В трех десятках метров от стоянки автомобиля возвышался дощатый цилиндр, метров пяти высотой и метров пятнадцати диаметром. Снаружи он весь был размалеван фигурками акробатов и метателей ножа, сквозь которые пробивалась надпись: "ЦИРК". ВАССА и КРОСС. Смертельные номера с угадыванием мыслей. Только для сильных духом. Только одно посещение".
Перед тамбуром, встроенным в цилиндр, уже стояла очередь. Многие с сумками, прямо с рынка — место для цирка выбрано удачно. Ожидающие поглядывали на две мачты с натянутым тросом и обсуждали ожидаемое:
— Говорят, без сетки.
— Вообще без страховки.
— Метров семь. А пол, говорят, деревянный.
— Из бруса.
— А что, правда, второй раз не попадешь?
— Точно. Сама стоит на входе, всех помнит.
— А если в гриме?
— Один пробовал. Два целковых пропали.
— Все равно, можно и отсюда смотреть.
— А мысли? А ножи?
— Ножи — конечно. Говорят, он раз промахнулся.
— Прямо в не?
— Прядь волос отсек.
— Подстроено.
— А я слышал, одежду пробил.
— Да подстроено!
— А ты сам станешь?
— Говорят, он приглашает.
— Да-а, с завязанными глазами. Ты станешь?
— Уже без пяти.
— Идут!
Артисты сбежали по сходне и быстро пересекли открытое пространство, воздетыми руками отвечая на аплодисменты. Скидан и Краснов, уже готовые заранее, распахнули перед ними дверь тамбура и вошли следом. Кросс начал проверку оборудования, Васса поправила сумку на плече и осталась на входе — принимать от зрителей деньги.
Скамьи для публики поднимались крутым амфитеатром к самому верху, оставляя артистам десятиметровую арену. Скидана и Краснова Кросс попросил разместиться в первом ряду, по сторонам от двери.
Внутренняя дверь тамбура осталась распахнутой, наружную заперли.
— Мировой аттракцион! — провозгласил Кросс.
— Единственный в Солнечной системе! — добавила Васса и захохотала, приглашая поддержать шутку. Зрители недружно засмеялись. — Выполнение трюков на канате по мысленному заказу из публики.
— Без страховки! — объявил Кросс.
Амфитеатр ответил дружными аплодисментами.
— Всякий желающий, — сказала Васса, — может сам попробовать пройти по канату. Ну, кто смелый? — Стало тихо. — Мужчины! — Стало страшно.
— Ах, Васса, — Кросс вмешался в самый жуткий момент. — Ну как тебе не стыдно? Зачем ты путаешь ловкость со смелостью?
Мужчины на лавках облегченно засмеялись.
— Для хождения по канату, — Кросс поднял голову, — да еще на такой высоте, — весь его вид выразил презрение, — смелость не требуется.
Новый взрыв смеха.
— Тут нужна чисто женская ловкость, только женщинам присущая.
— Так, может быть, ты попробуешь? — Это была обычная цирковая буффонада. — Полезай!
— Да ведь мужская смелость нужна совсем для другого! — Кросс под общий хохот попытался обнять Вассу, но она ловко вывернулась и, оставив ему свой плащ, устремилась в тамбур. По лестнице быстро поднялась на крышу тамбура и по перекладинам с мачты взлетела на крошечную площадку, укрепленную вровень с тросом. Позвала сверху:
— Ну, что же ты?
Окруженный хохотом, Кросс смотрел вверх испуганно, и его руки с плащом Вассы, прижатые к груди, крупно дрожали.
— Ах! — Васса сделала сальто вперед и оказалась на тросу. — Ап! — Таким же прыжком назад она вернулась на площадку.
Публика ойкнула и затихла. Многие привстали.
— Что, страшно? — Кросс изобразил сочувствие, продолжая дрожать.
— А как ты думаешь? — был ответ. — Я ведь не мужчина. — Публика облегченно смеялась. Большинство здесь были мужчины. — Просто не знаю, с чего начать, — продолжала Васса.
— Так мы спросим у публики, — оживился Кросс. — Вот вы, пожалуйста! — Он позвал Краснова. — Прошу вас сюда! — Краснов вышел на середину арены. — Представьте себе любое действие на канате, — попросил Кросс.
— Представил.
— Васса, — позвал Кросс, — ты слышишь его мысли?
— Кажется, да, — отвечала Васса.
— Ты готова?
— Я готова!
— Но это выполнимо? — Кросс был встревожен.
— Кажется, да.
— Тогда вперед!
Гибкая, вся в блестках розовая фигурка пробежала над ареной и остановилась на противоположной площадке.
— Ап! Я угадала ваше желание?
Краснов кивнул. Публика недовольно загудела. Раздался голос: "Подсадка!" Краснов пожал плечами и смущенно вернулся на лавку.
— Поздравляю знатоков! — Кросс красиво взмахнул плащом. — Но это не подсадка. Прошу теперь любого. Может быть, вы? — Он указал на Скидана.
— Тоже подсадка, — раздался счастливый голос сверху. — Давайте я!
И началось. Вассу заставляли выполнять тройное сальто с поворотом и перебегать с площадки на площадку на руках, "крутить солнце" и даже танцевать вальс. За свои два целковых каждому хотелось проявить какую-нибудь выдумку, и Скидан не раз поражался изощренной, почти садистской фантазии приличных с виду людей.
