На всякий случай решаю, что задерживаться здесь не стоит, и выхожу из бара.
22КЕЛЛИ
Поблуждав по улицам, Кай находит еще один паб с вай-фаем и комнатой наверху. Заведение еще более сомнительное, чем то, в Глазго, и я с ужасом думаю, что бы подумала мама, увидев сына в таком месте.
Заперев за собой комнату, он сразу включает планшет Бобби и приступает к поискам Фрейи. После нескольких попыток находит ее по словам «Ложь, ложь, ложь».
На этот раз она выглядит не лучшим образом: растрепанная и заспанная.
— Даже не знаю, сколько еще смогу продержаться. Думаю, придется уехать из города. Но сейчас для вас — последний взгляд на Лондон. — Фрейя отступает немного в сторону, и за ней открывается вид на мост и большое колесо обозрения, Лондонский Глаз. Близятся сумерки, и это значит, что прошло уже несколько часов.
Экран темнеет.
Кай закрывает планшет, откидывается на спинку стула и ерошит волосы.
— Келли? Ты здесь? Слушай. Сам я Фрейю найти не смогу. Мне нужна твоя помощь. Я останусь здесь до утра. Попробуй отыскать ее, начиная с того места, где она была в последний раз. Если найдешь, попробуй убедить встретиться со мной. Если не согласится встретиться, пусть хотя бы напишет.
Кай несколько раз повторяет адрес электронной почты, чтобы я запомнила его, и говорит, что создал ящик специально для этой цели.
— Я ставлю будильник и буду проверять каждый час.
Конечно, Кай. Я покружу по Лондону, в котором никогда раньше не бывала, отыщу Лондонский Глаз, а потом найду девушку, которая стояла где-то там несколько часов назад. Ерунда. Никаких проблем.
Но, с другой стороны, если не я, то кто?
Мог бы, по крайней мере, показать мне карту.
Я вылетаю из комнаты и какое-то время ношусь по темным улицам, пока не нахожу довольно оживленный район. Здесь много пешеходов, и я стараюсь держаться от них подальше. Некоторые носят медицинские маски.
На автобусной остановке, под навесом, замечаю карту города. Смотрю на нее, но где именно нахожусь, понять не могу. Знакомых названий улиц не вижу. Так можно бродить всю ночь и ничего не найти.
Вместо этого устремляюсь в ночное небо, выше и выше, и вот уже весь город лежит подо мной как на ладони. Так-то лучше.
Фрейя была на мосту — вот река. Должно быть, Темза, так? Тянется внизу темной змеей. Следую вдоль нее до ярко освещенного, напоминающего огромное огненное колесо Лондонского Глаза. Страна под карантином, туристов должно быть немного, но колесо обозрения все равно крутится. В кабинках-капсулах сидят люди, фотографируют, любуются видами. Долго еще оно будет вертеться?
Внизу вокруг колеса толпятся полицейские. Ищут Фрейю?
Где она может быть? Должно быть, ей кто-то помогает, прячет у себя. Хотя если в последний раз она сказала, что собирается покинуть город, то, возможно, уже и никто.
Шэй, когда она бывала где-то поблизости, я могла почувствовать всегда, но ее я знала. Удастся ли таким же образом ощутить другого, незнакомого выжившего?
Как и тогда, когда я искала Шэй на острове, начинаю от Лондонского Глаза и нарезаю постепенно расширяющиеся круги — слушаю, зову ее по имени. Я смогу ее почувствовать, если она ответит? Не знаю. Не знаю даже, слышит ли она меня.
В какой-то момент чувствую кого-то и тут же снижаюсь, но нахожу только кошку. Сажусь рядом с ней на каменную стену. Кошка шипит, распушает хвост и крадучись уходит.
Не получается. Что еще придумать?
Возвращаюсь к исходному пункту, туда, откуда начинала. Колесо обозрения больше не двигается. Уже поздно, но гуляющих еще много.
Подлетаю поближе в надежде подслушать что-то полезное, ловлю обрывки разговоров, но люди говорят только о том, чтобы выпить, обсуждают, куда бы пойти. Некоторые целуются. Все какие-то взбудораженные, шумные, как будто малость обалдевшие. Словно знают, что мир движется к пропасти, и отрываются напоследок кто как может.
Может быть, так оно и есть. Может быть, они правы.
Вот только ничто не помогает мне искать Фрейю. А полиция? Если послушать их, может быть, удастся наткнуться на что-то ценное?
В районе колеса полицейских все еще много. Некоторое время я наблюдаю за ними и прихожу к выводу, что в их передвижениях есть определенный порядок. Они проверяют каждого человека, заглядывают в каждый уголок, заходят во все заведения. Ищут Фрейю? Но ведь ее здесь нет? Тогда почему они ведут себя так, словно думают иначе?
Сама я особенно тщательными поисками вблизи колеса не занималась, посчитав, что даже пешком Фрейя успела уйти на несколько километров отсюда. Полицейские же как будто исходят из какого-то другого предположения. Может быть, они знают что-то такое, чего не знаю я?
Сажусь на самый верх Лондонского Глаза и оглядываюсь, пытаюсь нащупать что-нибудь. Неподалеку, у реки, есть местечко, где вибрирует некая концентрация чувств. Скорее всего, еще одна кошка.
Тянусь к ней, стараюсь локализовать ее лучше, но она вдруг исчезает. Странно. Концентрируюсь на том месте, откуда исходила пульсация. Направляюсь к пирсу, возле которого стоит несколько лодок. Приближаюсь, замираю, снова осматриваюсь. Никто не шипит, но что-то здесь есть, что-то вроде мерцания энергии.
Привет, Фрейя. Ты здесь? Я хочу тебе помочь. Пожалуйста, ответь.
Ничего.
Я не чувствую никакого присутствия и… Что это? Едва слышный шум у меня за спиной?
Наверное, крыса.
Не знаю, почему, но мне становится не по себе. Никто, даже самая здоровенная зомби-крыса на свете, ничего не сможет мне сделать, ведь так? Но мне все равно страшно. Будь у меня кожа, по ней бы точно побежали мурашки. На этой лодке определенно есть что-то ужасное, и я уже готова взмыть в небо, как вдруг… Легкий толчок. Кто-то — или что-то — подталкивает меня, пугает, прогоняет.
Я толкаю в ответ. Хватит прятаться, Фрейя.
Замешательство, смущение.
Ну ладно, говорит она, но не вслух, а у меня в голове. Брошенный на палубу брезент шевелится, из-под него выглядывает Фрейя.
23КАЙ
Дзззз… дззз…
Пытаюсь прогнать сон и выключаю будильник. Снова включаю планшет, проверяю — почтовый ящик пуст.
Келли ушла четыре часа назад.
По крайней мере, четыре часа назад я, думая, что она здесь и слушает меня, отправил ее на поиски Фрейи. Не исключено, что моя сестра к тому времени заняла себя чем-то более интересным и я разговаривал сам с собой.
Волнение, беспокойство, тревога… Сон уходит. На всякий случай еще проверяю канал Фрейи и ничего не нахожу. Я обещал сестре, что пробуду здесь до утра, но больше не могу сидеть без дела и ждать.
Достаю из ящика листок и ручку и пишу записку: Вернусь.
Я выхожу в ночь.
Сначала иду по улице пешком, потом замечаю идущий в нужном направлении автобус и сажусь.
24КЕЛЛИ
— Эй! А ты что такое? — позабыв об осторожности, спрашивает вслух Фрейя.
Я была выжившей, как ты.
— И что случилось?
От нее идут волны любопытства и ужаса.
Долгая история. Давай для начала постараемся увести тебя отсюда и от полиции.
— В самом деле, давай. Как только я сама об этом не подумала? — говорит она, и в ее мыслях я чувствую боль.
Что-то не так?
— Лодыжка. У меня сильное растяжение. — Фрейя вытягивает ногу, и, надо сказать, выглядит она не лучшим образом, вся распухла.
Ну так вылечи ее.
Она смеется.
— Как?
Ты выжившая, а значит, умеешь это делать. Вот так.
Пытаюсь показать ей, как это делала Шэй, когда лечила себя — направить сознание внутрь, а не вовне и найти целительные волны.
— Вау. И это сработает?
Должно.
— Ладно, попробую. — В ее светло-серых глазах клубятся темные вихри, и я, как и в случае с Шэй, чувствую, что старается сделать Фрейя. Она полностью ушла в себя, и мне приходится сдерживаться, чтобы не вмешаться.
Наконец ее глаза и мысли возвращаются в нормальное состояние, и она осторожно встает. Потом подпрыгивает на травмированной ноге.
— Ну и здоровский же трюк! Спасибо! И… пока!
Куда пойдешь?
Она с безразличным видом пожимает плечами, но на самом деле с трудом скрывает страх.
— Что-нибудь придумаю.
Там повсюду полиция. Я рассказываю, что творится у Лондонского Глаза.
— Вот черт.
Позволь мне помочь тебе.
— Зачем тебе это?
Еще одна долгая история.
— Я никуда с тобой не пойду, пока не узнаю, что происходит и почему ты здесь. Кем бы ты ни была.
Ладно. Подруга моего брата — выжившая. Она сдалась властям на базе ВВС и сказала, что является носителем.
— Идиотка, — фыркает Фрейя.
Она была уверена в своей правоте. Теперь моему брату — его зовут Кай — нужно найти ее. Но недавно он увидел тебя в интернете и хочет узнать, действительно ли выжившие не являются носителями.
— Не являются. И что?
Он хочет, чтобы ты помогла ему в поисках.
— А что я буду иметь с этого?
Я вздыхаю.
Тебе говорили, что ты невыносима?
Фрейя смеется, но это только бравада (по-моему, подходящее слово?). Ей страшно, но еще страшнее принимать помощь от чужака.
Только для начала я посмотрю, где там полиция, чтобы ты не наткнулась на кого-нибудь случайно.
— Предосторожность не помешает.
Кай и отмутузить может, когда кто-то этого заслуживает.
— Качество потенциально полезное.
А еще мы хотим рассказать всем, как это делаешь ты, правду о выживших.
Секунду она молчит, потом кивает.
— О’кей, скажу так, сейчас ты меня убедила. Давай выбираться отсюда.
Мы можем либо пойти к Каю, либо отправить ему письмо на электронный адрес, чтобы он встретил нас где-нибудь.
— У меня нет телефона. Последний, которым пользовалась, утопила в реке. К тому времени они наверняка его засекли.