Мой крючок, заброшенный Гринбергу, должен был сработать — он должен был заинтересоваться тем фактом, что у маров появился еще один «НКВД», и должен был задаться вопросом, почему поставки шкур от маров не увеличились. Я надеялся, что если он и не сдаст мне искомый объект (того самого клона, который является виновником многих наших бед), то я смогу понять, что противник все же среди маров. Если же такого человека среди маров не будет…Что же, будем искать дальше.
Сейчас, посовещавшись со Строговым, мы решили отправиться в бар Кэса, где нас уже должны были поджидать другие члены группы. Предстояло убедить их в том, чтобы еще раз сходить на болото. Я очень надеялся, что напавшие на нас не нашли винтовку, которую я успел скинуть в кусты. Но в первую очередь мне, как и Строгову, хотелось забрать «Проходца», да и, быть может, какие-никакие наши вещи там остались.
Впрочем, о своих вещах я предпочел не думать. После взрыва гранаты в моей руке можно смело забыть про броню. Но, может, стволы остались? Тоже вряд ли: наверняка нападавшие их забрали. Я бы так сделал, чего добру пропадать?
Тем не менее, вернуться туда стоит. И в этот раз можно не бояться засады — смысла в ней нет. Ну, а на случай, если я ошибаюсь (и враг таки ждет, когда мы придем и попытаемся забрать свои вещички), то в этот раз командовать нами будет по моей же собственной просьбе Строгов. Он выслушал мои аргументы в пользу такого решения и согласно кивнул. Правильный подход позволит нам избежать повторения глупостей, которые были допущены в прошлый раз.
Мы обсудили детали предстоящего похода по пути, направляясь в бар. Однако возле клон-центра я притормозил, заметив знакомое лицо.
— Литвин! — позвал я.
Товарищ обернулся и радостно ухмыльнулся.
— Здорово! Вы где пропадаете? Мы уже в баре вас заждались.
— Долго рассказывать, — отмахнулся я, — сейчас в бар придем и все расскажу. Стоп! А ты чего тут?
Только сейчас я заметил, что рядом с Литвином трется некая странная особа.
— Подружку нашел? — поинтересовался Строгов у Литвина, заметив странную спутницу, как и я.
— Это Мундалабай, — ответил Литвин.
— Пятница? Это действительно ты? — спросил я, ошарашенно осматривая женщину солидных пропорций.
— Моя! — кивнула она.
— И зачем ты его в это превратил? — поинтересовался Строгов у Литвина, и тут же поспешно добавил: — Впрочем, нет, не надо рассказывать. И знать этого не хочу! Фу, мать вашу!
— Да угомонись! — прикрикнул на него Литвин. — Я тут ни при чем! Этот полудурок сам заказал себе такое тело.
— Ты что, из этих? — в этот раз Строгов обратился уже к спутнице Литвина.
— Да нет же! — вновь встрял Литвин. — Черт! Это тоже долгая история. Короче, сейчас я его сдам назад лаборанту и выйду к вам. По пути в бар все расскажу.
— А Мундалабая ждать не будем? — поинтересовался я.
— Нет, он там на пару часов застрянет точно. Договорился, чтоб его без очереди взяли, — ответил Литвин, — короче. Погодите пару минут. Сейчас его сдам и к вам выйду, все расскажу.
— Ну, давай, ждем, — с улыбкой сказал я. Ох, чую, ждет меня презабавнейшая история.
***
Мы со Строговым поржали от души. Мундалабай отчудил. Впрочем, для него это было нормой. Литвин сам плакал от смеха, рассказывая, как шипел и матерился лаборант клон-центра, объяснявший Литвину, как все произошло.
Во-первых, у Мундалабая в личной карте в графе «Пол» была метка: «пол: Ж». Почему — не понятно. Во-вторых, лаборант даже запись Литвину показал, где он, как мог, отговаривал Мундалабая от процедуры, но тот стоял на своем: «Хочу женщина. Такой» ‒ и разводил руки в разные стороны. Лаборант даже пожаловался, что для придания нужных размеров пришлось потратить уйму расходников — человеческий жир, оказывается, в цене!
В общей сложности Мундалабай умудрился слить все деньги, что мы ему перечислили. После превращения в женщину своей мечты и обратно у него на счету должны были оставаться сущие копейки. Но мы решили всей командой сброситься ему на оживление — жаль будет его потерять. Он у нас прямо талисман, причем забавный!
По пути в бар мы все трое завернули к камерам хранения, где мы с Литвином выгребли из общей ячейки (которой могли пользоваться все мои люди) оружие. Не с пустыми же руками идти на болото?
Кроме того Строгов захватил оружие для себя. Мне сначала показалось, что это одна из модификаций «Ивы», но нет, ствол оказался от другого производителя и более навороченный. Корпоративная разработка, предназначенная для наемников. Такой дурой далеко не каждый мог бы и хотел бы пользоваться ‒ слишком массивная и слишком сложна в эксплуатации.
Однако Строгов заверил, что как раз он с таким стволом обращаться умеет. И именно этот ствол станет лишним шансом в случае, если мы опять столкнемся с противником.
В целом он прав — ствол оснащен тепловизором, ночным окуляром, каким-то аналогом сонара (как объяснил Строгов — целится на звук) и еще кучей всевозможных наворотов.
Что ж, если этот ствол будет полезен, и Строгов уверен в том, что он нужен — то почему бы его не взять? Тем более, ствол-то Строгова, и он за него отвечает. Мне какая разница, по большому счету?
Когда все трое с оружием наперевес вернулись в бар, Строгов развил бурную деятельность — принялся опрашивать каждого, кто что видел, заметил, услышал на болоте.
К сожалению, ничего нового мы для себя не почерпнули.
Шендра снял снайпер. Он помнит последние моменты жизни так: разглядывал окрестности, миг, и уже проснулся в клоне.
Кийко расстреляли в спину, однако, лежа лицом в мокрой траве, он успел услышать, как расправлялись с другими. Тем не менее, нападавшего разглядеть не успел — с большей вероятностью попал под «контроль».
Литвин снимал шкуру с кота, услышал шум, повернулся. Успел увидеть труп Кийко и обезглавленное тело Мундалабая. Далее очнулся в клоне.
Вернувшийся Мундалабай как всегда рассказал эпичную историю: пока Литвин снимал шкуру, сам Мундалабай заметил кота невдалеке и следил за ним. Потом повернулся на шум, услышал свист рассекаемого лезвием воздуха, а дальше:
— Потом Мундалабай видеть небо, землю, небо, землю. Трава. Мундалабай видеть человек белый комната.
— Что за херню он сейчас промел? — поинтересовался Литвин у остальных.
— Башка катилась по земле, — ответил Шендр, — вот и видел небо и землю.
Литвин тихо выматерился.
Эпично убили и Кузьму. Он засел в «Проходце» и собирался пришить любого, кто сунется внутрь. Впрочем, он понимал, что шансов у него немного. Если противник не дурак, то попросту швырнет ему гранату, и дело с концом.
Однако произошло иначе, Кузьма детально описал произошедшее с ним. А было так: выстрел, звук рикошета, и все, он в клон-центре.
— Вы понимаете? — повторил он. — Эта скотина убила меня рикошетом!
— Ты уверен? — переспросил Шендр. — Ладно бы очередь пульнул, тогда верю…но один единственный выстрел, и срикошетил в голову?
— Почему решил, что именно в голову? — удивился я.
— А куда еще ему попали, если сразу откинулся? — ответил Шендр. — Честно, не верю, нелепица какая-то. Быть такого не может.
А вот Строгов сидел молча, погрузившись в собственные мысли.
— Нет, блин, быть не может, — наконец со вздохом сказал он.
— Что не может? — полюбопытствовал я.
— Человек, даже стрелок от бога, не сможет так сделать. Нужно точно знать, где Кузьма находился. А тут… Нет, про нечто подобное я слышал, но черт знает когда. И то, это только слухи были…
— А что за слухи? — тут же заинтересовался Литвин.
— Да хрень… Мол, «Роботэкс» начала использовать людей, как основу для создания своих юнитов. Киборгов, проще говоря. Сначала в это вообще не верили, а потом…
— Что потом?
— Потом был длительный судебный процесс, на котором «Роботэкс» потеряла миллиарды и схлопотала запрет на ведение исследовательских работ в области кибернетики.
— Раз схлопотала, значит что-то подобное делала? — спросил Кийко.
— Без понятия. Я «подобного» не видел. Да и столько лет с того момента прошло…
— Думаешь, мы на болоте с таким «киборгом» столкнулись? — предположил я.
— Не знаю, что бы он тут забыл? — пожал плечами Строгов. — Да и уничтожены они все. Вроде как.
— Почему? — спросил Литвин.
— Ну, «издевательство над самой природой человека, результаты незаконных исследований и т. д.» — процитировал Строгов. — Впрочем, тогда только отгремела война с восставшими синтетами, так что на любых роботов или не роботов велась охота. Тогда прямо помешательство было. Спецотделы создали.
— Какие еще спецотделы?
— Иначе как инквизиторами их и не назовешь. Ловили синтетов и им подобных.
— Короче, ты думаешь, что киборг до наших дней не дотянул бы? ‒ подвел итог Шендр.
— Нет, более чем уверен, — покачал головой Строгов. — Да и опять же: тут он что забыл?
— А что тут забыла разведка ВКС? — спросил я.
— Какая еще разведка ВКС? — удивился Шендр.
Пришлось рассказать группе о наших мытарствах после болота.
— М-да…все веселее и веселее, — хмыкнул Литвин. — Думаете, Толяныча завалили те же, что и нас на болоте?
— В свете рассказа Строгова я теперь задумался на тему того, «те же» это или «тот же», — заметил я.
— Да ладно, — не согласился Литвин, — завалил нас, и потом побежал в город? Ты ж его гранатой подорвал. Хрен бы он выжил.
— Тоже так думаю, — кивнул я, — это единственный аргумент в пользу того, что нам противостоит группа. А так и до сего момента все указывает на то, что их максимум двое. О других неизвестно.
— Может, на болоте был Ящерица с друзьями? — предположил Кийко.
— Вряд ли, — не согласился Строгов, — они бы нас точно так быстро и аккуратно не положили. Эти кретины в подворотне карманы гулякам могут выворачивать да втроем одного пинать. А в чистом поле завалить вооруженный отряд… Нет, не смогли бы.
— Надо идти на болото, — резюмировал я, — вполне возможно, что там сможем хоть что-то найти и понять. Тем более, пока есть время. Нам еще Толяныча прикрыть надо, когда он в клон-центре активирует свой клон.