— Хочешь присоединиться? — спросил Литвин.
— Что умеешь-то? — поинтересовался Шендр.
Я же прикидывал, нужен ли нам в отряде еще один боец? Конечно, нужен. Однако у меня были сомнения, что на роль нового рекрута подходит этот Кийко…
— Я знаю, что сглупил, решив охотиться на «Тапка», — сказал Кийко, — поймите, особого выбора у меня не было. Тут, с начала второй волны, я работал техником — ставил вышки, строил дома… А потом техники стали не нужны, тогда я и прибился к Тэксу. Вот только Тэкс особо не гонялся за контрактами. Я так понял, у него деньги есть. А мне нужен был заработок…
— Ты хоть стрелять умеешь? — спросил Шендр.
Кийко кивнул.
— Не снайпер конечно, но худо-бедно умею.
— И денег у тебя на клон нет? — хмуро поинтересовался я.
— У меня уже вообще денег нет, так что, если одолжите и позволите отработать, то…
— Посмотрим, — перебил его я, — пока ничего обещать не буду. Доберемся до города — там видно будет.
— Ладно, — Кийко не собирался спорить.
— Так что, мы в город будем идти? — спросил у меня Литвин.
— Нет, — ответил я, — мары наверняка попытаются нас перехватить, будем идти к нашему «лагерю». Там нас сложнее будет отследить — ни наши следы, ни копыта бубала на камнях видно не будет. Сбросим трофеи и отведем бубала подальше. Отсидимся пару дней, как раз шкуры обработаем, и тогда двинем в город. Мары наверняка за это время устанут нас искать.
— Я бы предложил и больше, чем пару дней там посидеть, — заметил Шендр.
— Тебя надо в город отвести, — не согласился я, — рану-то обработали, но мало ли…
На том и порешили. Спустя пару минут мы двинулись в путь. Причем двигались довольно быстро — пусть вся наша беседа и не отняла много времени, но от места гибели маров до нас было рукой подать. Нужно было как можно скорее уходить отсюда: мары уже могли начать нас искать, так и не дождавшись, что мы с поднятыми лапками сами к ним придем.
Глава 2 Облава
— Глупые ублюдки! Я ведь предлагал вам мирное решение вопроса. Но вы, как перепуганные курицы, решили сбежать? Куда вы бежите? Вы хоть знаете, где находитесь? Вы идете к Шахтам! Мы же вас четвертуем, на куски порвем…
Рация могла бы гнусавить еще долго, если бы не Литвин. Он буквально вырвал рацию из моих рук и, нажав кнопку, медленно, с расстановкой сказал:
— Слышишь, ты, козел! Пошел в задницу.
И тут же отдал рацию назад.
— Полегчало? — улыбнулся Шендр.
— Ага, — кивнул Литвин, — он ведь заткнулся.
Рация действительно замолчала. Гнусавый перестал сыпать оскорблениями и угрозами.
Минут 10 мы шли в полной тишине и прямо-таки наслаждались ею.
— Эй ты! Ублюдок, что послал меня! Слышишь? — сказала рация.
— О нет, опять этот балабол, — простонал Литвин.
— Я знаю, что слышишь! — продолжила вещать рация. — Мы вас троих найдем. И того сопляка, которого вы освободили, тоже. У вас есть последняя возможность сдаться. Если вас поймает наш отряд, идущий от Шахт, то…
— Выключи нахрен! — прямо-таки взмолился Литвин.
— Нет! Это уже интересно! — остановил его Шендр. — Слушай! Он знает, сколько нас, пугает каким-то отрядом, идущим со стороны Шахт.
— А откуда он узнал, сколько нас? — спросил Литвин, — и почему он думает, что нас трое?
— Видимо, — предположил Шендр, — кое — кто плохо замел следы. А может у них есть следопыт, но аховый — следы прочесть смог, но вот точно определить, сколько нас уже не смог. Пока не выключаем рацию — может, еще что сболтнет.
Но не сболтнул. Балабол продолжал то уговаривать, то пугать, то угрожать, но по делу больше ничего не сказал. Разве что немного корректировал наш путь. Похоже, они считали, что мы выйдем из Туманного леса на дорогу и двинемся прямо в Речной. Ну да, мы ж полные идиоты.
Я был более чем уверен — если маров позади нас достаточно, они разделились на две группы — одна следует за нами, вторая направилась в сторону Угла. Скорее всего, засядет на краю леса и будет нас выглядывать.
Вот только хрен вам, мы совершенно не туда идем.
Наконец добравшись к дороге, ведущей из Шахт в Речной, мы быстро ее пересекли. Крайне опасный участок. Я очень опасался засады именно тут. Но, если она и была, то намного ближе к Углу, и нас заметить не должны были.
Вроде проскочили, хвала богам или демонам Хруста. Мы зашли в Приозерную рощу и двинули на юг. Очень скоро должен будет начаться каменистый берег озера, и я собирался уже вдоль берега дойти до нашего лагеря. При этом нужно было по мере прохождения рощи создавать иллюзию, что направляемся мы на юго-восток, обходя Угол по кругу. Если все удастся, именно там мары нас и будут искать. Ну, а мы отсидимся возле озера, причем отсидимся с комфортом.
Едва мы вошли в Приозерную рощу, как я услышал тихую трель пришедших сообщений. Остановился, развернул интерфейс.
