Громко крича, Джиллиан отчаянно пыталась хоть за что-нибудь ухватиться, но пальцы соскальзывали с гладких окрашенных досок дверного проема. Мать затолкала ее внутрь и заперла дверь. От страха у Джиллиан перехватило дыхание: она находилась в кромешной тьме, словно у монстра в пасти. Казалось, что из темноты на нее смотрят чьи-то лица; кто-то невидимый и бесшумный, как дуновение ветра, подходит к ней близко-близко, касается ее шеи, проводит пальцами по спине.
Обессилев от крика, с исцарапанными в кровь руками, Джиллиан закрыла глаза и заснула, прижавшись к двери. Ей снился свет и пляшущие в морских волнах солнечные зайчики.
Маленькая ручка коснулась ее щеки, и Джиллиан вернулась к реальности.
– Почему ты такая грустная, Джилли-Дилли?
Взяв дочкину руку в свою, она выдавила улыбку.
– Я не грустная, Грейси. Просто устала. – Она поднялась на ноги, отряхнув с колен песок. – Пойдем, я покажу тебе, где можно найти еще больше песчаных долларов, а потом мы сделаем из них ожерелья. Может, даже подарим потом одно твоей новой учительнице.
Грейс смотрела на нее внимательно и серьезно, и Джиллиан опять показалось, что они поменялись ролями. Она пригладила дочке растрепавшиеся волосы.
– У тебя мудрое сердце. Когда-нибудь я объясню тебе, что это значит.
Мама и дочка пошли на пляж – туда, где на границе песка и воды их ждали спрятанные сокровища.
Гармонию теплого утра нарушили визг электропилы и стук молотка. Эти звуки казались Линку мелодичнее любой симфонии, а запах свежеспиленного дерева – приятнее любого аромата. Когда он смотрел на работающих на крыше плотников, ему хотелось схватить инструменты и самому взяться за дело. Создавать что-то из ничего, видеть, как из-под рук выходят прекрасные вещи, было для него самым большим удовольствием, движущей силой жизни. Поэтому он и решил стать архитектором – и ни разу не усомнился в правильности выбора. Благодаря профессии он смог приблизиться к другой заветной мечте – купить этот дом и сделать его своим. Однако сейчас Линк недовольно хмурился, оглядывая благородные изящные линии фасада. Судя по всему, исполнение мечты явно откладывалось.
Он решил полностью переделать кухню и заранее собственноручно изготовил мебель в мастерской; недавно ее доставили на Паули. Следовало завершить начатую работу, покрыв шкафчики из вишневого дерева плотным слоем темного лака, чтобы они выглядели в точности как шестнадцать лет назад.
Линк настроил принесенный радиоприемник на пляжную музыку и окинул взглядом разгромленную кухню, как художник смотрит на пустой холст. К счастью, Джордж Морроу – бизнес-партнер – с пониманием относился к его постоянным поездкам на остров. Возможно, он чувствовал, что каждый строитель в душе художник, и поэтому позволял товарищу уделять этому проекту столько времени.
Из радио донеслись звуки Carolina girls’ группы Chairmen of the Board, и Линк невольно улыбнулся, вспомнив, как танцевал босиком на песке и в воздухе смешивались запахи моря, пота и кокосового масла. А еще он вспомнил девушку с бронзовым загаром и волосами цвета заката. Она стояла перед ним как наяву. Казалось, протяни руку – и дотронешься…
– Привет!
Вздрогнув, Линк обернулся и увидел на пороге Грейс. Одной рукой она прижимала к себе плюшевого зайца, а в другой держала ожерелье из ракушек с большим песчаным долларом. Линк никогда не видел такого необычного лица: его черты были мягкие и по-детски округлые, но светло-карие глаза и губы явно принадлежали взрослой женщине. Это несоответствие притягивало взгляд и в то же время смущало.
– Привет, Грейс! – Линк улыбнулся и присел на корточки. – А это кто? – показал он на плюшевого зайца.
– Это Ушастик. Джилли-Дилли подарила мне его, когда я родилась.
Он посмотрел на потертые глаза-пуговицы и свалявшийся мех.
– Сразу видно, что ты его очень любишь.
Девочка подняла яркие карие глаза.
– Жаль, по людям не всегда понятно, любят они или нет.
Смутившись, Линк встал и погладил ее по голове.
– Правда. И действительно жаль.
Грейс вдруг стала напевать звучащую по радио мелодию.
– Мне нравится эта песня… – Она с любопытством посмотрела на инструменты и груду шкафчиков посреди кухни. – Лорен любила под нее танцевать. А еще она сказала, что у Джилли-Дилли есть вещь, которую ты ищешь.
У Линка перехватило дыхание.
– Какая еще вещь?
Пожав плечами, Грейс сдула со столешницы кучку опилок.
– Я бы с удовольствием показал тебе дом, – после паузы сказал Линк, – но у меня много работы. К тому же стройка – не место для маленькой девочки. Здесь повсюду оголенные провода и острые инструменты. – Он взглянул на ее ярко-желтые шлепанцы и покрытые розовым лаком ноготки на босых ногах. – Ты можешь пораниться.
Грейс невозмутимо покачала головой.
– Я знаю, тебе не нравится, когда я говорю о Лорен. Она меня об этом предупреждала.
Он сделал вид, что не услышал, и подхватил ее на руки.
– Давай-ка я отнесу тебя домой. Не хочу, чтобы ты напоролась на гвоздь.
