Я не должнa позволять этому давить на меня, не должнa позволять тому, что общество считает уместным, определять то, что я считаю ничем иным, как получением удовольствия. Несмотря ни на что, я единственная, кто должен с этим жить, и я готовa. Черт возьми, этот парень мертв. Какое ему до этого дело?
Я позволяю своим ногам нести меня вниз по винтовой лестнице, заворачиваю за угол, щелкаю выключателем, и флуоресцентные лампы мигают, пока не зарядятся и не осветят комнату.
Мои тапочки волочатся по полу, издавая единственный звук в тихой комнате. В нерабочее время здесь всегда так тихо. Не то чтобы здесь царила суета в рабочее время, но ночью здесь жутковато.
Я подхожу к ячейке, в котором лежит мой парень со стояком, пострадавший от сердечного приступa, и тяну на себя дверцу, затем выдвигаю ящик. Я ловлю себя на том, что оглядываю комнату, подсознательно понимая, что то, что я собираюсь сделать, неправильно, но все равно хочу это сделать. Я почти нуждаюсь в этом, и это принуждение сводит меня с ума.
Я медленно стягиваю простыню с его тела, открывая волосатую грудь. У него легкий оттенок серого, который появляется у людей после смерти, но меня это даже не смущает. Я не останавливаюсь, продолжаю спускаться по его телу. Стоя рядом с ним, я наклоняюсь над нижним ящиком и снова беру его член в руку. На этот раз я собираюсь сделать что-то еще, а не просто потрогать его. Теперь меня уже ничто не остановит.
Я стягиваю через голову свою длинную рубашку и оседлываю мужчину, прижимаясь задницей к его бедрам. От прохлады его тела у меня по спине пробегают мурашки. Меня обдает холодом, он твердый подо мной.
Я кладу на него руки и чувствую упругость его груди. Я закрываю глаза и ощущаю его, касаюсь везде. Провожу пальцами по его телу и спускаюсь к мясистому члену, который прервал мой сон, затем приподнимаюсь, нависаю над ним, потирая о свой клитор. Я шиплю. Я никогда не забуду этого ощущения, когда он коснулся моего разгоряченного тела. Я думала, что он может охладить меня, но этого не происходит, резкая смена температуры приводит меня в восторг.
Я позволяю ему медленно войти в меня, осторожно опускаясь на него. Он делает то же самое с моими внутренностями – охлаждает их, но только по температуре, ничто не может сравниться с этим в моем списке самых горячих и пикантных ощущений.
Двигаясь целеустремленно, я позволила себе ощутить каждый дюйм большого члена этого мужчины. Я чувствую его полноту и вынуждена двигаться быстрее, провожу рукой по груди, по дрожащему животу, пока не нахожу маленький бугорок, который так и просится, чтобы к нему прикоснулись, а затем провожу круги вокруг него.
Мое дыхание, звуки, которые я не могу сдержать, когда меня трахают, и тихие стоны, которые вырываются из меня, нарушают тишину в комнате. Я придерживаю его одной рукой для равновесия и ускоряю темп. Я теряюсь с ним внутри себя, ощущение приближающегося оргазма подкрадывается ко мне, и я тру сильнее – трахаю сильнее – глубже, чем когда-либо достигала.
Я кончаю сильно и громко, затем неистово трахаю себя, сидя на нем сверху. На самом деле, настолько неистово, что не слышу шума. Шум, который я должна была услышать, не случился бы, если бы я не была поглощена этим мужчиной. Если бы я только могла сохранять самообладание, я бы не забылa запереть нижние входные двери в комнату.
Но вместо этого они распахиваются настежь. Тяжелая дверь ударяется о стену, и это лишь слегка настораживает меня. Я не останавливаюсь, я не могу, пока не раздается голос. Голос, который принадлежит не Джеймсу, а незнакомцу.
- Твою мать! - произносит голос, который я узнаю, как только открываю глаза.
В руке у него телефон, и он направлен прямо на меня.
Я не знаю, что делать. Я спотыкаюсь о плиту, падаю на пол, на четвереньки.
Я бы смутилась, если бы не чувствовалa себя униженной из-за того, что меня застукали трахающейся с мертвым телом.
Мое лицо красное, жар стыда пробежал по шее, я покраснелa. Я не могу подняться на ноги, я ничего не могу сделать, кроме как уткнуться лицом в холодный цементный пол.
Я с трудом осознаю, что мне следует беспокоиться о трех мужчинах, стоящих передо мной. До меня доходит, что я не должна думать о своем смущении, вместо этого я должна разозлиться или, по крайней мере, испугаться.
Они огромные мужчины. Три. Огромных. Мужчины.
Я поднимаюсь на ноги без особого изящества, но теперь все в порядке, расправляю плечи и смотрю им в глаза. Каждому из них.
Первый, самый высокий и худой, но это не значит, что он не пугает.
Он пугает.
Второй, чуть пониже, плотнее, из-за чего вы понимаете, что у него есть мускулы, но они скрыты под слоем жира. Он пристально смотрит на меня.
Я быстро перехожу к последнему, он высокий и мускулистый, весь в татуировках до шеи. Яркий и красочный. У него короткая стрижка, поэтому их всех легче разглядеть. На его лице улыбка – скорее ухмылка, на самом деле, он наблюдает за мной через объектив своего телефона.
