2/3 появляется здесь неоднократно, а в маргиналии № 490 Колумб, ссылаясь на собственный опыт гвинейских плаваний и на расчеты португальского космографа «мастера Иосифа», или Жозе Визиньо (этот Визиньо был членом комиссии Лиссабонской математической хунты, которая в 1484 или в начале 1485 года отвергла проект Колумба), определенно утверждает, что градус равен 562/3 милям и в земной окружности (по экватору) насчитывается 20400 миль.
Из текста же 689-й маргиналии явствует, что имеются в виду итальянские мили. Самые короткие и самые «выгодные» для проекта западного пути.
Читая все эти пометки, мы как бы входим в «творческую лабораторию» молодого Колумба. В «Imago Mundi» он искал и находил не столько конкретные данные, сколько авторитетные подтверждения своих дерзких и рискованных расчетов. На разных этапах разработки проекта он снова и снова прибегал к этому бесценному для него источнику. Одна очень важная маргиналия явно относится к более позднему времени, к 1488 или 1489 году. В ней оценка итогов экспедиции португальца Бартоломеу Диаша, который в 1488 году обогнул мыс Доброй Надежды.
Пьер д'Айи о чудесах Востока умалчивал, но все нужные на этот счет сведения Колумб извлекал из латинского издания 1485 года «Книги» Марко Поло. До приобретения этого издания Колумб, вероятно, пользовался рукописью «Книги». В то время в Европе было множество списков труда Марко Поло.
Здесь маргиналии кратки, но их довольно много — 366, столько, сколько дней в високосном году.
Для европейца XIV–XV веков (и тем более для генуэзца) сказ очарованного венецианского странника, записанный его восторженным соседом по тюремной камере, не очень грамотным лигурийцем Рустиччано, был истинным откровением.
Странник с величайшим изумлением узнал, что Земля необъятно велика, что населена она бесчисленными народами, о которых ни малейшего представления не имели библейские пророки и евангельские апостолы, что обитают в ней диковинные звери, а в чужедальних небесах сияют звезды, которых нет на итальянском или французском небе.
Странник был сыном Венеции, земноводного города с жгучими мирскими желаниями. Купец и сын купца, он, путешествуя из страны в страну, попутно составлял описи несметных богатств Востока.
И его книга возбуждала у европейцев корыстные грезы. Они бредили благовониями Аравии, пряностями Индии, сокровищами Великого хана, властителя Манзи, или Манджи (Южного Китая), Катая и Татарии.
Где-то в недосягаемой дали были чудо-города Кинсай, Ханбалык, Зайтон, и, вчитываясь в «Книгу» Марко Поло, генуэзцы, венецианцы, каталонцы, португальцы и кастильцы пытались отыскать путеводные указания. Не те, которые дал Марко Поло, теми уже нельзя было воспользоваться, а иные, которые дали бы возможность проложить кружные пути в Индию и Катай.
Их не было, этих указаний, но ведь недаром сказано: «Толцыте и отверзнется». И Колумб десятки раз перечитывал «Книгу» Марко Поло.
А на полях отмечал: «корица», «ревень», «драгоценные камни», «золото». И циркулем измерял по карте, сколь велики владения Великого хана и как далеко от них лежит страна Сипанго.
225+28+30=283. Цифра-ключ к сокровищам Востока. Ведь если 283 градуса вычесть из 360 градусов, то окажется, что до Сипанго от Лиссабона и Канарских островов рукой подать…
366 маргиналий в «Книге» Марко Поло — это заявка на грядущие открытия.
Пожалуй, не менее важен был для Колумба и труд Энея Сильвия Пикколомини. Труд всезнающего человека, которого само небо вознесло на папский престол. Венецианским изданием 4477 года этой книги пользовался Колумб.
Эней Сильвий в отличие от автора «Imago Mundi» ценил реальные факты, он был на два поколения моложе Пьеро д'Айи и успел перешагнуть порог эпохи Возрождения.
Суховато, обстоятельно, со ссылками на старые авторитеты и на путешественников нового времени он описывал народы и страны земной ойкумены. Не очень точно, но, что поделаешь смутны и сбивчивы были те сведения а дальних восточных и северных землях, которыми приходилось пользоваться.
С пером в руках Колумб читал эту краткую географическую энциклопедию и на полях отмечал названия рек, гор, озер, морей Европы и Азии.
По числу маргиналий «Historia Rerum» почти не уступает «Imago Mundi». В этой книге 861 пометка.
Очевидно, даже в итальянском издании Плиния Колумб не испытывал особой нужды. Все, что ему требовалось, он брал у Пьера д'Айи, Марко Поло, Энея Сильвия. Поэтому и поля «Естественной истории» довольно чисты — на них всего лишь 23 пометки.
Неизвестно, когда именно, но, вероятно, довольно поздно к Колумбу попал палимпсест (пергамент, с которого выскабливался первоначальный текст, чтобы внести в него новую запись) с поэмами Сенеки.
Этот римский поэт и философ в своей «Медее» предсказал грядущее открытие земли за Океаном.
Промчатся года, и чрез много веков
Океан разрешит оковы вещей,
И огромная явится взорам земля,
И новые Тифис откроет моря,
И Фула не будет пределом земли[28].
Колумб, с его склонностью к мистическим озарениям и верой во всевозможные пророчества, несомненно, уподобил себя ясоновскому кормчему Тифису. Стихи эти он перевел на испанский язык (правда, прозой), и этот перевод сохранился на полях старого палимпсеста:
«Настанут в мире времена, когда Океан ослабит связи вещей, и откроется большая земля, и новый мореплаватель, подобно тому, кто вел Ясона и носил имя Тифис, откроет новый мир, и тогда не будет остров Тиле последней из земель».
Перевод Колумба несколько вольный, и в него внесены вещие слова «новый мир». Так Колумб не называл открытые им земли, хотя после третьего путешествия в его номенклатуру вошел термин «otro mundo» — иной мир.
«Новый мир» звучит здесь не как географическая реалия, это абстрактный символ, но Сенека не случайно заинтересовал автора проекта западного пути.
Сенека был язычником и, конечно, по части пророчеств ни в какое сравнение не шел с псалмопевцем Давидом, Иезекилем, Захарией, Исайей и Ездрой.
Вот что вещали библейские цари и пророки:
1. Псалом XVIII, ст. 2–5: «Небеса проповедуют славу Божью, и о делах рук его вещает твердь.
День дню передает речь, и ночь ночи открывает знание.
Нет языка, и нет наречия, где не слышался бы голос их.
По всей земле проходит звук их, и до пределов вселенной слова их».
2. Иезекиль, гл. XXVI, ст. 18:
«Острова на море приведены в смятение погибелью твоей».
3. Захария, гл, VI, стр. 10:
«И он возвестит мир народам, и владычество его будет от моря до моря и от реки до концов земли».
4. Исайя, гл. XLI, стр. 5:
«Увидели острова и ужаснулись, концы земли затрепетали. Они сблизились и разошлись».
5. Третья книга Ездры, гл. VI, стр. 42:
«В третий день ты велел водам собраться на седьмой части земли, а шесть частей осушил, чтобы они служили пред тобой к обсеменению и обработанию».
Казалось бы, эти библейские изречения прямого (и даже косвенного) отношения к замыслу Колумба не имели.
Но его век не похож был на наше время.
На склоне лет он, опоясав свои чресла вервием, приступит к «Книге Пророчеств» — и каждую строку в ней он будет ценить выше дневников своих великих плаваний. Тогда погрузится он в темные пучины астрологии, острупит свой ум чтением средневековых пустосвятов — толкователей ветхозаветных прорицаний, отдаст часы сна поискам неразгаданных откровений в трудах блаженного Августина, святого Амвросия, Беды Достопочтенного, Иосидора Севильского.
Случится это в 1501 году, когда считанные годы ему останется жить на этом свете. В 1480 году он был еще молод и пророческие видения не тревожили его душу.
Но и в лиссабонские годы он искал в Библии путеводные указания и верил, что над ним витает дух Исайи и Ездры.
Его покоряла неистовая сила Ветхого завета, книги точных расчетов и небесных озарений. В локтях, шекелях, талантах, минах были взвешены и измерены дела людские, стены Соломонова храма и хлеб в гиллилейских житницах.
7 июля 1503 года на острове Ямайка в письме Изабелле и Фердинанду Колумб приведет кое-какие библейские расчеты: «Соломону принесли однажды из одного путешествия 166 кинталов золота… из этого золота он велел изготовить 200 копий и 300 щитов, и покрыть золотом спинку торна, и украсить ее драгоценными каменьями… Давид отказал по своему завещанию три тысячи кинталов золота из Индии Соломону для постройки храма…» Счет идет на испанские кинталы, так удобнее, нo цифры названы с библейской (или с Генуэзской?) точностью. А судьбы людские?
Цари и полководцы, волопасы и мытари шли к славе и позору, достатку и бедности неизречейными путями, ведомые господней волей, и судьбы их были в деснице господней.
Его, господа, веления не дано познать слепцам, которым закрыт путь истинного откровения. Но имеющий очи да видит, и ему открываются пути, заказанные прочим смертным. И ты намечаешь их в коротких милях, в коротких, а не в длинных, ибо недаром вещает Исайя: «они сблизились и сошлись», и недаром говорит Ездра, что воды собрались лишь в седьмой части мира, то есть в «малом море».
Таковы были книжные источники Колумба в пору, когда создавался его проект.
Имелись еще источники эпистолярные. Довольно сомнительные. Это письма знаменитого флорентийского ученого Паоло Тосканелли.
Два письма. Первое Тосканелли адресовал португальскому канонику Фернану Мартиншу, второе — Колумбу. Письмо № 2 было ответом на запрос Колумба, который, ознакомившись с письмом № 1, обратился к флорентийскому космографу за дополнительными разъяснениями и просил его одобрить свой проект.
Эти письма воспроизвел в своей книге Фернандо Колон, и вслед за ним Лас Касас ввел их в текст своей «Истории Индий».
Оба автора перевели, допустив при этом изрядный разнобой, письма с языка оригинала (латинского) на испанский язык, причем текст, данный в первом издании книги Фернандо Колона, подвергся вторичному переводу на итальянский язык. Оригиналы писем неизвестны. В 1860 году X. Фернандес-и-Веласко, библиотекарь Biblioteca Colombiana в Севилье, нашел в Колумбовом экземпляре книги Энея Сильвия Пикколомини копию письма № 2, снятую, как он утверждал, самим великим мореплавателем.