– Так на чем мы остановились, Юрий Михайлович? Давайте поговорим подробнее… о жизни, о взрывах, об ожогах…
Двух шагов хватило. И моя рука опять сжала серо-желтые нити.
– Б-л-у-р-п… – сказал желудок преподавателя.
Токаревич опять метнулся за дверь. Я улыбнулась. Вообще-то есть такой метод похудения, как гидроколонотерапия. Это означает, что бедолаге ставят кучу очищающих клизм. И вес снижается. Потом правда, наедается опять. Но это же потом? А пока…
Сколько потребуется Токаревичу, чтобы осознать всю глубину своих заблуждений и быстренько поставить мне оценку? Три раза? Пять?
Да что это я так мелочусь?
Для хорошего человека и десять прочисток не жалко!
Я уселась на парту и принялась болтать ногами в воздухе. Минут десять. Потом Токаревич вернулся и встал на пороге. Я улыбнулась и соскочила с парты… – Мы с вами не договорили…
Третий раз ничем не отличался от двух первых. Скоростью – так точно. А я даже задумалась – откуда в человеке столько… навоза? Вроде бы два раза уже ему все прочистили…
Он бы у меня и еще часика два побегал, но я недооценила крысиную сообразительность. Когда мокрый, красный и изрядно потрепанный Токаревич в третий раз воздвигся на пороге комнаты, я было направилась к нему, но…
Юрик попятился от меня, как от гадюки.
– Пятерку? – хрипло спросил он.
– Разумеется. А куда вы пятитесь? Мы же еще не пообщались…
– Не надо! – взвизгнул Токаревич. – Не надо общаться!
Какой умный человек. А никто и не догадывался. Ну да ладно.
– А то не стесняйтесь… Я рада буду с вами пообщаться в любое время дня и ночи…
Юрик еще сильнее сбледнул с лица и напоминал сосиску, которую забыли окрасить. Такой же мучнисто-крахмальный цвет…
– Я сейчас вам все поставлю… только не подходите…
А жаль. Я бы ему еще раз пять устроила бег на короткие дистанции… Сообразительный, гад. Понял, что это из-за меня. Теперь надо оправдаться. Я глупо похлопала ресницами.
– У вас что – на меня атипическая реакция? Как аллергия? Очень, очень жаль… Вы точно уверены?
Токаревич был настолько уверен, что обошел меня по большому кругу. Быстро, даже не присаживаясь за стол, черканул отметки в зачетке, в ведомости и в «отработке» – листке, полученном в деканате, расписался и кивнул мне.
– Забирайте – и всего хорошего.
Я послушалась. Бедный прочищенный Юрик предусмотрительно передвигался так, чтобы оказаться от меня на расстоянии двух метров. Умница. Урок усвоен.
Я подмигнула ему.
– Всего хорошего, Юрий Михайлович…
И выскользнула за дверь. Завтра занесу все в деканат.
Вот видите, как хамы поддаются воспитанию? А говорят, не получается, Макаренко бы не справился, характер формируется до трех лет…
Главное – это правильный подход. И тогда любого человека удастся наставить на путь истинный. Хотя бы – до туалета и обратно.
Мечислав чувствовал себя омерзительно с момента пробуждения. Это Юле вольно смеяться и радоваться жизни. Она просто не сталкивалась вживую с членами Совета. Не знает про их милые привычки.
Ничего не знает.
И просвещать ее вампиру не хотелось. Пусть будет спокойна хоть какое-то время. А пока…
Встреча должна пройти на высшем уровне. А для этого все надо хорошо организовать. И вот уже сутки ни один вампир и ни один оборотень из подвластных Мечиславу не знал покоя.
В программе у Мечислава было: встреча у трапа самолета. Приезд в клуб. Скромный ужин. Переговоры. И – если все пойдет удачно – выступление. Хотя бы тех же Доси и Линды. Обе достаточно красивы, чтобы привлечь внимание, достаточно глупы, чтобы стереть им память, и достаточно неразборчивы, чтобы согласиться лечь в постели с первым попавшимся мужчиной – лишь бы у него были деньги.
И вроде бы все шло хорошо – сначала. Уже был организован комитет по встрече – пока существует ИПФ, надо соблюдать все правила безопасности. Уже все было готово в клубе.
И даже Юля не задержалась. Она вошла в кабинет и широко улыбнулась:
– Готовишься к часу «Хэ»?
– Готовлюсь, – отозвался Мечислав, включая на полную мощность свое обаяние. – Шикарно выглядишь, радость моя.
– Не твоя и не радость, – привычно отрезала Юля.
– Хорошо, – согласился Мечислав. – Чужая и грусть.
– Учишься общаться, как человек?
– Ты любого научишь. А что – плохо получается? Мы нормально разговариваем вот уже…
– Две минуты. Если протянем еще три – установим рекорд.
Девушка рассмеялась – и вампир внутренне приободрился. До приезда Альфонсо есть еще часа четыре. И можно…
Как оказалось – нельзя.
Хлопнула дверь кабинета. И внутрь ворвался Вадим, встрепанный и взволнованный.
Вот так и начинаются большие проблемы, – шепнул вампиру внутренний голос.
Мечислав со злостью послал голос… куда подальше.
