрос.
– Вы хорошо знали Джеймса Дора? – наконец спросил он.
– Хорошо? – рассмеялась старуха. – Да, хорошо. Даже очень хорошо. Он работал здесь очень давно, и не сомневаюсь, он много знал о нас. Не знаю, кто его убил, но этот человек оказал нашей семье большую услугу.
– Что? – удивленно переспросил Мэлоун.
Женщина мягко улыбнулась.
– Мне достаточно много лет, чтобы быть в таких вопросах реалисткой. Я могу вам сказать, что у Джеймса в голове хранились тайны, которых теперь никто не узнает.
Мэлоун тяжело вздохнул.
– Он пытался вас шантажировать?
Вопрос вызвал взрыв смеха.
– Шантажировать? – уточнила она, наконец вдоволь насмеявшись. – Молодой человек, вы читаете слишком много детективов. Я только сказала, что он знал тайны, как любой другой человек, который долго работал здесь. И еще я сказала, что сейчас эти тайны похоронены с ним и что это к лучшему. Плата за молчание Джеральда была ненужной.
– Плата за молчание? – несколько раз мигнул адвокат.
– Так было написано в завещании, – подтвердила старуха. – Вы слышали о наследстве, которое оставил ему Джеральд? Пять тысяч долларов.
– Так это были деньги за молчание? – уточнил адвокат.
– Конечно, – кивнула старая миссис Дин, как будто все вокруг каждый день платили за молчание. – Так что у его жены был…
– Она не делала этого, – быстро вмешался адвокат.
– Вот как? – слегка удивилась старуха. – Значит, вы подозреваете кого-то из нас?
– Я…
Миссис Дин повелительно подняла руку.
– Пожалуйста, не извиняйтесь. Если Джеймса Дора не убила жена, значит, это вполне мог сделать один из нас. Насколько я понимаю, у Джеймса было мало друзей.
– Вы правы, – тихо согласился адвокат.
– Надеюсь, – в голосе послышались победные нотки, – вы не хотите сказать, что Джеймса Дора убил совершенно незнакомый человек?
Мэлоун глубоко вздохнул.
– Случаются и не такие забавные вещи, – наконец пожал он плечами.
– Случаются, – согласилась старуха. – Но раз вы подозреваете кого-то из нас, то значит, у вас есть вопросы. Спрашивайте.
Мэлоун попытался придумать вопросы, но на ум пришел лишь один.
– Вы убили его? – поинтересовался он.
– Нет, – с довольным видом ответила старуха. – Если вас это интересует, то я его не убивала. Мне Джеймс очень нравился. Понимаете, у него были тайны.
Мэлоун попытался убедить себя, что все абсолютно нормально.
– Вы любили его, потому что он знал тайны? – спросил он после некоторой паузы.
– Все верно, – улыбнулась его собеседница. – Пожалуй, мне стоит кое-что объяснить.
– Думаю, это хорошая идея, – осторожно согласился Мэлоун.
– Джеральду очень не нравилась эта мысль о тайнах. Всякий раз, когда он начинал думать о них, он тревожился. Но он все же не мог ничего сделать, кроме как вписать в завещание пункт о плате за молчание. Все время, пока Джеймс Дор находился в этом доме, Джеральд был недоволен. А мне это нравилось.
Мэлоун открыл рот, затем закрыл его и наконец произнес:
– О…
– Так что вы, надеюсь, понимаете, что у меня был некоторый мотив для того, чтобы причинить вред Джеральду. Я это признаю, потому что не убивала его. Но у меня не было мотива расправиться с Джеймсом Дором.
– Ясно… – протянул Мэлоун, не зная, что еще сказать. Наконец он сказал: – Наверное, я теперь должен поговорить с вашим сыном.
– Вы должны переговорить со всеми, – кивнула старуха. – Вы должны собрать все факты, мистер Мэлоун, чтобы успокоить свой мозг. – Она громко хлопнула в ладоши. В дверях тут же появилась служанка. – Пусть к нам придет Рональд, – сказала ей миссис Дин.
Через несколько минут в комнату вошел Рональд Дин. Мать улыбнулась ему.
– Мистер Мэлоун хочет задать тебе несколько вопросов, Рональд, – спокойно сказала она ему. – Я останусь, пока он будет разговаривать с тобой.
Мэлоун открыл рот, чтобы возразить, но передумал и промолчал.
– Это должно быть очень интересно, – улыбнулась старуха.