– Что это за зверь? – полюбопытствовал Илья, у которого как и у меня в голове было пусто насчет нужных идей.
– Танк, – просветил я богатыря и грустно вздохнул. – Этот аппарат нам бы сейчас пригодился для прорыва. Он для того и предназначен.
– Не знаю на счет твоего танка, – бросила быстрый взгляд на рисунок и совсем не впечатлившись им Марьюшка, – а вот избушка на курьих ножках, что у бабушки имеется, нам бы очень помогла. Ни одна лошадь за ней не угонится.
– Зато трясет в ней, как шарики в погремушке, – проворчал я и резко замолчал, пытаясь ухватить за хвост мысль, что забрезжила на границе сознания. Если приделать куриные ноги к тому домику, где мы ночевали, то выйдет аналогичная бабкиной конструкция. Даже массивнее и габаритнее. М-да, вот только где отыскать такие окорочка? Жаль у Яги никогда не интересовался техническим процессом изготовления ее личной жилплощади. Или вместо ног приделать туда…
– Стоим и ждем меня тут, – быстро произнес я спутникам и бегом помчался обратно к Коменданту, но через пару шагов замер и поменял команду. – Нет, идите до того дома, где мы ночевали и ждите меня там.
Удивленные и вопросительные взгляды товарищей я проигнорировал, не собираясь терять время на лишние объяснения. Одна надежда на то, что Комендант поверит в тот бред, что я собираюсь ему преподнести под планом спасения. Глава гарнизона обнаружился на прежнем месте, но был уже готов распустить солдат и уйти сам. Мои сбивчивые объяснения и просьбы он выслушал с каменным выражением на лице, не выдав ни тени сомнения в моем психическом здоровье.
– Мастеровых с материалом я пришлю, – спокойно он произнес к концу беседы. – Только платить придется вам за всю работу. Деньги есть?
– Найдутся, – тяжко вздохнул я, мысленно подсчитывая остатки монет в кармане плаща.
– Тогда жду окончания работ и демонстрации эксперимента, – проговорил Комендант. – Если все будет, как я только что услышал, тогда и поменяю план. Только советую поторопиться.
– Потороплюсь, – согласился я, – больше ничего и не остается. Хотя там все больше работы для мастеров, а мне только пару секунд и потребуется.
Комендант пожал плечами и скорчил гримасу очень занятого человека, мол, отвяжись ты от меня, иди пользу приноси. Пришлось откланяться и пойти к месту ночлега. А там уже стали собираться городские мастера. Как и когда успел сообщить о моей просьбе Комендант, я и примерно представить не мог, но сделал он это оперативно. Правда, я и шел не сильно торопясь, прикидывая по пути будущий процесс производства. К моменту моего прихода возле спутников крутился коренастый мужичок в коротком кафтане и с плотницким топором за поясом.
– Кощей, – едва я успел оказаться поблизости, взмолился Илья, – объясни ты этому настыре, что не звал я его и помощь мне его тоже не нужна.
– Комендант сказал обратиться к человеку в доспехах, – мрачно заявил мужик с топором. – Если это ошибка или в моих услугах никто не нуждается, то я ухожу…
– Стоп, стоп, – протянул я руки вперед, останавливая говорившего, – это мне нужна помощь. Вы плотник?
– Я старший в плотничьей артели, – важно заявил мужик, машинально проведя ладонью по отполированному от частого употребления топорищу. – Мои работники вон там ждут, когда сговоримся о цене.
– Вообще-то, – сварливо заявил я, – это все пойдет на пользу городу. Если все получится, то сможем прорвать осаду и потрепать противника. По меньшей мере, уничтожить его осадные орудия.
– Вот сначала заплати, а потом помогай, – проговорил мне бригадир. – А то так всегда: сначала сделай один раз на пользу городу, потом другой, а затем и вовсе привыкнут к такой безвозмездности. Нет уж, господин хороший, плати денежку.
– Жлоб ты, – тоскливо заявил я, доставая из кармана плаща остатки серебра, – и нет в тебе доброты к ближнему своему. Столько хватит?
Бригадир вдумчиво посмотрел на небольшую горку монет на моей ладони, потом требовательно протянул свою руку ко мне. Со вздохом, вырвавшимся у меня совершенно непроизвольно, я высыпал серебро на его лопатообразную ладонь, положив сверху пустой и потому абсолютно ненужный мешочек. С полминуты бригадир вдумчиво слюнявил каждую монетку, беззвучно шевеля губами, потом поднял голову и произнес:
– Ну-у, не королевская плата, но смотря что за эти деньги пожелаешь сделать…
– А вот смотри, – потянул я его рукав к избе. – Вот тут, тут и тут надо пропустить под нижними венцами и хорошенько закрепить толстые оси с небольшими колесами. Вот только сделать их так, чтобы вынесли вес дома и смогли спокойно крутиться. Чего?
Бригадир уставился на меня с таким детским и наивным удивлением, что я невольно покраснел. Ну вот, теперь еще и за психа меня примут в этом городе.
– Кх, кх, – отвел от меня свой взгляд мужик, попутно прокашлявшись, – а это зачем?
– Нужно, твердо заявил я. – Очень нужно для дела.
– Так-с, – почесал себе затылок бригадир, едва не уронив серебро. Тихо ругнувшись, он ссыпал его обратно в мешочек и убрал тот за пазуху.
– Что? – поинтересовался я, в глубине души обиженный реакцией собеседника.
