По бокам их стояли стражи в богатых одеждах, усыпанных золотом и драгоценными камнями, украшенных перьями, кружевами, мехами.
«Это желания! Второе проявление влияния Гекаты. Отсоединившись от сегодняшнего источника жизни, я как бы умру. И тогда… там, за воротами, меня ожидает третье… А вдруг я ошибаюсь? Наступит просто смерть, конец всему, что я оставила на земле. Что ж… значит, так тому и быть».
Анна спокойно, бестрепетно прошла в ворота и остановилась. Ее окутала ночь, в которой не было звезд, одна только луна, огромная, на полнеба.
– В своем предыдущем воплощении ты переросла жизнь, смерть и желания, как их понимают люди, – произнес голос великой богини. – Тайну вечной молодости и власть над чужой и своей волей ты уже постигла. Теперь ты достойна третьего…
Вспыхнули факелы, и в их пляшущем свете на миг возникла трехликая женщина, Королева Тьмы.
– Я подам тебе знак, когда начинать обряд, – промолвила Геката. – Знак начала – знак смерти.
– А… что это за знак? Как я узнаю его?
– Жди…
Свора огромных собак с жутким лаем пронеслась мимо Анны, закружились мрачные гигантские тени, ледяной ветер обдал ее холодом…
– Где я? – спросила Анна и поняла, что проснулась.
Она лежала на мягком диване в купе «Восточного экспресса», ощущая дрожь каждой жилки своего тела.
«Магические ритуалы возымели действие, – пришло ей в голову. – Я стала избранницей. Все идет, как надо».
Она села и задумалась. Придется ждать.
– Надеюсь, я не пропущу этот знак!
Госпожа Левитина вздохнула и встала. Лучше пойти прогуляться по поезду, развеяться.
Она вышла из купе. Пол в коридоре был застелен персидским ковром, пахло свежестью и немного угольной пылью, как во всяком поезде. По коридору навстречу Анне шла высокая, смуглая черноволосая женщина в длинном платье, с золотыми браслетами на руках. Ее тонкую талию охватывал широкий золотой пояс, ожерелье лежало на гладкой, соблазнительной груди.
– Око зари, – представилась она, поравнявшись с Анной и улыбаясь. – По-индийски это звучит несколько иначе.
– Мата Хари!
– Хоть я и родилась в Голландии, пришлось посвятить себя богу Шиве. Как мне удавалось выдавать себя за дочь храмовой танцовщицы из Ост-Индии, до сих пор удивляюсь! Иногда я вспоминаю северный городок Леварден, где моя мать, жена торговца, произвела меня на свет. Знаешь, как она додумалась назвать меня? Маргарета Гертруда! Разве с таким именем можно было покорить Париж, Монте-Карло, Берлин, Вену, Милан, Мадрид?
Мата Хари засмеялась, вздрагивая красивыми, словно выточенными из слоновой кости плечами.
– Ты… в самом деле была шпионкой? – спросила Анна.
Красавица взмахнула длинными ресницами.
– Ну, пусть так. Что с того? В четырнадцать лет мамаша не додумалась ни до чего лучшего, как отдать меня в монастырскую школу, чтобы я там изучала домоводство и готовилась к семейной каторге. Но я не была создана для жизни в рамках традиций. Увы! Как мне было вырваться? Пришлось выйти замуж за офицера голландской армии. Он был старше меня на двадцать лет! И дрался, как сапожник. Он дошел до того, что размахивал у меня перед носом заряженным револьвером. Пришлось бежать от него в Париж. Это было весело!
– Чего тебе хотелось?
– Внимания! – ответила Мата Хари. – Поклонения. Денег, развлечений, любви! Пришлось стать экзотической восточной танцовщицей, демонстрировать эротические ритуалы, посвященные Шиве. Мужчины были от меня без ума, они дрались за место у моих ног. Немецкий кронпринц, и тот не устоял. А герцог Брауншвейгский… как он был хорош в постели! Но потом… началась эта ужасная война, и все пропало.
Анна вспомнила, что к началу Первой мировой войны Мата Хари была самой высокооплачиваемой куртизанкой в Европе. Но говорить об этом не стоило.
Красавица, позванивая золотыми украшениями, изобразила несколько индийских танцевальных па. Она выглядела потрясающе.
– Бесподобно! – искренне восхитилась Анна.
– А эти идиоты меня расстреляли, – с привычным негодованием сказала Мата Хари. – Идиоты! Испортили все удовольствие. С тех пор я облюбовала этот поезд. Здесь мило.
– Да, славно, – согласилась Анна. – А что ты делаешь в «Восточном экспрессе»?
– Развлекаюсь, как могу! Мои возможности несколько ограниченны, из-за этого… – она показала на свое ослепительное тело. – А в общем, я должна быть благодарна тупым солдатам, которые стреляли в меня. Не убей они Мату Хари в семнадцатом году, неизвестно, как бы я выглядела сейчас. Ведь мне тогда уже исполнился сорок один год – как тебе в начале этой истории. Для нас обеих это переходный возраст!
Танцовщица-шпионка засмеялась своей шутке.
Из служебного купе вышел проводник и направился в противоположный конец вагона. Он прошел сквозь роскошное тело Маты Хари насквозь, бросая подозрительные взгляды на Анну.
– Вот видишь? – возмущенно прошептала куртизанка. – Он даже не вздрогнул! Куда это годится?
– Ты мне поможешь? – спросила Анна Наумовна.
