Услышав это, Эгвин вознегодовала.
– Простите за дерзость, уважаемые господа, но маг из меня выйдет ничуть не хуже, чем из любого мальчишки. А вообще-то я думаю, что стану даже лучше них, потому что мне пришлось многое преодолеть, чтобы этого добиться.
Эльф усмехнулся.
– Неплохо подмечено.
– Так, погодите, – встрял Наталь, – вы хотите сказать, что она станет этим… как его… Хранителем, а мы получим шиш?
– Вовсе нет, – качнул головой эльф. – Каждому из вас уготована своя роль. Все чародеи нашего ордена сражаются в этой битве. Хранитель просто играет в ней самую важную роль.
Повернувшись к своему наставнику, Эгвин спросила:
– Скавелл… а как же ты? Почему ты отказываешься быть Хранителем?
Наставник улыбнулся.
– Я стар, девочка моя, и очень устал. Сражаться с ордами демонов – это удел молодых. Я же хочу прожить оставшиеся годы, подготавливая следующее поколение, – Он повернулся к мальчикам. – Не сомневайтесь, я все равно останусь вашим наставником.
– Ну здорово, – буркнул Фалрик. Все четверо мальчишек обиженно надулись.
– Ваше ребячество, – раздраженно заметил гном, – лишь убеждает нас в том, что мы не зря выбрали вместо вас Эгвин.
– Кроме того, – добавил пожилой человек, – Хранитель должен исполнять волю совета. Я думаю, что девочка не станет показывать свой нрав и поймет, что нужно подчиняться приказам старших.
– «Приказам»? У нас здесь все-таки не армия, – возразил один из людей.
Эгвин не сдержалась.
– Вы же сами сказали, что идет война.
– Верно, – слегка усмехнувшись, признал эльф. А затем посмотрел на Эгвин таким пронзительным взглядом, который, казалось, видел её насквозь. – Тебе ещё нужно подготовиться, девочка, и лишь затем ты сможешь получить силу Хранителя. В твоих руках окажется магия всего ордена Тирисфаля. Пойми, Эгвин, ты берёшь на себя самую большую ответственность, какую только может принять маг.
– Я понимаю, – кивнула Эгвин, хотя у неё все ещё оставались вопросы. Но больше всего на свете она хотела стать магом, и знала, что главной обязанностью любого чародея являлась защита этого мира. Лучшие чародеи использовали магию, чтобы навести порядок в полном хаоса мире, и Эгвин понимала, что её ждет много работы.
Правда, она не догадывалась, насколько много. Или зачем Скавелл на самом деле показал ей свитки Митры.
Фалрик шагнул вперёд.
– Проклятье, я ничуть не хуже любой девчонки! Даже лучше! И я тоже могу наложить одно из заклятий Митры! Смотрите! – Фалрик закрыл глаза, затем снова распахнул их и уставился на торчавший из земли перед эльфом камень. Он пробормотал заклинание, а затем повторил его – Скавелл говорил, что все заклинания Митры на всякий случай нужно повторять.
Полыхнула яркая вспышка, а затем камень слегка осветился желтоватым сиянием. Фалрик с издевкой усмехнулся, глядя на Эгвин, а затем, широко улыбаясь, обвел взглядом окружавших его магов.
– Камень в золото, – фыркнул гном. – Как банально.
– Вообще-то, – с улыбкой возразил эльф, – это не золото, а пирит.
Улыбка слетела с лица Фалрика.
– Что? Не может быть! – Он быстро произнес опознающее заклинание, и его лицо вытянулось ещё больше. – Проклятье!
– Тебе ещё многому предстоит научиться, – вздохнул эльф, – но у тебя, да и у всех вас, большой потенциал. Фалрик, Манфред, Джонас, Наталь – вы реализуете этот потенциал как ученики Скавелла, – И он снова перевёл свой пронзительный взгляд на девушку. – Эгвин, твоя судьба решится несколько раньше. Через месяц мы снова соберемся здесь, чтобы передать тебе силу. Тебе нужно ко многому подготовиться.
После этого все советники исчезли во вспышке света.
Весь месяц Скавелл рассказывал Эгвин о легионах демонов и об их жутких прихвостнях, которые пытались захватить мир и не могли этого сделать лишь благодаря Хранителям вроде Скавелла. А затем передал Эгвин силу Хранителя. Никогда прежде она не испытывала ничего подобного. Если раньше некоторые заклинания требовали от неё полного сосредоточения, то теперь чародейка могла творить их играючи. Её восприятие тоже изменилось, и Эгвин смогла проникнуть в самую суть вещей. Там, где ей прежде нужно было приложить массу усилий или произнести сложное заклинание, чтобы определить природу растения или состояние животного, теперь хватало одного взгляда.
Через год после этого Скавелл тихо умер во сне. Когда маг понял, что конец его близок, он распорядился найти Джонасу, Наталю и Манфреду новых наставников. Фалрик к тому времени был готов стать самостоятельным магом. Скавелл завещал все свое имущество и своих слуг Эгвин.
Менее чем через месяц после смерти Скавелла Эгвин вернулась из крошечной деревушки Джортас и сразу же почувствовала магический зов совета.
Стоило ей появиться на поляне в Тирисфальском лесу, как гном, которого, как она выяснила, звали Эрбаг, спросил:
– Что ты делала в Джортасе?
– Спасала деревню от Змолдора, – Эгвин показалось, что ответ вполне очевиден.
