Анвар зашел в копировальный отдел и попросил, чтобы ему сделали копии с двух принесенных книг. В данный момент ему совершенно некогда было читать, но после того, как он закончит ремонт "Стрекозы", Анвар хотел поподробнее изучить Радужную планету. По крайней мере, немного информации не помешает. Разумеется, в любом портовом кабаке могут понарассказывать кучу небылиц про Озеро Радужной планеты, но ведь Анвар не первый день, как родился. Он и сам горазд при случае приврать, чтобы компания не скучала. А сейчас, когда на карту ставилась жизнь, а в этом Анвар не сомневался, он хотел знать как можно больше.
Спустя час Анвар встретил Морана у входа в нотариальную контору. Еще через десять минут формальности были закончены. Анвар Кук и его клиент стали компаньонами на срок до десяти дней, не включая срока полета. Видя, что Моран собирается что-то сказать, Анвар отрицательно покачал головой и сказал:
— Поговорим около взлетных полей.
У него имелись все основания так говорить, ведь люди Тедди Борджиа могли дистанционно подслушать разговор — современная техника и не на такое способна. Зато в зоне ревущих лайнеров можно смело разговаривать — никакая аппаратура не сможет уловить разборчивой речи. Правда, собеседники могут и сами не услышать друг друга, но на такие издержки придется пойти ради соблюдения секретности.
— Зачем мы здесь? — прокричал Моран сквозь шум взлетающих и садящихся кораблей.
— Чтобы нас не услышали. Вами серьезно заинтересовался синдикат Борджиа. Слышали о таком? Надеюсь, понимаете, чем это грозит? Поэтому никуда больше не отходите от "Стрекозы". Будете жить на корабле, пока его не починят.
— Но мой помощник и мои вещи находятся в отеле, — возразил Моран, видимо ничуть не удивленный тем, что его персоной интересуются мафиозные структуры. — А мой груз на складах Ортеги.
— Позвоните, и вам их привезут. Кстати, пассажирская каюта у меня только одна, так что вы со своим помощником будете жить в ней вдвоем.
— Меня это вполне устраивает, — усмехнулся Моран.
— И еще: ни в отеле, ни около корабля, ни в самой "Стрекозе" не говорите больше о делах. До тех пор, пока мы не оторвемся от планеты и не уйдем в гипер. А теперь пойдемте к моей стартовой площадке. Но только молча.
Через день после вышеописанных событий, Анвар ждал прибытия Морана в космопорт. Археолог и его помощник опаздывали, а Анвар терпеть не мог необязательных людей. Наконец Анвар увидел две спешащие к "Стрекозе" фигуры. Он огляделся вокруг, но кроме механиков, ремонтировавших какой-то космокатер, никого больше не было видно.
— Приветствую вас! — Анвар услышал за спиной голос Морана. — Мы опоздали на пятнадцать минут, но по независящим от нас обстоятельствам. Разрешите представить вам моего помощника — Анжелика Коприни.
Как раз в этот момент Анвар закончил осмотр местных достопримечательностей и, услышав последнюю фразу Морана, замер, как если бы он получил максимальный заряд из станнера. Он деревянно обернулся. Сердце забилось в груди с бешеной силой и провалилось куда-то в район желудка. Это была ОНА. Анвар сумел справиться с собой и, не сводя глаз с Анжелики, пригласил клиентов войти внутрь "Стрекозы". Они вошли, а смятенный Анвар, с трудом проглотив комок в горле, задраил входной люк и поспешил в рубку управления. Там он посидел с минуту, пытаясь справиться с дрожащими руками, запросил у диспетчера разрешение на взлет, получил "добро" и плавно поднял свой щуплый кораблик в пасмурное небо Пегаса. Пять громоздких ящиков, составлявших груз Морана, уже лежали в трюме "Стрекозы". Перед взлетом он планировал устроить тщательную проверку на предмет обнаружения следящих устройств, но теперь это придется проделать в полете. Анвар тщательно просмотрел заранее рассчитанный курс на Радужную планету и ввел его в бортовой компьютер. Тот проглотил скормленные данные, сыто рыгнул и выдал светящуюся надпись "Пожалуйста, подтвердите введенный курс". "Ох уж эти компьютеры, — подумал Анвар. — Вроде бы и умные, а сами ничего без человека не могут сделать". Он подтвердил курс, и корабль, набравший необходимое ускорение, совершил гиперпрыжок. Анвар встал из-за пилотского кресла и вышел из рубки. Навстречу ему двигался Моран. Вид у него был бледно-зеленый.
— Обычно я неплохо переношу гипер, но на вашей разв… вашем корабле… Дернуло же меня искать приключения. Где у вас тут санузел?
Анвар с непроницаемым видом показал в сторону туалета, и только когда Моран умчался в указанном направлении, позволил себе усмехнуться. Вот если бы Моран поприсутствовал с ним на гонках с имперскими патрульными крейсерами, он бы понял настоящий вкус приключений.