- Приятно познакомиться, - говорит он, наконец встретившись со мной взглядом.
Акцент сильный, я не могу его определить. Я не сильнa в определении регионов, если бы он не был таким очевидным, я бы его даже не заметилa.
- Заткнись, Рис, - говорит толстяк, сверкая глазами.
- Просто из вежливости, - говорит он ему в ответ, не отводя от меня взгляда.
Я снова краснею, на этот раз от мыслей, которые только что пришли мне в голову, о том, как он шепчет мне на ухо, говорит мне такие непристойности этим голосом. Он низкий и серьезный, а в сочетании с акцентом выводит меня из себя.
Я с трудом сглатываю и отвожу взгляд. От меня не ускользает широкая улыбка, появляющаяся на его лице, прежде чем я отвожу взгляд. Во рту пересыхает так, что становится похоже на пустыню, и я начинаю беспокоиться. Я должна иметь возможность поговорить с этими людьми. И, надеюсь, это все, что они сделают со мной сегодня вечером.
- У тебя здесь сегодня вечером была дама? - спрашивает худой.
- Э-э-э...
Я ничего не могу вспомнить на данный момент, я не могу вспомнить ничего, что могло бы ему помочь.
- Блондинка с большими сиськами – в нее стреляли.
Толстяк перебивает своего друга, явно беря инициативу в свои руки.
Я собираюсь с мыслями и понимаю, что они ищут леди, которую Джеймс привез ранее. Я не разгляделa ее как следует, но помню, что она блондинка. Я пытаюсь вспомнить номер камеры, в которую мы ее поместили.
Они выглядят нетерпеливыми. Я начинаю нервничать. Я плохо справляюсь с давлением. Вот почему я работаю с мертвецами. Это всегда обещало мало или вовсе не предполагало социального взаимодействия. Но, я думаю, если ты начнешь с ними трахаться, начнутся неприятности. Я просто никогда не думалa, что это могут быть головорезы, которые заявятся посреди ночи в поисках трупа.
Я указываю на дверь, которую они должны открыть, чтобы найти ее. Рис подходит и тянет за нее. К счастью, я была права: вот она, накрытая простыней, совершенно нетронутая нами. Он стягивает с нее простыню и позволяет ей упасть на пол.
- Выкладывай, что ты в ней нашлa, - говорит толстый лидер.
Я воздерживаюсь от саркастического замечания, которое вертится у меня на языке, и сохраняю самообладание.
- Мы пока ничего c ней не делали, - говорю я.
- Правда? Тогда почему она вся такая изрезанная? - cпрашивает Рис со своим сексуальным акцентом.
Я ничего не могу с собой поделать, это меня нервирует и чертовски заводит. У него такое раскатистое "р".
- Хм, - я делаю глубокий вдох. - У нее было вскрытие, мы еще не бальзамировали ее.
Надеюсь, это звучит так убедительно, как я планировала, я практически падаю в обморок. У меня всегда была слабость к акцентам. Я представляю, как бы он ласкал меня языком, используя его, чтобы дать мне именно то, что я хочу. Он был у меня между ног, пожирал меня, трахал меня тем самым предметом, от которого я сейчас становлюсь влажной.
- Значит, кое-что все еще должно быть здесь, парень из больницы сказал, что они ничего не нашли, - говорит мне Рис.
- Я не знаю, что вы ищите. Я ничего не видела.
- У нее в сиськах была наркота, когда она умерла. Мы должны вернуть ee.
Он выжидающе смотрит на меня.
- Я не хочу в этом участвовать, - говорю я.
- Слушай, сучка, ты уже в этом участвуешь. И если ты хочешь уйти прямо сейчас, я уверен, что мог бы показать нескольким нужным гребаным людям, что тебя застукали трахающейся с мистером Большим членом, когда мы вошли, - говорит толстый босс.
Он злится, и я не пытаюсь сказать ему, что он вовлечет себя в очень плохие дела, если сделает это.
- Лео, успокойся, блядь, - говорит ему Рис, засовывая телефон в задний карман.
Как будто мне нужна была еще одна причина, чтобы сделать его привлекательным. Всегда приятно, когда приходят на помощь женщине, даже если ты сильная женщина. За это лидер, Лео, бросает на него свирепый взгляд.
Меня беспокоит, что я знаю их имена; я надеюсь, они не думают, что им нужно убить меня.
Лео берет инициативу в свои руки, но делает это с чуть меньшей ненавистью в голосе.
- Мне нужно, чтобы ты вытащилa наше дерьмо из ее сисек.
Я не понимаю, как это могло быть упущено при вскрытии. Я имею в виду, что многое упускается из виду, но имплантаты обычно находят довольно легко, даже не ища их.
Я подхожу посмотреть, было ли это в данном случае. Я ощупываю ее грудь и могу с легкостью подтвердить, что имплантаты все еще внутри. Потянувшись за скальпелем, я разрезаю швы, наложенные ленивым судмедэкспертом – или, я бы сказалa, ассистентом из-за недостаточной точности.
Я отодвигаю кожу и вижу, что имплантаты целы и находятся внутри. Я вынимаю первый, предварительно надев перчатку, и передаю его худощавому мужчине, рука которого тянется за ним.
У меня не так много времени на это, но я могу подтвердить, что имплантат наполнен черным веществом в крошечных пакетиках внутри мешочка для имплантата – что бы это могло быть, я понятия не имею.