По всему залу один за другим включались разнообразные механизмы. Казалось, все в помещении пришло в движение под воздействием одного-единственного кристалла. Сдержанный гул и жужжание наполнили атмосферу.
— Там! — закричала девушка, вытягивая руку. — Там что-то происходит!
Под их зачарованными взорами огромная секция стены отошла в сторону, бесшумно скользя по невидимым пазам. Когда она остановилась, земляне подошли поближе к образовавшемуся проему. Окно не было миражем. Стоя на пороге, они ощущали запах моря и слышали грохот прибоя, бьющегося о скалы далеко внизу. За их спинами включались и начинали работать все новые и новые машины. Их ровный, размеренный гул рождал душевный трепет перед скрытой мощью высшего достижения коцитанской технологии.
Отделенный довольно широкой полосой воды, впереди чернел скалистый массив главного острова архипелага. Его нетрудно было узнать по размерам и знакомым очертаниям корабля-астероида, возвышающегося серебристыми шпилями, уходящими высоко в небо. Лоу вспомнилась усыпальница Создателя. По его расчетам, она находилась на левом островке. Где-то там, в толще породы, великий изобретатель мирно спал своим последним сном, даже не подозревая о том, что сейчас творится по соседству. Жаль, что у него больше нельзя было попросить совета. Придется им, как обычно, выкручиваться самим.
Журналистка не умела долго молчать и не видела причин для того, чтобы не поделиться впечатлениями.
— Как ты думаешь, Бостон, что будет дальше? — Она оглянулась и посмотрела, что делается в зале. — По-моему, слишком много шума и энергетических затрат для того, чтобы открыть одно окошко.
Лоу тоже взглянул на приборы. От сияния и блеска у него зарябило в глазах, и он прикрыл их ладонью.
— Мы находимся на прямой линии между машиной и центральным островом. Мне кажется, нам лучше с нее сойти. — Он галантно предложил девушке руку и отвел ее в сторонку.
Прошло меньше минуты, и из обращенной к окну панели машины вырвался ослепительный луч десяти футов в диаметре. Одновременно зал наполнился высоким, звенящим гудением, почти нестерпимым для человеческого уха. Лоу и Мэгги едва успели броситься на пол, наполовину оглушенные и ослепленные.
— Не смотри на луч, — предупредил девушку астронавт. — Прикрой глаза и держись стенки, чтобы не попасть под него.
Мэгги и без подсказки закрыла глаза и отвернулась. Перед глазами у нее плясали огненные круги и разноцветные звезды. Но и в это мгновение она нашла силы и присутствие духа, чтобы пошутить:
— Если я закрою глаза, как мне, черт побери, определить, в какую сторону отползать из-под обстрела?
Как только пораженная сетчатка пришла в норму, Лоу осторожно открыл глаза и предусмотрительно сфокусировал взгляд на полу. Только когда зрение восстановилось, он рискнул посмотреть в сторону излучателя, при этом он старательно избегал самого луча.
— Привыкай постепенно, шаг за шагом, — посоветовал он журналистке, взяв ее за руку и отведя немного вперед и в сторону. — Если прямо не смотреть, все не так уж плохо.
Только добравшись до портала, отделяющего зал под куполом от платформы «подземки», они решились оглянуться и посмотреть на дело рук своих. Огромное помещение купалось в море света. Все приборы и механизмы, независимо от величины, пробудились к жизни. Удивительный луч, устремленный в окно, фантастическим огненным мостом протянулся над проливом.
Этот мост не вонзался в скалы главного острова, он обрывался высоко над его центральной частью, упираясь в поразительное образование, действительно чем-то напоминающее человеческий глаз. Воскресшее «Око» висело в воздухе, возникнув на месте скрещения пяти лучей, каждый из которых бил с одного из пяти мелких островков. Сияющий, невообразимо яркий плоский пылающий диск не стоял на месте, он вращался в пространстве, каждую минуту завершая один оборот и начиная другой.
— Подумать только! На все это великолепие достало одного маленького кристалла! — восхищенно прошептала Мэгги.
Прищурившись, Лоу рискнул взглянуть на слепящий огненный круг.
— Больше похоже на искусственное солнце, чем на око. Вероятно, коцитане столь же склонны к метафорам, как и земные эстеты. — Он отступил назад, прикрывая заслезившиеся глаза козырьком ладони. — По-моему, вокруг этого диска существует оболочка. Что-то вроде гигантского мыльного пузыря. Увидеть ее, разумеется, невозможно, но она отражает солнечный свет и преломляет его на все цвета радуги.
— А я все жду, что же будет дальше, — призналась Мэгги.
На это Лоу нечего было сказать. Им оставалось только стоять и смотреть, упиваясь невиданным зрелищем и ожидая дальнейшего развития событий. Но ничего существенного не произошло. Минут через тридцать свечение прекратилось, причем случилось это сразу, без предупреждения, словно кто-то повернул скрытый выключатель. Огни померкли, начали быстро гаснуть, а потом вырубились все разом. То же самое произошло с пятью лучами. Как только они побледнели и исчезли, диск над островом прекратил круговое вращение и скрылся в нагромождении скал — в самой труднодоступной части центрального плато.