Поравнявшись с Линком глазами, она протянула ему ожерелье.
– Это тебе.
Нанизанные на нитку ракушки разных форм и размеров чем-то напоминали примитивные украшения первобытных людей.
– Очень красиво! Спасибо. – Линк наклонил голову, чтобы Грейс надела на него ожерелье. – Пойдем поищем твою маму. – С девочкой на руках он вышел на улицу и зашагал по песку к соседнему дому.
Джиллиан стояла на заднем дворе, развешивая постиранное белье, и как раз цепляла прищепкой что-то большое и белое, когда они показались из-за угла. На ней было похожее ожерелье: яркий светлый кружок песчаного доллара выделялся на синей ткани летнего платья.
Линк подошел и опустил Грейс на землю.
– Правда красиво? – сказала Джиллиан, показывая украшение – точь-в-точь как у него.
Линк улыбнулся, и ее лицо сразу потеплело.
– Очень! А вот и мастер: доставлен в целости и сохранности.
Мать строго посмотрела на малышку.
– Куда ты ушла? Я думала, ты сидишь у себя в комнате и читаешь книжку.
– Так и было. А потом я увидела Линка и захотела с ним поздороваться.
– Ничего. Я объяснил ей, что стройка – опасное место для маленькой девочки. В другой раз, когда рабочих не будет, я с удовольствием все покажу, – сказал Линк, гладя Грейс по голове.
Джиллиан кивнула, не сводя глаз с его руки.
– Спасибо, что привел ее. – И она отошла, чтобы нацепить очередную прищепку.
Линк озадаченно разглядывал хлопающую на ветру одежду, пытаясь определить, что же это такое. Проследив за его взглядом, Джиллиан увидела нижнее белье для беременных: оно развевалось, словно парус на корабельной мачте.
– Думаешь, это нижнее белье? А вот и нет – это парус. Подумываю открыть магазинчик по продаже парусов.
На мгновение она вновь напомнила ему прежнюю смешливую девчонку из детства: те же забористые шуточки и лукавые глаза. Линку показалось, что он вернулся домой после долгого отсутствия, и от этого на душе стало неуютно. Ведь он не планировал возвращаться. Он лишь хотел начать все сначала.
Грейс рассмеялась, а Джиллиан достала из корзины несколько банных полотенец и огромный бюстгальтер. Впрочем, она тут же бросила его обратно в корзину и продолжила сосредоточенно развешивать белье, а ветер теребил ее темно-каштановую челку.
– Я испекла лимонное печенье. Угостить тебя?
Хотя искушение было велико, Линк удержался.
– Спасибо. К сожалению, нужно вернуться к работе.
Джиллиан пристально на него посмотрела.
– У тебя все равно не получится избегать меня вечно. Пойдем на кухню – я дам тебе печенья и чая со льдом, а если будешь хорошо себя вести, заверну пару штук с собой.
Не дожидаясь ответа, она направилась к кухонной двери, прижимая корзину к бедру. Несмотря на беременность, шла она довольно быстро. Линку ничего не оставалось, как пойти следом. Грейс семенила позади.
Обернувшись, Джиллиан крикнула дочери:
– Папа звонил. Оставил сообщение на автоответчике. Перезвонишь ему утром – в Сингапуре уже глубокая ночь.
Грейс забежала вперед и возмущенно остановилась напротив матери.
– Почему ты не взяла трубку, Джилли-Дилли? Ты же была дома, когда он позвонил!
Джиллиан покраснела, подтянула повыше корзину и пошла дальше, стараясь не смотреть на Линка.
– Рик сейчас по работе в Сингапуре, звонит раз в два дня, чтобы поговорить с дочкой. Ну а мне с ним болтать вовсе не обязательно.
На кухне Джиллиан вручила Грейс тарелку с печеньем и отправила ее смотреть телевизор. Затем поставила на стол две тарелки и два стакана с холодным чаем и кивком пригласила Линка сесть. С печеньем в руке и обсыпанным сахарной пудрой подбородком она выглядела ужасно мило, несмотря на объемную талию. Спохватившись, что сахарница осталась на столешнице, Джиллиан привстала было со стула, но Линк ее остановил.
– Сиди, я принесу. – Он придвинул еще один стул. – Вот. Я слышал, во время беременности нужно держать ноги в приподнятом положении.
– Может, я сейчас и похожа на яйцо, но вовсе не такая хрупкая, так что можешь расслабиться, – сказала она, недовольно поморщившись. Однако послушно положила ноги на стул.
Линк поставил перед ней сахарницу и достал чистую чайную ложку. Наклонившись, вытер салфеткой сахарную пудру с ее подбородка, а затем откусил кусочек самого вкусного в мире лимонного печенья.
– Спасибо! – сказала она и оперлась на локти, подавшись вперед. – Я слышала музыку, которая у тебя играла. Под эту песню Лорен учила нас танцевать свинг, помнишь?
Линк запивал печенье чаем со льдом, и лимонные крошки таяли у него на языке.
– Конечно! У меня отлично получалось. А ты танцевала как медведь.
– Да ладно тебе! Ничего подобного! – рассмеялась Джиллиан.
Он невольно улыбнулся.
– Топотала так, будто у тебя три ноги. Я боялся, что ты себе что-нибудь сломаешь.
– Эй, я ведь могу и обидеться! – Джиллиан с улыбкой разломила печенье пополам и задумчиво откусила кусочек. – А вот Лорен