Разделавшись с Токаревичем, я была довольна и спокойна. И даже Мечислав казался мне почти симпатичным. Что я ему и хотела сказать. Но не успела. Мы только-только поздоровались – и ворвался Вадим, чуть не сшибив меня дверью. На лице у него были написаны два слова: «Все пропало!» Включая колбасу в холодильнике.
– Что случилось? – спросил Мечислав таким тоном, что стало ясно: случилось? – ну и х… вост с ним! От дохлого оборотня!
– У нас серьезные проблемы. Убит Лаврик Звездно-Прогульский. Подозревают жертвоприношение.
– Твою мать!
– Мать твою!
Высказались мы с Мечиславом в один голос и сверкнули друг на друга глазами.
– Вот видишь, нам просто противопоказано нормально друг с другом разговаривать, – не удержалась я. – Не успели успокоиться…
– Думаешь, если бы вы с шефом собачились, как раньше, Лаврика не прибили бы? – фыркнул Вадим.
– Мои мысли – мои ползуны, – огрызнулась я. – Ты лучше расскажи, что, как и кого…
– Кого – и так ясно. Одного Лаврика. Его продюсер весь день тут груши околачивал, хотел организовать Досе еще одно выступление, но не сошлись в цене. А Лаврик после выступления в другом месте отправился сразу в гостиницу. Продюсер вернулся – Дося на месте, а Лаврика нет в номере. Начал разыскивать. А мы ведь к нему приставили Сашку шофером.
– Сашку?
– Это оборотень-волк.
– А волки-то у нас откуда?
– Предложили сотрудничество на добровольных началах. Потом расскажу, – оборвал мое любопытство Мечислав. Он удобно устроился за столом и теперь выглядел, как этакий дон Корлеоне, только намного сексуальнее. Сплав силы, деловитости и секса – строгий черный костюм, кабинет, выдержанный в черно-белых и стальных тонах, прямо-таки кричащий о больших деньгах и власти, ничего лишнего, все безумно дорого и стильно – и резкой нотой диссонанса ярко-рыжие наглые лилии в вазе из черного матового стекла – и, конечно, сам вампир. Белая рубашка распахнута, открывая гладкий треугольник золотистой кожи. Черные брюки плотно облегают сильные стройные бедра. Черные волосы шелковой волной падают на плечи – и ярким, неистовым светом сияют зеленые глаза на точеном лице. И при этом никакой женственности. Даже если Мечислава накрасить, как последнего гомосексуала, никто из гей-клуба не примет вампира за своего. Есть в нем нечто такое, от чего женщины просто падают и укладываются в кровать. Это вот выражение лица, как откровенное признание шепотом на ушко: «я – действительно мужчина. Убедимся вместе?»
Я с трудом оторвалась от вампира, который послал мне нежную улыбку – и опять обратил все внимание на Вадима.
– Он прошел по следу?
Я мощным усилием воли усмирила дрожь в коленках. Молчать, пока кости торчат! Этот зубастик всем так улыбается! Даже если на моем месте будет наша политологиня – и тогда все будет точно так же. Так что – всему организму – цыц!
– Ему повезло. Нашелся таксист, который подвозил Лаврика.
– Вот как? И куда?
– В город.
– Да. Там на пятом этаже квартира. Хозяева сейчас на отдыхе. Туда он и пришел. Этот ублюдок… может, Юля выйдет?
Мечислав вздохнул.
– Я бы и рад. Вадим, ты сказал, что это похоже на жертвоприношение?
– Да. Тело… то, что от него осталось, заключено в круг. И символика там странная. Не знаю, на что это похоже, но общее впечатление… давящее неприятное…
– Вот как? А сила? – заинтересовалась я.
– Что-то там есть. Но мы не можем понять – что.
– А я не могу понять другого. Где менты? Как вы вообще можете там пастись?
– Молча, – огрызнулся вампир. – Продюсера пришлось оглушить, сейчас пост из Володьки и Сергея сидит на лестнице и внушает всем проходящим мимо, что тут ничего не происходит, проходите себе спокойно. Нормальные люди вообще легко поддаются гипнозу. Часа три еще продержимся, а утром его найдут. Дольше мы тянуть всяко не сможем.
– Ага.
– Мне надо съездить, посмотреть, – вздохнул Мечислав. – Юля, я сейчас распоряжусь, переоденешься – и поедешь со мной.
– Чего? Вот дела лучше ты мне не нашел – на трупешники глядеть?!
Мечислав покачал головой.
– Юля, я бы тебя не просил. Но через три-четыре часа приезжает Альфонсо да Силва, а в связи с этим мне просто надо знать – это действительно жертвоприношение – или очередной придурок-маньяк.
– Ну узнаешь ты. Легче – будет?
– Безусловно. Если это маньяк, пусть его ловит полиция. Это не наше дело. А вот если это действительно было жертвоприношение, то мне надо ловить этого подонка как можно скорее – и самостоятельно.
– Зачем?
– Юля, а ты уверена, что он приносит жертвы для того, чтобы лучше росли ландыши? Что-то мне подсказывает, что для этого дела Лаврик не нужен, удобрений вполне хватит.
Я закатила глаза.
– Распоряжайся. А зачем переодеваться?
– Чтобы не оставить никаких следов. Вадим?
Вампир метнулся за дверь.
Мечислав вышел из-за стола и попытался взять меня за руку, но я отступила на шаг назад: