ной дисциплины проговаривались ещё перед выходом. Хм. Как и наказания, за нарушения. Так что, по возвращении кроме штрафа очень даже легко можно было загреметь на общественные работы, в купе с проживанием в казённом помещении с решётками и жёстким лежаком.
Впрочем, она поступила подобным образом скорее не из-за неминуемого наказания. С одной стороны вопрос не стоил и выеденного яйца. С другой, она искренне уважала Зарубина. Поэтому никак не могла позволить себе хотя бы бросить тень на авторитет этого человека.
— Ну и чего стоим, Ладыгин? Идите за мной, — только пожав плечами, велела она и больше не глядя в его сторону, направилась к машине выполняющей роль медблока, лабораторий и места проживания Лебедевой и Винниковой.
В другое время, народ непременно прошёлся бы по сладкой парочке, решившей уединиться подальше от народного взора. Но в этот раз не прозвучало не то что сальных шуток, а даже многозначительного шёпота. Все просто предпочли позабыть о данном происшествии, вспомнив о своих делах.
Нет, будь на месте Натальи Вика, то никто даже не посмотрел бы на наличие здесь её новоявленного супруга. А вот с Лебедевой, было несколько иначе. Буквально за пару дней до выхода её едва не изнасиловали.
Стоит ли говорить, что ждало её после этого? Переселенцев слишком мало и все друг друга знают, даже по голосам узнают друг друга. Так что, затеряться не получится. Если только обрубить концы. Но испуганная до полусмерти Лебедева, всё же сумела воспользоваться пистолетом и застрелила насильника. Собаке собачья смерть.
Правда в посёлке жалели, что тот так легко отделался. Вот если бы его привязать к дереву за посёлком, да ещё и слегка пустить кровь. Вот тогда бы удовлетворение было бы полным. Такие простые нравы. Нет, люди не стали кровожадными или жестокими. Просто, если раньше они не имели возможности за себя постоять, либо банально боялись, здесь у них вдруг проснулось уважение к самим себе, и обострённое чувство справедливости…
— Не стойте, снимайте верхнюю одежду, — быстро застелив один из топчанов простынёю, распорядилась Лбедева.
Потом склонилась над пластиковым ящиком с красным крестом, что-то там разыскивая. Вообще всё хозяйство медика и учёных было тщательнейшим образом упаковано и находилось в подобных ящиках. Впрочем, стеклянные шкафы, с такими же полочками, здесь просто не выжили бы.
Кстати, помимо топчанов и стеллажей, заставленных различными ящиками и упаковками, здесь имелись ещё и три стола. Один из них имел длину в два метра, в случае необходимости он должен был исполнять роль операционного. Александр кстати, грешным делом думал, что его как раз на нём и разложат. Имелось ещё и четыре весьма удобных кресла, которые при движении крепились к полу, а при стоянке их вполне можно было использовать для работы, катаясь на колёсиках. Правда, делать это следовало аккуратно, всё же особым простором салон не отличался.
— Наталья Игоревна, а может ну его, — слегка пожав плечами, попробовал воспротивиться Ладыгин.
— Угу. Давай не будем, а всем скажем что было. Третий класс, вторая четверть. Ложитесь уже, — бросила через плечо Лебедева.
— Может я сначала обмоюсь. Всё же целый день на жаре баранку крутил.
— Если вы боитесь произвести на меня дурное впечатление запахом пота, то не напрягайтесь. Я хирург, а потому имею довольно высокий порог терпимости к различным ароматам. А помыться вы сможете и после массажа. Только не сразу. Это даже поможет поднять тонус. Ага, вот он.
Лебедева наконец оторвалась от ящика. Открыла какой-то тюбик, выдавила на руки крем и начала энергично их растирать. Попутно взглянула на Александра, слегка склонив голову на бок, и требовательно указала на топчан.
Интересно, а кто из них на нём будет спать? Наверняка Лебедева. Вряд ли она стала бы укладывать его на место Винниковой. Угу. Нашёл же о чём подумать, фетишист недоделанный. Ох-ох-ох-ошеньки! Вот уж чего не ожидал, так это того, что у неё окажутся такие крепкие руки. Вернее они мягкие, но в то же время… Словом, кому приходилось на себе ощущать сильные женские руки поймёт, потому как объяснить это словами невозможно.
Боль прострелившая мышцы в начале, уже совсем скоро истаяла, улетучилась и пропала. Вместо неё пришло расслабление и блаженство. Вот так и подмывало заурчать как довольный котяра, которому чешут за ухом. А ещё, он едва не уснул, так его разморило. Даже вставать не хотелось, когда Лебедева сообщила о том, что пора подниматься.
Ага. И желательно так бочком, подхватить свои пожитки и на выход. Благо народ сейчас занят своими делами и есть вариант, что никто не обратит на него внимания. А вот если заметит Лебедева. Что она там сказала? В душ не раньше чем через полчаса. Плохо. Потому как остудить не ко времени разбушевавшуюся кровь не помешало бы. Но с другой стороны, раньше вряд ли получится.
С водой проблем не было. Ещё в прошлом году, во время стоянки здесь, Зарубин приказал выкопать запруду, в протекающем рядом ручье с чистейшей водой. Так что, можно было смело использовать ту, что весь день грелась на солнце, а утром заправиться свежей, благо под это дело имеется помпа.
