- Да, не могла уснуть, но я почти закончилa с восьмым номером, так что к вечеру он будет готов.
Я направляюсь в том направлении, опустив голову и отведя взгляд, и возвращаюсь к тому, на чем остановилась. Несколько завершающих штрихов, и я закончу в мгновение ока.
Мы снова вернулись к нашему рабочему процессу, избавились от неловкости и стали хорошо работать вместе. День пролетает незаметно, и Джеймс, закончив свою последнюю работу, уходит, оставляя меня доделывать свою и то, о чем я чуть не забыла, – тело в холодильнике. Не могу поверить, что я не подумалa об этом еще раз. Должно быть, я действительно созданa для таких вещей. Прятать тела для бандитов, должно быть, мое призвание.
Я задвинула свою законченную работу в холодильник и подхожу к двойнику Риса. Я выдвигаю ящик и снова смотрю на его лицо. Когда я начинаю сравнивать, у него не так много общего, но этого достаточно, чтобы заинтриговать меня.
На нем такая же майка, и я вижу, что у него точно такая же татуировка, как у Риса. Орел с широко распростертыми крыльями, прямо на груди. Должно быть, это какая-то эмблема их клуба, или как там это называется.
Я представляю себе шрам размером с четвертак от ожога под левым крылом и не могу отделаться от мысли, что он был бы прекрасной заменой тому, что мне нужно от Риса. Эта мысль, кажется, попала в самую точку; я чувствую сильное покалывание между ног, которое бывает только от Риса.
Я провожу пальцем по татуировке, обводя ее контур. Я погружаюсь в своего рода транс, пока мои пальцы скользят по его плоти, прохладной, только что из холодильника.
Жар разливается внутри меня, проникая глубоко в сердце. Я могу представить Риса здесь и сейчас; я вижу все то, что хочу увидеть – в чем нуждаюсь. Я достаю из кармана скальпель и разрезаю ткань на его груди, открывая ее пошире, чтобы рассмотреть остальные татуировки. Хотя они сильно отличаются от тех, что имеет Рис, они все равно делают свое дело. Не хватает только намека на шрам под крылом.
Я достаю из пачки сигарету и закуриваю. Я делаю долгую, приятную затяжку и прикасаюсь сигаретой к его груди, оставляя на ней клеймо Риса. Я провожу по нему пальцем и чувствую, каково это - прикоснуться к Рису.
Все, что мне сейчас нужно, - это что-нибудь, чтобы усилить его. Я подхожу к шкафу и достаю свой твердеющий наполнитель, смешиваю в нужном соотношении и ввожу его в нижнюю часть его члена, растягивая и массируя, чтобы наполнитель равномерно распределился по всему стволу. Поглаживающие движения этого члена усиливают мое возбуждение.
У меня потекли слюнки, когда я представила, как моя рука обхватывает Риса. У меня возникли проблемы с введением наполнителя в головку его члена, и внезапно я обнаружила, что обхватываю его губами и усердно посасываю, пытаясь втянуть немного в головку. Это так возбуждает, что я почти теряюсь в этом, пока не чувствую, как смесь начинает затвердевать на моем языке. Это должно сделать его член твердым и пригодным для использования, он действует быстро и должeн быть готов менее чем за минуту. Я наблюдаю, как раствор набухает, он становится тягучим и густым, как только он наполняется и стоит по стойке "смирно".
Я слегка сжимаю напряженный член, чтобы проверить, справится ли он с тем, что я для него запланировалa. Он твердый и должен быть готов для меня. Первым делом я подхожу к двери и запираю ее, не желая повторения того, что произошло в прошлый раз.
Я снимаю с себя одежду, оставляя ее разбросанной по полу. Я едва могу дождаться, когда он войдет в меня. Я делаю это медленно, опускаясь на него дюйм за дюймом – и это много дюймов.
Я изо всех сил стараюсь не торопиться с ним. Чтобы почувствовать все, чего я жажду. Его член теплый, разогретый активацией смеси, и мне так приятно, когда он скользит глубоко внутри меня.
Я заостряю внимание на сходстве с Рисом, выделяя каждый дюйм, который напоминает мне о нем. И в мгновение ока я обнаруживаю под собой Риса. Я трахаю его, и это самое головокружительное ощущение - запечатлеть его в своем сознании. Как только я добираюсь до этого места, я теряю контроль, и у меня не остается выбора, кроме как подчиниться. За считанные секунды мой темп меняется с медленного на бешеный.
Вскоре после этого я сильно кончаю, по моему телу пробегают мурашки. Я падаю на него сверху, мое уставшее тело покрывается испариной, а контраст между моим жаром и его прохладой только усиливает ощущения. Это совершенно оргазмическое ощущение. Девушкадействительномогла бы кэтомупривыкнуть.
Я слезаю с него и иду готовить для него печь. Я не могу оставить его у себя, даже если бы очень хотела. Я отправляю его туда с некоторым сожалением. Затем я одеваюсь и делаю кое-какую уборку, которая должна быть сделана.
Я сплю лучше, чем когда-либо за последние недели. Небольшое утоление моей навязчивой потребности в Риcе с помощью его друга действительно повлияло на мои моральные устои. День пролетел незаметно, и как раз в тот момент, когда я поднималась наверх, чтобы лечь спать, Рис вошел один. Я удивилась, что не услышала его раньше, чем увидела.
