Длинный подчинился — кухонный тесак с черной ручкой беззвучно упал в снег.
М-да, только этого мне не хватало. Похоже, моя хозяйственность (читай: жаба) сыграла против меня. Теперь «Угловые» могут упереться, и не то что работать со мной, а даже слушать предложение не захотят. А с другой стороны, мне что, все им отдать? Подарить ферму, все оружие? Но ведь такие типы, как Длинный на этом не остановятся. Им всегда мало. Так что нет, я не ошибся и все сделал правильно.
— Как и говорил, — обратился я к Амбалу, — вы получите назад все ваше оружие и частью трофеев с тобой я без вопросов поделюсь — заслужил…
Амбал кивнул, глядя на меня и ожидая продолжения.
— Но только с тобой. Твои ребята никакого участия в процессе нашего освобождения не принимали, так что извините…
— А форт? — напряженно спросил Амбал.
— Это не форт, это ферма, — поправил я его, — и ферма теперь моя. Можешь даже не пытаться ее забрать — она арматеховская, и получить над ней контроль у колониста «Гарден» не получится…
— У тебя же получилось! — встрял еще один «Угловой», которого, как я понял, звали Грязный.
— У меня особый случай…
— Ну да, егерь, — хмыкнул Грязный.
— Он мар, а не егерь, — поправил его Петрович. — После той заварухи в Речном их группа находится в розыске. Я ваши рожи видел, по сети сообщение отправляли: «живыми или мертвыми».
Твою же мать. Я заметил, как блеснули глаза у Длинного. Ну да ладно, хрен с ним…
— Ферма останется под моим контролем. И даже если меня убить, никто из вас стать ее владельцем не сможет. Ферма перейдет в автономный режим и подпустит к себе только юнита «Арматеха».
По лицам «Угловых» было понятно — они мне ни на грамм не поверили.
— Ладно, будь по-твоему, — хмуро сказал Амбал. — Давай тогда наши вещи, и мы почапали домой…
— А знаете куда?
— Разберемся.
— Не разберетесь, — усмехнулся я, — вы даже не представляете, где мы находимся.
— Да где, — усмехнулся Петрович, — либо в Туманке, либо в Тьме. Тут вариантов не много. Ну, в худшем случае, в Кошачьем лесу.
— Не-а, не угадал, — покачал я головой. ‒ Мы недалеко от Клоаки. Намного восточнее.
— Да ладно! — хором воскликнули все «Угловые».
— Врешь! — сузив глаза, заявил Петрович.
— Я бы показал вам карту, но как?
— Какую карту? Ты ж мар! У тебя интерфейса нету, — фыркнул Грязный.
— Вот ты и думай, как я могу быть маром, при этом иметь возможность пользоваться интерфейсом и до кучи подключаться к сети «Арматеха». Кто-то из вас может это сделать?
«Угловые» переглянулись.
— Я вижу доступную сеть, но подключение выполнить не получается — сразу дисконнект, — сказал Грязный.
— Потому, что вы юниты «Гардена» и ИИ фермы считает вас врагами.
— А чего не расстрелял тогда? — Грязный кивнул на все еще целившиеся в Длинного турели.
— Я запретил. Пока вы не попытаетесь напасть на меня, — последнее я добавил специально для Длинного, да и для остальных тоже, чтобы фигня всякая в голову не лезла.
— Клоака…это ж сколько нам пилить? — пробормотал Петрович.
— Вам пилить и не придется. Я вас отвезу, — заявил я.
— С чего такая щедрость? — хмыкнул Амбал.
— Мне нужно, чтобы вы без проблем добрались до Речного.
— Да ну? — Амбал поднял бровь. — И зачем тебе это?
— Мне нужно, чтобы вы кое-что передали Квартнику…
— Что именно?
— Предложение.
— Какое?
— Это я тебе расскажу наедине, — усмехнулся я, незаметно кивнув на Длинного.
На лице Амбала отразилась тень улыбки. Намек он понял.
— Ну ладно, давай потолкуем наедине. Вот только что мне с того, что я твое предложение до Квартника донесу?
— Будут вам плюшки, — заверил я его.
— Нет уж, хватит мне ваших плюшек, — проворчал Петрович, — с прошлого раза отойти не можем. Из-за вас, кстати, по лесам лазаем и ко всяким психам в бункера попадаем.
— Из-за меня? — искренне удивился я.
— А из-за кого еще? — хмыкнул Амбал. — Устроили вам «отвлекающий» маневр. Вы шухер навели и свалили из города, а мы получили минус в полезность. Причем жирный такой минус. Теперь, вот, отрабатываем…
— Так сеть ведь отключена. И Мать вроде не работает, — переспросил я. — Или что-то изменилось?
— Пока все так, — кивнул Амбал, — но что делать, когда сеть и Мать снова включатся? Бегать за шкурами с языком на плече?
Ага, ребятки решили заранее подсуетиться. Ну, ничего, побегаете. Мы вам тогда немало отвалили — и «Проходец» отдали, и позволили девайсами нашими пользоваться. Небось, штампуют себе стволы, какие душа пожелает. Я даже не выдержал, и эти мысли озвучил.
— Да брось, — сказал мне Амбал, — «Проходец» у Квартника, и рядовые бойцы, вроде нас на своих двоих бродят. А с ваших ПМСов с «Орбитами» вообще никакого толку…
— Почему? — опешил я.
— Единственный, кто мог с ними обращаться, ушел с тобой. У нас вроде умельцы были, но на словах. Как дошло до дела, так не то, что склепать хоть что-то, а даже включить даже агрегат не смогли.
