Посадив Грейс к себе на колени, Джиллиан придерживала ее развевающиеся на ветру длинные светлые косички. Мама и дочка весело засмеялись, когда Линк переехал кильватерный след другой лодки и их стало болтать. Наконец лодка заскользила по соленым заболоченным просторам, там, где морская вода смешивается с гниющими растениями и где рождается новая жизнь, – это была словно священная купель, в которой они проходили обряд крещения. Грейс и Джиллиан улыбались в сонме радужных брызг и, свесившись за борт, касались руками животворной воды.
Джиллиан первая заметила устричный садок на излучине ручья прямо напротив старой церкви с давно разрушенной колокольней.
– Вон там! – крикнула она, показывая на присыпанную песком колонию белых бугристых раковин. Грейси тоже увидела устриц и радостно запрыгала на коленях у матери.
Линк сбросил скорость и развернул лодку к тому месту, лишенные живительных вод и терпеливо ожидающие прилива. Когда они встали на якорь, Джиллиан натянула принесенные Линком сапоги и помогла обуться Грейси – бизнес-партнер одолжил Линку сапожки своей дочери. Обувшись сам, Линк протянул им перчатки, ведра и небольшие молотки.
– Раковины очень острые, так что не вздумайте снимать перчатки.
Он первым выпрыгнул из лодки, а затем помог сойти пассажиркам, едва не рассмеявшись при виде Грейси в больших не по размеру сапогах и перчатках, с молотком и ведром в руках и очень серьезным личиком. Подведя девочку к кромке воды, он наклонился и показал, как подцеплять ракушку и отделять ее молоточком.
С мрачной решимостью Грейс присела на корточки, тут же замочив шорты, и принялась за дело. Линк посмотрел на нее и улыбнулся.
– А если не струсишь, я научу тебя есть их сырыми.
– Фу! – Мать и дочь одновременно скривились от отвращения.
Джиллиан тоже начала постукивать своим молоточком.
– Черт! – вскрикнула она, попав по большому пальцу левой руки.
Уперев руку в бок, Грейс назидательно сказала:
– Джилли-Дилли, нельзя говорить плохие слова в моем присутствии!
Джиллиан виновато посмотрела на дочь:
– Извини. – Она вновь склонилась над ракушками, бормоча себе под нос: – Можно подумать, ты их раньше не слышала.
Линк с трудом удержался от смеха, взглянув на строгое лицо Грейс, и продолжил обстукивать облепленную устрицами решетку.
Они работали около часа, держа в уме установленный лимит на вылов устриц. Грейс болтала без умолку обо всем подряд, совершенно не нуждаясь в собеседниках. Линку нравилось работать под мелодичные звуки детского голоска. Иногда он бросал взгляд на Джиллиан: та задумчиво улыбалась, словно музыка дочкиного голоса ласкала и ее слух. В редкие мгновения, когда Грейс замолкала, над водой разносился стук молотков, звяканье ракушек о металлические ведерки и плеск воды о борта лодки.
Решив передохнуть, Джиллиан выпрямилась и бросила молоток в ведро.
– Я смотрю, ты неплохо знаешь эти места, – сказала она, оглядевшись.
Линк тоже выпрямился, растягивая мышцы спины.
– Я часто бывал здесь в детстве. Мало кто знал про эту заводь, так что все устрицы доставались мне. – Он взглянул на заброшенную церковь без крыши; ее пустые окна удивленно смотрели в ясное небо. – Когда-то давно здесь проходили крещения. Людей окунали прямо в море, когда начинался отлив. Говорят, это лучшее время для смывания грехов…
Лицо Джиллиан осталось серьезным.
– Думаешь, правда?
Он пожал плечами и отвел глаза.
– Кто его знает. Меня, скорее всего, вообще не крестили. – Линк передвинулся ближе к Грейс, которая усердно обстукивала устрицы молотком, пытаясь их отсоединить. Даже стоя спиной к Джиллиан, он каждой клеточкой чувствовал на себе ее взгляд.
– Вот! – Грейс показала наполовину заполненное ведерко.
– Молодец, для первого раза совсем неплохо! – Линк подергал ее за косичку, и девочка радостно улыбнулась. – Пожалуй, стоит на этом закончить и отправиться домой, что скажешь?
Грейс безропотно вручила ему молоток и ведерко, а затем насупленно взглянула на мать.
– Джилли-Дилли обещала, что мы увидим дельфина…
Лицо Джиллиан блестело от пота, шорты и блуз- ка промокли от соленых брызг и прилипли к телу. Линк едва не застонал, но вовремя вспомнил, что рядом стоит ребенок.
Джиллиан бросила свой молоток в ведро.
– Грейси, я сказала «возможно». Для этого нам пришлось бы заплыть еще дальше, а Линк и так привез нас довольно далеко.
Линк смотрел на их разочарованные лица и понимал, что у него нет ни одного аргумента в пользу немедленного возвращения домой. В Джиллиан всегда чувствовалось что-то детское: даже в моменты отчаяния она, как ребенок, продолжала надеяться на чудо.
Глубоко вздохнув, Линк перевел взгляд на ее дочку. Вообще-то у него была назначена встреча с прорабом, однако парень мог и подождать. Подхватив оба ведра, он кивнул в сторону лодки.
– Пойдемте. Я как раз знаю подходящее местечко, где всегда можно увидеть парочку дельфинов.
Пассажиры вновь уселись. Грейс, громко зевая, сонно пробормотала:
– Хочу увидеть дельфина…
Джиллиан погладила ее по щеке.
