Классическое пиратство в космосе было невозможно. Поэтому бандиты разработали и привели в исполнение коварный план. Инженер «Тебана» смог попасть на борт «Данаи» и посадить роскошный корабль для разграбления только потому, что он оказался брошен экипажем. Даже один человек, оставшийся в рубке, легко предотвратил бы любое вторжение — для этого достаточно было бы отправить лайнер в гиперпространство. Потребовалось бы всего несколько мгновений, и «Даная» просто исчезла бы с экранов в неизвестном направлении. А в случае, если двигатели неисправны и полет в гиперпространстве невозможен, достаточно было автоматически запереть все шлюзы, и пошедший на абордаж был бы обречен ползать по внешней обшивке корабля, пока в его скафандре не кончится воздух. А вскрывать оболочку современного лайнера — дело исключительно сложное и очень долгое.
Сообщник Ларсена на борту «Данаи» успешно имитировал поломку двигателей.
К сожалению, на лайнерах не предусматривалась должность бортинженера, а палубные офицеры умели только включать и выключать двигатели, но не разбирались в них. Поэтому, когда агрегаты прекратили работу, у команды оставался единственный выбор — сесть в шлюпки или беспомощно ожидать смерти на корабле. Естественно, они выбрали шлюпки.
Преступник летел на «Данае», скорей всего, под видом пассажира. Операцию можно было легко проделать с помощью простейшего устройства с таймером, которое должно было всего лишь разомкнуть цепь в заранее выбранный момент, а затем соединить ее снова. Для этого сообщнику не требовалось находиться на борту в самый миг происшествия. Он вполне мог установить таймер, прежде чем сошел с лайнера во время остановки на пути следования. Ничего не подозревающая «Даная» была уже обречена, когда вылетела по направлению к Кароле и Гермесу.
Горн теперь мог восстановить последовательность событий с абсолютной точностью.
Когда двигатели «Данаи» остановились, корабль выбросило из гиперпространства. Оба корабельных офицера наверняка должны были пытаться снова уйти из релятивистского космоса. Вряд ли они сразу поверили в происшедшее и смирились с тем, что двигатели отказали окончательно. Такие происшествия ломали представления о теории вероятности!
Но бесплодность попыток заставила офицеров поверить в реальность того, что случилось с их кораблем. Когда же и аварийный двигатель отказался работать, они, наверное, почувствовали, что сходят с ума.
Несмотря на потрясение, в панику они не ударились, — психологическая устойчивость была одним из основных критериев при отборе экипажей пассажирских лайнеров.
В конечном счете они пришли к тому, к чему их подталкивали злоумышленники — к решению покинуть корабль.
Горн так хорошо представлял себе эти события, словно был их очевидцем.
Должно быть, панику удалось предотвратить. Офицеры распределили людей по шлюпкам и выполнили все остальные действия, предусмотренные инструкциями как раз для таких чрезвычайных ситуаций.
Когда читаешь подобные инструкции, кажется, что их писали люди с больным воображением, но стоит попасть в ситуацию, подобную описанной, проникаешься благодарностью к автору за возможность положиться на чужой опыт.
Согласно инструкциям, офицеры должны были тщательно собрать наиболее ценную и компактную часть корабельного груза, наличные деньги в том числе. Им даже не могло прийти в голову, что именно деньги и были причиной аварии двигателей. Хотя… Капитан ведь оставил записку, значит, он не до конца поверил в стечение обстоятельств.
Горн четко представлял себе, что произошло на «Данае», Но понимать — еще не означает иметь план действий. Главной его заботой была, конечно, Джинни, летевшая в ненадежной спасательной шлюпке к планете-маяку — Кароле. Ему хотелось немедленно отправиться на Каролу, и он изо всех сил боролся с безумным желанием убить Ларсена и украсть шлюпку с «Тебана». Но он понимал опасность, а главное, бессмысленность этой затеи: «Тебан» летел в нужном ему направлении, и каким бы старым и дряхлым ни был этот корабль, все равно он двигался намного быстрее спасательной шлюпки. Однако просиживать часами рядом с воющими двигателями и ничего не делать было невыносимо.
И все-таки Горн держал себя в руках — он должен оставаться на «Тебане» с Ларсеном, чтобы превратить погоню в спасательную экспедицию.
Через три дня «Тебан» все еще «мчался» к Кароле со всей доступной ему скоростью. Горн рассчитал, что спасательные шлюпки должны были к этому времени достигнуть планеты, если им ничто не помешало. «Тебану» же предстояло еще двое суток лететь, прежде чем он доберется до Каролы.
Время от времени Горн встречал в коридорах маленького инженера, еще больше сморщенного, чем раньше; даже его фуражка потеряла свой щегольской вид. Встретив кого-нибудь, он старался побыстрее скрыться с глаз долой. Вокруг него распространялась аура обреченности. По звериным законам капитана-маньяка, инженер был отработанным материалом, подлежавшим списанию. А то, что старик выполнил кошмарную задачу и на ходу проник на борт «Данаи», не заслуживало ни пересмотра приговора, ни даже простой благодарности. Бывший инженер уже был покойником, хотя пока еще ходил и разговаривал. Он в ужасе проживал каждый день, и даже бутылка теперь не приносила забвения.
