Клер с силой захлопнула крышку. Господи, сколько можно! Под поцелуем Хантера спина Лиз выгибалась все больше. Сейчас мадам хлопнется на землю, за шею вытянув Хантера из-за прилавка. Наконец-то расцепились! Губы Лиз влажно блестели, на глаза навернулись слезы, она с сексуальной улыбкой смотрела снизу вверх и что-то тихо говорила Хантеру. По тому, как он склонил голову и растянул губы в ответной улыбке, что-то очень интимное.
Клер рывком открыла крышку и зачем-то яростно перемешала бурлящие в кипятке сосиски. У нее внутри все так же булькало и кипело. Хантер просто облизывал Лизу взглядом. На Клер он не смотрел так ни разу, хотя они целовались трижды! Вот подойти бы сейчас к нему и высыпать на прилавок горсть мелочи в благодарность за доставленное удовольствие.
Лиз все еще стояла напротив Хантера. Сейчас они над чем-то весело смеялись. Лиз театрально хохотала, откидывая голову и демонстрируя труды своего стоматолога. Ладонью она как бы невзначай накрыла его руку.
Краска бросилась в лицо Клер. Просто неслыханно! Эти двое вели себя вызывающе на глазах целой толпы присутствующих. Возмущению Клер не было предела.
Наконец Хантер повернулся в ее сторону. Ей-богу, чувство, очень напоминающее удовлетворение, наполнило его душу, когда он увидел, с какой яростью Клер нанизывает булки на сосиски. Она делала вид, что страшно занята, но на самом деле готова была лопнуть от ревности.
Какое-то время Хантер продолжал еще общаться с клиентками, иногда поглядывая на часы. Ярмарка должна закрыться в восемь. Через полчаса он заметил, как Клер выключила горелку и начала устало вытирать прилавок. Сосиски кончились. До восьми еще оставалось время. Он ничего не мог поделать и продолжал работать как автомат. Слава богу, время шло, толпа постепенно редела. И тут в конце очереди он заметил Клер. Она с безразличным видом подкрашивала губы.
Сердце неожиданно ухнуло и упало, во рту пересохло. Очень непрофессионально для человека, который за день перецеловал полгорода, отметил про себя Хантер. Через несколько минут он оказался лицом к лицу с женщиной, единственной из всех знающей его настоящие поцелуи.
Он оперся о высокую стойку своей кабинки.
— Так как ты последняя, могу предложить два поцелуя по цене одного.
Клер сделала шаг назад.
— Я пришла не за поцелуем.
— Ты уверена?
— Абсолютно. У тебя и без меня губы раздулись.
Хантер запрокинул голову и расхохотался.
— Да ты просто ревнуешь!
— Я? Никогда!
— Точно-точно! Достаточно было взглянуть на твое лицо, когда Барбара предложила мне эту кабинку две недели назад. И как ты следила за мной сегодня весь вечер!
— Ничего я не следила!
— Следила-следила! Впрочем, самые лучшие поцелуи я приберег напоследок. Для тебя. — Он ласково потянул ее за локоть и заставил зайти за стойку. — Все. Я закончил. Пошли отсюда. — Он опустил жалюзи, и они вышли на улицу.
— Ты что, совсем не получил удовольствия от сегодняшней работы?
— Ни капельки. Клянусь. Слушай, у меня есть два билета на колесо обозрения. От Лиз Говард. Она сказала, что тебе просто необходимо развеяться. Ты слишком много трудилась за последние дни.
— Лиз принесла тебе билеты для меня?
— Угу. — Хантер хитро улыбнулся.
Клер покорно позволила увлечь себя к колесу обозрения возле входа в парк.
Солнце почти село. Воздух становился прохладнее.
— Надо было прихватить пиджак, — пробормотал Хантер, когда они сели в кабинку. Он осторожно придвинулся к Клер и положил руку ей на плечи. — Ты разрешишь мне погреть тебя единственно возможным в такой ситуации способом?
— Постараюсь потерпеть.
Внезапно Хантер почувствовал такое облегчение, как будто тяжелый груз упал наконец с его плеч. Он полностью расслабился. Рядом с Клер можно отдыхать. Быть самим собой. Говорить, что думаешь и, главное, что чувствуешь. Не бояться насмешек. Не бояться быть понятым превратно.
Она — его друг. Единственный друг на протяжении всей жизни. Ей можно доверять самые важные секреты, рассказывать о самых интимных переживаниях, посвящать в самые фантастические мечты. Она была его частью, и было безумно жалко потраченных впустую лет, которые он провел вдали от нее.
Но она никогда не покинет Лост-Фолз. А ему придется сделать это очень скоро.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Клер была готова отдать полжизни за чашку крепкого горячего кофе, но сил встать и включить кофеварку у нее не было. Из последних двадцати четырех часов удалось поспать не более двух. Мысли вихрем проносились в разгоряченном мозгу, их эпицентром был Хантер. Все благие намерения забыть его остались в прошлом. Она уже и не пыталась.
Один оборот колеса обозрения вернул Клер в юность, к интимным и романтическим мечтам. Хантер держал ее руку — и пожар эмоций стремительно и неумолимо разгорался в ее сердце. Нежность, благодарность и любовь полыхали с такой силой, что причиняли почти физическую боль.