Анвар удалился в трюм. Там он приготовил тестеры, просканировал все ящики, но никаких "багов" не обнаружил, после чего со спокойной совестью пошел в свою каюту. После короткого завтрака принялся за чтение принесенных с собой копий книг. В первой из них содержались выдержки из отчетов экспедиции планетолога Ковацкого, который и открыл Радужную планету. Ничего особо интересного в ней не было. Анвар пролистал ее и принялся за вторую. Книга была написана в жанре литературного сказания, в отличие от первой, перечислявшей сухие статистические факты. Но даже, несмотря на это Анвар никак не мог вникнуть в смысл повествования. Мысли его были далеки от Радужной планеты. Он нервно стряхнул пепел с сигареты прямо на страницу книги. Обычно он не курил в полете, поскольку регенераторы воздуха у "Стрекозы" были старенькими, но позавчера на деньги Морана Анвар заменил их на новые, и мог себе позволить роскошь покурить. А главная причина заключалась в том, что Анвар пытался успокоить себя, однако сейчас никотин на него оказывал прямо противоположное действие. Анвар обхватил голову руками, начисто забыв об открытой перед ним книге. Почему ОНА оказалась здесь? Зачем судьба опять столкнула его с Анжеликой, когда он только начал оправляться от раны? Анвар, криво усмехнувшись, незаметно для себя углубился в воспоминания.
Тогда, десять лет назад, он только окончил высшую школу космоплавания и на какой-то суматошной вечеринке случайно познакомился с Анжеликой. В тот вечер он не думал ни о чем серьезном, и хотел просто пофлиртовать с красивой девушкой. Но потом они встретились еще раз, потом еще, и в конце концов Анвар понял, что он хочет видеть её каждый день, каждый час, все время. По ночам он видел огромные карие глаза Анжелики, её пышные волосы, её высокую стройную фигуру, похожую на фигуру древнегреческой богини. Но он был сержантом-навигатором патрульного корабля, а она дочерью знаменитого профессора археологии. У него были служебные обязанности, отнимавшие шесть дней из недели, а она вращалась в высшем свете. У него за плечами была только космошкола, хотя и высшая, а она окончила два университета. И все же они встречались. Все было хорошо. Анвар покусал губы. Да, все было хорошо до тех пор, пока во время одного из полетов к нему не подошел лейтенант Марвин. Марвин был довольно склочной личностью, за что его и не уважали во флоте. Именно этот Марвин и сообщил Анвару, как бы случайно, что до него дошли слухи, будто бы Анжелика встречается с каким-то археологом, причем довольно давно. Анвар тогда сделал непроницаемое лицо, но во время очередной встречи с Анжеликой все же решился задать ей этот вопрос. Анжелика посмотрела на него незабываемым взглядом, отвела глаза и тихо сказала:
— Видишь ли, Анвар, мы с тобой еще знакомы не так уж и долго. Я к тебе отношусь очень хорошо, но ведь у меня до знакомства с тобой была своя прежняя жизнь. Я должна сделать свой выбор. Дай мне время, потерпи.
Анвар тогда не удержался и вспылил:
— Значит, ты предлагаешь мне посидеть в запасных игроках? Обычно я предпочитаю играть в основном составе.
— Ты нетерпелив. — Анжелика загадочно улыбнулась. — Как сказала одна историческая личность: "Или Цезарь, или ничто!"
— Именно так. И все же, — Анвар посмотрел ей прямо в глаза, — я подожду. Подожду твоего решения.
— У нас всё прямо как в кино, — улыбнулась Анжелика. — Может быть, если ты и дальше будешь так настойчив, я никуда тебя больше от себя не отпущу.
— Кино берется из жизни, — только и нашелся, что ответить Анвар.
После этого разговора они гуляли до тех пор, пока у Анвара не кончился срок увольнительной. На следующий день он ушел в рейс на две недели, а по возвращении узнал, что Анжелика убежала из дому с тем самым археологом, про которого ему говорил Марвин. Анвар тогда просто обезумел. На свое несчастье, эту новость ему принес именно лейтенант Марвин, видимо, в надежде получить удовольствие от наблюдения чужого горя. Вместо этого Марвину пришлось наблюдать собственное избиение. Когда Анвара оттащили от тела бесчувственного лейтенанта, тот был весь в крови, правая рука была сломана в двух местах. Анвара отдали под трибунал, разжаловали в рядовые и отправили в штрафной батальон на пограничье. Анвару было глубоко безразлично то, что его в любой момент могут убить туземцы, с которыми у Империи шла давняя кровопролитная война. Анвар совался в самые опасные места, в каждом бою он был в центре битвы, но его не брали ни отравленные шипы туземцев, в него не попадали ни шальные снаряды, ни лучи стационарных лазеров, выкашивавших по сотне метров дремучего леса и по полроты за один выстрел.
По ночам Анвар просыпался от своего крика: "Анжелика", правда с течением времени все реже и реже. За три года проведенных в штрафном батальоне Анвар стяжал славу отчаянного парня, получил помилование и снова был принят на флот в качестве инструктора по выживанию. И надо же было такому случиться, что однажды в часть, куда определили Анвара, приехал с проверкой Марвин, к тому времени уже майор. Не нужно быть ясновидцем, чтобы предвидеть очередную стычку. Марвин проверил подготовку отделения, которым командовал Анвар, и нашел ее полностью неудовлетворительной. А потом он подошел к Анвару и, гадко улыбнувшись, спросил его, не хочет ли сержант Кук узнать новости об Анжелике Коприни.
За три года штрафбата Анвар научился драться куда лучше, чем раньше. В этот раз Марвин получил переломы обеих рук и челюстей. Большего Анвар сделать просто не успел. За повторное нападение на офицера Анвара хотели отдать под расстрел, но какой-то капитан из службы внутренней морали войск Империи поднял старое досье Анвара и рассказал полковникам, вершившим суд, историю несчастной любви сержанта. После этого отделение Анвара под присягой показало, что Марвин сам нарвался на побои. Анвара вторично помилова