ько грубоватым, но что делать - это солдатское веселье, веселье воюющего города, и потому не надо от него требовать особой рафинированности и утонченности. Первую песенку мы посвящаем героической Таманской мотострелковой дивизии, которую наши правители так и не смогли вывести на усмирение восставшей столицы. Привет доблестным воинам-таманцам! Мы надеемся, что и все прочие солдаты и офицеры вскоре задумаются и последуют их примеру. Ура!
Зазвучала зажигательная музыка - весьма изобретательные вариации на тему "Гоп со смыком". Альбина тихо засмеялась и с первых тактов принялась притопывать туфелькой по полу.
Для матроса "Каберне Тамани" -
Все равно что молоко мамани,
Смысл жизни у него в вине;
Попивает он винишко,
Пропивает свой умишко,
Потому что любит каберне.
А когда матрос вина напьется,
Его сердце весело забьется,
И начнет он танец свой морской;
Он по палубе притопнет
И себя по жопе хлопнет
Он татуированной рукой.
- А при чем тут матрос?- недоуменно спросил Ищенко. - Песня-то посвящена мотострелкам. Надо бы тогда петь "солдат"...
- Сергей, вы ерунду говорите,- фыркнула Альбина. - Какая разница, кому песня посвящена, главное, чтобы весело было. И потом, про Тамань в ней есть, и даже не один раз. Чего вам еще надо?
- Ну, я-то не знаток, конечно,- произнес Ищенко с таким лицемерным смирением, что становилось ясно: он-то и есть самый настоящий знаток. Альбина снова презрительно фыркнула и вся превратилась в слух.
А когда он танец свой закончит,
То еще бутылочку прикончит
И захочет девушек ласкать,
Но на судне это трудно,
Ведь на то оно и судно -
Девушек там трудно отыскать.
Мается душа его морская -
Значит, ничего не пропуская,
Должен он все судно осмотреть:
Трюмы, кубрики, отсеки,
Где морские гомосеки
Могут его к стенке припереть.
- Веселая песенка, конечно,- хихикнув, сказал Ищенко. - Но, Федорыч, люди старшего поколения нас не поймут. Во времена их молодости таких песен не было. Они послушают, начнут плеваться, а кончится тем, что они голосовать за тебя не будут.
- А зачем за меня голосовать?- удивился Корсаков. - С чего тебе пришла в голову такая мысль? Я, например, ни о чем таком не думал.
- Неужели не думал?- удивился в свою очередь Ищенко. - А зря...
- Погоди, дай дослушать,- отмахнулся Корсаков.
А когда матрос осмотрит судно -
Снова забухает беспробудно,
Потому что бабы - это дрянь,
Потому что "Каберне Тамани"
Для него - как молоко мамани,
Так давайте выпьем за Тамань!
Песня завершилась лихо, с присвистом, и все трое слушателей невольно рассмеялись, однако через некоторое время Ищенко задумчиво произнес:
- Нет, боюсь, люди старой закалки нас не поймут.
- А я не боюсь,- ответил Корсаков. - Я воюю не за то, чтобы заткнуть рот одним в угоду другим - насчет этого не должно быть никаких иллюзий.
Наоборот, все должны понять: каждый имеет право и петь, и слушать любые песни, и если кто-то оскорбляет чей-то вкус, то это вопрос не политики, а культуры, воспитания и так далее. Данную истину следовало бы как можно скорее осознать всем поколениям. Цензуру, единомыслие в России уже проходили - они если и не самый быстрый, то верный путь к гибели нации. Или ты не согласен, капитан?
- Да нет, я тоже за свободу,- ответил Ищенко. - Я в смысле народной поддержки говорю...
- Я в правители не рвусь, мне народная поддержка ни к чему,- возразил Корсаков. - А чтоб ее добиться, вилять хвостом перед людьми - не лучший путь. Народ, особенно русский, таких угодников быстро раскусит. И если ты бьешься за достоинство человека, то как можно ущемлять достоинство одних для того, чтобы понравиться другим? Ведь в этом и состоит основной порок всякой негодной власти, в том числе и нынешней.
- Ну, Федорыч, ты голова,- развел руками Ищенко. На сей раз он, по всей видимости, говорил искренне. - Говоришь ты просто как пишешь. Обидно, что ты не хочешь в политику подаваться - тебе ж туда прямая дорога.
Альбина молчала, но чувствовалось, что ей приятны слова капитана и она с нетерпением ждет ответа Корсакова. Тот сказал с усмешкой:
- Моя дорога давно определилась, и теперь ее поздно менять. Но погоди болтать, вроде бы ребята еще одну свою песню собираются завести.
