Правда, пассажирские поезда ходить так и не стали. Какой смысл? Те села и деревеньки, где раньше располагались станции, либо были разрушены во время налетов, либо просто стояли пустыми: люди переезжали в безопасные места или в города побольше – вроде Новой Надежды.
Зато, как донесли однажды Джону, по путям прошел товарняк. А потом второй. Что мог везти товарный поезд вдоль границы, где давно уже не было ни заводов, ни более-менее функционирующих предприятий?
В следующий раз Джон отправился к железной дороге сам. И, посидев достаточно в леске у путей, тоже увидел товарный поезд. Причем Фаркаш, у которого отец и дед работали на железной дороге, утверждал: поезд не местного производства. Слишком маленький для здешних товарняков: всего несколько вагонов. Ходил неизвестный состав нерегулярно, и это тоже подсказывало, что ничего хорошего он не везет.
Местные власти на таинственный поезд не обращали внимания. Джона это не удивляло – они и хефашские пикапы со взрывчаткой умудрялись не замечать.
Короля из Джона не вышло, но земли вокруг лагеря он привык считать своей вотчиной. И если официальным властям наплевать, кто и что к ним возит, значит, заняться поездом предстоит ему.
– Я вестернов не смотрел, – сказал он повесившему нос Гранту. – Ее величество не позволяли. Дурное американское влияние, экспансия низкой культуры.
Бойцы, кажется, собрались высказать сочувствие, но тут Маллори сказал:
– Едет.
Капрал всегда все слышал раньше всех, будь то поезд, самолет или очередной отряд гвардейцев. Впрочем, в последнее время гвардейцев за ними почти не посылали. Видно, его величество полностью разочаровался в сыне и не верит, что тот способен хоть как-то угрожать королю.
Замолчали – и через некоторое время дальний стук колес услышали все. Грант и Тейлор отбежали дальше вдоль насыпи.
По мнению Джона, товарняк был самым обыкновенным. Но само его присутствие здесь, неумолимое приближение по чуть гудящим в тишине рельсам наводили тревогу – Джон невольно вспомнил о Хантеровом «призраке». Он суеверно испугался, что состав возьмет и переедет препятствие; может, и вправду нужно было послушать Гранта и взорвать рельсы…
Однако же поезд замедлил ход и остановился, немного не доехав до поваленного дерева. Застыл. Машинист, очевидно, думал, стоит вылезать или нет, и Джон замер в своем укрытии. Наконец дверь тепловоза распахнулась, из кабины выпрыгнули двое и направились к дереву.
Дальше все и впрямь было похоже на вестерн. Джон с Маллори кинулись на них, одного Джон ударил сзади по затылку, другого обезвредил Маллори. Джон обернулся и увидел, как Фаркаш запрыгивает в кабину.
Машинист замычал; Джон перевернул его к себе лицом, как следует приложил о дерево.
– Что везете?
Тот молчал, подбородок у него трясся.
– Что вы, мать твою, везете?
Маллори сказал второму:
– Слышал, что спрашивают? Будешь отвечать?
Тот вдруг залопотал на чужом, смутно знакомом языке.
– Это что, командир? Идиш?
Джон прислушался, уже надевая на машиниста наручники.
– Это немецкий, Мэл.
Пленников оттащили в сторону, примотали на всякий случай к деревьям и оставили под надзором капрала. Джон кивнул Фишеру:
– Так. Осторожно. Мы не знаем, что там внутри. И кто.
– Да гранатой внутрь шибануть, и все дела.
– Мы не знаем, что там, – повторил Джон.
Невдалеке затрещали ветки: вторая группа бежала вдоль поезда.
Фаркаш высунулся из кабины:
– Я двери разблокировал, должны вручную открываться, только проволоку размотайте!
На проволочные закрутки времени ушло немного. Состав стоял подозрительно тихий, и Джону это не нравилось. А нравилась – все больше – идея насчет гранаты. Он потянулся к двери, но Маллори его оттеснил. Надо же, парни до сих пор берегут его, как будто он принц.
– Только ост… – начал Джон, и тут Тейлора отбросило от двери выстрелом.
Джона кто-то оттолкнул, и ребята начали палить внутрь. Когда выстрелы прекратились, Грант заскочил в поезд и скинул на землю тело, одетое в черное; следом передал Джону винтовку.
– Ты смотри, что у него.
– Наша?
– Да нет. Я таких не видел…
Он услышал за спиной скрежет и вовремя развернулся, уже на ходу начиная стрелять, и правильно – в двери следующего вагона оказалась щель, в щель – выставлено дуло.
– Да твою ж! Эй, лови!
Через дверцу в последнем вагоне пытался выбраться еще один охранник. Оказавшийся рядом Фишер выстрелил ему по ногам, но тот удержался, повалившись на поручень, а в следующую секунду Фишер упал. Охранника прошило очередью; он перегнулся через поручень, свалился и замер.
Тейлор, откашлявшись, сел на землю и, держась за грудь, смотрел на все это действо. Про себя Джон благодарил Бога – да нет, советника Маркуса, – что заставил парней надеть бронежилеты.
– Прямо в голову, – растерянно сказал Хантер, опустив автомат и глядя на недвижно лежащего Фишера. – Сволочи.
Только в третьем вагоне обошлось без приключений: там обнаружился еще один парень, совсем молодой, который отбросил оружие и сидел в углу, прикрыв голову.
– Не убивайте, – заскулил он, когда его вытащили на свет божий. – Пожалуйста…
– Не убьем, – пообещал Джон, – если ты нам расскажешь, куда это все везли.