Она уже давно, очень давно не переживала подобной бури чувств.
Сегодня они договорились встретиться в час дня на ярмарочной площади. Хантер говорил, что не хочет упустить ни минуты второго и последнего дня работы ярмарки и вдосталь насладиться всеми ее радостями. Побродить среди торговых палаток, набитых самыми неожиданными вещами, с которыми, ради благородной идеи помощи ближнему, решили расстаться горожане. Поглазеть на толпу, поболтать со знакомыми и объесться мороженым. Но у Клер возникло ощущение, что он чего-то недоговаривает.
Ровно без одной минуты час она появилась на площади. Она обежала глазами толпу и, к своему удивлению, отыскала Хантера на сцене. Он, раздуваясь от гордости, сидел в первом ряду между мэром и председателем комитета по организации Благотворительной ярмарки. Прямо напротив в ряду зрителей оказалось свободное место.
Через минуту началась церемония закрытия. Они сидели друг напротив друга, и Хантер не мог ее не заметить. Он улыбнулся и приветливо кивнул. Каково же было удивление Клер, когда после непродолжительной речи мэра и благодарственных слов председателя ярмарочного комитета на трибуну пригласили Хантера. Он уверенной походкой прошел по сцене, зачем-то поправил микрофон и одарил публику лучезарной улыбкой.
— Уважаемые дамы и господа, — начал он, — я хочу выразить вам глубочайшую благодарность за то, что в этом году вы пригласили меня принять участие в Благотворительной ярмарке. Встречи со многими старыми знакомыми заставили меня вспомнить о неразрывной связи каждого человека с тем местом на Земле, которое он называет родным домом. Моя мать любила Лост-Фолз. Нам всем хорошо известно, что средства, собранные за эти два дня, пойдут на благотворительность. Часть собранных средств будет передана приюту, а часть планируется израсходовать на приобретение подходящего участка земли, на котором в самое ближайшее время будет организована зона отдыха с детскими и спортивными площадками. Сегодня я от имени моей семьи и в память о моей матери хочу передать в дар городу принадлежащий нам участок земли размером в два акра, который находится в районе Авеню Каскад. — Вздох удивления волной прошел по рядам публики. Авеню Каскад был самым престижным и дорогостоящим районом Лост-Фолза. — Мои родители приобрели его много лет назад, мечтая возвести там прекрасный дом и разбить цветущий сад. Но судьба распорядилась иначе. Поэтому я обращаюсь ко всем вам с просьбой принять этот дар и воплотить в жизнь мечту моей матери. Пусть Лост-Фолз станет еще прекраснее, а его жители — счастливее. И я твердо знаю, что если в этот момент мои родители с небес смотрят на нас, то души их наполнены радостью и гордостью за родной город. Спасибо.
Шквал аплодисментов накрыл публику. Хантер долго еще стоял на сцене, принимая пожелания всего наилучшего и поздравления от знакомых и незнакомых. Ему жали руку, обнимали и хлопали по спине. Он улыбался и благодарил. Когда толпа немного рассеялась, его взгляд остановился на Клер.
— Ты, как всегда, полон сюрпризов, — промолвила она.
Он усмехнулся, будто не видел в своем поступке ничего особенного.
— Я решил ничего не рассказывать тебе заранее. Ты сочла бы меня транжирой и мотом.
— Я думаю… — под его внимательным взглядом Клер с трудом находила слова, — я думаю, мама гордилась бы тобой сейчас. Тем, что ты только что сделал для нашего города.
— Я сделал это не для города, а для себя. Потому что частичка моей души никогда не покидала Лост-Фолз. Могу я пригласить тебя сегодня на ужин?
Он предлагает провести с ним весь день и целый вечер! Сердце Клер застучало от радости.
Жарким июньским днем, через две недели после ярмарки, Клер вернулась из офиса раньше обычного. Очередной контракт был успешно завершен, и можно было позволить себе немного расслабиться. В спальне она с наслаждением сбросила деловой костюм. В такую жару даже тонкий лен казался слишком тяжелым. Клер в одних трусиках спустилась на кухню, чтобы приготовить холодного лимонада. Взгляд привычно скользнул по дому Стернсов, и она замерла с кувшином в руках. За окном на общей парковке Хантер мыл автомобиль.
После ярмарки их отношения неуловимо изменились. Внешне все выглядело так, как если бы они вновь стали очень близкими друзьями, может быть, даже ближе, чем в детстве. Они перестали скрывать друг от друга и прежде всего от самих себя постоянную потребность в общении и перезванивались по нескольку раз на дню. Только одна тема оставалась под негласным запретом — тема личных отношений.
Все это доводило Клер до сумасшествия. Она желала близости с Хантером так истово, что иногда готова была силой затащить его в постель.
Может, если он согласится, ей будет проще расстаться с ним, забыть, поставить точку.
Пусть на несколько часов, но ей удастся почувствовать себя счастливой и удовлетворенной женщиной.
За окном Хантер увлеченно намыливал бока автомобиля. Он скинул рубашку и остался в одних шортах. Мускулы играли под загорелой кожей, когда он, чуть наклонившись, сильными, уверенными движениями наносил густую пену. Густые белые хлопья налипли на темные волосы груди и рук.