Одно из желаний Васса отказалась выполнить. Более того, она потребовала, чтобы выразивший его мужчина принес извинения и покинул цирк. Мужчина стал было возмущаться, но Васса, балансируя посреди каната на одной ноге, заявила, что в таком случае она сейчас же, в присутствии находящейся в шестом ряду жены, объявит это желание вслух. Мужчина поспешно вышел, за ним выбежала сопровождаемая шутками жена.
— И довольно ловкости! — объявил Кросс. — Второе отделение!
— Плащ! — звонко потребовала Васса.
— Ап! — ее пурпурно-голубой плащ взлетел на семиметровую высоту, она распахнула его парашютом и бросилась вниз. Публика сжалась. Васса пологой спиралью пролетела над рядами, и ее руки встретились с руками Кросса — это смягчило приземление. — Ап! Зрители заревели. За стенами цирка тоже раздался свист, визг и рев нескольких сотен глоток.
— Второе отделение! — Повторил Кросс. — Сила, выносливость, красота, — он простер длань к точеной фигуре Вассы.
— И смелость! — подхватила Васса. — Ибо только настоящий храбрец решится обстреливать ножами любимую жену!
Смех и аплодисменты зрителей, рев болельщиков снаружи, стук в стены цирка.
— Закроемся от любопытных! — Кросс с видом заговорщика захлопнул внутреннюю дверь. На ее обратной стороне обнаружился щит из толстых досок с нанесенным на нем контуром человека. Присмотревшись, каждый мог понять, что контур обозначен следами ранее втыкавшихся ножей. Уважительный гул потек с трибун.
— Ап! — сказала Васса и встала в контур. — Ап! — отшвырнула Краснову плащ-парашют. — Ап! — Сняла с гвоздя и бросила через всю арену обтянутой кожей ящик. Кросс поймал ящик, задумчиво уронил на брусья арены свой плащ и высыпал на него длинные узкие ножи, не менее двух десятков. Поднял голову к зрителям.
— Желающих прошу убедиться в подлинности ножей.
И отошел к Вассе, положив ей руки на плечи, утешая.
Из первого ряда протянулись руки. Ножи пошли по рядам.
Кросс подождал пару минут и повернулся.
— Ну, бросайте сюда!
Ножи полетели на арену, он их ловил. Одним уколол себе ладонь, ойкнул, стряхнул кровь на брусья арены и тут же замотал руку протянутым какой-то дамой носовым платком. Сказал ей:
— Спасибо! Сегодняшнее выступление я посвящаю вам, благородная душа. Васса! Ты готова?
— Да, мой повелитель!
— Может быть, завяжем тебе глаза?
— Нет, мой повелитель! Женщины тоже умеют быть смелыми. А если ты так боишься за меня, то лучше завяжем глаза тебе!
Стон пополз по рядам.
— А ведь это идея! — вскричал Кросс. — Когда-то завязывали глаза тем, кого расстреливали, но никто не делал наоборот.
Испуганный смешок был ему ответом.
Кросс сорвал с себя черный шейный платок и повернулся к той даме, что перевязывала ему ладонь:
— Прошу вас! Помогите еще разок!
Дрожащие руки завязали концы платка на его затылке.
— Э-э, не годится! — закричал Кросс. — Вы напрасно меня жалеете! Ведь я действительно не переношу этого зрелища! Пусть вам поможет ваш муж!
Встал муж и завязал Кроссу глаза.
— Вот настоящая мужская помощь, — Кросс вызвал взрыв смеха.
И сразу стало совсем тихо, потому что он быстро нащупал ножи на плаще, выбрал один и повернулся лицом не к Вассе, а к залу, занеся руку для броска и как бы всматриваясь. Кто-то сразу крикнул: "Не сюда!"
— Тихо! — Кросс опустил руку с ножом. — Васса, где ты?
— Я здесь, мой повелитель! — Она ответила дрожащим голосом.
Кросс повернулся на голос, присел, еще раз ощупал ножи на плаще, встал, опять перекрикнулся с Вассой и снова обратился к залу:
— Я начну от ее правого колена. Васса! Покажи всем это место! Затем буду подниматься вдоль правого бока к голове, затем спущусь к левому колену. Двадцать ножей. Примерно через десять сантиметров. Прошу всех мне помочь, это очень важно. Внимание! Как только первый нож воткнется, все должны представить место второго ножа и думать только о нем, до самого броска. Потом — следующий и так до двадцатого. Помните! Своими мыслями вы направляете мой нож! Васса, ты готова?
— Да, мой повелитель!
— Начали! Р-раз!
Розовая, вся в блестках, фигура Кросса, обезображенная черной повязкой, гибко качнулась, сверкнул на солнце нож и задрожал у правого колена Вассы. Коротко сорвались аплодисменты, но Кросс сурово поднял левую руку:
— Внимание! Не мешать! Промах — смерть! Думать всем! Васса!
— Я, мой повелитель!
— Два!
Второй нож, задев кожу, вонзился в доску у правого бедра. Показалась кровь. Васса вздрогнула от боли, но не издала ни звука. Зал понял наконец, что все это всерьез, и перестал дышать.
— Васса!
— Я, мой повелитель…
— Тр-ри!
— Васса!
— Я здесь!..
Когда двадцатый нож встал на свое место, у всех немногочисленных женщин началась истерика. Мужья им не помогали, они были заняты бешеной овацией. У щита Кросс поднимал осевшую на пол Вассу, зажимал порез на ее бедре своим дареным окровавленным платком, сорванным с руки. Мужчины, проходя, старались похлопать Кросса по плечу.