ем к кораблю, шлюзование. Четыре элементарных шага к безопасности. Четыре различных среды. Пурпурная молния проскочила мимо него. Казалось, она подмигивает на ходу, как живая, хотя мерцание было только игрой полуприрученных разумными существами заряженных частиц.
— Красота неописуемая! — прозвучал в шлеме восторженный возглас Мэгги.
— Тогда опишете мне ее попозже, хорошо?
— Черт побери! Ты только посмотри, что там творится! — крикнул Кен Борден, расширенными, немигающими глазами глядя в иллюминатор.
— Господи Боже ты мой! — потрясенно прошептала Кора Майлс. Она выбралась из своего кресла и повисла в воздухе над левым плечом второго пилота.
Никакими словами невозможно было описать открывшееся их глазам зрелище, да и где взять выражения для описания явления, которого человеку никогда прежде не доводилось наблюдать? Даже самой буйной фантазии не под силу было представить такое.
Блистающие лучи вырывались из разных точек на поверхности астероида. Точнее говоря, из неведомых глубин, потому что источник света надежно скрывали нагромождения скал. Несмотря на редкую яркость, лучи были явно не лазерного происхождения. Постепенно вся видимая часть астероида начала меняться. Даже мелкие кратеры и впадины изрыгали электрические разряды большой протяженности и шаровые молнии. Одни из них отрывались и уходили в пространство, другие по дуге возвращались обратно и рассыпались огненными брызгами на вибрирующей поверхности планетки.
— Что происходит? — трясущимися губами шептала Кора. — Что за дьявольщина там творится?
— Может, как раз дьявольщина и творится, — угрюмо буркнул Борден, считывая показания приборов с той фантастической скоростью, которая дается лишь годами практики и тренировок. — Меня больше волнует, почему творится! — Он повысил голос, не поднимая головы: чувствительные микрофоны все равно уловят все слова, в какой части орбитального комплекса ни будет находиться говорящий. — Бостон! Отзовись, Бостон! Что у вас случилось? Где вы, ребята?
— …свечение… — пробился вдруг сквозь помехи знакомый голос. — Принимаем меры к возвращению. Найденные артефакты активировали механизм… Сейчас мы… — Остальные слова командира утонули в оглушительном треске.
— Бостон, Бостон, повтори, что ты сказал! — Борден с невероятным усилием удержался от того, чтобы не врезать кулаком по ни в чем не повинному микрофону. Он растерянно оглянулся на бортинженера. — Он правда сказал «механизм» или мне послышалось?
— Мне послышалось то же самое, — кивнула Кора Майлс.
— Что за механизм, Бостон?! Что вы такое сотворили, чтоб вас черти взяли?!
— Он же сказал, что принимает меры к возвращению. — Голос Коры звучал холодно, ровно, как всегда, профессионально. — Мне кажется, нам следует дождаться их, и тогда все объяснится само собой.
— Долго же им придется объясняться! — Второй пилот был зол и страшно раздражен. Его беспокоила судьба товарищей.
Цепляясь за скобы, Кора стала пробираться к выходу.
— По-моему, нам следует готовиться к приему на борт.
— И смываться отсюда, как только мы их заберем, — подхватил Борден.
Оба замолчали, занялись делами и прекратили обращать внимание на панические запросы с Земли, сотрясающие динамики громкой связи.
— Борден… Коммандер Лоу… — Голос диспетчера звучал растерянно и тревожно. — Что у вас происходит? Визуальный контроль докладывает, что в окружности объекта замечены световые вспышки. Очень яркие световые вспышки.
— Если яркость еще чуточку усилится, наблюдатели на ночной стороне Земли смогут созерцать незабываемое зрелище невооруженным взглядом, — задумчиво заметила Кора Майлс, вводя в компьютер данные по ВКД со скоростью, втрое превышающей обычную.
Борден снова завис над микрофоном.
— Бостон, поговори со мной, черт бы тебя побрал! Обзови, как хочешь, меня и всех моих предков, только скажи что-нибудь!
Даже если бы Бостон Лоу мог слышать в эти минуты призыв друга, он все равно не смог бы откликнуться: он был слишком занят. Астронавты столкнулись с новой проблемой.
Сила тяжести начала угрожающе нарастать.
Несмотря на включенные на полную мощность двигатели, трое астронавтов уже не поднимались вверх к краю колодца, до которого оставалось рукой подать, а медленно, но неотвратимо опускались вниз, в объятия разбушевавшейся электрической стихии.
— Поразительно! — Бринк до предела вдавил кнопку управления реактивным двигателем своего скафандра, но ничего не добился — снижение продолжалось. — Приходится признать, что творцы данной технологии не только в состоянии создавать искусственную гравитацию, но и произвольно ею управлять. Я бы назвал этот феномен прыгающей гравитацией — в знак признания заслуг одного из моих предшественников с непомерной фантазией.
— Остается надеяться, что строители этого сооружения не обитают на планете вроде Юпитера, иначе нам придется спешно подыскивать какой-нибудь другой термин, — мрачно отозвался Лоу. Его двигатель тоже был бессилен, и он падал вниз вместе со своими спутниками.
Они опустились на пол недалеко от колонны, по-прежнему окруженной многоцветной радугой вспышек и разрядов. И все-таки, если они до сих пор не изжарились, не были убиты молнией и не спеклись заживо в своих скафандрах, можно было сделать вывод, что у них есть шансы выбраться из ловушки. Что бы ни послужило причиной могучего выброса заполнившей все пространство энергии, она, очевидно, не предназначалась для ликвидации случайно оказавшихся здесь землян.
Логически рассуждая, первооснову случившегося следовало искать в водружении дископлит в отверстия у основания колонны. Значит, если им удастся извлечь хотя бы один из дисков, вакханалия прекратится и все придет в прежнее состояние, в том числе и сила тяжести. А тогда они смогут благополучно вернуться на корабль.
Бринк сразу же согласился с рассуждениями Лоу. В самом деле, если гравитация будет нарастать в том же темпе, очень скоро все они будут лежать на полу и в лучшем случае смогут передвигаться ползком в своих тяжелых скафандрах. Вывод был прост: обезвредить колонну нужно было как можно быстрее.
Лоу приблизился к дискам первым и потянулся к ближайшей плите, стараясь не думать, сколько тысяч вольт может сейчас пройти через его тело. Гравировка на диске была едва видна из-за блеска пляшущих разрядов. Вспомнив, как это делал Бринк, он ткнул сложенными щепотью пальцами в самую широкую бороздку. Диск сразу же сдвинулся с места… и стал уходить внутрь основания колонны.
Отдернув руку, Бостон с изумлением смотрел, как уже не одна, а все четыре дископлиты уходят в стену. Проваливаются, проваливаются куда-то вниз медленно, как сквозь желатин. Опомнившись, он опять осторожно протянул руку, но под ладонью была только гладкая, твердая поверхность. С каждым мгновением драгоценные диски проваливались все глубже в потаенные недра массивного сооружения.
Чудеса не прекращались. Вдруг все четыре плиты перестали опускаться и застыли примерно в ярде от пола, а затем начали горизонтальное перемещение. Они сближались друг с дружкой! Соприкоснувшись, диски стали изменять форму — переливаться, сплавляться, расползаться. Потом из них образовалась странная фигура неевклидовых очертаний, больше всего похожая, к удивлению Лоу, на детскую проволочную головоломку. Вот только концы у нее были направлены по-другому.
В довершение ко всему центральная часть колонны вдруг вспыхнула необычайно ярким алым светом. Эта новая огненная волна едва не вывела из строя светофильтры в шлемах астронавтов и заставила их непроизвольно вскинуть руки, защищая глаза. Впрочем, никаких иных последствий вроде теплового излучения или ударной волны не последовало.
Усиленно моргая, Лоу пытался избавиться от пляшущих перед глазами бесчисленных красных звезд. Наконец он обрел способность видеть. Его внимание сразу же привлекло изменение в центре пьедестала колонны. На месте «головоломки» появился светящийся ровным холодным светом шар, размером не больше кулака.
— Вот тебе и попытались, — со злостью пробормотал Лоу себе под нос и посмотрел вверх — там темнело входное отверстие ставшего непреодолимым тоннеля. Он оттолкнулся и сделал длинный, плавный прыжок. Гравитация увеличилась, и все же она оставалась намного меньше земной. В голову пришла сумасшедшая идея: а что, если они вдвоем с Бринком попробуют забросить наверх Мэгги Роббинс? Девушка в своем облегченном скафандре весила намного меньше любого из них, и такая попытка теоретически могла увенчаться успехом.
Он сказал несколько слов в микрофон внешней связи, но в ответ услышал только бессмысленный треск статического электричества. Ничего удивительного, если учесть бушующую вокруг грозу. И хотя праздник вырвавшейся на свободу энергии несколько утих с того момента, как четыре дископлиты превратились в маленькую светящуюся сферу, помехи все еще были сильны. С кораблем он связаться не мог. По той же причине не могли выйти на связь с астронавтами Кен Борден и Кора Майлс.
— «Атлантис»! — отчаянно взывал голос хьюстонского диспетчера. — «Атлантис»! Что у вас там происходит?!
— Это мягко сказано, — проворчала Кора Майлс. Закончив подготовку к приему участников ВКД, она отстегнула ремни и подплыла к Бордену. Вдвоем они молча смотрели на экран.
Астероид изменялся на глазах у потрясенных астронавтов. Под воздействием неведомых, могучих сил форма космического объекта претерпевала поразительные метаморфозы. Со стороны это больше всего напоминало процесс компьютерного моделирования, вот только автором неизвестной программы наверняка был кто-то, обладающий очень больным воображением. Или неземным. Фантастическое зрелище захватывало. Тревога о друзьях, очутившихся в центре катаклизма, мешала думать об остальном. Если внутренняя часть астероида подвергается такому же воздействию, что сейчас происходит с Лоу и его спутниками? Может, они уже давно погибли и лежат где-то, размолотые в пыль холодным безразличием инопланетной логики? Или — наоборот? Стали участниками грандиозного туристического шоу, равного которому ни одному представителю человечества еще не доводилось видеть? Кто знает? Пока все каналы радиосвязи трещали помехами, можно было только гадать и надеяться.