Она знала, что Око Зари воплощает в себе эманации Гекаты: неутолимую страсть, жажду наслаждений, чувственность и эротику, доходящие до вечного плена, смертной истомы. Раз вкусивший эту страсть назад не вернется.
– Тебе нужна моя энергия? – улыбнулась Мата Хари. – Изволь, дорогая. Пользуйся. Мне ее все равно девать некуда. Но потом… поделишься со мной тайной третьего лика Гекаты. Мы перешли порог смерти, и я, и графиня. Боже! Какой уродиной сделала ее старость! – красавица в притворном ужасе закатила свои жгучие черные глаза. – Сами по себе мы бессильны изменить это. Только ты еще жива и потому можешь исполнить обряд.
ГЛАВА 38
Господин Салахов вызвал Артема в курительную комнату, и они беседовали, расположившись на мягких, удобных диванах. Аромат кубинских сигар приятно успокаивал; сизый дымок поднимался к потолку, рисуя в воздухе изысканные узоры.
– Коньяк, виски? – предлагал официант, обходя немногочисленных любителей табака. – Шампанское? Сок?
– Два виски, – кивнул Юрий, выпуская кольцо дыма. – Хорошие сигары!
Салахов и Пономарев вели светскую беседу, присматриваясь к обстановке, к окружающим людям. Курительные комнаты в «Восточном экспрессе» поражали изящной красотой отделки, уютным комфортом, располагавшим к отдыху.
– Так что вы мне скажете? – спросил Салахов, выпуская очередное колечко дыма.
Артем понял, что пришло время для делового разговора.
– Скажу, что обстановка не совсем ясна.
– Вы что-то заметили?
– Ваше путешествие привлекло внимание соседей из театрального дома. Кроме меня, с нами едет Альвиан Николаевич Рубен, слыхали о таком?
– Кто это?
– Профессор, историк. Научными исследованиями занимается, книги пишет. Живет в театральном доме, на первом этаже, квартира номер два.
– И что?
Господин Салахов не понимал, о чем идет речь. Он чувствовал себя неспокойно, а намеки Артема еще больше усиливали его волнение.
– А то, – продолжал адвокат, – что он едет в одном вагоне с нами. И это наводит на размышления.
– Да-а… пожалуй. Но что ему нужно?
– Не знаю.
– Это все, что кажется вам подозрительным?
– Не совсем. Я заметил среди пассажиров еще одного небезызвестного вам соседа. Фарид Гордеев. Он тоже едет в нашем вагоне.
Юрий Арсеньевич прищурил глаза, его скулы побелели от напряжения.
– Проклятие! Я так и знал, что с этой поездкой не все в порядке! Мне с самого начала казался подозрительным и этот «Восточный экспресс», и маршрут, и… все! Черт! Я чувствую себя полнейшим идиотом!
– Тише, – понизил голос адвокат. – Мы привлекаем к себе внимание.
– Плевать!
– Возьмите себя в руки, Юрий Арсеньевич. Мы точно не знаем, зачем едет Фарид. Если честно, профессор настораживает меня гораздо больше.
– Почему? Человек интересуется историей… Хочет посмотреть старинные русские города. В нашем вагоне оказался случайно.
– Я не верю в случайности, – покачал головой Артем.
– Хорошо, – вздохнул Салахов. – Вы правы. Сдаюсь. Что вы собираетесь предпринять?
– Постараюсь держать Рубена в поле зрения. Ваша задача – позаботиться об Анне Наумовне. Не оставляйте ее одну.
Юрий согласно кивнул.
– Кстати, Юрий Арсеньевич, вы ничего не забыли мне сообщить? – неожиданно спросил адвокат.
Растерянность Салахова подсказала, что он попал в точку.
– Н-нет… почему вы спрашиваете?
Юрий действительно скрыл от Пономарева важную деталь: подозрительное кольцо, которое Анна взяла с собой. Зачем оно понадобилось ей в поезде? Может быть, не захотела оставлять дома столь ценную, по ее представлениям, вещь?
Артем истолковал замешательство Салахова по-своему. Он заметил женщину, странно похожую на госпожу Левитину. Оставалось выяснить, какая Анна настоящая, – та, что едет в одном купе с Юрием, или другая? И к чему весь этот маскарад?
Однако Салахов решил молчать, а Пономарев не настаивал.
– Пойду к Анне, позову ее в ресторан, – сказал Юрий, чтобы сменить тему. – Надеюсь, вы пойдете с нами?
– Ваша супруга может меня узнать…
– Ничего страшного, – махнул рукой Юрий Арсеньевич. – В сложившихся обстоятельствах это уже не имеет значения. Едет же с нами в одном вагоне Гордеев. Почему бы и вам не воспользоваться «Восточным экспрессом»? Да еще этот профессор… как его?
– Рубен.
– Вот-вот, Рубен! Этакая организованная жильцами театрального дома экскурсия по Золотому кольцу. Неплохо придумано?
– Совсем неплохо, – засмеялся Артем. – Что ж, воля ваша. Как только вы с супругой выйдете из купе, я отправлюсь следом. И… как бог даст.
Фарид Гордеев проснулся. Им овладело нетерпение. Не находя себе места, он поднялся, привел себя в порядок и выглянул в коридор. Там было пусто и тихо, сквозь приоткрытые окна проникал свежий ночной воздух.
Дверь одного из купе открылась, и оттуда вышли Салахов и Анна. Она держала мужа под руку. Вероятно, они шли в ресторан. Дверь в тамбур хлопнула, и Гордеев выскользнул из своего купе. Он тоже направился в ресторан. Надо же поужинать, в конце концов!