— Да, покатишь работать с ними. Но сразу ссаться не начинай. Они тебя точно не убьют. Директива осложнить тебе жизнь пришла от администрации. А они, если захотят просто убить, то сделают это в любую минуту, оторвав голову. Получается, задача стоит иная. Скорее всего, максимально испортить условия содержания и заставить пахать без надежды на освобождение. Значит, завтра в карьере получишь по зубам, а потом тебя заставят долбить мел до потери пульса. Но больше одной нормы, на себя записать не позволят, — предрёк Пыля.
Получать по морде мне не впервой. Дед часто выставлял меня против в спарринге одного, двух или даже трёх опытных охотников. Чтобы я обязательно проигрывал. Да и сам старик иногда гонял меня в боях на шестах. Так что это не страшно.
Сейчас я опасался другого. Мой тщательно разработанный план побега, идёт по одному месту. Ведь именно завтра я хотел подготовить временное укрытие. А в конце смены устроить небольшое представление со взрывом кислотно-газового мешка и моей мнимой гибелью.
После того как пыль уляжется, на месте взрыва должны были обнаружить инструмент, остатки комбинезона и гравитационные кольца с ошейником. А ночью я смог бы вылезти из укрытия и уйти пешком. Конечно, путь до джунглей долог и опасен. Но иной возможности выйти на свободу и отомстить новгородцам я не вижу.
Воспоминания захлестнули сознание, и мои кулаки сжались от приступа злости. Попытавшись прийти в себя, я прикрыл глаза, и я понял, что упустил один момент.
— Если ты мне всё рассказал, значит, есть способ выкрутиться? — перевожу взгляд на Пылю.
Его рот сразу растянулся в хитрой улыбке.
— А ты не такой тупой, как кажется, — прошептал он и указал на ворота барака, — Видишь там зелёный таймер, отсчитывающий время до отбоя. Ровно за пятнадцать минут до активации точек примагничивания, он покраснеет и начнёт пикать. Но сделает это не для предупреждения, а для объявления переходной пятнадцатиминутки.
— И что это обозначает?
— В эти пятнадцать минут, любой из зеков может подойти к воротам, нажать кнопку и сделать запрос ИскИну зоны.
— Какой запрос? — не понял я.
— Обычный, на перевод. Его делают в двух случаях. Первый, когда у каторжника появилась опасная травма, либо он сильно заболел. Второй, если он хочет перевестись в другой барак. Сейчас в зоне четыре отряда, так что пока выбор есть.
— И что меня ждёт после перевода?
— Скажу сразу, здесь такое делать не принято. Поэтому ничего хорошего там тебя не ждёт. Перебежчика автоматом определят в худшее звено и заставят пахать, как и здесь. Но там точно не будет тринадцатых. И пока администрация опомнится, ты сможешь попытаться провернуть задуманное. Ведь ты дикий, точно, что-то задумал. Меня не проведёшь, я такие дела одним местом чую, — проговорил сосед заговорщицким тоном и подмигнул.
Разубеждать его я не стал, а вместо этого задал напрашивающийся вопрос.
— Ты сам сказал, что администрация надавила на бригадира барака. Значит, они могут просто проигнорировать мой запрос на перевод. Ведь так?
— Нет. Администрация — это люди. Это сосланные за разные прегрешения офицеры и рядовые городской дружины, а ещё пара представителей совета, присматривающие за тем, чтобы минерал не воровали. А расчётом норм, хранением и сортировкой добытого, распределением по работам и всякими подобными делами занимается ИскИн зоны. Так что в полночь именно он ответит на запрос и отдаст дежурным вертухаям команду на перевод зека. Конечно, тебя смогут потом перевести назад, но только через один малый приливный цикл. И мне кажется, что к тому времени это будет неактуально.
Кивнув, я посмотрел на таймер. На нём осталось двадцать минут до полуночи. Захотелось тут же вскочить и пойти к воротам, но я сдержал эмоциональный порыв. Лучше потратить время на наблюдение и анализ.
А буквально через минуту, словно почуяв мои намерения, к воротам подошли шестеро тринадцатых во главе с Фюрером. Судя по виду, кроме Щербатого остальные настоящие уличные бойцы. Особенно выделялись Обезьян с одним низкорослым и каким-то квадратным крепышом. Кроме этого, в их руках я заметил минимум две пластиковые заточки и блеснувшее лезвие.
— А вот такого поворота никто не ожидал, — признался Пыля и едва слышно присвистнул, — Это чего такого уродам за тебя пообещали, что они так жопы рвут?
Я уже не реагировал на слова соседа, так как всё решил. Расстёгиваю карман и достаю оттуда кусок пластиковой упаковки. Когда я развернул свёрток, Пыля снова присвистнул.
— Этой хренью можно вырубить только одного, — предупредил он, глядя на жало саламандры, — Оно как шприц. Пробьёшь кожу, надавишь, и весь токсин сразу выйдет.
— Знаю. В джунглях у древесного скорпиона такой же аппарат в хвосте, поэтому справлюсь, — произношу в ответ и начинаю заматывать тряпкой обрубок.
Затем сдёрнул с лежака простынь, разорвал её на несколько лоскутов и начал тщательно обматывать ими кулаки.
— Одного ты, конечно, уработаешь, но их там шестеро, — напомнил сосед и помог замотать костяшки.
— Ничего, как-нибудь разберусь, — прорычал я, чувствуя, как начинаю закипать от злости, — Все ожидали, что дикарь сорвётся? Значит, не будем разочаровывать народ.
Еле дождавшись момента, когда таймер начал отсчитывать последние пять минут, я вышел в центральный проход и направился к замершим номерным.
Интерлюдия 2
Командор Госр Даал дал мысленную команду, и головизор, настроенный на новостной канал Гааби — центрального мира Мулуна, отключил программу. Иногда офицер забывался и проводил у транслятора часы, забывая обо всём и наслаждаясь объёмными изображениями. Знакомые ведущие, актёры, политики и просто люди на время переносили его домой. А затем наступала тоска, близкая к отчаянию.
Много раз офицер задавал себе вопрос, почему подобная несправедливость произошла именно с ним? И не находил ответа. Но иногда он давал команду импланту воспроизвести один из роликов с госпожой Тангаар, и тогда всё становилось на свои места. Ради такой женщины можно не только отправиться в ссылку, но и отдать собственную жизнь. Только он сейчас в этой дыре, а прекрасная Ада насильно возвращена к нелюбимому мужу. Но таковы реалии его мира. Ведь, они нарушили неписаное правило, пойдя наперекор высшему свету. Можно сколько угодно встречаться в качестве любовников и даже заводить детей, если Вселенское Мироздание осчастливит партнёров. А вот бросать вызов устоям аристократического общества нельзя.
Именно это бесило командора, так как его любовь накануне расставания сообщила о беременности. А затем был дворянский суд чести, и им пришлось расстаться. Поэтому он вынужден прозябать на небольшой станции, висящей на орбите дикой планеты с мизерным количеством жителей, и охранять её от нападений пиратов. Но даже арварские и амеронские рейдеры не жаловали этот богами забытый сектор, расположенный рядом с Фронтиром. Хотя Федерация Амерон находится ближе всего к зоне его ответственности. Но уже более тридцати лет в системе и соседних звёздных скоплениях не случалось никаких инцидентов.
Будто опровергая его мысли, раздался вызов виртуального адъютанта. Взглянув на сообщение, командор поморщился, но сразу отдал команду. Буквально через несколько секунд, за которые Госр успел поправить идеально сидящий на нём мундир, в кабинет зашёл невысокий офицер в погонах лейтенанта.
Сабр Кусс ат Нук был выходцем из отдалённого сектора Мулуна, расположенного в Зоне астероидов. Планета присоединилась к империи три века назад. Геологическая экспедиция торговой корпорации с удивлением обнаружила кислородный мир, где сохранились зачатки цивилизации. Аборигены, потерянные для остального Содружества чуть ли не в «Тёмную эпоху», умудрились не только выжить. Они смогли преодолеть деградацию и восстановить достаточно высокий технологический уровень. И лидеры потерянной планеты сразу согласились войти в империю Аратан.
А ещё ДНК жителей Нука, как называлась планета, практически не отличалась от остальных хуманов. Разве что наличествовали небольшие мутации, но это нормально, с учётом прошедшего времени и отдалённости мира. И только зеленоватый оттенок кожи с волосами, отливающими бронзой, отличали нукианцев от остальных граждан Аратана. Нет, в империи не приветствовался расизм, но некое пренебрежение к подобным выходцам из дальних миров существовало. Поэтому они предпочитали служить во флоте, армии или структурах торговых корпораций, где не обращали внимания на их отличия и требовали просто выполнять свою работу. Вот и на Мулуне была целая колония зеленокожих, оккупировавших младшее управленческое и офицерское звено.
Лейтенант Сабр отвечал на станции за разведку и одновременно за связь. Все офицеры их небольшого коллектива были вынуждены тащить по две — три должности из-за катастрофического недокомплекта. И, несмотря на достойный оклад, достойный даже для служащих центральных миров, желающих поработать в этой системе, просто не было. Потому и направляли сюда проштрафившихся людей, как получилось с Госром. А вот нукианец служил здесь вполне добровольно. Как он объяснил — это отличная возможность заработать денег на свадьбу и получить хорошие рекомендации для дальнейшей карьеры. Тогда командор, являющийся аристократом из старинного рода Даал, усмехнулся про себя. Его посетила мысль, что они совсем зажрались. И именно эти неприхотливые и трудолюбивые выходцы из затрапезных миров в ближайшем времени могут подвинуть их забронзовевшие статуи с пьедестала галактической политики и экономики. В Мулуне уж точно.
— Присаживайтесь, лейтенант, — командор вяло махнул рукой в сторону левитирующего кресла для посетителей, — До следующего челнока на эту чёртову планету целых одиннадцать дней. Там хоть можно пройтись по земле и нормально выпить. Хоть нам и не положено уходить далее бара при космопорте. Я уж и не знаю, чем заняться. Интересно, как вам удаётся сохранять столь сосредоточенный и рабочий вид? Большая часть команды скоро будет напоминать пиратскую вольницу. Хорошо, что прежнее руководство запретило приём алкоголя и стимуляторов. Иначе работа станции просто встанет.