«Подключение к сети восстановлено»
«Входящее сообщение»
«Идет анализ навыков и умений»
Я открыл статус и быстро просмотрел статистику по себе, любимому.
«Статус: колонист.
Ранг 6. трапер.
Опыт: 13/70
Навыки:
Владение огнестрельным оружием: 41 %
Владение Энергетическим оружием: 38 %
Ружья/дробовики: 21 %
Умения:
Свежевание: 81 %
Кожевничество: 15 %
Дополнительные умения: Сушка в полевых условиях с использованием «НКВД»
«Полезность»: 1.4
Цена активации клона: 1270 кр
Счет: 2330 кр
Карма: 0»
О, как славно подросли мои умения. Огнестрел вырос, энергетическое оружие тоже. Владение дробовиками опять появилось и неплохо так прокачалось. А вот интересно — как Мать смогла оценить мое умение владеть дробовиком, если пользовался я им тогда, когда она следить за мной не могла? Да и остальные навыки она оценила выше. Ведь это все должно было на чем-то основываться? Единственное объяснение — определенные действия фиксируются чипом и передаются Матери при восстановлении доступа к сети. И затем она их оценивает, поднимает уровни мастерства. Вот и объяснение «анализу навыков и умений».
Ну что же, славно, славно. Я неплохо так подкачался. До толкового бойца далековато, но все же прогрессирую. Деньги тоже появились, на один клон хватит. А вот как сделаем заказ Гринберга, можно будет задуматься о покупке более дорогого клона, ведь жаль терять свой прогресс при оживлении. Да и надоело ходить в этом несуразном теле, хочется вернуть свой изначальный, так сказать, природный облик. Я уж не говорю о хозяйстве, которого мне очень не хватает. Благо, никто хоть не подстегивает и не хохмит, хотя я и ожидал чего-то такого и морально был готов.
Мы добрались до лагеря, но отдыхать было некогда: разгрузили бубала и Литвин вместе с Кийко вызвались отвести его подальше от нашего лагеря (будет крайне обидно, если бубала заметят и найдут наш тайник).
Ну, а затем я приступил к обработке шкур. Забросил их в «НКВД» и запустил цикл, с грустью осознав, что реактивов осталось уже на малое количество сырья. Если хватит на обработку всех имеющихся у нас шкур — будет хорошо.
К слову, в мешках, что тащил бубал, камешки нашлись лишь в двух. В еще одном было золото: здоровенные необработанные куски. А в последнем обнаружились шкуры животных. В основном вольчьи, но были и лисьи, заячьи, еще какие-то, чьего бывшего владельца, животину в смысле, я определить не смог.
Ну, и славно. Камешки я отнес в пещеру. Хотя отнес — это громко сказано. Мешок был настолько тяжелым, что я его тащил с массой остановок «на передохнуть» и справился где-то за час, не меньше. Благо второй мешок с камнями и мешок с золотом мне помогли дотащить Литвин и Кийко. Мы вспотели, тяжело дышали, но все же справились намного быстрее, чем я сам.
И только я собрался было отдохнуть — пришел Шендр, все это время сидевший на посту и зорко наблюдавший за окрестностями.
Выглядел он не очень — белое, я бы даже сказал позеленевшее лицо, глаза на выкате, весь в поту.
— Я больше не могу, — сказал он, точнее просипел, — очень хреново себя чувствую. Поспать бы. Кто подменит на посту?
— Давай я! — вызвался Кийко.
— Нет, — покачал головой Шендр, — тебе на пост рано еще.
— Я не могу, — тут же «отмазался» Литвин, — надо проверить ловушки, да и на ужин что-то приготовить.
— Ладно, — вздохнул я, — тогда мне придется.
Шендр удалился вглубь пещеры, завернулся в спальный мешок и практически сразу отключился. Литвин удалился проверять свои силки. Вместе с ним отправился и Кийко, которому делать в лагере было нечего.
Я же залез на скалу, засел в удобной ложбинке, которую мы облюбовали в качестве наблюдательного поста, и принялся скучать, не забывая периодически осматривать окрестности.
А еще я сканировал частоты на трофейной рации, но обнаружить переговоры на других каналах не удалось. Я заскучал.
Вот тут-то меня и накрыло.
Я никогда не видел, как убивают человека. Не убивал и сам. И вот это случилось. Лицо мертвого мара постоянно всплывало из памяти. И я даже начал сожалеть о том, что убил его. Зачем было это делать? Могли связать и оставить там. Его бы нашли другие. Зачем убил? В тот момент я просто отреагировал на слова, сделал все автоматически, толком даже не осознав, что именно делаю. Теперь до меня дошло…
Конечно, я понимал башкой, что мары — те еще паскуды. И если бы встретили где-нибудь меня одного, наверняка или убили бы и ограбили, или погнали бы в Шахты в качестве раба. Я все это понимал, я помнил рассказы других колонистов, но на душе все равно было паскудно.
А насколько бы было паскудно, если бы тот мар убил кого-то из нас? И только потому, что я бы замешкался? Ведь могла быть такая ситуация? Да легко!
Уж не знаю, как живут с этим другие люди, но я не уверен, что сам могу так же. Когда действуешь по наитию, когда тебя вынуждают обстоятельства — ты можешь выстрелить в живого человека. Но только в такой момент. А хладнокровно, просто так, как это сделал я, наверное, не смогут многие. Или я себя накручиваю?