— Поняла, — я кивнула. — Ситора, а можно отказаться служить королю? Я хочу сказать, быть личным магом короля и служить при его дворе — можно отказаться? — мне действительно было очень интересно.
— Если король избирает определенного мага, то тот обязан служить ему семь лет, потом может просить отставки. Тот же Мун, ты его видела, он здесь по воле нашей королевы, его срок истекает через четыре года…
Я тут же вспомнила: "Так же, как я тут служу верной собачкой младшему князю Вельда, лир Аспейр несет такую службу при матери нашего лучшего из королей". Да, теперь все это стало более понятно.
Тут дверь распахнулась, и моя главная надсмотрщица не вошла — влетела в спальню. Ворвалась, как ураган.
— Моя княжна! Ты… ты ведь должна отдыхать?
— Должна? — я успела благодарно пожать руку Ситоре, и повернулась к лире, вскинула голову повыше. — Я не знала, что должна, я просто отдыхала. А еще я просила у лиры Ситоры кое-что из вещей, и она была столь добра собственноручно мне их принести, — я медленно повышала децибелы, и голос начал звенеть.
Нет, конечно, голосить, как ленна Дана, я не решусь. У нее были годы тренировки и подготовленная аудитория. Но нужный эффект и так был достигнут, сравнительно малыми силами.
— Княжна, я здесь за тем, чтобы исполнять твои просьбы…
Благодарю. Впредь буду обращаться к тебе. А пока я все же буду отдыхать, лира.
Ситора уже сбежала, улыбнувшись мне на прощанье, наконец и моя лира тоже гордо удалилась. Я опять осталась одна, прилегла на кровать, и долго смотрела на облака за окном. Вот, еще немного, и я все-таки решу окончательно, что буду делать, а пока ведь можно просто посмотреть на облака?
Подумать об этом завтра — не мой случай. Я подумаю сегодня, уже сегодня…
Молодая женщина прошла мимо кровати к окну и опустила штору, скрыв небо с облаками.
— Не нужно было, — недовольно буркнула я, подумав, что это опять лире неймется.
Она обернулась, улыбнулась.
— А ты спи, спи…
Это была не лира, а совсем незнакомая женщина, гораздо моложе. Моя ровесница, пожалуй.
— Ты спи, а я посмотрю на тебя… внучка.
Вот так поворот…
Как ни странно, я не беспокоилась, даже особенно не удивлялась, мне стало интересно, не более.
Эта незнакомка не служанка и не "дама свиты", и держалась она уверенно — как у себя дома. И казалась необычайно красивой, ей шел туго повязанный платок из кремового шелка — в Кере после свадьбы я носила похожий. А юбка, жилет, остальные мелочи мало отличались от выданной мне одежды, все из светло-синего шелка и немного красного — цвета Вельдов. А бусы… На них я засмотрелась: круглые граненые рубиновые бусины чередовались с плоскими, украшенными, как решила бы я, мелкими бриллиантами, во всяком случае, сверкали они соответственно. Ко мне вот так запросто явилась совсем непростая особа… и как же она вошла, настолько неслышно?
Она присела рядом со мной на кровать, тронула княжеское ожерелье, которое я, конечно, не сняла и не собиралась — мало ли что.
— Это оно. Я тоже его носила.
Мне стало очень не по себе.
— Когда?..
— Лет триста тому как… Ой, я никогда не считаю! — она рассмеялась, махнула рукой.
Голос у нее такой приятный, звонкий.
— Ты, моя дорогая четвертая, стала первой. Но у тебя небольшие сложности. Ничего. Их не бойся, — она махнула рукой в сторону двери, — в служанках нет ничего страшного. На самом деле они не такие и навязчивые, ты просто не привыкла.
— А кто ты? — пискнула я.
— Ах, да! Ты же не знаешь. Я Эда Вельда. Была когда-то королевой Винеты, между прочим!
— О-о… Ты первая пропала… ну то есть…
— Да, — согласилась она, и ее веселое только что лицо приняло горестное выражение, но ненадолго, — как жаль, я так мало жила, так мало была счастливой. И ладно бы какая серьезная причина, так нет же — просто моя неосторожность. Я заблудилась. Потайной ход нельзя открыть с той стороны, так что я не могла вернуться в комнату, а выход не нашла. А он был. Я могла бы выжить, если была бы настойчивей. Просто надо идти направо, всегда направо. Я не знала.
— Здесь тоже есть потайной выход? Как в Белом кабинете?
— Есть! — она прижала палец к губам. — Никто не знает. Это была тайна Вельдов. И ты не говори посторонним. И возьми кольцо. Если захочешь, отдай королю. Ожерелье вот не трогай, оно мое, а кольцо возьми. На память обо мне, четвертая! Я так рада все-же тебя увидеть!
— Хорошо. Послушай, королева Эда… можно так к тебе обращаться? — она в ответ кивнула, — а та, другая пропавшая княжна тоже заблудилась в лабиринте, или что там… в тайном проходе?
— Что ты, разве я позволила бы? Нет, ее занесли в проход уже мертвой. Спрятали там, — королева скорбно поджала губы.
— Но ведь знали о проходе только Вельды? — добавила я осторожно, — или не только?
— Не знаю! Но его не открывали уже очень давно, очень…
Большая белая птица слетела непонятно откуда и села на плечо королевы, та погладила ее по хохлатой голове.
— Давно ты вдова, внучка?
— Я не вдова. Мой муж просто уехал, а ожерелье отобрал стражник, — не стала я лукавить на этот раз.
