Словно согласившись с его доводами, Мэгги прищурила глаза и уставилась в небо.
— Как вы думаете, Бостон, какое расстояние отсюда до нашей Земли? Один световой год? Два-три? Или тысяча?
Лоу задумался.
— Ночью мы, наверное, сумеем узнать хотя бы несколько созвездий. Тогда я отвечу вам более или менее точно, но рассчитывать на это не стоит. Тысяча или десять тысяч световых лет представляется мне вполне вероятной цифрой. Но разве это имеет какое-нибудь значение?
— Нет, наверное, — уныло кивнула Мэгги.
— Тогда глядите в оба. Если я правильно понимаю Бринка, он будет смотреть себе под ноги, а не заниматься поисками воды и пищи. — Взгляд его упал на левую руку девушки. — Я вижу, вы не захватили свою камеру?
— Она оказалась ужасно тяжелой, — пожаловалась журналистка. — В невесомости — совсем другое дело! Вот когда найдем воду, обязательно за ней вернусь. — Девушка коснулась рукой глаз и лба. — А до тех пор придется довольствоваться этими двумя камерами и рекордером. В прошлом они ни разу меня не подводили.
Лоу снисходительно улыбнулся:
— Надеюсь, они не пропустят ничего полезного. Кто первым найдет еще четыре дископлиты, получит главный приз.
Мэгги согласно кивнула:
— А если это будет всего лишь пара резиновых сапог?
— Что ж, на худой конец сойдет и пара сапог. — Он глубоко вздохнул и сморщился от удовольствия: — Замечательно здесь пахнет воздух!
— Вы не боитесь, что он отравлен?
Лоу пожал плечами:
— Я видел ваш счетчик. Когда мы расстались со шлемами, воздуха в вашем скафандре оставалось ровно на четыре минуты. От нашего выбора уже ничего не зависело. Если в этой атмосфере есть ядовитые вещества, остается утешаться тем, что нам не придется ломать голову над проблемой возвращения домой. А пока вы еще не корчитесь в агонии, можете расслабиться и дышать в свое удовольствие.
Она принюхалась:
— По-моему, пахнет гвоздикой?
— Похоже. И не только ею одной. Мы можем здесь найти сотню видов различных пряностей, но ничего такого, что можно было бы ими сдобрить. Я всегда считал, что у матери-природы чувство юмора развито гораздо лучше, чем у всех ее созданий.
— Эй, да вы просто неисправимый пессимист, Бостон Лоу!
— Ничего не поделаешь — необходимое качество для любого командира космического корабля. Осторожно! Лучше обойдите эту трещину. — Он прибавил шагу, но сам в обход не пошел, а легко перепрыгнул через преградившую путь расщелину.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
— Вы видите? Они уже с начала не склонны лишних проявлять эмоций; попав в ловушку, не стоят без дела и не впадают в панику, а сразу берутся за решение задач!
— Не вижу в том заслуги интеллекта — инстинкт животный, больше ничего. — Второй Мыслящий излагал сомнения без колебаний. — Любая тварь безмозглая стремится к тому, чтобы уйти из западни.
— И все же не мешало б убедиться, что метод их мышления логичен, а каждым шагом управляет разум, — добавил третий. — Вдруг в панику ударятся пришельцы и действовать возьмутся наугад? Тогда их ждет печальный результат — падение до уровня животных.
— Согласен. — Первый Мыслящий был настроен более оптимистично, но это не мешало ему трезво смотреть на вещи; как ни крути, а статистика была статистикой, и все предыдущие попытки не внушали надежды. — Потому и предлагаю обследовать повторно новичков. А выводы отложим напоследок. Услышу ли я мнение иное?
— Убьем же время! — многоголосым хором откликнулись одновременно все.
— Ну тогда за мной! — Пространство очистилось. Мыслящие исчезли, оставив за собой след призрачных надежд, разочарований и несбывшихся иллюзий. Время было их злейшим врагом, и они ненавидели его всеми фибрами души.
К утру робинзоны-земляне успели сделать сразу несколько важных находок. Самой ценной из них была пригодная к употреблению вода. Среди нагроможденных друг на друга скал она в изобилии хранилась в защищенных от солнца впадинах и трещинах. Цветом, запахом и вкусом обнаруженная вода не отличалась от обычной дождевой. О почти неизбежном наличии в ней болезнетворных микроорганизмов разговоров никто не заводил — чем сильнее жажда, тем слабее предрассудки.
Во всяком случае, желудок ни у кого не расстроился, хотя пили все до отвала. Может быть, им просто повезло, и здешние бактерии не проявили интереса к содержимому человеческого пищеварительного тракта, а может, сыграла свою роль заботливая предусмотрительность Бринка, отфильтровавшего воду через хлопчатобумажную ткань собственной рубашки, кто знает? По крайней мере, с этого момента о воде можно было не беспокоиться. Источников они нашли немало, а среди них — несколько довольно глубоких. К тому же, как справедливо заметила Мэгги Роббинс, промышленного загрязнения здесь можно было не опасаться.
Что касается Лоу, то его больше волновали не микроорганизмы, а растворенные в воде соли тяжелых металлов и минеральные яды.