Все вернулось в прежнее состояние, и стало так, как было раньше, когда Мэгги Роббинс еще не опустила зеленый кристалл в отверстие. Где-то далеко над морем заунывно прозвучал птичий крик. Вибрация больше не сотрясала стены и пол. Звенящее гудение тоже стихло, как будто лопнула струна потаенной скрипки. В зале воцарилась тишина. Лишь проем в дальней стене остался открытым, опровергая своим существованием всякие сомнения в реальности происходящего.
Мэгги и Лоу еще долго стояли бок о бок, прислушиваясь, но слышали только неумолчный плеск волн внизу и шелест ветра среди скал.
— Не сработало, — вынес заключение астронавт. — То есть сработало, конечно, но ничего не сделано.
— Да, просто остановилось. — Мэгги почему-то привлек самый дальний уголок ангара. Взгляд ее настороженно скользил от одного остановившегося механизма к другому. — А ведь мы ничего не делали, чтобы остановить процесс. Я имею в виду, мы ничего не трогали, не нажимали. Он сам прекратился.
— Возможно, машина так запрограммирована, чтобы не работать вхолостую, — предположил Лоу, — или же…
— Или же… что? — нетерпеливо подтолкнула его девушка.
— Тебе не кажется, что для одного кристалла тут слишком много работы? Быть может, чтобы эта штука заработала в полную силу, надо сначала залить бак бензином?
Глаза Мэгги расширились от удивления.
— Людгер?! — выдохнула она всего одно слово.
— Точно, — с мрачным видом кивнул Лоу. — А у него шизофрения на почве любви к кристаллам. Я не исключаю, конечно, что он сейчас пришел в себя, но на такое везение лучше не рассчитывать. Хотя я все же надеюсь, что в глубине души немец сохранял достаточно логики и рационализма, чтобы не сдвинуться окончательно.
— Я сама с ним поговорю, ладно? — предложила журналистка на пути к транспортной сфере. Ее маленькая, стройная фигурка прямо-таки излучала уверенность и оптимизм. — Мне случалось добиваться интервью у солдат во время боя и у сбежавших из своей страны политиков. Полагаю, что смогу совладать с одним свихнувшимся ученым.
— С ожившими мертвецами тебе еще сталкиваться не приходилось, — напомнил девушке Лоу.
Поднявшись на платформу и забравшись внутрь сферы, Мэгги самоуверенно усмехнулась:
— Как я уже упоминала, мне удавалось разговаривать даже политиков, скрывающихся от суда собственных народов.
Сфера закрылась и тронулась с места, сопровождаемая тремя миллиардами неслышимых, незримых, неощутимых коцитан.
Бринка они отыскали без труда. Как и предполагал Лоу, ученый вновь обосновался в комнате, где они нашли целую россыпь целительных кристаллов. Войдя в нее, они застали ученого ковыряющимся с машинкой, предназначенной, по его утверждению, для производства новых зеленых ампул.
— Удалось починить? — спросил Лоу, кивнув на устройство в руках немца.
Бринк на мгновение поднял голову, безучастно оглядел вошедших и вернулся к работе. Их появление его не удивило.
— Мне удалось добиться некоторого прогресса, — нехотя пробурчал ученый, не отрывая взгляда от механизма. — Принцип действия внутренних частей довольно прост, но я, к сожалению, не обладаю достаточными инженерными навыками. Даже не инженерными, а слесарными, я бы сказал.
Сделав знак журналистке оставаться на месте, Лоу подошел поближе и склонился над агрегатом, с которого Бринку каким-то чудом посчастливилось удалить заднюю стенку. Хотя, может быть, ему просто повезло, он наткнулся на скрытую кнопку или рычажок. При скромном освещении «кельи» внутренности машины казались хаотическим переплетением непривычно окрашенных компонентов, непонятным образом скрепленных друг с другом. Ничего похожего на земные микросхемы, провода, контакты.
— Да, тут не только с гаечным ключом не подступишься, тут и отвертку не найдешь куда воткнуть, — сочувственно заметил астронавт.
— Разумеется, — снисходительно согласился Бринк, — да это мне и не требуется. Вот здесь и здесь, — указал он пальцем на провалы в конструкции, — были блоки, которые я сумел извлечь. — Рядом с ученым на полу лежала небольшая кучка разноцветных деталей, в основном сферической и овальной формы. — Я пытался заставить машину работать без них или с ними, но в различных комбинациях. Пока ничего не получается, но я не теряю надежды. — Он многозначительно помахал культей. — Между прочим, с двумя руками работа пошла бы намного веселей.
«Как мальчишка, играющий с подаренным детским конструктором», — подумал Лоу. Намек был достаточно прозрачен, и он опустился на корточки рядом с немцем:
— Я взгляну, с вашего позволения?
Ковыряясь в перепутанных блоках и делая вид, что он точно знает, что делает, Лоу на самом деле незаметно приглядывался к соседу. Его неприятно поразили темные круги под глазами ученого — результат работы при плохом освещении, недостатка сна и отсутствия нормального питания. Да и потрясения не проходят даром — а ведь Бринк уже дважды за последние сорок восемь часов прошел через серьезнейшие физические и душевные испытания. С виду он казался совсем ослабевшим. Физическая мощь и раньше не принадлежала к числу