— Это снова я. Она не одна. Да, да. Хорошо, понял, — и Борис нажал отбой.
— Да она не спит!
— А мне кажется, спит… Смотри, даже ресницы не дрожат!
— Притворяется, наверное…
— Я спала, но уже не сплю! — Юля вскочила, откинув плед. К щеке приклеился компакт-диск. — А который час?..
— Восемь почти, — Лера пригладила волосы, поглядывая в зеркало. Юлька широко зевнула.
— А где мы будем ночевать? — спросила она, потирая уши. Мама учила, что это помогает быстро проснуться. Уши стали ярко-розовыми, но Юлька все равно зевала.
— Есть одна мысль… — начал Владимир, но тут у Леры зазвонил мобильный. Лина как воспитанная собака тоже помалкивала, только шелковые уши мелко подрагивали.
— Да! Привет! Хорошо, да, — Лера знаками показала, что все нормально, звонит родственник. — А что там? Ладно, могу. А это удобно? Не поздно? Слушайте, просто я не в городе, без машины, и возвращаться потом… да? Серьезно? Юль! — она помахала рукой. — Дай ручку и какую-нибудь бумажку!
Юля порылась в бардачке и ткнула назад какой-то лист:
— На. Только не выбрасывай — там неправильные глаголы!
— Может, неправильные выбросить, а правильные оставить? — улыбнулась Лера, пристраивая на колени листок. — Да, диктуйте, записываю!
— Ну что, похоже, вопрос с ночлегом у нас сегодня решен, — она весело улыбнулась. — Что особенно приятно, место абсолютно безопасное, потому что это совершенно посторонний человек!
— Кто? — на всякий случай уточнил Владимир, в последнее время сильно сомневающийся в безопасности некоторых мест. Двор своего дома он до недавнего времени тоже считал абсолютно, стопроцентно безопасным.
Ошибался.
— Это заказчик, — объявила Лера, а Владимир насупился, поскольку сам являлся Лериным заказчиком, и их отношения, как бы это сказать…
— Это не просто заказчик, а друг отчима. Это он звонил, отчим, — пояснила она. — Попросил дать консультацию, а я сказала, что мы далеко… в общем, у него и переночевать можно! А что, это даже лучше, чем мы могли подумать! И собак он любит, я спросила, — девушка погладила таксу по коричневой спине.
— Ну да, — согласилась Юлька. Она-то вообще могла домой поехать! — А где это?..
Лера взглянула на лист с неправильными глаголами. Understand — понять, understood — понял.
«Если сегодня нам еще предстоит понять, что происходит, хорошо бы, чтобы к понедельнику у нас был полный understood» — подумала она, называя Юльке адрес.
Лера с опаской огляделась на предмет колючей проволоки под током, огромных клыкастых доберманов — отчим предупредил ее, что приятель — ювелир, поэтому к охране относится серьезно, но увидела лишь камеру видеонаблюдения. Юлька уже старательно улыбалась туда и махала рукой.
— Я всегда так делаю, мне нетрудно, а людям приятно! — пояснила она, а Лера вздохнула и покачала головой.
Ворота распахнулись, и «Пежон» неторопливо покатился по дорожке, пока не остановился перед громадным каменным домом. На пороге уже ждал хозяин — моложавый мужчина средних лет.
— Лерочка! Рад видеть! Проходите, пожалуйста! Володя сказал, что вы не одна, с друзьями, проходите!
Он посторонился, и «друзья» гуськом просочились в дом.
— Петр Валентинович… — Лера приостановилась, но хозяин запрокинул голову и умоляюще прижал руки к груди:
— Лерочка! Просто Петя или Петр — как вам удобно! Прошу!
— Хорошо… Петя, — с запинкой выговорила Лера, а Юлька прыснула. Лера погрозила ей кулаком и шепотом спросила: — Как тебе интерьер?..
— Ужасно! Нет, Лер, ну надоело уже, правда! Кругом красное дерево, различные шкуры, неизменные кожаные диваны, при этом непонятная тяга к дворцовым интерьерам! Откуда она у них? — возмущалась девушка, брезгливо трогая толстую, щедро позолоченную лепку на стене.
— Он ювелир, — Лера пожала плечами, шагая за хозяином и держась за теплую Володину руку.
— Лепные потолки слепят позолотой, напольные вазы — из муранского стекла, точно! — дерутся за место с массивными резными комодами, обильно украшенными инкрустацией. Посмотри! — продолжала кипятиться Юлька, указывая подбородком на ни в чем не повинные вазы из вышеупомянутого стекла.
— Мебель выглядит настолько серьезной и громоздкой, что, решив присесть, я бы предпочла спросить сначала разрешения, причем у нее же! — выпалила дизайнер и тут же испуганно замерла, поскольку Петр замолчал и в тишине ее шепот раздался просто оглушающе.
— Все правда настолько ужасно? — с улыбкой спросил он, прихватывая Юлю за локоток.
Юлька покраснела и набрала в рот воздуха, оглядываясь на Леру в поисках поддержки.
«Выкручивайся теперь!» — показала язык Лера, посмеиваясь.
— Нет, конечно, в вашем доме есть и изящные предметы обстановки — например, в холле! — быстро реабилитировалась Юлька. — Такая небольшая кушеточка с позолоченными ножками и светлой кружевной обивкой. Мне очень понравилось! — она преданно посмотрела на хозяина.