- Привет, красотка, - говорит он, намачивая мои трусики.
Я понятия не имею, почему он оказался здесь сегодня вечером, да еще без тела, с которым я могла бы справиться. У меня в голове проносятся мысли о том, что бы это могло быть; может, он здесь в нерабочее время и надеется, что я буду доступна для него.
Боже мой, если бы только...
Я так сильно хочу, чтобы это было правдой, что могу почувствовать это на вкус. Прямо на кончике языка, так же, как я хочу попробовать его на вкус. Я облизываю губы, потому что его вкус действительно становится ощутимым. У меня текут слюнки при мысли о том, как он проводит своим языком по моему и проникает глубоко в мой рот, показывая, как сильно ему тоже нужно попробовать меня на вкус.
Я подхожу ближе к нему, его тело зовет меня, магнетическое притяжение, которое я ощущаю, когда нахожусь рядом с ним, сильнее земного притяжения. Он притягивает меня еще ближе, пока я не оказываюсь всего в нескольких дюймах от него, он не отстраняется, и я воспринимаю это как приглашение приподняться на цыпочки и дотянуться до его рта.
Я не сразу его чувствую, и мне приходится открыть глаза, чтобы найти его. Но то, что я вижу, поражает меня; его лицо искажается от отвращения. Он поднимает руки и отталкивает меня за плечи, разводя нас на расстояние вытянутых рук.
Он смотрит мне прямо в глаза, его лицо лишь слегка расслабляется и становится более естественным.
- Послушай, ты - сногсшибательна, и мы все еще можем быть нежны друг с другом, но я ни при каких обстоятельствах не подойду к твоей дырочке. Я могу быть кем угодно: тем, что, как тебе кажется, тебе нравится, и тем, о чем ты понятия не имеешь, но я не тот человек, у которого встает на мертвечину. Я не пойду ни на какие уступки. Если что-то подобное когда-нибудь случится, то только через мой труп.
Эти слова резкие, они ранят меня до глубины души. Я больше ничего не слышу, кровь приливает с такой силой, что это лишает меня смысла. От ярости у меня перед глазами все расплывается. Я и представить себе не могла, что такое возможно, сколько бы я ни думалa об этом, прокручивалa это в голове, я ни разу не подумалa, что результатом может быть что-то иное, кроме того, что мы будем трахаться как кролики, опустошая друг друга. У меня в голове не укладывается эта версия. Эта ебанутая версия, в которой он не взволнован и не жаждет меня. Я чувствую себя обманутой, глупой или и тем, и другим.
Я схожу с ума, стискиваю зубы так сильно, что становится больно. Я не осознаю, на что способнa, пока не почувствую это. Скальпель спрятан в кармане моего халата, я ощущаю его прохладный металл в кулаке.
Я оказываюсь рядом с ним прежде, чем он успевает среагировать и остановить меня. Мой скальпель вонзается прямо в его яремную вену, и меня ослепляет бьющая из нее артериальная струя. Я выплевываю то, что попадает мне в рот, но все равно ощущаю его вкус, острая жидкость стекает по моему лицу, обволакивая меня своей теплой влагой. Он отшатывается, хватаясь за горло в попытке каким-то образом удержать кровь в теле. Я переворачиваю его на спину и сажусь ему на грудь, прижимая коленями его руки к себе.
Я приближаюсь к его лицу, смотрю прямо в его понимающие глаза и шепчу:
- Как пожелаешь.
Я смотрю, как он умирает, у меня нет сил даже бороться за его жизнь. Кровь вытекла из него быстрее, чем я себе представляла. Явижувегоглазахтотужас, которымяявляюсь. Он знает, что я с ним сделалa, возможно, он даже немного сожалеет о том, что был таким подлым, но теперь уже слишком поздно, ничто не сможет вернуть его к жизни.
И теперь он весь мой.
Я контролирую свой пульс, когда стою и смотрю на то, что натворила, к чему привела моя импульсивная реакция. Я одновременно напугана и возбуждена. Я так расстроена, он так извратил меня, сделал такой одержимой, что я не могла справиться с этими словами, я не могла осознать возможность того, что он не хотел меня так же сильно. Как могло случиться, что мои чувства к нему были такими сильными, а его - нет? Полагаю, я могла бы спроецировать на него свои чувства к нему, воплотить их в реальность. Эта мысль ранит меня до глубины души.
Чувство утраты осталось где-то на задворках моего сознания, поскольку реальность того, что он теперь доступен для меня, выходит на первый план. Я чувствую покалывание, которое он вызывает у меня глубоко между ног. Бабочки в моем животе начинают кружиться, вызывая головокружение и возбуждение.
Я опускаю стол до уровня пола и укладываю его на него, раздеваю и мою. Мне нужно, чтобы он выглядел как можно более живым. Я теряюсь в процессе, в основном в его члене, я прикасаюсь к нему, чувствую его мягкость. Я никогда к нему не прикасалась, и теперь у меня есть полная свобода действий, чтобы делать с ним все то, о чем я буквально мечтала все это время.
Я засовываю палец ему в рот, чтобы почувствовать его язык, ту частичку его тела, которую я хочу с отчаянием, не сравнимым ни с чем другим в этом мире.