Они встретились в условленном месте, через четыре квартала от управы. Обоих колотила нервная дрожь.
– Нормальный ход! – не своим голосом сказал Тюменев.
Людка вдруг бросилась к Андрюхе и спрятала лицо у него на груди.
Тюменев услышал приглушенные всхлипывания.
– Не плачь, чего ты? – растерянно сказал он. – Ведь уже все…
Но Людка прижалась к нему еще теснее, и вдруг на Андрюху накатила такая волна нежности, неведомой ему ранее, что он принялся целовать
Швецову куда попало. Людка подняла мокрое от слез лицо, и их губы встретились.
Настоящий глубокий поцелуй, совсем непохожий на торопливое чмоканье, пронзил Тюменева, как удар тока. Они оба задохнулись, отстранились на мгновение и снова слились в долгом поцелуе.
– К тебе можно? – наконец шепнула Людка, задыхаясь.
– Ко мне? – изумился он.
– К тебе, к тебе! У меня одна старуха вредная напротив живет. Целыми сутками от дверного глазка не отходит.
– Пошли, – пробормотал Андрюха, не чуя под собой ног.
В пустой квартире Тюменевых они опять бросились друг к другу.
Андрюха оказался таким неумелым, что Людка даже растрогалась.
– Да не торопись ты, дурной! – сказала она ласково.
Он подчинился. И правильно сделал…
Эта ночь осталась в памяти Андрюхи Тюменева на всю оставшуюся жизнь.
Чебурашка устроила свой наблюдательный пост на дереве.
Взобраться туда при ее ловкости было проще простого. Но отнюдь не желание проследить за действиями боевиков заставило Чебурашку сделать это, а все та же неутихающая ревность. Алик Куренной не ограничился проводами Марьяны до дверей. Он вошел в подъезд вместе с ней и остался в доме. Чебурашку мучило подозрение, что на всю ночь.
А там уж, ясное дело, чем он займется с приезжей. Не кроссворды же они станут разгадывать.
Устроившись на уровне второго этажа, откуда хорошо просматривались окна квартиры, Чебурашка стала наблюдать.
Сначала все выглядело вполне невинно. Марьяна поставила на подзарядку сдохший мобильник. Потом она, Куренной и толстая Сашка пили за столом чай и о чем-то разговаривали. Но Чебурашка была уверена, что парочка найдет повод, чтобы избавиться от Сашки.
Сашка на самом деле вскоре почувствовала себя третьей лишней.
– Я, наверно, спать пойду, а? – робко спросила она.
– Иди, – кивнул Алик.
И Марьяна его поддержала:
– Конечно, иди, Саша.
Куренной и Хромова остались вдвоем. Им обоим хотелось этого, но, когда их тайное желание стало явью, и Алик, и Марьяна ощутили непонятную скованность.
– Ну и что мы будем делать? – спросила Марьяна, глядя в сторону.
– Сейчас или вообще?
Марьяна промолчала.
– Мне уйти? – спросил Алик.
– Я этого не говорила.
Марьяна подошла к лежавшей в углу Найде, присела на корточки рядом с ней и нежно погладила собаку по голове. Найда в ответ слабо шевельнула хвостом. На большее сил у нее не было.
– Как она? – спросил Алик.
– Немножко получше. Может быть, поправится.
И опять повисла пауза.
Марьяна вернулась к столу.
– А жаль, что у нас сегодня не получилось на остров поехать, – вдруг ни с того ни с сего сказал Алик.
– Да, – согласилась Марьяна. – А ведь ты меня обманул, сознайся.
– Я? – вытаращил глаза Алик. – Тебя?
– Конечно. Насчет компании. Никто больше туда ехать не собирался. Ты меня одну хотел заманить.
– С чего ты взяла?
– Ладно, ладно, – усмехнулась Марьяна. – Я же видела, как ты завелся, когда увидел, что я с Сашкой пришла.
– Ну и что? – внезапно перешел в атаку Куренной. – Если мне девушка понравилась, почему ее не закадрить?
Марьяна пропустила мимо ушей пошлое словечко “закадрить” и спросила:
– А я тебе, значит, понравилась?
– А то ты не поняла!
– И на что же ты рассчитывал?
– В смысле?
– В смысле, на острове.
– Там бы видно было.
– Не расстраивайся. Ничего бы у нас там не было, Алик.
– Это почему же?
– Потому.
– А-а, понятно. У тебя парень в Ставрополе есть, да? – с ревнивой ноткой спросил Алик.
– Парня нет.
– У такой девчонки? Так я и поверил!
– Правда.
– А почему? Упакованного, что ли, ждешь? – с кривой усмешечкой спросил Куренной. – Принца на белом “мерине”? Тогда, конечно, тебе со мной не в кайф. Я же для тебя вроде как лапоть деревенский.
– Дурак! – пожала плечами Марьяна и отвернулась.
Алик смотрел ей в затылок, не понимая, с чего это вдруг его назвали дураком.
– Ты чего? Обиделась? – виновато спросил он.
– Ладно, проехали, – отмахнулась Марьяна. – Я вот что думаю. Надо бы еще листовочку написать. Иначе, зачем мы собрали нашу “Команду”?
– Напиши, – тут же согласился Алик.
Марьяна нашла у Сашки еще одну тетрадку, раскрыла ее и задумалась, покусывая кончик шариковой ручки.
– Ну, я тогда домой отчалю, чтобы тебе не мешать.
Занятая своими мыслями Марьяна его, кажется, не услышала. Куренной встал и направился к двери.
– А я думала, ты мне поможешь, – неожиданно раздался сзади тихий голос Марьяны. – Ведь надо штук двадцать написать. И еще до утра по городу расклеить.
Сердце Алика радостно подпрыгнуло.
– Без проблем! – сказал он. – Я только своих предупрежу – и сразу же назад.
Честно говоря, Куренной только сейчас вспомнил про мать с бабушкой.
Они, наверно, уже с ума сходят от тревоги за него. Да еще и отец как назло в больнице…
Чебурашка со своего наблюдательного пункта на дереве увидела, как из подъезда выскочил Куренной и бегом помчался по улице. Значит, приезжая дала диск-жокею от ворот поворот. Удовлетворившись этим,
Чебурашка соскользнула с дерева и потащилась домой.
Марьяна чертила в тетрадке кружки и треугольнички, с отчаяньем все больше убеждаясь, что ничего написать не может. Все гневные слова она выплеснула в первой листовке.
Тишину нарушило пиликанье ожившего мобильника. Родители не стали бы звонить посреди ночи. Может, это подружка Светка из Ставрополя?
Марьяна схватила трубку:
– Алло!
– С кем я говорю? – спросил железный мужской голос.
– А я с кем говорю?
– Ваша фамилия Хромова?
– Допустим.
– Марьяна Хромова?
– Да…
– С вами говорит полковник ФСБ Аксенов.
– Кто, кто?
– Моя фамилия Аксенов. Ваш телефон мне дала Светлана Чуева. Есть у вас такая подруга?
– Светка? Есть! – У Марьяны перехватило дыхание. – Значит, она вам все рассказала?
– Рассказала, рассказала… – Железный голос Аксенова стал чуточку мягче. – Теперь вы расскажите. В общих чертах ситуация ясна. Мне подробности нужны.
– Какие подробности?
– Численность отряда, как расположены огневые точки, где у них штаб.
Понимаете, о чем я?
– Понимать-то понимаю… – растерялась Хромова. – Только я не местная.
Я сюда отдыхать приехала к родственникам и совсем города не знаю. Вы не могли бы перезвонить минут через пятнадцать? Тут один человек придет. Он это… Он командир нашей “Команды”.
– Какой такой команды? – нетерпеливо спросил невидимый Аксенов.
– Ну он тут “Команду” организовал из местных ребят. Против боевиков, понимаете? Мы информацию для вас собрали, но она вся у него.
– Вы там что, в подпольщиков решили поиграть?
– Мы не играем! – обиделась Марьяна.
– Слушайте, Марьяна, – озабоченно заговорил Аксенов, – вы там свою активность поумерьте. Слышите? Моджахеды таких шуток не любят. И пощады не знают. