И вот, решил, наконец, спустя несколько десятилетий участия в войнах остепениться и осесть. Выбрал вполне заштатную планетку, которой владела ничем не выделяющаяся на фоне других корпа, обычно выводящая свои планеты до уровня аграрных и на этом останавливающаяся.
Все начиналось просто великолепно — пару лет в гарнизоне, получение в качестве премии земли, постройка на собранные за много лет службы сбережения небольшого ранчо или даже деревушки и воплощение в жизнь собственной мечты — построение общества таким, каким он его видел сам. Пусть и в пределах всего одной деревни.
Строгов планировал ввести нормы и идеи, которые существовали на его родной планете, его родине. Однако хотел устранить все те недочеты, которые там были. Например, вот эта вот «коллективность», эти собрания, порицание всем коллективом «виновника торжества» или глупое усреднение всех под одну гребенку.
Работаешь больше других? Хочешь большего комфорта? Почему нет — стремление, а главное твои результаты и достижения должны идти на благо, должны помогать достичь желаемого. А не так, как случилось у него — «скромнее надо быть», «зачем оно тебе»? Строгов хоть и был ярым приверженцем идей Маркса, однако видел в них слабые места, которые не хотели признавать другие. Идея — как механизм. Он может быть совершенен, но это не значит, что его нельзя улучшить, модифицировать. Всегда есть что-то, что можно изменить, заставить это работать быстрее, эффективнее или, как считал сам Строгов, «правильно».
Правда, вся его великолепная идея и мечта практически разбилась. А всему виной то, что вместо спокойной планеты он умудрился попасть на Хруст. И все пошло кувырком. Как только он это понял, попытался поднять сослуживцев, предлагал написать совместный рапорт в штаб-квартиру. Тогда и обрел врагов в лице офицеров гарнизона, которых ситуация полностью и всецело устраивала.
А затем и сослуживцы стали обходить Строгова стороной. Еще бы, им ведь кинули кость, предложили заработок помимо жалования. Все уже поняли, что остаться на Хрусте не получится, и теперь активно рвали задницы, пытаясь заработать как можно больше. Никто не хотел и не пытался изменить ситуацию, вернуть все в нормальное русло. Те немногие, кто был солидарен со Строговым, лишь разводили руками — мол, что мы можем сделать против коменданта?
Но Строгов был упрям. И это его упрямство привело к тому, что он вынужден был уйти в колонисты. Пусть и не в рядовые, став егерем.
Однако хрен редьки не слаще. Вместо спокойной размеренной жизни наступили времена, мало чем отличающиеся от тех, когда он служил в ВКС.
Вот, например, сейчас. Мог ли он подумать, подписывая контракт с «Гарден», что ему придется выпрыгивать в окно, чтобы избежать взрыва гранаты?
А что придется выживать, умирать, восстанавливаться в клоне? Когда он в последний раз попадал в клон-центр? Лет двадцать назад, наверное…
Это ж надо, в самых горячих точках, в сражениях с чужими, на диверсионных и разведывательных операциях выживал, а здесь, на Хрусте, где из противников только всякий сброд, одни колонисты — сдох. Парадокс…
Над головой грянул взрыв.
А, черт…
Строгов развернулся и бросился к двери служебного входа.
Повинуясь привычкам, выработанным за время службы, он притормозил на углу и аккуратно выглянул.
Оп-па!
В слабо освещенном переулке мелькнули несколько теней. Трое или четверо заскочили внутрь помещения, один остался возле входа.
Это еще что за «чуды-юды»?
Строгов выждал несколько секунд, давая возможность тем, кто уже заскочил в помещение, отойти подальше. Затем поднял ком земли и бросил в сторону.
«Часовой» тут же уставился туда, куда и целился Строгов. В это время он сам медленно, не спеша подобрался к противнику, взял на удушающий.
Часовой попытался вырваться, задергался, однако это ему не помогло — Строгов слишком часто применял этот прием, слишком отработаны были все движения, и шансов вырваться из его захвата не было даже у более натренированного противника.
Строгов осторожно опустил тело на землю и проверил пульс. Жив, дурик. Хо! Так он его знает! Это ж Хэдшот (прим. автора: сленговое название попадания в голову, выстрел в голову с летальным исходом).
Строгов знал этого типа. Один из вечных дружков Костика Ящерицы. Свою кличку он получил как раз благодаря посильной помощи Строгова. В один из вечеров, во время посиделок в баре Кэса, Ящерица и компания пристали к парочке колонистов. Стандартная схема: кто такие, угости пивком, и далее по накатанной.
Колонисты оказались не из робкого десятка и предложили гопникам прогуляться на свежий воздух и там, в переулке, разобраться по-джентльменски.
Ящерица принял предложение. Однако, прежде чем выходить из бара, Хэдшот вернулся к своему столику и взял припасенный там кусок трубы.
Строгов, к тому моменту уже успевший изрядно «нагрузиться», решил, что подобный ход конем не является честным, и поэтому пошел следом.
Когда он появился в переулке, уже шел жесткий махач. Один из колонистов валялся с проломленной башкой, второго Ящерица с дружками активно пинали ногами.
Строгов пинком в спину отправил Ящерицу в полет, а одного из его дружков взял на свой любимый прием. Хэдшот же не стал дожидаться, пока Строгов придушит его дружка, и кинулся вперед с трубой наперевес, намереваясь размозжить голову придурку, вмешавшемуся в столь славную битву, причем практически выигранную.
Труба опустилась на голову, по переулку разнесся отвратительный хруст. Вот только Хэдшот попал не по Строгову, а прямо по башке своего дружка, которого Строгов и подвел под удар.
Строгов отпустил уже мертвое тело, и оно упало ему под ноги.
Растерявшийся Хэдшот тут же получил удар ногой в брюхо и заскулил, сидя задницей на земле и держась за ушибленное туловище.
Подскочивший к Строгову с чертыханиями и пришедший в себя Ящерица тут же был отправлен к дружку ударом кулака точно в нос.
Хрен его знает, как так получилось, однако падая, Ящерица умудрился стукнуться головами с Хэдшотом. К удивлению Строгова Ящерица тут же и затих — сознание вышибло ударом. А вот Хэдшот пытался подняться на ноги.
Строгов схватил его за шиворот и с разбега, словно бы тараном, ударил о мусорный бак. Башка гопника так громко бахнула о бачок, что, казалось, от нее ничего и не осталось. Однако когда Строгов присмотрелся, то увидел, что башка этого типа целая, а вот на металлическом корпусе бачка осталась солидная и глубокая вмятина.
Уже ничего не соображающий гопник, ошеломленный ударом, распластался на земле.
— Хэдшот! — объявил Строгов, и пьяной, шатающейся походкой, побрел прочь.
И вот, теперь этот самый Хэдшот стоял у входа в гостиницу. Раз он здесь, значит наверняка один из пробежавших внутрь — Ящерица. Что им тут надо?
Строгов схватил Хэдшота за ноги и отволок в сторону, в кусты. Уже там он тщательно связал ему ноги и руки. Авось, пригодится, если другие общаться не захотят.
Поднявшись на второй этаж, Строгов аккуратно заглянул в коридор. Возле двери номера, в который они недавно вломились, лежали два тела и возле них сидели четыре человека. Строгов попытался их разглядеть, хоть света в коридоре было мало. Двое — это точно Ящерица с компаньоном. Лиц не видно, но слишком уж знакомые фигуры.
Еще один был освещен лучше, и его удалось разглядеть — пожилой лысоватый мужик, на вид лет пятидесяти. Рядом с ним ничем не примечательный клон — такой же, как и десятки или даже сотни других, трущихся в Речном.
Строгов вскинул ПП и открыл огонь. Первая же очередь достала дружка Ящерицы. Пожилой мужик завалился на пол (Строгов так и не понял, зацепил его или тот просто от испуга упал). Ящерица развернулся и принялся палить в ответ. А вот клон-колонист поразил своей практически мгновенной реакцией. Едва только Строгов начал стрелять, как тот в отчаянном прыжке скрылся в открытом номере.
Строгов попытался высунуться, однако противник открыл прямо-таки шквальный огонь.
Снизу на лестнице послышался топот — шли двое, а то и трое.
Строгов приготовился встречать нового противника — вскинул ПП, и собрался было открыть огонь, как снизу послышался крик:
— Патруль Речного! Бросить оружие или стреляем на поражение!
Строгов убрал оружие. Патрульных конкретно сейчас раздражать он не хотел. Может, с их помощью удастся поймать эту троицу, засевшую в коридоре.
Первый идущий по лестнице навел свое оружие на Строгова, но тут же убрал.
— Сфен? Что за херня тут происходит?
Строгов узнал его — бывший капрал ВКС, с которым ему часто приходилось пересекаться по службе.
— Мерзкий, ты? — на всякий случай уточнил Строгов.
Мерзкий был редкостным уникалом. Во время боя он напоминал машину — никаких лишних эмоций, никаких лишних движений. Зато в свободное время превращался в балагура и весельчака, обожающего черный юмор и анекдоты особого тошнотного типа, способные испортить аппетит даже самому небрезгливому. За такой юмор и получил кличку, ставшую позывным.
— Я, кто ж еще? ‒ отозвался Мерзкий. — Так что тут произошло?
— Долгая история, Дим, — ответил Строгов. — Там, в коридоре засели странные типы, которых неплохо бы было взять живьем.
— А в чем странность?
— Девайсы у них необычные, — ответил Строгов. — Хочется узнать, откуда такое взялось.
— От маров, откуда ж еще, — хмыкнул Мерзкий.
— Есть сомнения, — ответил Строгов.
— Ладно, — кивнул Мерзкий, — тогда подвинься.
Он стал на место Строгова и аккуратно высунулся из-за угла.
И тут же голову спрятал, так как из коридора вновь понеслась стрельба.
— Ну окей, умники, ‒ хмыкнул Мерзкий и произнес в гарнитуру: — Правый! Заходим по хлопку! Как понял?
— Принял! — отозвался невидимый Строгову «Правый».
Мерзкий достал «Хлопок» — гранату, используемую полицейскими для борьбы с митингующими, дернул чеку и метнул ее в коридор. Спустя пару секунд там громко хлопнуло, и Мерзкий вместе со своими бойцами бросился в коридор.