— С чего ты решил, что тебе позволят что-то проверять и изымать? — поинтересовался я. Меня уже начало подбешивать подобное хамство.
— Ну, нет так нет, — пожал плечами борзый, — тогда разворачивайтесь и валите туда, откуда пришли.
— Или что? — опередил я Строгова.
— Или дырок наделаем, — хмыкнул борзый, дернув ОСЗ.
— Сейчас я расскажу тебе, как будет, — спокойно сказал Строгов, — вариант первый: мы спокойно проходим вместе со своим лутом, вы продолжаете чесать лясы и на нас внимания не обращаете.
Борзый хмыкнул и попытался что-то вставить, но Строгов его опередил:
— Вариант второй: наш снайпер по моему сигналу валит вас, мы ему помогаем и дальше спокойно проходим в город. А вы остаетесь здесь, мертвые, холодные и грустные.
У борзого тут же стерлась улыбка с лица и он, как и двое его дружков, уставился в сторону, куда указывал рукой Строгов.
— Вариант третий, — меж тем продолжил он, — вы соглашаетесь, чтобы мы прошли мирно, но потом резко передумываете и пытаетесь нас завалить.
По морде борзого, пытавшегося рассмотреть снайпера, я понял, что как раз такой вариант ему только что и пришел в голову.
— Так вот, — улыбнулся Строгов, — допустим. Лишь допустим, что вам это удается. Но! Видишь вот эту штуку?
Строгов указал на мой ВЗОР.
— И че? — промычал борзый.
— Это называется ВЗОР, — пояснил Строгов, — эта штука записывает абсолютно все, что видит и слышит пользователь и передает напрямую Матери. Соответственно, если вы нас завалите и попытаетесь забрать наши вещи, об этом узнает Мать. Она однозначно классифицирует ваши действия как разбой и выдаст на вас лицензии. Вы ведь нас завалите в желтой зоне, которая считается мирной? Так вот, эти лицензии мы даже законникам не будем отдавать. Сами вас найдем и порешим. А в клон-центре вас уже встретят законники. Ну, или вам придется сильно раскошелиться, чтобы мы вас не тронули. Но свое мы заберем однозначно. К примеру, вас можно марам сдать…
— Короче, дядя! Хватит пугать! — не выдержал борзый. — Никто тебя тут не разводит, хватит пальцы растопыривать. У нас есть приказ, мы его выполняем. Иди к городу, не вопрос, все равно на входе ошмонают.
— Тогда ты чего шмонать собрался? — хмыкнул я.
Борзый сделал вид, что не услышал вопрос.
— Давайте, проходим шустро. Демаскируете нас тут…
Строгов хмыкнул и остался на месте, я же, как и было договорено, двинулся вперед. Пройдя метров пятьдесят, улегся за сваленное дерево, уложил свой «Винчестер» и выцелил одного из «патруля».
Те явно видели мои действия, так как сейчас активно о чем-то спорили со Строговым. Наверняка убеждали его, что держать их на прицеле является низким и плохим поступком, как мы только можем им, кристально честным людям не доверять?
Меж тем Строгов дал отмашку Кийко, и тот уже вышел из леска, в котором и изображал из себя снайпера, а теперь достаточно резво бежал в нашу сторону.
Он проскочил Строгова и тройку возмущенных «караульных», проскочил мою позицию, пробежал еще метров тридцать и стал на колено возле дерева.
Строгов распрощался с собеседниками и спокойно двинулся в нашу сторону. Те трое взирали ему вслед с неприкрытой злобой: явно у них чесались руки стрельнуть ему в спину, однако они видели меня, выцеливающего их, видели и Кийко, также целившегося в их сторону, и нагадить так и не решились.
Все-таки у Строгова железные нервы — вот так смело развернулся и пошел, не побоялся повернуться к этим шакалам спиной. А ведь я был практически на 100 % уверен, что все его увещевания не достигли цели, что эти дерьмомозгие невзирая ни на что попытаются нас подстрелить.
Но, видимо, опыт Строгова по части общения с подобными существами был намного больше моего: тройка попялилась на нас некоторое время, а затем демонстративно развернулась, уселась на траву и сделала вид, будто нас тут и не было. Ну и ладненько…
Однако до ворот Речного добраться без приключений все равно не удалось.
Мы буквально видели забор города, когда на дороге встретили не что иное, как военный патруль.
— Это что, вояки проснулись? Или просто прогуляться решили? — хмыкнул Кийко, когда до гарнизонных было еще далеко и услышать они нас не могли.
— Похоже, проснулись, — кивнул Строгов, — что-то я раньше не припомню, чтобы просто «погулять» они за ворота выходили.
Вояки меж тем ясно дали нам понять, что мирно разминуться или обойти их не удастся: все они сняли с плеч оружие и вполне себе доходчиво нацелили на нас. Мол, не пытайтесь убежать. Да мы и не собирались.
— Вы кто такие? — окликнул нас старший патруля, когда между нами было всего несколько шагов.
— Колонисты, — лаконично ответил я.
Строгов в этот раз молчал — мы условились, что при встрече с военными он будет помалкивать, так как бывшие коллеги его особо не жаловали.
— А чего в таком шмоте? — подозрительно покосился на наши разгрузки старший патруля.
— У маров забрали, — ответил я.
— Да ладно… — не поверил он.
Я просто пожал плечами.
— Запись боя с ВЗОРа могу показать…
Вообще-то, не могу. На ВЗОРе запечатлено только двое убитых нами (а точнее, Пятницей) маров. Остальные были уже холодные, когда я пришел.
