мением и восхищением. — Хотя этого не может быть, потому что не может быть никогда. Очень странно. Я тоже начинаю ощущать собственный вес, хотя мы спускаемся с неизменной скоростью. Если сила тяжести может возникать подобным образом, значит, наш астероид живет по своим собственным физическим законам.
— Выходит, существует не один тип гравитации? — вслух изумился Лоу.
— Выходит, так, — согласился ученый. — Или мы признаем, что гравитация бывает нескольких видов, или будем считать, что находимся под воздействием неизвестных нам сил, характер и природу которых мы не в состоянии определить.
— Не важно, лишь бы в лепешку не разбиться, — проворчал Лоу и сконцентрировал внимание на дне колодца. Теперь он летел ногами вперед. Короткий взгляд в сторону показал, что Бринк и Мэгги также изменили положение тела.
Бостон задрал голову и увидел далеко наверху маленький черный кружок входного отверстия, с каждой секундой уменьшающийся в размерах. Если сила тяжести будет продолжать расти, с возвращением назад у них возникнут непредвиденные трудности.
У него не было времени обдумать, как они будут выбираться на поверхность. Тоннель внезапно закончился, и астронавты очутились в огромном замкнутом помещении. С первого взгляда было ясно, что этот зал не имеет никакого отношения к взрывам русских ядерных зарядов. Стены его плавно закруглялись, переходили одна в другую без углов, а потолок возвышался над ними гигантским куполом идеально правильной формы. Все стены были расписаны. В одних местах — уже знакомыми выгравированными знаками, в других — странными, причудливыми изображениями абстрактного характера, выполненными в свободной, стремительной манере. Пол и потолок украшала та же странная вязь. Астронавты мягко приземлились на пол.
— Гравитация здесь намного ниже земной, — заметил Бринк. — И ниже марсианской. Где-то на уровне лунной, пожалуй…
— А я всю жизнь считала, что искусственная гравитация невозможна, — невинным голоском проворковала Мэгги.
Лоу бросил на нее удивленный взгляд: девица, похоже, неплохо подготовилась к экспедиции.
— В принципе теоретически возможно продублировать любую физическую характеристику пространства, если только она имеет волновую природу, — изрек Бринк таким тоном, словно он сейчас столкнулся с чем-то простеньким вроде колеса или рычага, а не с феноменом, существование которого до сих пор вообще отрицалось земной наукой.
— Приятно слышать, — сухо отозвался Лоу. — Как-то обнадеживает. Кстати, полагаю, что мы теперь смело можем записать на свой счет еще один артефакт.
Бринк изучал пол: как и стенки колодца, он был ровным и гладким, без единого намека на соединительные швы. Никаких признаков применения молотка, дрели, топора и прочих инструментов. Ни углов, ни пазов. Возникало ощущение, что весь огромный зал был отлит целиком в недоступной воображению форме.
— А теперь маленький вопрос. Чего в этом астероиде больше: естественного или искусственного? — пробормотал немец. — Взять хотя бы этот зал — он запросто может вместить два или три футбольных поля. Что здесь происходило: то ли внешняя оболочка астероида является позднейшим наслоением, то ли это сооружение помещено внутрь намеренно? Впрочем, что толку искать мотивы поступкам существ, которых мы даже представить себе не можем?!
Передвигаясь большими прыжками, как кенгуру, они обследовали помещение. Точечных источников света в нем не было; светились стены или облицовывающий их материал. Лоу проверил счетчик радиации и другие приборы, имеющиеся в скафандре. Все они регистрировали нулевое излучение. Это было по меньшей мере странно. Ведь свет — тоже излучение, а его, согласно показаниям приборов, здесь быть не могло. С точки зрения астронавта, новый феномен был не хуже искусственной гравитации. Во всяком случае, был так же необъясним.
— По-моему, за полчаса работы мы добились удивительных результатов. — Бостон повернулся к Бринку: — Пора подумать о возвращении. К тому же нам предстоит узнать, хватит ли мощности двигателей скафандров для того, чтобы подняться наверх по этому колодцу. — Он обвел рукой просторное помещение. — Здесь слишком много всего, чтобы разобраться за один сеанс ВКД. Это занятие для хорошо оснащенной долговременной экспедиции, а мы, как ни крути, главным образом минеры.
— Еще пять минут, коммандер! — взмолился Бринк; в его глазах пылал фанатичный огонь первооткрывателя.
Мэгги присоединилась к просьбе ученого.
— Не мелочитесь, Бостон. Что такое пять минут? А вдруг мы найдем еще диски или что-то другое, что можно будет прихватить с собой?
Бринк одарил девушку признательной улыбкой:
— Спасибо, Мэгги. Как представитель международного научного сообщества я нахожу вашу поддержку весьма вдохновляющей.
— Всегда пожалуйста, профессор. — Глаза журналистки тоже сияли сумасшедшим светом. — Ну прямо как на Юкатане во время раскопок. Вот только змей и москитов здесь не видно.
— А также воды, воздуха и пищи, — добавил Лоу, настроенный более пессимистично. Он оглянулся. От входа в ведущий на поверхность тоннель их отделяло порядочное расстояние.
— Интересно, кому пришло в голову построить подобное сооружение? — высказал вслух пришедшую в голову мысль Бринк. — Взгляните на эти стены — ни складок, ни углов. Как узнать, каприз ли это эстетствующего инопланетянина или помещение строго функционального назначения, которого мы и вообразить не можем? Я, например, не вижу здесь ни кнопок, ни выключателей, ни панели управления — в нашем понимании, разумеется.
— И свет тоже какой-то странный, — добавила Мэгги, — как будто металл сам светится.
Лоу бросил взгляд на поверхность пола, по которому они только что проскакали.
— Я не уверен, что это металл, Мэгги. Скорее, высокопрочная керамика или пластик.
— Кажется, нас ждет что-то любопытное, — прервал их разговор Бринк и двинулся вперед.
Лоу еще раз проверил запас воздуха. Пока воздуха было более чем достаточно, конечно, при условии, что они смогут подняться по тоннелю с первой попытки. Он попытался связаться с Борденом, но материал, из которого были изготовлены стены и потолок, видимо, не пропускал радиоволны. Бостон вздохнул, представив, что сейчас творится на борту. Кора, наверное, склонилась над микрофоном и непрерывно вызывает их, а Кен рвет и мечет, проклиная связь и начисто забыв о своем знаменитом чувстве юмора. А уж о том, что творится сейчас в ЦУПе, даже помыслить было страшно.
Конечно, как только связь восстановится и станет известно о сенсационных находках, страсти мгновенно улягутся. Злость и раздражение сменятся несказанным блаженством, когда чиновники подержат в руках одну из найденных здесь дископлит.
— Еще две минуты, — объявил он. — Заканчивайте, Людгер. Здесь столько всего, что мы не успеем осмотреть и половины, даже имея под рукой годовой запас воздуха. И не забывайте: излишнее волнение заставляет расходовать больше кислорода.
— В таком случае я очень удивлен, что до сих пор дышу.
Шутливая реплика ученого вызвала одобрительный смех Мэгги, а вот Лоу почему-то ощутил раздражение.
— Мечтами не надышишься, Людгер, — заметил он сухо.
— Знаю. Все я знаю, коммандер. Пытался, поверьте, и не один раз. — Он оттолкнулся от пола и совершил гигантский прыжок в направлении странной, похожей на сталагмит структуры. — Позвольте мне осмотреть это выдающееся образование, и мы сразу же отправляемся назад.
— Договорились. — Лоу последовал за ученым. В скафандре тот двигался намного увереннее и изящнее, чем его спутники.
Металлический ствол торчал из пола наподобие ниппеля в баллоне надуваемого воздушного шара. Тусклый, ничем не примечательный, он представлялся таким же загадочным, как и все остальное. Лоу подпрыгнул вверх, чтобы получше рассмотреть вершину, а Бринк и Мэгги решили обследовать основание. Медленно опускаясь на пол, Бостон вдруг услышал в наушниках восторженный визг девушки:
— Коммандер! То есть я имею в виду Бостон! Скорее сюда! Поглядите, что мы нашли!
— Что такое? Еще плиты? — откликнулся Лоу, не успев еще коснуться пола.
— Не совсем, коммандер. — Бринк сохранял полный контроль над своими эмоциями. — Не стоит объяснять — вы сами поймете, как только увидите.
Бринк не обманывал: одна сторона пьедестала металлической колонны имела четыре одинаковых углубления. Они уходили в глубь металла на большее расстояние, чем гравированные надписи и изображения на стенах зала. Каждое из углублений было круглым, слегка вогнутым, около ярда в диаметре.
— Четыре дископлиты! — торжествующим голосом объявила Мэгги Роббинс с таким видом, будто только что открыла Америку. — Эти отверстия точно совпадают с ними по размеру и толщине.
— Мэгги права. — Бринк улыбнулся Лоу сквозь стекла шлема. — Как вы думаете, коммандер, что произойдет, если мы попробуем их сюда воткнуть?
— Ничего, по всей вероятности, — пробурчал Лоу, нагибаясь, чтобы получше рассмотреть углубления. Как и сама колонна, они были гладкими и ровными, без единой царапины. — Может, инопланетяне использовали эту штуку для мойки посуды. Сунем туда наши «тарелочки», а они выскочат обратно — новенькие и чистенькие. А может быть, это детонатор гигантской бомбы, и тогда нас всех разнесет так, что и на Страшном Суде собрать не удастся. — Он искоса посмотрел на немца. — Что-то мне не очень нравится ваша затея.
— Бросьте, коммандер, — улыбнулся Бринк. — Нет сомнения в том, что объект странствовал в космосе несчетные века. Какими бы целями ни задавались его создатели, я убежден, что взрывать его они не собирались. К тому же какой идиот станет конструировать оружие, которое приводится в действие подобным образом? Я подозреваю, что вы ближе к истине в первой гипотезе. Скорее всего, ничего не случится.
— Ну давайте попробуем, Бостон! — умоляющим голосом заговорила Мэгги. — А если ничего не произойдет, мы всегда сможем захватить плиты обратно на корабль.
— Что скажете, коммандер? — Бринк выжидающе уставился на Лоу. — Будем играть?