— М-м, вот как? Как это — отобрал?.. У тебя? — на лице королевы появилось такое искреннее недоумение, что я чуть ни рассмеялась.
Странный звенящий звук раздался, и вокруг меня все мигнуло и поменяло цвет — словно переключили канал в телевизоре.
Я протерла глаза, и лишь после этого смогла рассмотреть Зену, служанку.
— Моя лира хорошо спала? Прости, я уронила, вот… — девушка, кажется, готова была расплакаться от раскаяния. — Я голова служить моей лире…
Я села на кровати, потерла лицо ладонями.
— Долго я проспала, Зена?
— Уже к закату, моя лира. Ты будешь спускаться вниз, в Большой зал?
— А надо? Меня звали?
— Не звали, моя лира. Как ты пожелаешь… Я тут разобрала сорочки, желаешь сменить?
— Погоди, потом, — я махнула рукой, — потом решу. Иди пока…
День сегодня на события не бедный, помимо того, что наверняка здесь полно всяких устоявшихся церемоний, вроде общих обедов, ужинов, еще не знаю чего, и к похоронам князя готовиться надо, уж не знаю, к какими церемониями связано это. Но меня никуда не зовут. Видимо, если приду, не прогонят, но видеть не желают. Кстати, это взаимно.
Завтра, после коррекции памяти, я стану более желанным членом семейства? Впрочем, нет, не стану — не допущу ведь никакой коррекции…
Королева Эда и тайный ход прямо из моих покоев. Ох, это было бы слишком чудесно. Еще — забрать кольцо. И она звала меня внучкой — ну да, обряд сделал меня дочерью старого князя. И еще она дважды назвала меня четвертой — почему?
Три княжны Вельда погибли в этих комнатах. Одна — несчастный случай, другую, скорее всего, убили, третья умерла от болезни. Я — четвертая?..
В конце концов, это просто сон, может, в нем ни капли правды нет!
Я слезла к кровати, медленно подошла к камину. Серебристая птица на камине была точь-в-точь как та, что сидела на плече "бабушки", только та была поменьше и белой. Служанки худо-бедно очистили фигуру от пыли, но кое-где она осталась, на задней части и под перьями. Смешная птица, перья торчат. Живые такие мне пока не попадались, вот на руха немного похоже, только размеры не те, и цвет перьев — рухи темные. Я взялась за крылья и попыталась подвигать, повернуть статую — бесполезно, она не шелохнулась.
И что теперь? Уходить все равно надо. Через дверь — не прорвешься, меня караулят. И шуметь нельзя, зайдут, поинтересуются, что случилось, не надо ли чего мне, княжне, и чем мне услужить…
Тьфу. Запереться бы, и спокойно поискать. Так не на что запереться!
Во сне я уже поверила, что тайный проход есть…
Птица из сна очень забавно крутила головой. А фигура на камине вся в серебристых перьях, они заходят друг на дружку, как настоящие перья, и под ними можно скрыть… например, то, что фигура не монолитная, а состоит из деталей… например, что у нее голова поворачивается…
Не думая вовсе, а подчиняясь некоему наитию, я взялась за птичью голову и повернула, резко и так сильно, как только смогла, будто свернуть птице шею — вопрос жизни и смерти. И она повернулась, смотрела теперь не налево, а направо. А ладони у меня горели, до крови свезенные о серебристые перья.
Значит, птичка все же с секретом. Я снова попробовала повернуть фигуру, лишь попробовала, чтобы выяснить — двигается? О да, подалась сразу же. Есть, есть, есть! Я нашла!
Теперь надо приготовиться. Я отобрала вещи попроще, которые надену, сине-красный костюм скатала в плотный сверток — вдруг пригодится. От набега на кухню остались лепешки, холодное мясо и немного травника — хватило перекусить, оставшиеся лепешки я завернула. Воды бы фляжку — взять с собой, но где ее взять! Зато есть лампа, залитая маслом доверху — очень хорошо, надеюсь, ее хватит.
Хлопнула дверь, я поспешила обернуться. Лира-дуэнья, кто же еще!
— Моя княжна, благородные лиры и их дочери собираются в большом зале, ты к ним присоединишься? Я могу подобрать тебе нитки для вышивки, если ты к этому занятию не испытываешь отвращения. Лиры буду слушать придворного чтеца, какую-нибудь поучительную романтическую историю. Ты любишь слушать чтеца, моя княжна?
Ах, вот что тут у благородных лир вместо вечернего телевизора…
Конечно, не стоило упускать возможность пройтись по замку, а там, глядишь, сбежать от всех и добраться до Белого кабинета — да, шансов немного, но все же больше, чем если я стану сидеть безвылазно у себя. Но…
Я поняла, что уже не хочу этого. Потому что окончательно поверила птице на моём камине и королеве Эде. Она велела мне забрать какое-то кольцо… вот и заберу. А пока останусь у себя, целее буду.
— У меня болит голова, хочу поспать еще, — сказала я лире, — прошу, сделай так, чтобы меня никто не беспокоил.
Она рассыпалась в витиеватых пожеланиях доброй ночи, и — я готова была поклясться, не огорчилась, скорее напротив.
Дождавшись глубокой ночи, когда все стихло, и огни внизу, под окнами, погасли, я повернула птицу. Боялась — а ну как загрохочет где-нибудь? К огромной радости, птица повернулась тихо, как смазанная, и через несколько долгих мгновений — несколько плиток пола у самой стены недалеко от кровати с легким скрипом ушл