– Как срочно нужно тебе эти…эта… колеса в общем? – спросил бригадир, что-то прикидывая про себя.
– Чем раньше, тем лучше, – заявил я. – К вечеру самый крайний срок.
– У-у, – протянул тот, – господин хороший, тут работы на несколько часов. Это же не для телеге ладить колеса с осями, тут подольше потребуется.
– Сколько!?
– Три, а может и четыре.
Услышанное меня выбило из колеи настолько резко, что я пару минут стоял и беззвучно хлопал губами. Все это время рядом стоял бригадир и с интересом смотрел за моей мимикой. А я был готов волосы рвать – уж очень успел сжиться с идеей поставить избушку на колеса. Лавры предков, что по суше на ладьях ходили, мне не давали покоя.
– Так что решил-то? – поторопил меня бригадир.
– Погоди, – хмуро буркнул я, принявшись методом вычесывания шевелюры на затылке активировать мысленную активность. – А поставить полозья потолще и закрепить их под избушкой сколько потребует времени?
– Полозья? – едва не выпал в осадок и не скопировал мое недавнее состояние бригадир. Мои идеи одна другой мудрее (скажем так) приводили мысли в его голове в сумбур.
– Угу, полозья. Два больших под всей избушкой по фронтону и одно поменьше и подвижное под порогом.
– Лучше колеса попробуем сбить, а то таких длинных и толстых бревен нет: все на городские метательные машины пошли, – осторожно заявил бригадир и отодвинулся от меня на несколько шагов на всякий случай. Видимо решил, что с такими предложениями нормальный человек носиться по городу, досаждать Коменданту и платить за это деньги не будет. И держаться, поэтому надо подальше – а ну как подобное состояние заразно?
– Сразу бы так, а то ломался…Тогда приступайте немедленно, – произнес я. – Если будут вопросы, то обращайтесь – помогу чем смогу.
– Уж как-нибудь без чужих подсказок разберемся, – тихо-тихо, под нос буркнул мастер. – Если эти подсказки такие же безумные, как и сами идеи, то без них обойдемся.
Сунув два пальца в рот, бригадир оглушительно свистнул, заставив меня от неожиданности присесть. В нашей избушке хлопнули ставни в ближайшем окошке, и оттуда высунулась вопросительная морда Топтыгина. Обозрев окрестности и убедившись в отсутствие неприятностей для нас и его лично, косолапый скрылся обратно. Но уже через десять минут испуганно вылетел на улицу, когда плотники сноровисто подсунули под нижние венцы ваги и под дружный счет приподняли одну сторону строения. Шокированный медведь, ощутив, как пол стал уходить из-под ног, меняясь местами со стенами, с ревом удивления скатился с порога и плюхнулся на спокойную и неподвижную землю. Его неожиданное появление остановило работу: плотники, столкнувшись нос к носу с огромным медведем, от неожиданности отпустили свои рычаги, заставив избушку плюхнуться обратно. Из щелей между бревен вылетела пыль, куски пакли и всяческого мусора. Только убедившись, что Топтыгин им не угрожает, работники принялись вновь за работу. Правда, пройдясь по ближайшим родным медведя и его хозяина.
Косолапый же, уверившись в безопасности для себя лично, больше не рискнул забираться в избушку, решив составить нам кампанию. Точнее не нам, а только одной Марьюшке. При этом у него было такое вопросительно-удивленое выражение морды, когда он подошел к девушке, что та догадливо кивнула в мою сторону, мол, все вопросы к старшему экспедиции, за его выходки она отвечать не собирается. Топтыгин только тяжко вздохнул, показывая, что давно уже не удивляется подобному. Я же постарался сделать лицо кирпичом и даже принялся насвистывать веселый мотивчик под нос, стараясь казаться беззаботным и уверенным, чего на самом деле мне сильно не хватало.
Чем скорее приближалось окончание работ, тем больше во мне становилось сомнений.
– Все, принимай работу, – окликнул меня бригадир, указывая на преобразившуюся избушку. – Все сделали, как и говорил. Колеса из моренного дуба поставили, век сносу не будет. И медью обили для прочности.
При этом он с трудом сдерживал смех, отчего его лицо перекашивалось то на левую, то на правую сторону.
Стараясь оттянуть тот момент, когда придется уже самому подключаться к своему проекту, я медленно обошел избушку. Работу плотники сделали огромную. Я молчу про поднятие немаленького строения обычными вагами из толстых бревен, тут гораздо труднее пришлось с изготовлением осей и их закреплении под нижние венцы.
– Так, – утерев испарину от ожидания Большого провала, – отходим подальше…на всякий случай.
– Это опасно? – насторожилась Марьюшка, хватая Топтыгина за холку и оттаскивая подальше.
– Ни капельки, – заверил я ее, честно улыбаясь ей в глаза. – Это так…на всякий случай.
'Угу, – говорили подозрительные глаза косолапого, – так я и поверил'.
Сделав вид, что меня мало интересует мнение всяких проходимцев, что сначала воруют чужую еду, а потом втираются в доверие и становятся на полное довольствие в отряд, я достал узелок с землей. Той самой землею, что мне дала Баба-Яга. Я инстинктивно задержал дыхание, когда высыпал сухую и черноватую землицу на ладонь. Припомнив смутные рекомендации бабки, я постарался ощутить силу в себе и земле и медленно стал сыпать последнюю на порог. Когда ладонь опустела, я коснулся бревенчатой стены избушки.