– Обязательно увидишь. Ты устала. Пока поспи, а если вдруг появятся дельфины, я тебя сразу разбужу.
Медленно кивнув, Грейси тут же провалилась в сон.
Линк на малой скорости вел лодку по мелководью. Джиллиан смотрела на его перекатывающиеся под рубашкой мускулы и сильные загорелые руки, спокойно лежащие на штурвале. Теперь он гораздо больше напоминал мальчишку из ее детства, который знал остров как свои пять пальцев и наизусть помнил расписание приливов и отливов. Линк был частью этого острова гораздо в большей степени, чем она. Возможно, именно остров незримо связывал их жизни воедино. Здесь она чувствовала себя как дома: остров притягивал ее, как волна тянет за собой прибрежный песок во время отлива.
Прикрыв глаза от солнца рукой, Джиллиан обратилась к Линку:
– Спасибо за прогулку. Тем более тебе пришлось отложить дела… Я ценю.
Линк кивнул, не оборачиваясь. Он слегка повел плечами, будто сбрасывая невидимую преграду, разделяющую их с Джиллиан. Ее это не удивило. Проведенный вместе теплый день не мог не растопить сковавший его сердце лед, ведь она тоже почувствовала, как что-то перевернулось в душе.
Направив лодку в открытое море, Линк спросил:
– Ты пригласила бывшего мужа приехать и увидеть новорожденного сына? Или просто оставила ему сообщение на автоответчике?
Хотя Джиллиан и ожидала услышать что-то подобное, вопрос застал ее врасплох. Ничего не ответив, она продолжала смотреть на соленые волны в надежде увидеть дельфина. Линк прибавил скорость: мотор взревел, лодка заскользила по поверхности воды, и говорить стало совершенно невозможно. Поэтому они лишь молча смотрели, как начинающийся прилив размывает границы болотистой отмели.
Когда лодка вышла с мелководья на глубину, Линк снизил скорость.
– Значит, ты не хочешь, чтобы он приезжал?
Джиллиан покачала головой.
– Нет. Не особо. Я знаю, это глупо, но мне всегда казалось, что остров – моя личная территория. Наверное, поэтому за все годы брака я ни разу не предлагала ему здесь побывать. – Она пожала плечами. – Когда я звонила Рику на прошлой неделе, он сказал, что планирует приехать ненадолго в конце месяца. Вообще-то он должен был оставаться в Сингапуре до следующего Рождества, и я думала, что к тому времени смогу спокойно с ним встретиться – и с его новой женой. – Джиллиан посмотрела на берег, где в молчаливом ожидании застыла белоснежная цапля. – Сейчас я сомневаюсь.
– Вы договорились о совместной опеке над обоими детьми?
Она кивнула.
– Пока да. Решили, что обсудим это после рождения ребенка, когда я пойму, каково справляться сразу с двумя. – Джиллиан погладила рукой ставший теперь плоским живот. – Когда мы обсуждали детали развода, Рик спрашивал, не хочу ли я отдать детей ему. И я совру, если скажу, что ни разу об этом не думала. – Как ни странно, Джиллиан не увидела на лице Линка ни тени осуждения, и это придало ей решимости. – Однако в глубине души я всегда знала, что дети должны быть со мной. Хотя бы что-то в этой жизни я должна была сделать правильно.
Только сейчас, под мерное покачивание лодки, Джиллиан осознала мотивы своего решения. Глядя на Линка, она даже не стала задумываться, почему ей вдруг захотелось раскрыть ему душу.
– Иногда мне кажется, будто меня забросили в море со связанными за спиной руками. Но я не могу сдаться. Потому что тогда превращусь в свою мать. – Последние слова она произнесла шепотом и перевела взгляд на море. – Понимаешь, мне нужно было справиться самой. Только я и Грейс – и малыш. Я хотела убедиться, что смогу управиться. – Джиллиан протянула руки к воде, на которой плясали яркие солнечные блики. – Хотя никогда в это не верила…
– А теперь?
Джиллиан улыбнулась.
– Я все еще сомневаюсь, что выплыву. Но не оставляю усилий. Марта Уэбер сказала, что большую часть времени нужно всего лишь делать вид – и мне кажется, она права. А в сложные моменты я просто закрываю глаза и иду вперед, надеясь на лучшее. До сих пор мне удавалось избегать глобальных промахов. Пока удавалось.
Глаза Линка лучились незнакомым светом, и что-то встрепенулось в ее душе. Он мягко произнес:
– Зря ты себя недооцениваешь. Ведь у тебя хватило смелости начать жизнь сначала.
– Как и у тебя.
На его лице снова появилось жесткое выражение.
– У меня не было выбора – твой отец постарался.
Джиллиан взглянула на спящую дочь и убрала с ее вспотевшей щеки прилипшие светлые прядки. Может, на нее так подействовало возвращение на любимый остров, окруженный солеными волнами, но Джиллиан вдруг увидела все в истинном свете. Она решительно вскинула голову и посмотрела Линку в глаза.
– Я не в ответе за его грехи. Ни тогда, ни сейчас. – Джиллиан вздохнула, словно ища поддержки у моря. – Иногда нужно просто отпустить прошлое и жить надеждой. Она не накормит тебя досыта, но позволит продержаться. А потом однажды – бах! – и становится лучше. Это как с дельфинами: ты знаешь, что они где-то там, и ждешь. Если ждать достаточно долго, они обязательно появятся.