Мнение команды по поводу развития событий Горн узнал от кока. Тот по собственной инициативе принес кофе в машинное отделение, и пока Горн пил, матрос тихо заговорил, не спуская глаз с трапа:
— Многие у нас волнуются. Мы посадили брошенную «Данаю» на Гермесе, но у капитана что-то щелкнуло в башке, и он как ненормальный рванул на Каролу. Он даже не дал парням обчистить лайнер.
Горн кивнул и сухо сказал:
— Я это заметил.
— Ходят слухи, — по-прежнему приглушая голос, продолжал кок, — что на «Данае» перевозились межзвездные кредитные банкноты в большом количестве.
Кок закончил фразу полувопросительным тоном. Горн усмехнулся про себя: пауки зашевелились.
— Да, известно, что должен был быть такой груз. — Он ответил безразличным голосом, но получил удовольствие, заметив, как заблестели глазки собеседника.
— Говорят, — едва слышно продолжил кок, облизывая губы, — что там было сорок миллионов! Наличными! А когда команда и пассажиры покинули «Данаю», они забрали деньги с собой. Поэтому мы за ними и гонимся.
Горн задумался. Он никому ничего не говорил, а кроме него о деньгах знали только Ларсен и рыжий старпом. Но неожиданно команда, которая должна была пребывать в неведении, оказалась в курсе всех подробностей. Интересно…
— Это объясняет многое. — Горн ждал, что последует дальше.
— Это куча наличных, — сказал кок. Он переступил с ноги на ногу, еще раз облизал губы и воровато произнес:
— Как вы думаете, станет капитан их делить, если сумеет заграбастать?
— Нет, — вяло ответил Горн.
— Нас это тоже волнует. — Кок закивал головой. — И… еще двигатели. Как они?
— Пока я здесь, они не рассыплются, а без меня им конец. Ваше счастье, что вы похитили именно меня, а не какого-нибудь механика из ремонтных мастерских.
Кок снова оглянулся на трап и предельно напряженно начал:
— Ну, а если капитан доберется до этих денег…
— Если он до них доберется, то ни черта вы не получите. — Горну надоело топтание вокруг да около, и он решил припугнуть кока. — Когда он оставит вас с носом, вы начнете рассуждать о том, что нужно устроить бунт и забрать деньги себе, но духу у вас не хватит. А если Ларсен с вами поделится, вы тут же начнете играть на эти деньги, пойдут драки, убийства, и «Тебан» останется без команды. На кой черт Ларсену такая головная боль? Нет, вы не получите ни одного кредита. Ларсен будет держать деньги у себя и в конце концов избавится от вас по одному.
Кок все еще был очень скован, но в его напряженности появился намек на удовлетворенность. Он кивнул, признавая в собеседнике единомышленника:
— Точно! Точно! Он так и сделает, если сможет! — Кок выдержал многозначительную паузу и через минуту, заговорщицки наклонившись к уху Горна, продолжил: — Мы еще об этом поговорим, а? Посмотрим, что можно придумать?
— Нет, — сардонически сказал Горн. — Ты передашь капитану, что твое прощупывание увенчалось успехом. Я обо всем знаю и прекрасно понимаю ситуацию, но не собираюсь в нее вмешиваться. Ваши проблемы меня не волнуют, так же как и ваши жизни. И ни с кем я объединяться не буду. Незачем.
У кока отвисла челюсть. Он был так уверен, что сумел ловко выполнить полученное дело, а его разоблачили. Опустив голову, он поплелся из машинного отделения.
Горн предвидел дальнейшее развитие событий. Как только стоимость груза «Данаи» станет известна экипажу, на «Тебане» начнутся заговоры и контрзаговоры, а первым в эту игру вступит сам Ларсен.
Кок ушел, а Горн вернулся к двигателям. Эти громоздкие агрегаты с самого начала конструировались в расчете на то, что их нужно будет ремонтировать на ходу. Многие узлы были продублированы, и каждая такая часть могла работать самостоятельно. В свое время подобное техническое решение оправдывалось, несмотря на увеличение габаритов. Горн с признательностью думал о конструкторах, заложивших в двигатели ресурс, благодаря которому он смог поддерживать их работоспособность.
Теперь, если он найдет Джинни и людей с «Данаи», у них будет реальная возможность добраться до Фомальгаута. Оставалось только одолеть Ларсена и его экипаж.
Горн продолжал колдовать над двигателями. Еще немного усилий, и, кроме него, никто не сможет выполнить даже простейшие операции: включение и выключение.
Шум двигателей звучал с постоянной интенсивностью, хотя его тембр время от времени менялся.
Двигатели «Тебана» находились в крайне запущенном состоянии уже много лет, и ни один инженерный гений не смог бы вернуть им полную работоспособность. Маленький инженер, видно, никогда не был компетентным специалистом и просто блефовал, подряжаясь присматривать за двигателями Рикардо. Скорей всего, он пошел на эту должность, соблазнившись дешевой и обильной выпивкой, а реальная опасность расстаться с жизнью не воспринималась всерьез, пока не стало поздно.