Вдруг Бринк закашлял.
Как только ученый задергался, проявляя первые признаки возвращения к жизни, Лоу отступил подальше. Он был бы рад помочь другу, но боялся вмешиваться, чтобы ненароком не помешать чем-нибудь удивительному процессу воскрешения, проходящему прямо у него на глазах. Не обладая специальными медицинскими познаниями, Бостон мог только наблюдать и надеяться на лучшее.
Столь же поразительной, как и сам процесс, была невероятная скорость, с которой он протекал. Не прошло и несколько минут, как Бринк сел, протер глаза кулаками и пару раз энергично взмахнул руками, словно отгонял от лица какое-то невидимое назойливое насекомое. Затем повернул голову, посмотрел на Лоу и попытался подняться, но вместо этого встал на колени.
— Дать руку? — Лоу не сводил с воскресшего напряженного взгляда.
— Нет… пока не надо, спасибо. — Ученый с усилием моргнул и потряс головой, как будто пытался припомнить что-то важное. — Что случилось, коммандер? — Взор его переместился с лица Лоу на огромную кучу обвалившегося грунта и камней за спиной.
— Вы сорвались и упали. — Лоу по-прежнему внимательно следил за лицом ученого, ища следы перенесенной травмы, но Бринк вел себя так, будто пробудился от глубокого сна.
— Точно, упал. — Бринк поднял голову и уставился в значительно расширившееся отверстие входа в подземный зал. — Я даже помню, как летел вниз. Потом жуткая боль… — Одна рука его легла на шею в районе соединения с позвоночником. — Потом… Нет, не помню. Потерял сознание, наверное.
— И не только сознание, Людгер, — с мрачным видом сообщил Лоу. — Вы еще и шею себе сломали.
— Шею?.. — В немом изумлении ученый уставился на астронавта.
— Как вы себя чувствуете?
— Да что вы на меня так смотрите? Нормально я себя чувствую. В голове немножко звенит, а так — все в порядке. Знаете, как будто выпил среднюю дозу хорошего вина. Боли никакой нет. Как-то не верится, что я ломал шею. — Словно желая продемонстрировать свое отличное физическое состояние, немец легко вскочил на ноги. — Разве человек со сломанной шеей на такое способен?
— Нет. Нет, конечно. Прошу прощения. — Лоу приблизился и положил два пальца на основание шейных позвонков. Потом резко нажал. Бринк, которого действия Лоу только позабавили, безропотно позволил проделать над собой все эти манипуляции. Осмотрев позвоночник ученого, астронавт отошел на пару шагов. — Когда я в последний раз ощупывал вашу шею, она болталась, как у китайского болванчика. Наподобие тех, которых водители любят подвешивать за ветровым стеклом. Она была сломана, Людгер. А теперь действительно все нормально. Даже царапины не осталось.
Он жестом указал на насыпь.
— Когда свод обрушился, вся эта куча свалилась на вас. Только часть руки торчала наружу. Мы с Мэгги полчаса вас откапывали. — Голос его звучал ровно. — Вы были мертвы, Людгер. Мертвее мертвого. Вы были мертвы больше часа.
— Вы городите чушь, коммандер! — Ученый сделал несколько круговых движений руками. — Уверяю вас, я в жизни не чувствовал себя так хорошо. Но допустим на минуту, что я готов принять вашу версию о моей смерти. Чем же, интересно, вы объясните мое воскрешение?
— Я не могу вам этого показать, — ответил Лоу.
— Ага… — Бринк многозначительно усмехнулся.
— Я не могу вам этого показать, — торопливо продолжал астронавт, — потому что эта штука находится внутри вас. Не знаю только, в каком виде: в первоначальном или растворенном? Но лучше рассказать все по порядку. Я обнаружил транспортную систему, связывающую между собой острова архипелага. Если вы помните, мы обсуждали возможность существования такой сети вскоре после посадки. Сейчас можно с уверенностью сказать, что она существует на самом деле. Как легко увидеть сверху, в этом районе океана находятся только главный, или центральный, остров и несколько мелких островков, окружающих один большой. Я прокатился к одному из них и нашел там здание, похожее на музей, хотя с тем же успехом оно могло быть складом списанного оборудования. В нем осталась масса весьма любопытных вещей, а некоторые из них, насколько я понимаю, еще и полезны.
Один из предметов заинтересовал меня больше других. Это был кристалл изумрудного цвета. Когда я случайно, нажал на витрину, у меня перед глазами поплыли трехмерные изображения, рассказывающие о способах его применения. Среди них — излечение ран сильно пострадавших животных. — Он пожал плечами. — Мне показалось, что не будет вреда, если я испробую его действие на вас. В конце концов, мертвецу все равно, что с ним сделают. — Взгляд астронавта встретился со взглядом ученого. — Я вытащил кристалл из витрины, привез сюда и положил вам на грудь. Он засветился и исчез — то ли провалился внутрь, то ли растворился в вашем теле. Верхняя часть туловища тоже засветилась на несколько секунд, а потом вы вдруг закашляли и ожили. Кстати, всю жизнь мечтал узнать, как обстоят дела в загробном мире?
