— Доброе утро, Александр.
А это ещё что… Ага, вон она коробочка с динамиком, рядом с камерой. В том что Ладыгин её не заметил раньше, виноваты её белый цвет, в тон стенам, и его состояние, после воздействия транквилизаторов.
— Утро добрым не бывает. Если вы говорите на русском, то должны знать и это, — что же, он не партизан, чтобы отмалчиваться. И потом, решение уже принято.
— О-о, у вас присутствует чувство юмора. Это радует.
— Ну так может войдёте в камеру и мы поговорим нормально, а не через эти железяки.
— Хитро. Но я знаете ли не настолько уверен в себе. Мало найдётся людей, способных настолько противостоять гипнозу как Билл.
— Ваш Билл и не способен ему противостоять. Просто, после выпадения из транса он помнит всё, что происходило с ним. Вот и всё. Так что, пусть нос свой не больно-то задирает. И ещё. Передайте ему, чтобы он держался от меня подальше. Это ему добрый совет.
— Вам не кажется, что угрожать в вашем положении несколько неуместно.
— Как вас зовут уважаемый?
— Фрэнк.
— Так вот Фрэнк, я не угрожаю, а только предупреждаю. И ещё, скажите мне. Вы имеете, хоть какие-то полномочия? Можете принимать хотя бы маломальские решения? Если да, мы говорим дальше. Если нет, я буду говорить с тем, кто имеет хотя бы какой-то вес.
— Я имею полномочия на принятие решений. Разумеется, они ограничены, — поспешил поправиться невидимый собеседник.
Впрочем. Александр и не рассчитывал встретить здесь тех, кто может принимать действительно важные решения. Так, исполнители с определёнными рамками. Но всё же хотелось бы, чтобы эти рамки были бы по шире. Ведь чем они больше, тем у него выше шансы отсюда выбраться.
— Отлично. В таком случае вернёмся немного назад. Вы что действительно полагаете, что у меня есть шансы загипнотизировать вас и сбежать? Подумайте сами, как отреагирует охрана на ваш приказ отпустить меня, зная о моих способностях. Они ведь уже знают?
— Разумеется знают и им запрещён всяческий контакт с вами.
— Вот видите. И ещё. Когда пойдёте ко мне, захватите пожалуйста ключи от наручников.
— Х-ха. Мне импонирует ваша самоуверенность.
— Ну, вы же заинтересованы в том, чтобы я сотрудничал, а не упорствовал. Но играть в одни ворота не получится.
— Иными словами — ты мне, я тебе.
— Ничего нового, не находите. Просто так устроен мир.
— У нас много вопросов к вам, Александр, — тут же поспешил заверить собеседник.
— Что же, тогда у вас должно хватить и пряников.
— Л-ладно. Попробуем.
Дверь открылась уже через минуту. Что же, примерно так Александр и представлял себе своего собеседника, высокий, уверенный в себе, темноволосый, с аккуратной стрижкой, тщательно выбрит, в строгом, отутюженном тёмном костюме. Хм. Последняя деталь в данной обстановке смотрелась как-то инородно.
Парень явно не местный. Получается прилетел по его, Ладыгина, душу. И это напрягает особенно. Если такая бурная реакция на его появление, то всё закручивается очень серьёзно. А чем выше степень заинтересованности, тем труднее будет избавиться от этой навязчивой опеки. Господи, ну чем ему не угодило российское ФСБ. Глядишь и вовсе не придали бы этому особого значения.
Во всяком случае, в отношении родимого государства такая надежда есть. Чего не скажешь об американском, так как оно заинтересовалось этим проектом ещё девять лет назад. И ведь изыскания не прекратились до сих пор. Да, финансирование, как и персонал, серьёзно урезали, но не обрубили окончательно. И объект под охраной военных, и свой офицер агентства национальной безопасности имеется.
Что с того, что эта база превратилась в место ссылки? Главное, что штатная должность имеется и она не вакантна. Нда-а, повезло бедолаге, проведшему здесь два года. Иные торчат в ссылке, а он сумел отличиться, взяв столь ценный трофей. Александр даже мысленно не собирался приуменьшать роль своей личности.
— Я так понимаю Фрэнк?
— Вы правильно понимаете, Александр.
— Если вы забыли ключи от наручников, можете поворачивать обратно к двери, — Александру приходилось говорить неудобно вывернув голову, так как дверь располагалась сзади.
— Они со мной, — Фрэнк даже потряс ключами в воздухе, а потом без тени сомнений, подошёл к Александру.
Нда. Разминая затёкшие кисти, хотя наручники никто и не стягивал туго, Ладыгин заметил, что уже успел забыть, каково это быть скованным браслетами. Вон куда пришлось забраться, чтобы освежить память. Ладно, жизнь продолжается.
— С чего начнём? С вопросов или хотите сразу запустить портал? Предупреждаю, я могу открыть его либо раз в сутки на десять минут, либо три раза за сутки, по пять минут.
— Нам известно об этой особенности.
— Тогда предлагайте.
— Давайте сначала убедимся в том, что вы действительно говорите правду.
— То есть, начнём с открытия портала. Тогда вам придётся меня вывести отсюда. С расстояния в тридцать метров мне его не задействовать.