– Взрывчатка, – сказал Тейлор, осмотрев ящики с грузом. – Вот и кинули бы гранату…
Оружия в поезде оказалось… ну если не на полк солдат, то на Джонов отряд – с большим запасом. Больше всего Джона встревожило, что такого оружия он в Гибее раньше не видел. И на той стороне, если подумать, тоже. Он уже давно привык, что крестный, владелец оружейной фирмы, продает винтовки куда ни попадя. Крестный чудом – еще большим, чем сам Джон, – ускользнул от отцовского правосудия. И хотя теперь его фирму национализировали, а сам он залег на дно, вот, пожалуйста – целый поезд.
И не первый.
И наверняка не последний.
Интересно, что на это скажет советник Маркус. Впрочем, уже за то, что он настоял на бронежилетах, Джон ему задолжал.
Если б еще можно было Маркусу доверять… Джон до сих пор не понял, что советник забыл в их отряде.
– Командир! Что делать с поездом?
Хороший вопрос. Будь Джон чуть лучшего мнения о здешних властях, он бы скинул им координаты. Возможно, даже оставил бы немного груза. Потому что их с отцом распря – это одно, а чужие поезда с оружием в землях Гибеи – уже совсем другое.
Но здешнее отделение ГСБ годится только зачистки проводить, им Джон и гильзы от патрона не доверил бы, не то что…
– Пока оставим здесь. Под наблюдением. Было бы интересно, конечно, узнать, куда он направлялся…
Оружие разгружали долго; подогнали вторую машину, оставленную далеко, у заброшенной станции. Фишеру Джон закрыл глаза, в которых застыло удивление, и сам отнес его в пикап… Тейлор кряхтел и потирал ребра, но в общем…
В общем, те, в поезде, явно к нападению не готовились. Решили, что могут разъезжать тут, как у себя дома.
Убитых обыскали тщательно, но не нашли при них ничего, что позволило бы узнать, откуда они. Кевларовые куртки с них сняли – пригодятся, а тела закопали в леске недалеко от замершего, расхристанного теперь товарняка.
Последними в машину сажали пленных. Уцелевшего охранника – в один грузовик, немца и машиниста Джон забрал к себе. Он сам сел рядом с немцем, с другой стороны – Грант. Немец то и дело бросал на Джона испуганные взгляды. Хорошо, как раз созреет для разговора, когда доедут. Джона начинало трясти – от облегчения и гнева.
– Командир, – позвал Фаркаш с водительского места, – думаешь, это те же самые?
Джон нервно облизнул губы. Только этого не хватало, но, скорее всего, Фаркаш прав…
Агент
Машина, за которой он гнался, оказалась «хамором» с открытым верхом, так что Агент, ускорившись, зацепился за кузов и дальше ехал с удобством. Машина забиралась все выше по узкой дороге, постоянно поворачивая. От кабины Агента отделяли ящики с грузом – и они же надежно укрывали от чужих глаз. Из-за ветра он не услышал бы, о чем говорят люди в машине, поэтому он вертел головой, запоминая ориентиры – и просто глядя на раскинувшийся внизу мир, заросшие травой и фиолетовыми цветами горы, полоски ручьев тут и там. Он уже немного привык к тому, что все здесь разноцветное.
Он отцепился от машины, когда она стала замедляться, спрыгнул и спрятался в придорожном кустарнике. «Хамор» остановился у блокпоста, очевидно теперь перешедшего в руки Бенджамина – потому что оттуда вышли люди, спросили пароль и пропустили машину дальше.
Джон
Охранялся блокпост из рук вон плохо: Агент проскользнул мимо без всякого труда. Теперь он уже не стал догонять «хамор», а пошел пешком, надеясь, что среди травы и деревьев его яркий наряд не будет слишком заметен. Он хотел сперва провести рекогносцировку, узнать, в лагере ли сейчас Бенджамин, – а потом уже действовать по обстановке. Он думал, что от блокпоста до лагеря будет недалеко, но дорога все тянулась, а лагеря пока видно не было. Агент по-прежнему запоминал ориентиры, чтобы потом передать в Организацию, вдыхал незнакомые, будоражащие запахи – пока не услышал внизу машину.
Беспокойные взгляды немца раздражали. Джон повернулся к нему и спросил:
– Weißt du wer bin ich?[1]
Потом он спрашивал себя: отчего парень настолько испугался простого вопроса. Немец забормотал что-то в ответ, но то ли он говорил с акцентом, то ли Джон совсем забыл немецкий – он из всей тирады понял только «верен» и «новый порядок». Пока он силился хоть что-то разобрать, немец, будто на что-то решившись, стиснул челюсти, так что в первый момент Джон решил, что у него судорога. Но тут у немца закатились глаза, он затрясся и затих, и Джон не сразу понял, что смотрит уже на труп.
– Что…
– Цианид, – с досадой сказал Джон. – У этого ублюдка был с собой яд. Что за гребаные шпионские и…
Договорить он не успел, потому что машинист, пользуясь замешательством, ударил Гранта локтями под дых и, перегнувшись через сиденье, попытался стукнуть Фаркаша связанными руками. Фаркаш уклонился, но потерял управление, и их едва не вынесло в придорожные деревья, прикрывавшие обрыв. Сидевший рядом с Фаркашем Тейлор вцепился в руль и вывернул машину; Джон приложил машиниста по голове, распрямился и успел увидеть, как пикап, проламываясь через придорожные заросли, зацепил что-то яркое.