Голос Александра из радиоприемника сообщил:
- Следующая песня посвящается всем российским последователям большевистских идей. Мы не устаем восхищаться этими людьми, которые ухитряются возглавить любой социальный протест, любое патриотическое движение. В их шествиях портреты Ленина соседствуют с иконами и портретами Николая II, монархические стяги - с красными знаменами. Поборники интернационализма, они братаются с ревнителями национальной идеи, атеисты - проявляют величайшее почтение к православию, поборники прав трудящихся - охотно берут деньги у монополий, любители цензуры и строгого порядка - требуют для себя гражданских свобод и широко этими свободами пользуются. Как не восхититься этими людьми - подлинными универсалами в политике, идеологии и вообще в жизни! Вот и герой нашей следующей песни, текст которой помог нам написать прекрасный поэт Вадим Степанцов, тоже не смог остаться к ним равнодушным...
Выходит турист колумбийский
На трап самолета в Москве
И черные жадные мысли
Теснятся в его голове.
Он вечером путь свой направит
К огням ресторана "Белград",
Ведь там соберется нас много -
Несчастных московских ребят.
Он черный свой кейс приоткроет -
При свете зеркальных витрин,
Фасованный в презервативы,
Там белый мелькнет кокаин.
- Во дают, хулиганы!- прыснул Ищенко.- Почему я их раньше не слышал?
- А кого мы видим и слышим?- фыркнула Альбина. - Тех уродов, которые деньги платят на радио и на телевидении.
И ноги мои затрясутся,
И выступит пот на виске,
Как только заветный гондончик
Сожму я в дрожащей руке.
Товар его стоит немало,
Нам столько вовек не украсть,
Но требует он вместо денег
Учение Маркса проклясть.
Ему я один не поддался
И гордо шагаю к Кремлю.
Гондон не заменит мне Маркса,
Я Маркса как Бога люблю.
Тебя не предам я, родная,
Колхозная красная Русь,
Не нужно мне вражьего зелья -
От Маркса я шибче тащусь.
- Вот дают, хулиганье!- отсмеявшись, сказал Ищенко. - Но так они нас с коммуняками рассорят. Коммуняки же нас поддержали, как говорят.
- Пока поддержали, потому что не видят в нас политических соперников,-сказал Корсаков. - А как дойдет дело до дележа власти, вся поддержка кончится. Коммунистам власть нужна, и ничего больше. Они уже объявляли однажды власть рабочих и крестьян, а правили только сами, рабочих и крестьян к власти не подпускали и на пушечный выстрел. Так что на их лицемерную поддержку я плевать хотел.
- Но все-таки за них много народу голосует,- напомнил Ищенко. - Мы всех этих людей оттолкнем, если будем выступать против коммунистов.
- Ну, во-первых, не всех,- возразил Корсаков. - Многие ненавидят коммунистов, но голосуют за них, потому что нынешний режим ненавидят еще больше. Во-вторых: почему нынешний режим на выборах удержал власть? Да потому, что за него голосовали как за наименьшее зло - лишь бы не отдать власть коммунистам. Таким образом, и коммунисты, и правящий режим реально имеют гораздо меньше симпатий, чем то показывают итоги выборов. К тому же, как правильно сказали ребята, коммунисты очень ловко оседлали все патриотическое движение, весь народный протест против режима: они и с монархистами, и с православными, и с националистами, и с казаками, и с кем угодно, хотя всем этим людям они и по своей идейной сути, и по историческому опыту должны быть противны. Думаю, что они отпугнули от патриотического движения огромное количество людей. Парадокс в том, что хоть они нас и поддерживают, но не будь их, и наше выступление, вполне возможно, не понадобилось бы - при отсутствии коммунистов патриотически настроенное большинство народа сумело бы объединиться. Так что плюнь ты на коммуняк, капитан, нечего заискивать перед ними и перед всякими холуями того же пошиба. Если бы ты начинал политическую карьеру, я бы спросил тебя, кем ты хочешь стать: одним из заурядных преуспевающих политиков или действительно выдающимся деятелем? В первом случае надо и впрямь держать нос по ветру, всем угождать, подороже продаваться и тому подобное - из-за таких политика и вправду становится грязным делом. А если тебе милее второе, то тогда ты должен иметь свои принципы и не поступаться ими ради чьего-то одобрения. Работать с массами и в этом случае надо уметь, но именно честно работать, а не подло оболванивать. Тот же Гитлер, хоть и проповедовал зло, но был куда честнее с народом, чем коммунисты, которые проповедовали одно, а делали совершенно другое.
- Значит, по-твоему, Гитлер был выдающимся политическим деятелем,- хмыкнул Ищенко. - Это мы уже слыхали...
- Я этого не говорил,- покачал головой Корсаков. - "Выдающийся" в моем понимании означает как минимум "достойный уважения". А Гитлер и нацисты - это, наряду с коммунистами, лишь выдающийся пример оболванивания. Никто так не подлаживался к массам, как нацисты, причем напирали они именно на самые гнусные черты массовой психологии.