— Вы точно знаете где он находится? — Вскинул брови домиком Фрэнк.
— Хм. Из вашего удивления следует два вывода. Либо вы плохо ознакомились с материалами, прежде чем обрабатывать меня… Ого. Не надо так реагировать, я вовсе не собирался обвинять вас в непрофессионализме. Но с другой стороны, кто его знает, кем являются ваши родители или чьим зятем являетесь вы.
— Всё чего я добился, это только моя заслуга.
— Ладно. Тогда другой вариант. Вы настолько плотно опекали этого своего Дэвидсона, что не давали ему шагу ступить.
— Второе более соответствует истине.
— Тогда ничего удивительного в том, что он не понял многих особенностей. Он ведь постоянно находился в контакте с потоком.
— Интересно. Вы тоже называете его потоком. Или это Билл постарался.
— Ваш Билл, пусть идёт лесом. А потоком я его называю, потому что он похож на поток.
— Ясно, значит, просто одинаковые ассоциации. Трудно знаете ли понять то, чего не видишь. Хотя я и читал описания Дэвидсона.
— Угу. Это как слепому от рождения, объяснять что такое красный цвет. Ну так что? Если к порталу, то выводите.
— Идёмте.
Американец решительно хлопнул себя по коленям, и поднялся на ноги. Александр последовал его примеру, благо был не голым, а в каком-то костюме на подобии спортивного, только тёплом. Несмотря на то, что зимой здесь температура на побережье не опускается ниже четырёх градусов по Цельсию, летом она не поднимается выше двенадцати. Эдакий бодрящий климат.
— Фрэнк, тапочки маловаты, — сунув ноги в обувку, Александр тут же уведомил своего куратора, а ни кем иным он не мог быть.
— Заменим. Потом. Или ты сразу начнёшь качать права?
— Зачем же сразу. Сначала покажу, что имею на это право, а там уж…
— Мне определённо нравится ваш деловой подход, — сверкнул белозубой улыбкой Фрэнк.
Интересно, он пользуется какой-то особенной пастой, ведёт строго здоровый образ жизни или всё дело в своевременном посещении стоматологического кабинета. Уж больно неестественная белизна у его зубов. Но в том, что зубы не искусственные, Александр был уверен. Как и в том, что от транквилизаторов он наверное ещё полностью не оправился, раз уж ему подумать больше не о чем.
Ага. Мысли у всех умников направлены в строго определённом направлении. Нет, до бетонного саркофага или точнее будет сказать, до огромной шлюзовой камеры, а именно ею и являлось это вытянутое бетонное здание, Турбин не додумался. Впрочем, чего там было уже устраивать, если они с Власовым успели натаскать на себе чёртову прорву всякой всячины. Но вот рабочее место для привратника.
Кабинет довольно просторный, да ещё и поделён на две части. В первой кресло, явно предназначенное для снятия биометрических показателей. Множество приборов вдоль стены, рабочий стол с персональным компьютером. Имеется и герметичное окно с жалюзями, которые сейчас подняты и Александр может воочию наблюдать за потоком. Во второй комнате так же видны ряды каких-то приборов. Александр даже не пытался понять каких именно.
— Здравствуйте Александр.
А улыбается-то, как будто миллион нашёл. И ведь нашёл, паразит эдакий. Едва только Ладыгин взглянул на худосочного Билла, как сразу же понял — не гражданский долг он выполнял. Ему вообще плевать на этот самый долг, как по большому счёту и на государство.
Там, в лесу, когда он его допрашивал, это в глаза не бросилось. А вот в аэропорту и особенно здесь, на его рабочем месте. Словом, он был похож на Турбина не только внешне, но и духовно, если можно так выразиться. Человек одержимый своей работой.
С такими лучше не иметь дел. Если же нет другого выхода, то лучше за ними присматривать, потому что они не остановятся ни перед чем. Понадобится послать на убой, чтобы получить нужный результат, да пожалуйста, никаких проблем. Для них существует только цель. Всё остальное, только средство и не более.
— Фрэнк, он был рядом, когда вы говорили со мной? — Не обращая внимания на приветствие учёного, поинтересовался Александр.
— Разумеется.
Хрясь. Билла снесло, так словно по нему ударило стенобитное орудие. Ничего удивительного, если учесть что Александр превосходит его по массе в полтора раза, и вообще, Бог силушкой не обидел. Это всё равно, что взрослый мужчина от души врежет подростку. Но Ладыгин угрызениями совести по этому поводу не страдал. Даже если бы Билл и не слышал предупреждения, он заслужил это однозначно.
Едрит ангидрит!!! Больно-то как!!! Сразу четыре электрода на тонких проводах впились в его тело. Всё же, довольно тонкая шерстяная ткань, плохая защита это электрошокера. Когда тело перестало корёжить от боли, а красная пелена боли спала с глаз, Александр обнаружил себя лежащим на полу.
— Что это было? — Голос Фрэнка звучал как-то особенно громко. Наверное результат только что перенесённой электростимуляции организма.
— Я не доктор и не рентген, но если судить по моему опыту, перелом челюсти в двух местах, — приходя в себя и отползая на пятой точке в поисках хоть какой-то опоры, ответил Александр.