Я стояла, во все глаза разглядывая приближающегося незнакомца, а он, подойдя, широко мне улыбнулся, и сказал:
— Здравствуй, Лина Вельда, да прибудет Провидение с тобой! Здравствуй, Джелвер! — он махнул рукой дракону. — А я — Ардай.
И почему я даже не удивилась, что он знает мое имя? Имея под боком дракона, способного мысленно связываться на немалые расстояния — радио отдыхает…
Впрочем, я ведь тоже теперь так могу!
На плече у шалопая Ардая сидела сова, маленькая такая, пестрая, скорее сычик. Ручная сова, надо же!
Ардай бросил котомку у костра и присел на камни.
— Налить травника? — радушно предложила я, и, не дожидаясь ответа, налила ему чашку, подала, обжигаясь, — осторожно только, горячий.
Посуда у Джелвера нашлась только металлическая, красивая, может, даже серебряная — все же драконы всюду драконы, да? Может, у него тут где-нибудь и кучка золота припрятана? Лучше бы сюда деревянные чашки, которые не грелись бы так от кипятка.
— Ага, спасибо, — он взял чашку так, словно та была холодной — без осторожности и не поморщившись, легонько дунул, отхлебнул, — вкусно как. Чудно, княжна, и травник варит… — он опять широко улыбнулся.
А с трудом удержалась, чтобы не выхватить у него чашку и убедиться — травник остыл, парок над ним больше не вился. Вот так, раз — и остыл.
— Я не всегда была княжной. Я кухаркой была и поломойкой. Тебе Джелвер рассказал?
— Ага, — парень протянул мне чашку за следующей порцией, — а еще ты иномирянка, которая говорит по-соддийски. Это интересно. И хорошо в любом случае, ведь если бы ты была обычной княжной, то не знала бы, как за котелок взяться, и мне бы самому пришлось сейчас готовить нам травник!
Чашка действительно была практически холодной.
— Ты маг? — прямо спросила я, покосившись на сову.
— Нет. Я соддиец, или еще говорят — горный колдун, слышала про таких? — он непринужденно улыбался, — так что не пугайся, это никакая не магия, и даже не колдовство, просто способности врожденные, но из-за них нас колдунами и зовут, — он взял чистую чашку, протянул мне.
Я взяла и чуть ни выронила — чашка была словно только что из морозилки.
— Налей себе — быстро остынет.
Я так и сделала — действительно, сразу можно было пить, не обжигаясь.
"А еще ты хвастун, и вообще, воспитывать тебя и воспитывать", — вдруг подал голос Джелвер.
До этого дракон молча лежал в сторонке, прикрыв глазам кожистыми веками, мне казалось — дремал.
Ардай с характеристикой не согласился:
"Не такой уж и хвастун. А что до воспитания, так ты, Джелвер, иногда ничем другим и не занимаешься".
— Ничего, старым и мудрым еще стану, — добавил он голосом и подмигнул мне.
"Болтать прекращай, — сказал Джелвер, — неважно, что она говорящая".
"Понял я, извини".
А я поняла: если соддийцы и повелевают драконами, то этот парень, похоже, еще не дорос повелевать Джелвером, скорее, можно наблюдать нечто обратное.
Сова слетела с плеча Ардая на камень, и оказалась как раз между нами.
— А ко мне твоя сова пойдет? — я потянулась к птице… и отшатнулась, чуть ни упала.
Совы больше не было. На камне сидела тоненькая рыжеволосая девчонка, наверное, ровесница Ардая. Острые, немного лисьи черты, в общем, очень привлекательные, глаза зеленые, а уж рыжая грива, небрежно, чисто символически заплетенная в с косу — мечта парикмахера. И никаких тебе лент или повязок.
Парень расхохотался.
— Не бойся, княжна. Это моя Шала. Вот она, кстати, в магии кое-что понимает.
Девчонка безмятежно улыбнулась:
— Здравствуй, княжна Вельда, — и тоже потянулась за чашкой.
Я как раз перевела дух. Ну ничего себе — оборотень! И чтобы вот так, у меня на глазах, птица стала девушкой — да в жизни не могла представить себе ничего подобного! Хотя, подумаешь, оборотень, вон рядом дракон отдыхает…
Я бросила взгляд на босые ступни девушки, которые она попыталась прикрыть юбкой, и вспомнила: босая, с непокрытой головой, еле причесанная, и оборотень — значит, ниберийка, налицо все признаки, которые упоминал дедушка ленны Даны.
— Ты ниберийка?
— Угу, — Шала дула на травник и пила его маленькими глоточками.
Ниберийка. Как Митрина…
"Очень одаренная ниберийка, кстати. Таких еще поискать…" — с легкой усмешкой добавил дракон.
Шала тут же отозвалась на мысленном:
"Спасибо, Джелвер. Я тебя тоже люблю и уважаю, ты знаешь".
"Э, нет, Шала, не согласен, — тут же весело вмешался соддиец, — ты лучше побольше его уважай, а люби только меня!"
Дракон рассмеялся коротко и неслышно, зато Шала — громко и весело, и посмотрела на меня, как на единомышленницу.
— Скажи, княжна, твой муж тоже ревнивый?
— Не знаю, наверное, — я смогла только пожать плечами.
— Не знаешь? Ты совсем недавно вышла замуж? — распахнула глаза рыжая ниберийка. — Кстати, может, поговорим о деле? Как будем искать твоего мужа?
"Не спеши, Шала, — сказал Джелвер, и его мощный хвост с пикой на конце увесисто шлепнул по земле. — Ардай, дай Шале пару серебряных. Я хочу кое-что спросить".