Но старшего патруля такой аргумент, похоже, устроил.
— Это откуда у тебя ВЗОР появился? Вашей волне, вроде как, его не выдают… — уже вполне мирно поинтересовался он.
— Да достал вот…
— Ладно, идентификатор свой назови…
— 3–27, — выпалил я.
— Имя?
— Михаил.
— Принято. Что тащите?
— Трофеи…
— Шкуры, что ли?
— И их тоже.
— Оп-па, продать не хочешь?
Ну вот, кажется неприятности подъехали. Что-то мне кажется, что вояки не в особом восторге от Гринберга. Шкуры они бы и сами покупали, тем более уже обработанные. Отказать вояке? Так может начать буровозить…
— Да мы Толянычу сдаем, — нашел я подходящий ответ, — ваши ему заказывали, вот и тащим. Вернешься — спроси у него, может лишние будут…
— А…Толянычу. Ну, лады, — тут же поскучнел вояка, — можете идти.
Фух, кажется, пронесло. Дело в том, что в большинстве случаев вояки, которые хотят приобрести шкуры, идут к Толянычу. Тот может правильно оценить добытую шкуру, не переплатит за нее и отдаст заказчику вполне пристойную вещь за вполне приличные деньги. Если бы сейчас вояка попытался нагнуть меня, заставить продать шкуры ему в обход Толяныча, то можно смело утверждать, что с этим типом Толяныч работать уже не будет. И если захочет приобрести шкуры — ему придется их искать самостоятельно.
Мы быстро прошмыгнули вперед, и я, естественно, не стал спрашивать, почему патруль не стал идентифицировать моих товарищей. Впрочем, зачем? По лицу Кийко видно, что он недавно из клон-капсулы, т. е. однозначно колонист, ну а Строгов…может, узнали его? А может, просто проигнорировали, черт его знает.
Секрет такой легкой проверки был раскрыт на воротах.
— Идентификаторы! — приказал мрачный часовой.
Мы с Кийко прошли идентификацию быстро и прошли сквозь ворота. А вот Строгов застрял.
— А…господин егерь, собственной персоной, — осклабился часовой, — ну что, проведем полный досмотр?
— Задрали вы уже, — буркнул Строгов, — что найти-то хочешь?
— Да мало ли… — ответил часовой, продолжая улыбаться, — вдруг чего запрещенного тащишь?
— Что? Труселя твоей мамки? — выдал Строгов.
Улыбка тут же исчезла с лица часового, и он холодным, служебным тоном приказал:
— Пройдите в досмотровое помещение.
Строгов сделал нам знак, мол, идите, это надолго. И мы двинулись. М-да…действительно, бывшие коллеги Строгова очень не любили. Интересно, откуда такое отношение? Что он сделал?
Надо будет у него поинтересоваться, все же…Благо, мы прошли без проблем — Строгов предварительно отдал мне свой рюкзак и проходили мы через ворота не как одна группа, а как бы по отдельности. Именно поэтому мы с Кийко прошли без всяких проблем. Если бы часовой сообразил, что мы все трое пришли вместе, я более чем уверен — в досмотровом помещении дежурного офицера мы бы ожидали все.
А так проскочили. Впрочем, Строгов предупреждал о своих, мягко говоря, натянутых отношениях с бывшими сослуживцами, так что…
Оказавшись в городе, мы сразу же направились к складу. Еле дотянув тяжелый груз (напомню, помимо собственных рюкзаков мы с Кийко тянули и третий, который нес Строгов), мы с облегчением нырнули в теплое нутро склада.
Толяныч оказался на месте.
— Чего вам? — мрачно поинтересовался он.
Ах да…у меня ведь опять морда лица поменялась. В том смысле, что из безликого клона я превратился в самого себя и Толяныч меня, естественно, не признал.
— Надо еще один лук прикупить, — сказал я, — пошли в гараж.
Толяныч недоуменно уставился на меня. И тут до него дошло.
— Мик?
— Он самый.
— А ты, я смотрю, марафет навел. Разбогател?
— А то! — усмехнулся я.
— Ну и славно, — мне показалось, или Толяныч обрадовался тому, что мы пришли? Интересно, с его вдруг? — Где пропадали?
— Да были тут сложности, — неопределенно ответил я.
— Не те ли, из-за которых весь город на ушах? — усмехнулся Толяныч. — Тут все с ног сбились — ищут колониста с луком.
— Да ну? — сделал я удивленное лицо.
— Ага, — кивнул с улыбкой Толяныч, — говорят, лучник сильно маров обидел: и убил сколько-то, и что-то ценное увел. Интересно, что?
— Я думаю, скоро узнаешь, — с не менее хитрой улыбкой ответил я, — кому еще они это нечто будут продавать, если не тебе?
— Ну, почему же…
— Ай, не прибедняйся, — сказал я и тут же перешел к делу, — мы тут шкуры приперли для Гринберга…
— Окей, оставляйте. Сколько вам еще осталось? Он, к слову, пару дней назад появлялся, ныл мне тут, что вы слишком затягиваете, пытался у меня пробить, сколько шкур вы уже смогли принести…
— И ты сказал? — перебил я его.
— Нет, — покачал головой Толяныч, — я этого знать, по идее, не должен, а он тем более. Какая разница, сколько шкур вы добыли, если время еще не вышло? Вот, как срок придет и шкур не будет, тогда пускай заводит свою шарманку, а пока…Кстати, а медвежью шкуру вы ему добыли?