Угу. Имя капитана Мария произносила с каким-то придыханием. Не иначе как эти двое набедокурили. Оно бы и ничего страшного, да только у этого речника, есть жена и двое детей, которые ждут его из командировки в Андреевском. На жительство мужик прибыл. Да только вам тут не там. Придётся ему мозги вправлять, а за одно и этой красавице.
Александр скосил взгляд на Наталью и та кивнула, мол поняла всё, сделаю. Они вообще, стали друг друга с полуслова понимать. Ну а ему стало быть, с этим Кириллом разговоры разговаривать. Не дело крутить шашни, пока жена дома дожидается. Секс, наркотики, рок-н-ролл — это не наш лозунг.
И кстати, очень удивительно, что ему ещё не набили морду, хотя бы для профилактики. В условиях дефицита женского пола очень даже могли. Да хотя бы охранники. Мало ли, что женаты и их супруги дожидаются на Земле. Как раз они-то в первую очередь и должны были приложиться, чтобы душу отвести. Самим-то никак, это очень даже может ударить по их карману. А кому нужны такие кружева, если они сюда в первую очередь на заработки прибыли.
Тем временем, гулянье всё больше набирало обороты. Часа через два, шумного и бурного застолья, с танцами, выступлениями различных талантов, от пародистов, юмористов до бардов, все пришли в состояние крайней степени опьянения. Мордой в салат никто не нырнул, но многие были к этому близки. Подумать только, а ведь всего-то десяток бутылок вина и четыре коньяка и это на два десятка человек. Всё же долгое воздержание от спиртного сыграло с ними злую шутку.
Впрочем, как показало утро, ничего страшного не случилось. Это было заметно по отсутствию ярко выраженного похмельного синдрома. Получается выпили вчера всё же в меру, а опьянение это результат скорее психологический, чем паров алкоголя. Всем хотелось быть пьяными и веселиться. Скорее уж второе, уж больно напряжёнными выдались последние месяцы.
— Ну и как самочувствие? — раздался голос Натальи за спиной умывающегося Александра.
— Знаешь, я ожидал худшего, — берясь за полотенце, не без удивления произнёс Ладыгин. — Или всё дело в том, что вчера скакал как молодой козлик.
— А вот у меня в голове немного шумит. Я вообще-то не пьющая, но вчера всем было так радостно, что я присоединилась за компанию. Кстати, выяснила я насчёт Марии и Кирилла.
— Так, так, так, в это месте поподробнее.
— Не стыдно, сплетни собирать? — Склонив голову набок, осуждающим тоном поинтересовалась она.
— Во-первых, ещё недавно это было частью моей работы. Во-вторых, мне ничто не стыдно, если вопрос о здоровом обществе. Эдак заведётся любовный треугольник, а у нас тут все от мала до велика с оружием бродят. Даже если мамка всё стерпит по старинному русскому обычаю, дочке или сыночку головушку сорвёт и пойдёт вершить справедливость. Так что, не сомневайся, выкладывай.
— О-о-о, как ты всё мрачно расписал.
— Это ты мне про мрачность говоришь? Кхм. Извини, я не хотел тебя обидеть, — увидев как на её лицо налетела тень, стушевался он.
— Да нет. Правильно всё. Это я что-то совсем не подумала. Ведь вроде обычный мужик, и в квартал регулярно ходил, а… Л-ладно, чего теперь-то. Так вот, относительно Марии. Знаешь отчего тут смертоубийства или хотя бы мордобоя не произошло?
— Ну?
— Баранки гну. Эту Марию можно смело определять в квартал красных фонарей. Уж больно любви-обильная и ненасытная. Её тут на всех хватило, от того и драк не приключилось. Одни только охранники не согрешили, да и то, скорее всего из-за опасения штрафов.
— О как! — Только и сумел, выдавить из себя Александр.
— И что будешь делать? Маша прямо влюбилась в этот мир, и намерена остаться.
— Чтобы я оставил эту бомбу замедленного действия. Да ни за какие коврижки. Знаю я таких. Другие на этом деле зарабатывают, а эти в омут с головой и только из одной любви к искусству. Мало того, сами готовы с себя последнее снять. Но опять же, за деньги со всеми подряд, это не к ним. Так что, в квартале она не сможет. Тамошние девицы чётко знают, что женатые мужики табу. А этой без разницы. Тот же Кирилл появится на горизонте, как она сразу растает. Не-э, как не жаль, но эту красавицу нужно гнать отсюда.
— Поганой метлой, — нарочито нахмурив брови выдала Наталья.
— Почему поганой? — не понял Александр. — Подкорректирую память, выделю обещанную сумму, и отпущу с миром. Несмотря ни на что, работу-то она свою выполнила отлично.
— Господи, Саш, я же шучу.
— А-а. А я сразу-то и не понял. А вообще знаешь, мне с вами не до шуток. Тут волей неволей, начнёшь уподобляться Зарубину и рассматривать женщин как корень зла.
— Ладыгин, отлучу от тела, — угрожающе, произнесла Наталья.
— Ну вот, а я о чём. Чуть что, сразу виноватите и наказание всегда под рукой.
— Ну как продукт Терентий Семёнович?
Ладыгин не без удовольствия наблюдал за собеседником, смакующим предложенную ему икру. Тот даже не смог скрыть чувство удовлетворения, обозначившееся на его лице. А может и не собирался этого делать.