— Если тут есть какая-то минеральная гадость, первые признаки отравления проявятся к ночи, — предупредил он спутников с мрачным видом.
Не склонная к научному анализу, Мэгги игриво плеснула по воде ладошкой.
— Да бросьте вы каркать, коммандер! Смотрите на вещи проще. Водичка вкусная и на цвет нормальная. Чего вам еще надо? А умирать от жажды, скажу я вам, куда как неприятнее, чем от яда. И что вы за человек такой?! Все время вы о чем-то переживаете: то у вас воздух не так пахнет, то скалы не того цвета. А как вы ходите? Все время ждете, что у вас земля под ногами провалится, вот как! Ума не приложу, как такой перестраховщик мог попасть в космическую программу?
— Потому и попал, что по натуре перестраховщик, — ничуть не обидевшись, мягко пояснил Лоу. — Я с детства привык сначала думать, а только потом делать, делать только тогда, когда получу ответы на все вопросы. Вот, например, вы сейчас пьете воду и ни о чем не беспокоитесь, а я смотрю на эти кусты и думаю, насколько съедобны, скажем, их почки или молодые побеги?
В отличие от бочажка с прозрачной водой окружающие его деревья, кусты, трава и облепившие скалы лишайники выглядели отнюдь не соблазнительно.
— Я вам не какое-нибудь жвачное животное! — презрительно скривила губки Мэгги. — В конце концов, у меня не два желудка, а только один. Мне бы чего помягче, чем листья и сухие ветки.
— Да я и сам не склонен к вегетарианской пище, — признался Лоу, наклонившись над похожим на нору отверстием в скале размером с кулак. Если внутри его кто-то и находился, показываться нежданным гостям хозяин норы явно не спешил. Но если он так насторожен, значит, на острове существуют хищники. Лоу все же надеялся, что им не попадется более крупных отверстий. Размером с медвежью задницу, например. Приятно, конечно, сознавать, что высшие формы жизни есть не только на Земле, но при знакомстве с этими формами он совсем не хотел оказаться в роли добычи для какого-нибудь местного саблезубого.
Бостон пнул ногой замшелое бревно, покрытое апельсинового цвета корой. На Земле оно было бы бесценным, а здесь только загораживало дорогу. Сбор образцов местной фауны и флоры можно было отложить до лучших времен. Сначала им предстояло выжить и обеспечить себе хотя бы сносное существование. По крайней мере с наступлением зимы — если здесь бывает зима — им не придется страдать от недостатка дров.
Обследовав остров, земляне обнаружили не только скалы и деревья, но и остатки каких-то сооружений. В одном месте они нашли полуразрушенные стены из странного материала, похожего на сплав металла с пластиком, в другом — наткнулись на облупившуюся арку, сложенную из керамических плит непонятного происхождения. Еще им удалось отыскать космический корабль, внешне напоминающий тот, на котором они сюда прибыли. Был он старше или новей «их» лжеастероида, выяснить не удалось. Зияющий провал входа негостеприимно чернел темным пятном на тусклой металлической оболочке. Внутри было пусто, мрачно и темно. Никаких признаков живых существ, как разумных, так и не очень. Пахло сыростью и пылью. Была эта пыль органического происхождения или накапливалась здесь долгие века и тысячелетия, оставалось загадкой. Сам Лоу ничего, кроме разочарования, из посещения этого мрачного места не вынес.
Зато Бринк полностью отдался изучению руин, начисто забросив геологию и ботанику. В общем-то, он был прав — если у них еще оставалась надежда когда-нибудь добраться до Земли, пути к этой цели таились внутри зданий, а не в местной флоре и фауне.
— Не кажется ли вам, друзья, что программу наших с вами дальнейших действий точнее всего определил бы термин «археологические раскопки»? — спросил Бринк и, не дожидаясь ответа, внезапно добавил: — А если это так, не имеет ли мне смысла взять на себя руководство?
Изумленный неожиданным выпадом ученого, Лоу остановился как вкопанный и ответил не сразу:
— Нас здесь всего трое, Людгер. Какое, собственно, руководство вы имеете в виду? Если уж на то пошло, мы заняты в первую очередь выживанием, а не научными исследованиями. Хотите держать пари, у кого из нас больше опыта в этой области?
— При других обстоятельствах я, быть может, и принял бы ваше пари, коммандер. В свое время мне довелось возглавить несколько экспедиций. В том числе на юге Центральной Сахары, в монгольских степях и на островах Южной Океании. Последняя, кстати, закончилась ситуацией, весьма схожей с той, в которой мы все сейчас оказались. И все же, — добавил он с примирительной улыбкой, — тогда в небе сияла всего одна луна, а не две, хотя настроение у нас было не менее скверным.
— Ваши бывшие заслуги и предыдущий опыт не имеют никакого отношения к настоящему. Мы имеем дело с внеземной цивилизацией и находимся на чужой планете. Если уж говорить об опыте, готов поспорить, что прочитал на своем веку больше научной фантастики, чем вы, профессор. На мой взгляд, этот аргумент столь же весом, как и любой другой.
— Вы не могли бы на минутку заткнуться, джентльмены?