– А ты не думала сначала разузнать о Змолдоре побольше, а уже потом уничтожать его? Ты составила стратегию, которая бы позволила избавиться от него так, чтобы население Джортаса не узнало правду? Или ты просто сломя голову бросилась в бой, надеясь, что у тебя все получится?
Усталость и раздражение заставили Эгвин говорить прямо, хотя ей и не следовало так обращаться к советникам:
– Вовсе нет, Эрбаг, и ты это хорошо знаешь. У меня не было времени ни на стратегию, ни на то, чтобы что-то выяснять. Если бы я замешкалась, в захваченной Змолдором школе могли погибнуть люди. А там были дети. Любое промедление, и…
– Ты должна была сделать то, что тебе сказали, – оборвал ее Эрбаг. – Неужели Скавелл не научил тебя методам нашего ордена? Мы действуем осторожно и…
Эгвин тоже прервала гнома:
– Эрбаг, вы не действуете, а отвечаете на действия. И больше ничего не делаете. Именно поэтому за последние несколько веков у вас насчитывается так мало успехов в борьбе с этими чудовищами. Змолдор смог захватить целую школу, и готовился провести ритуал, который бы отравил души всех детей Джортаса. Лишь по чистой случайности я смогла учуять зловонный смрад магии демонов и вовремя там оказаться. Вы же только отвечаете на уже нанесённые удары.
– Правильно! – Эрбаг начал размахивать руками. – Наш совет и был создан для того, чтобы отвечать на угрозы…
– И это не сработало. Если мы действительно хотим выстоять против этих чудовищ, которые жаждут вторгнуться в наши земли и разрушить наши дома, то мы не должны допускать подобного. Они нападают на детей прямо у нас под носом! Мы должны действовать сами, отыскивать их и уничтожать, иначе они задавят нас.
Её слова не убедили Эрбага.
– И что будет, когда люди начнут догадываться, что их жизни в опасности, и поддадутся панике?
Вместо того, чтобы ответить на вопрос, Эгвин посмотрела на других советников.
– Скажите, Эрбаг говорит за всех вас, или он просто кричит громче остальных?
Старейший из эльфов совета – Релфтра – одарил Эгвин краткой улыбкой.
– И то, и другое, Магна, – улыбка исчезла. – Эрбаг прав в том, что ты ведёшь себя чересчур опрометчиво. Змолдор был мелким демоном на службе у Саргераса, и мог предоставить нам важную информацию о своем господине.
– Да, а ещё он мог убить всех тех детей, прежде чем выдал бы эти сведения.
– Возможно. Но иногда, чтобы не проиграть в этой войне, нам приходится идти на такой риск.
Эгвин пришла в ужас.
– Мы говорим о жизнях детей. И потом, сейчас мы с ними не воюем, а в лучшем случае сдерживаем. Если мы не будем осторожны, это приведет к гибели всех – и детей, и взрослых, – прежде, чем другие маги успели высказать свое мнение, Эгвин добавила: – Августейшие маги совета, при всем уважении, молю вас – я измождена и хочу спать. Вам нужно от меня что-нибудь ещё?
Релфтра помрачнел.
– Помни свое место, Магна Эгвин. Ты – Хранительница, но ты всего лишь десница Совета Тирисфаля. Не забывай об этом.
– Сомневаюсь, что вы когда-нибудь дадите мне об этом забыть, – пробормотала Эгвин. – Это все?
– Пока что, – ответил Релфтра. Слова едва слетели с его уст, как Эгвин уже телепортировалась обратно в Аметистовую цитадель, отчаянно желая лечь спать.
Тринадцать
Л
орена расстроилась, но не удивилась, когда увидела Кристоффа сидящим на троне леди Праудмур. Сама леди старалась этого не делать, если только была такая возможность, но, конечно же, гофмейстер решил им воспользоваться – все-таки его оставили за главного.
Кристофф не столько сидел на троне, сколько растекался по нему. Ссутулив узкие плечи, он развалился поперёк сиденья, и одна его нога свисала с бокового края трона. Когда Дюри привела Лорену в зал, он читал какой-то свиток.
– Полковник Лорена желает вас видеть, сэр, – покорно произнесла старушка.
– Что-то случилось, полковник? – спросил Кристофф, не отрываясь от свитка.
– Рядовой Стров пропал без вести, – без предисловий начала Лорена.
Услышав это, гофмейстер посмотрел на неё и приподнял бровь.
– Его имя должно что-то для меня значить?
– Да, если вы удосужились запомнить то, о чем говорилось на встрече в покоях леди Праудмур.
Отложив свиток в сторону, Кристофф выпрямился.
– Следите за своим тоном, когда обращаетесь ко мне в этом зале, полковник.
Лорена удивленно посмотрела на гофмейстера.
– Я буду в любом зале говорить с вами так, как сочту нужным, уж в этом можете не сомневаться. Леди Праудмур попросила вас возглавить Терамор в её отсутствие. Но это не значит, что вы сами стали леди, – Лорена усмехнулась. – Для начала, вы не очень-то на неё похожи.
Кристофф нахмурился.
– До возвращения леди Праудмур я наделен властью действовать от её имени, и вы будете относиться ко мне с должным уважением.
– Вы – гофмейстер, Кристофф, и удостоены чести быть советником леди Праудмур, как и я. Так что не стоит питать иллюзии относительно собственного величия.