— Хорош, нечего сказать. Вот только, какая-то эдакая неуловимая особенность есть. Словно и не осетровая икра это вовсе, — подобно дегустатору, причмокивая, ответил он.
— Так особенность в положительном смысле или отрицательном? — Откинувшись на спинку стула, поинтересовался Александр, уже зная ответ.
— В положительном, молодой человек. В сугубо положительном. Рука эдак сама собой тянется за следующей порцией. Но вы так и не ответили на мой вопрос. Осётр он конечно же разный бывает и я по вкусу могу отличить любого, даже не столь уж и распространённого Сахалинского. Ваша по размерам и фактуре ближе к белужьей.
— Ого. Однако, вы знаток, — а отчего не восхититься талантами человека, профессионализм всегда внушает уважение.
— Не буду скромничать, — слегка разведя руками согласился со сказанным Терентий Семёнович, уже перешедший шестидесяти летний рубеж. — Я всю жизнь занимался икрой. Сначала сам браконьерничал на Волге, потом пришли девяностые, и я превратился в коммерсанта. Тут уж пришлось иметь дело с самым различным продуктом. Но признаться, вот эта икорка, это нечто особенное. И по фактуре, она знаете ли темнее, и размер самую малость больше белужьей, и вкус у неё отличительный. Уверен, что её анализы окажутся весьма интересными. Иными словами, при всей своей похожести, это не осетровая икра. Хоть на пупе извернитесь, но я уверен в своих словах. Но и не искусственная. Происхождение у неё самое что ни на есть натуральное.
— Что же, вот результаты исследований. Здесь всё без дураков, — Александр протянул собеседнику листки бумаги.
— А ну-ка, ну-ка. Ага. Гхм. Нда-а. Ну что же, результаты вполне и даже лучше, как впрочем я и ожидал. Но мне понадобятся свежие образцы.
— А вот с этим ничего не выйдет.
— Отчего же? Я знаете ли слишком долго в этом деле, чтобы вот так за здорово живёшь, рисковать своей репутацией.
— Терентий Семёнович, давайте уточним некоторые вопросы. Итак, что должно интересовать вас — качество товара, чтобы не дай господь не потравить народ, и его цена. Это всё. Будь я готов ответить на все ваши вопросы, то поверьте, не стал бы обращаться к человеку с официальным доходом в один миллион рублей в год.
— Иными словами…
— Иными словами, ваше дело принять товар, уплатить за него оговорённую цену, а потом делать с ним всё что вам угодно. Что за жажда любопытства одолела вас? Неужели вы позволяете себе подобное с вашими обычными поставщиками?
— Откуда товар у моих обычных поставщиков, я и так знаю. А ваш вызывает вопросы.
— Вас не устраивает качество?
— Нет качество отменное. И если эти данные верны, — он положил руку на листки с результатами анализов, — то продукт превосходит по всем показателям белужью икру.
— Тогда перейдём к другому вопросу, — бесцеремонно перебил собеседника Александр. — Вы готовы покупать нашу икру? Да или нет?
— Хм. Молодой человек, боюсь, что если я скажу нет, то вы найдёте другого покупателя, пусть не такого надёжного и обязательного, но найдёте. И какая мне с этого выгода. Какое количество икры вы готовы поставлять?
Надо же. И не скажешь, что сам ходил на казанке по Волге, промышляя осетра. Впрочем, смена образа жизни, круга общения — это кого угодно изменит. Разумеется, если человек сам хочет перемен. Этот как видно хотел, вот и переменился. А впрочем, кто только не промышляет рыбку. Так что, очень даже может быть, что он особо и не менялся.
— А какое количество вы готовы переварить? — Закономерно поинтересовался Александр.
Мало ли, вдруг большое количество может обвалить рынок. Ведь икра дорогая в первую очередь из-за того, что является дефицитом, а не из-за вкусовых качеств или содержания полезных веществ.
— Даже так, — заёрзал на своём стуле Терентий Семёнович. — А если я скажу десять тонн?
— Эта цифра должна меня впечатлить?
— Вот значит как, — вновь озадачился теневой бизнесмен.
— Я понимаю, вопросов у вас сейчас много, но примите добрый совет, оставили бы вы их. И даже не до лучших времён, а навсегда.
— Вы мне угрожаете?
Терентий Семёнович слегка вздёрнул бровь, и стрельнул взглядом за соседний столик. Встреча происходила в небольшом кафе, на окраине Москвы. Так что, он не двусмысленно давал понять, как то что он не один, так и то, что излишний шум будет во вред чужакам, но никак не ему. За многие годы он основательно врос в столицу и в этот район в частности.
— Боже упаси. Просто напоминаю, что лишние вопросы они и есть лишние. И если у кого появится желание найти это Эльдорадо, то он сильно просчитается.
— Какая-то ферма, со своей крышей?
— Вопросы, вопросы, да сколько же их.
— Ладно. В конце концов вы правы, лишние вопросы они и есть лишние. Но если будет хотя бы какое-то документальное прикрытие, это одна цена. Без этого совершенно другая.
— Что же, давайте будем разбирать оба варианта, а там и решим, какой из них нам более приемлем. Кстати, а что по количеству.
— Двадцать тонн, потянете. Ясно. Но от большего количества лучше пока воздержитесь. Поймите правильно, рынок Москвы давно и основательно поделён. Если бы мы сейчас говорили не о будущем годе, то я вообще не стал бы разговаривать на количество более тонны. Важно не только иметь товар, но ещё и сбыть его, при этом сохранив баланс.