Зарубин молодец. Подходя к делу подготовки экспедиции, он учёл многое. Как например и вот эти своеобразные душевые кабины. Ничего особенного, просто дуга из проволоки, крепящаяся к кузову автомобиля, обычная шторка для ванной, и деревянная решётка. Ах да, самое главное, обычный пластиковый бак с водой.
Хм. Мыться бросились всей толпой. А ведь ещё недавно, большинство из них мылись в лучшем случае раз в неделю. Впрочем, о том, что люди здесь сильно менялись, говорилось уже не раз.
Ну, раз уж в душ так скоро не получится, то он вот тут присядет и немного остынет. Вот же неймётся доктору. Что там ещё. Ах одеться, чтобы резко не остыть. Это легко. Впрочем, в том, чтобы особо скрытничать необходимости уже нет. Взбунтовавшееся тело, наконец успокоилось, и можно было передвигаться без риска подвергнуться насмешкам и различного рода намёкам. Ну а чего собственно ожидать от толпы мужиков. Правда, есть здесь и пять женщин, но так даже интереснее, есть перед кем распушить хвост.
Вообще-то Александр сильно сомневался в том что у них получится за следующий день преодолеть расстояние в сотню километров. Ведь мало, что предстояло двигаться по бездорожью, в добавок ко всему впереди лежала неизвестная местность. Банальный овраг мог стать серьёзным препятствием и задержать продвижение на несколько часов.
Угу. Так оно по идее и должно было быть, но только не в случае с применением современных технологий. Чириков, их картограф, а по сути всё же хороший программист, не даром ел свой хлеб. А ещё современные интерактивные карты, да ещё и на основе аэрофотоснимков, серьёзно отличаются от своих бумажных собратьев. Тут можно прокрутить картинку даже в 3D, что Антон с успехом и проделал.
Посидели они с Зарубиным вечерком, поговорили ладком, да покрутили карту на компьютере. В результате у них прорисовался маршрут на следующий день. Дальше всё зависело от того, чего не рассмотреть на снимках и от самих водителей.
Но и здесь всё сложилось как нельзя лучше. Александр вообще чувствовал себя бодрячком. Всё же утренний сеанс массажа ему пошёл на пользу. А ведь проснулся с чувством, что не в состоянии пошевелить руками.
Местность оказалась куда как ровнее, чем это было с другой стороны горной гряды. А соответственно и скорость можно было выдерживать в постоянном темпе. Правда, увлекаться никто не собирался, поэтому выше десяти километров всё же не поднимали. А ну как в траве нехорошая яма прячется.
Словом за день отмахали примерно сто двадцать километров. А если судить по уверенному виду Чирикова и Зарубина, так на следующий день они планировали выйти уже непосредственно к Дону. Выводы свои они основывали опять же на изучении карты. Впрочем, после сегодняшнего, Александр был склонен им верить. Жаль ничего подобного не получится, когда они отправятся вдоль предгорий. Та местность никак не картографирована, поэтому придётся тыкаться как слепым котятам, наощупь.
— Сергеич, уверен что справишься?
— А ты под руку не говори, тогда всё будет нормально. И потом, расстояние всего-то две сотни метров.
— Это-то да. Но ты не забывай, у этой дуры разброс на таком расстоянии почти полметра. Поэтому целиться нужно с учётом того, чтобы пуля попав в воображаемый круг сумела свалить его, а не поранить.
Ладыгин оторвался от ПТР и внимательно посмотрел на Вертинского. Тот же в свою очередь, взирал на своего начальника и подопечного в одном лице, с совершенно невыразительным взглядом. Но несмотря на маску безразличия, так любимую Сергеем, Александр всё же сумел заметить лёгкую толику зависти. Была слабость у этого парня слабость — любил пострелять.
Не сказать, что он не стрелял из ПТР. Ещё чего. Как раз больше всех и стрелял, от того и советы даёт со знанием дела. Но стрелять по мишени и вот так, в самый настоящий живой танк, это совершенно несопоставимые вещи. Нет, тут не охотничий азарт. Какая же это охота, приблизиться на приемлемую дистанцию к стаду зубров, хорошенько прицелиться и выстрелить. Скорее уж тир, а не охота.
Но зато стреляя именно в этих огромных животных, можно почувствовать невероятную мощь этого оружия. Когда одна единственная пуля, сваливает с ног огромного быка, весом под четыре тонны. Чувства обуревающие тебя в этот момент объяснить сложно. Во всяком случае, Вертинский буквально болел этим.
Этот парень нравился Александру, немногословный, надёжный, со стальными нервами. Но кто сказал, что эти брутальные игры интересны только ему. Тут прямо как в детском саду — я тоже хочу. Поэтому, Сергей мог сколько угодно корчить равнодушные физии, начальник даже не собирался потворствовать ему.
Вместо этого, он снова приник к оружию, навёл прицел в вожака. Эта семья стала объектом охоты ввиду того что отделилась от основного стада и насчитывала не больше полусотни голов. Сколько тогда составляло само стадо? Вот уж чего Ладыгину не хотелось бы делать, так это пересчитывать это поголовье. Шутка сказать, практически на всём обозреваемом просторе, разлилось живое, тёмно-коричневое море. Да их тут миллионы.