— Как насчет гостиной? — улыбнулся Петр, показывая на тяжеленный, огромный стол из красного дерева, у которого стояли довольно изящные обеденные стулья. Натуральное состаренное дерево блестело, покрытое воском, круглая спинка каждого стула была заключена в фигурную рамку, а на шелковой обивке сиденья лежали декоративные подушки из тонкой полосатой ткани, перевязанные кокетливыми бантиками.
Лера снова незаметно вздохнула. И что Юльке не нравится? Мило, очень мило! Но мало… Угрюмых кресел было все-таки большинство. Зачем им столько?
Петр Валентинович оставил Юлю в покое, направив ее внимание на итальянские фарфоровые люстры, очень, кстати, неплохие, а сам пригласил Леру в зимний сад, которому, собственно, и требовалась консультация дизайнера. Владимир отправился с ними, а Юлька осталась с люстрами и таксой, которая вскоре вырвалась и убежала.
— Лина! — топнув ногой, закричала Юля. — Ты куда?
Осторожно ступая по персидским коврам, она перемещалась по гостиной, тихонько подзывая собаку. Хитрая такса не отзывалась. Наконец, под одним из диванов Юля услышала знакомый шорох маленьких лапок. Маленьких охотничьих лапок и хитрого длинного носа.
Девушка присела на корточки, отогнула свисающую до пола шкуру какой-то, может статься, что именно новозеландской, овцы и заглянула под диван. Конечно, собака пряталась там — озорные блестящие глазки светились в темноте.
— Лина, иди сюда, — позвала Юля. — Лина! Мы уходим! — она решила напугать хулиганку.
Но такса и не подумала послушаться и перебежала в другой угол, более темный.
— Лина, несносная собака! Ко мне! — надрывалась Юля, но не слишком громко, помня о хозяине дома и о до сих пор не обнаруженной хозяйке. А они планируют здесь остаться на ночь, между прочим, так что следует вести себя прилично, а она и так уже… задела Петра.
Таксу девушка не достала, но зато вытащила на свет носок от Гуччи — характерный бежево-коричневый узор был немного покрыт пылью, что не делало чести уборщице этого дома. Впрочем, ее поблизости и не наблюдалось, скорей всего, уже уволена. «И за дело», — подумала Юля.
— Юль, ты что делаешь? — удивленный возглас Леры, неожиданно раздавшийся сверху, заставил вздрогнуть и выронить носок. А к Лериному присоединился не менее удивленный голос хозяина:
— Юля?!
Проворно развернувшись лицом к зрителям, Юля тем не менее пыталась не упускать из виду подлую собачонку, поставившую ее в такое неловкое положение. Надо теперь как-то выкручиваться! Про собаку она говорить не хотела — вдруг такса там что-то наделала, всех же выгонят! Или посадят! Или только Лерку — у нее, вон, и так приводы в полицию имеются!
— Ээээ… я делаю зарядку! — выпалила она, приподнимаясь на полу. — Дело в том, что у меня редкая болезнь позвоночника, и мне необходимо каждые полчаса делать специальную зарядку! — пыхтя, девушка продолжала отжиматься.
Увлеклась, вспомнила, как учил один знакомый каратист, и отжалась еще пять раз на кулаках. Лина выбралась из-под дивана и присоединилась к Лере с Владимиром, а также к хозяину, Петру, застывшим в немом изумлении. Теперь такса с преувеличенным вниманием наблюдала за упражнениями старательно пыхтящей Юли. Ну она получит сегодня!
— Ну вот, собственно, и все, — Юля встала, отряхнула ладони. Лерин взгляд не предвещал ничего хорошего.
— Лина, иди ко мне! — Юля взяла собаку на руки, стараясь не смотреть на подругу и коллегу, лицо которой заливал румянец редкой красоты багрового оттенка. Они с Петром несколько сливались, так как он тоже разрумянился не по-детски, но Юля решила не придираться, тем более что Владимир был по-прежнему абсолютно нормального цвета.
— Ты с ума сошла? — накинулась на нее Лера. — Что ты там устроила? Хочешь, чтобы за твои штучки меня с работы поперли? И из дома в первую очередь?
Юля, оправдываясь, быстренько рассказала о поисках Лины, не преминув хлопнуть виновницу по голой упругой попке. Такса обиженно тявкнула, но терпела.
— Пойдемте, я покажу ваши комнаты, — улыбнулся хозяин, видимо, решив как можно быстрее собрать таких шустрых гостей в одном месте. Или в двух, но рядом, что, в принципе, не меняло сути.
— Дом у нас огромный, дети поженились и разъехались, жена сейчас у матери, так что места хоть отбавляй! Вот, — они поднялись по лестнице, и Петр Валентинович распахнул одну из высоких дверей. — Подойдет?
— Конечно! — щелкнул выключатель, и спальню залил желтый свет старинной люстры, отбрасывая тени на шелковые обои. Кровать с резными столбиками и балдахином отдыхала под ворохом подушек, а несколько кушеток в реверансе застыли по углам — видимо, чтобы было удобней разговаривать.
— Здесь смежная комната, я думаю, вам будет удобно… — предложил хозяин, открывая еще одну дверь и несколько вопросительно глядя на Владимира.
— Ага, он правильно определил, кто здесь главный, — хихикнула Юлька и, шмыгнув в комнатку, крикнула оттуда: — Я буду здесь!
— Не буду вам мешать, если что нужно — я внизу, — раскланялся Петр Валентинович и, плотно прикрыв за собой дверь, удалился.