Ардай буркнул что-то, но все же пошалил в кармане, и достал монетки, бросил их на колени рыжей. Та монетки взяла, повертела задумчиво в пальцах, и они пропали… ну, прямо фокусница девочка.
"Джелвер, что-то серьезное?"
"Княжна, ниберийки единственные умеют видеть суть человека наиболее полно, и безо всяких магических кристаллов. Разреши Шале тебя рассмотреть, это может быть важно. Я уверен, ты кое-чего о себе не знаешь, если, конечно, не вздумала водить нас за нос".
"Не вздумала! — я разозлилась, — пусть рассматривает, мне нечего от вас скрывать. Кстати, зовите меня Линой! Заладили — княжна да княжна".
— Я не стала бы им рассказывать о тебе ничего, если бы ты была против, Лина, — Шала улыбнулась, — несмотря на то, что деньги не твои. Только тебе бы рассказала. Но ты, говоришь, не против…
Она прищурилась, а потом посмотрела куда-то сквозь меня. Я подавила невольную дрожь. Она видит — что? Ауру рассматривает? Маг в Кере смотрел на меня через кристалл, и увидел заклятье, и не только…
— Ну, что видишь? — первым не выдержал Ардай.
Шала пожала плечами.
— Что сказать? Говорите, что она иномирянка, а я не знаю, какие они, люди ее мира. Но вижу кое-что необычное, действительно, она отличается от обычных людей. Однако это пустяки. Если именно в этом особенность людей ее мира, то они отличаются от здешних меньше, чем, к примеру, отличаются от них соддийцы или ниберийки…
— То есть, я действительно иномирянка? — подвела я итог.
— Это не главное. Видишь ли, еще я вижу, что ты на четверть соддийка, что на тебе есть синие заклятья, и часть твоей ауры заперта. В твоем мире живут соддийцы? А какие они? — Шала подалась ко мне, — расскажи подробнее!
Ардай присвистнул.
— У нас нет соддийцев, — я покачала головой, — и драконов нет, и о ниберийках я тоже не слышала. И магии нет. Понимаешь, у нас нет магии, то есть, кое-кто в это и верит, но в основном разных там ведьм, колдунов и магов считают обманщиками, вот и все. Синее заклятье на меня наложили уже тут, мельник, это заклятье сделало меня немой, но оно прошло, когда князь провел ритуал…
— Да, я так и поняла, есть след от недавнего синего заклятья, он останется на пару лет, но постепенно исчезнет. След от княжеского ритуала не исчезнет никогда. И говорю же, кто-то запер что-то в тебе, остановил… не знаю, что, может, плохое, может, хорошее. Это мог сделать только маг.
— Какая ерунда! — я тряхнула головой. — Не могло быть ничего такого! Кстати… — я вдруг вспомнила, — маг в Кере нашел на мне еще то ли синее заклятье, то ли нет, он не понял, что это. Утверждал, что оно из детства. Знаешь, ну у нас ведут разговоры про разные сглазы, проклятья, то есть, да, что-то есть…
Впрочем, мне страшно не хотелось поднимать эту тему, потому что слишком уж она мутная и неопределенная.
Шала кивнула.
— Маг просто не знал, что это за метка, а вот я таких видела множество, и ошибиться не могу. Такую метку оставляет лишь Синий камень, который хранится посреди Драконьих гор. Наверное, в твоем мире тоже такие есть? И все люди твоего мира носят такие метки?
— Э… что? — растерялась я. — Какой камень?.. Конечно, нет! Погоди, ты действительно считаешь, что на мне с детства какое-то синее заклятье? Которое еще не прошло?
— А оно и не пройдет никогда. Соддийцы добровольно носят его всю жизнь. Оно охраняет тайну их народа. А вот что хранит твоя метка?
— Да понятия не имею, — я растерялась, — ты все-таки ошибаешься, Шала…
"Все может быть, — заметил Джелвер, — но я все же считаю, что нет. Сергеру будет над чем поломать голову. Скажи мне, твое рождение было в чем-то необычным? Как ты родилась?"
"У нас это делается только одним способом, Джелвер! — съязвила я, — я думала, здесь тоже!"
"Это понятно, но все ли было в порядке? Роды пришли в срок, возле твоей матери были те же повитухи, которых зовут и к соседям?"
До меня дошло, наконец, и стало неловко за свою язвительность. У меня ведь действительно не все было в порядке! Бабушка сто раз рассказывала, чуть ни плача от переживаний, как мой бестолковый отец повез маму на дачу незадолго до родов, а тогда еще дорогу не построили, и телефонной связи не было! И как мама рожала меня на одеяле под яблоней, а принимал роды отец — вот же олух, допустить такое! А потом часа через два приехала вызванная кое-как "скорая", и нас с мамой все же отвезли в близжайшую, районную больничку — это при том, что бабушка уже и насчет места в лучшей больнице договорилась, и с врачами все утрясла! Я этих бабулиных переживаний никогда не разделяла, ведь родилась же, и все благополучно вышло, а где — какая разница?
Услышав об этом, Ардай с Шалой многозначительно переглянулась.
Заговорил Джелвер.
"Видишь ли, княжна Лина, я, конечно, не взялся бы ничего утверждать, но если соддиец ожидает рождения ребенка от обычной женщины, он совершенно точно постарается сделать так, чтобы посторонних при родах не было, а он сам — присутствовал. Потому что лишь в момент родов он может точно узнать, родился ли ребенок соддийцем. То, что ты рассказала… сама понимаешь".