Я хмыкнул. Во, как нехорошо получилось. А впрочем, какая тут моя вина? Никакой.
— В этот раз, значит, будем разговаривать предметно.
— Это как? — поинтересовался Петрович.
— Так, чтобы вы тоже были заинтересованы в нашей сделке, а не только Квартник.
— Это дело, — радостно кивнул головой Петрович.
— Тогда пошли, обсудим, что да как? — предложил я Амбалу.
Грузовой гравицикл лихо развернулся на месте, чиркнув по снегу кузовом, резко ускорился, и меньше чем через минуту не только исчез из глаз, но даже звук работы его двигателей был уже неслышен.
— Ладно, парни, нам нужно идти, — сказал Амбал, закидывая на плечи тяжелый рюкзак. — Мар-егерь не обманул и поделился кое-какими вещичками. Пусть рейд сам по себе был неудачный и полезности они себе не добавили ни на йоту, но хоть денег заработали.
— Блин, всю задницу отбил, — пожаловался Петрович, дергая ногами, разминая затекшие конечности, — дай в чувство прийти хоть…
— Некогда, — отрезал Амбал, — по пути разомнешься.
— Что за спешка? — поддержал Петровича Грязный. — И чего он там нам предлагал, кстати?
— Извините, парни, — отрезал Амбал, — но все сказанное мне нужно передать Квартнику. Не для посторонних.
— А с когда мы посторонними стали? — проворчал Длинный.
— Любой кроме Квартника посторонний, — холодно ответил Амбал, — все, выдвигаемся. У нас всего двое суток.
— Да до Речного рукой подать, — возмутился Петрович, — мы как летели, я его стены даже видел.
— Через 48 часов нужно будет встретиться с егерем, — ответил Амбал, — а нам еще добраться в город надо, все рассказать Квартнику и успеть вернуться…
— Вернуться, значит? — нехорошо усмехнулся Длинный. — Назад, значит, попрем?
Амбал прикусил язык. Вот ведь, черт, и как только умудрился сболтнуть?!
— Это Квартнику решать. Все, двинули.
— Может, все-таки расскажешь? — начал канючить Петрович. — Вдруг с тобой чего случится, и что тогда?
— В клоне оживу и сам все расскажу, — ответил Амбал. — И вообще — хватит каркать.
— Да я чего, я ничего, — забормотал Петрович, — просто мало ли…да и сеть ведь не работает толком…
— Ничего, для того чтобы активировать клон и того, что есть достаточно, — отрезал Амбал. — Тем более мы уже в зоне ее действия. Так что не нервничай.
— Да я и не нервничаю…
Они двинулись вперед.
Не прошло и десяти минут, как Петровича вновь потянуло на разговоры.
— Слушайте, а знаете, что меня во всем этом смущает?
— В чем именно? — поинтересовался Грязный.
— Ну, в этом сраном фермере…
Грязный уставился на него:
— Ты о чуваке, который считал, что его семья стала слепнями, и он начал подкармливать их живыми людьми? И что тебя смущает здесь?
— Я не о том, — отмахнулся Петрович. — Мы явно были не первыми, кто ему попался. Так?
— Ну…
— Неужели ни разу ни один колонист не подходил к ферме настолько близко, чтобы получить данные с чипов убитых? Почему они не ожили?
— Сеть далеко, — пожал плечами Грязный.
— Но ведь мог попасться какой-нибудь гарнизонный или еще какой-то вояка. У них ведь клон активируется через несколько дней после того, как основной чип перестал подавать сигнал.
— А что там воякам делать? Так далеко от Речного? — подал голос Длинный.
— Ну, хрен с ними, с вояками, неужели ничей чип не передал данные случайному колонисту, проходившему неподалеку, и не…
— Ферма не пропускает сигнал с нижних уровней, — перебил его Амбал, — и фермер периодически чистил логово слепней. Печкой…
— Откуда ты знаешь?
— Егерь рассказал. Именно поэтому никто не выживал и не оживал. Ни чипов, ни останков.
На этом разговор замолк, дальше шли уже молча. Но зато шли достаточно резво — сказывалось то, что не устали. Еще бы: всего несколько часов на гравицикле пролетели. А тут пяток километров до Речного остался. Пусть и по снегу, иногда доходящему до колен, но все же. По сравнению с тем километражем, что они намотали до встречи с фермером, текущее расстояние было просто смехотворным.
И все же до Речного они добирались добрых три часа с хвостом.
Город нисколько не изменился с момента их ухода. Разве что снег успели расчистить на улицах. Где-то утрамбовали, где-то вообще убрали.
Часто встречались вооруженные до зубов патрули гарнизонных. А вот колонистов было сравнительно мало. Впрочем, Амбал знал — это обманчивое впечатление. На самом деле ночлежка наверняка забита, да и у Кэса может не оказаться свободных номеров. Погода дрянь — охотиться сейчас тяжко.
Хотя, если бы возле Речного осталось зверье, то по снегу найти его было бы намного проще. Вот только зверья уже давно не было на несколько километров вокруг — выкосили.
Парадокс: две предыдущие волны, что точно знал Амбал, имея более серьезное оружие, не справились. А их волна, бегая с ОСЗ и «Щелчками», умудрилась волков оттеснить далеко от города. Впрочем, их волна и не вела войны за территории и разборки между собой за власть. Вон, тот же Дьяк, сколько народу он ухайдокал, прежде чем Шахты занял? Наверняка не одна сотня колонистов полегла только ради того, чтобы именно его банда сейчас рулила всем.