Бринк не сразу ответил, он задумался над рассказом Лоу. Наконец немец очнулся и негромко произнес:
— Это как сон, коммандер. Всего лишь сон. Я не помню, как был ранен, как умирал, как возвращался к жизни. Помню только, как сорвался и стал терять сознание, а потом очнулся и увидел ваше лицо. Поверьте, мне самому очень жаль, что я не могу просветить вас на предмет загробной жизни. Похоже, однако, что мне придется поверить в вашу историю.
— О, я не смог бы придумать такое даже при очень большом желании, — заверил ученого Лоу. — Не знал бы, с чего начать. Мэгги — другое дело, но она тоже видела ваш труп и сможет подтвердить это в случае нужды.
Бринк задумчиво огляделся по сторонам:
— А где же, позвольте узнать, наша жизнерадостная и любопытная мисс Роббинс?
Лоу скривился.
— Ваша гибель на нее сильно подействовала. Что-то у нее заклинило в голове. Мне кажется, это было последней каплей. Уж очень многое за последние сутки свалилось на бедную девочку. Она впала в бешенство, обвинила в случившемся меня и куда-то убежала. Я думаю, ей нужно было побыть немного наедине с собой и своими мыслями. Да и злилась она больше на обстоятельства, чем на меня персонально. В любом случае Мэгги потребуется время, чтобы разобраться в своих чувствах. Я бы пока не стал ее искать. — Он принужденно улыбнулся. — А вам, профессор, я настоятельно рекомендую посетить музей. Или склад. Вы там сразу почувствуете себя мальчишкой, попавшим в кондитерскую лавку, Людгер. Я подозреваю, что большинство стендов с экспонатами, если к ним прикоснуться, начнут выдавать информацию о помещенных в них предметах. Представляете, какое будет шоу? Заодно мы сможем узнать немало полезного.
— Например, как активировать корабль в милю длиной, не так ли? — с веселым прищуром отозвался Бринк. — Что ж, будем надеяться. Между прочим, у вас не было трудностей с извлечением кристалла из витрины?
— Никаких, — покачал головой Бостон. — Если там и была когда-то охранная сигнализация, сейчас она уже не действует. Или сигнал тревоги прозвучал в давно покинутом офисе. Сигнализация хороша только тогда, когда есть кому отреагировать на взлом.
— Вы сказали, что нашли транспортную систему?
— Только две станции, но не спешите судить, пока не увидите сами. Садишься, закрываешь глаза и едешь. Открываешь — и ты уже в другом месте. При этом ни шума, ни вибрации, ни побочных явлений. Совсем как оживляющий кристалл. Нет, все-таки удивительная штука! Я знавал людей, которым головная боль доставляла больше неприятностей.
— Но вы были абсолютно уверены в моей смерти, коммандер?
— Безусловно. Вы были мертвы, как этот камень. — Лоу указал на валун размером с баскетбольный мяч, который скатился с насыпи и покоился в нескольких футах от нее. Оба, как по команде, уставились на камень. Затем обменялись взглядами и расхохотались.
— Не верь глазам своим! — торжественно провозгласил Бринк.
— Я всегда так и поступаю. Послушайте, Людгер, может, мы все-таки найдем Мэгги и порадуем ее вашим воскрешением?
— Вы же сами сказали, что она успокоится и вернется.
— Знаю, но все равно мне как-то не по себе. Одной ей будет не так просто выжить в этом мире.
— Выбор целиком принадлежит ей. Либо она придет в чувство и вернется к нам, либо останется одна и погибнет.
Лоу такое заявление показалось чрезмерно жестоким, но, поразмыслив, он вынужден был признать, что ученый всего лишь констатировал факт, очевидный для любого, находящегося в их положении. К тому же немец всего несколько минут назад восстал из мертвых и имел право на снисхождение. Поэтому астронавт предпочел не заметить тона высказывания и вернулся к животрепещущей теме.
— Нам с вами лучше держаться вместе и начинать готовиться к возвращению домой, профессор.
— Согласен. Вы знаете, по сравнению с недавним прошлым у меня как будто прибавилось оптимизма. Если у здешних обитателей имеются устройства, оживляющие мертвецов, кто рискнет предположить, что им вообще недоступно? Так вы говорите, что в вашем музее полно всяких вещей?
— Сотни, если не тысячи.
Бринк довольно кивнул.
— Отлично. Но не следует забывать, что из сотен и тысяч нас интересует только одна — та, которая поможет привести в движение астероид. Впереди у нас масса работы, друг мой.
— Уж мне об этом можно было и не напоминать. — Лоу обвел взглядом подземный зал. — Существа, которые все это построили, либо вымерли, либо подались куда-то еще, но наследство они оставили завидное. — Он решительно повернулся к немцу: — Пошли, покажу музей. Сегодня посещение бесплатное. А также завтра, послезавтра и так далее, вплоть до начала следующего тысячелетия.
— Надеюсь, — поддержал игру Бринк, — что к тому времени мы закончим с классификацией полученных в наследство сокровищ.
— Неверящим — неверье. Верным — вера. Бесплотные, двуногий отыскал кристалл средь хлама и определил его предназначение. А следом он воскресил собрата своего! — обратилась семерка приверженцев первого Мыслящего к скептикам. Большая часть нейтральных коцитан к этому времени стала склоняться на сторону оптимистов, хотя до полной убежденности было еще далеко.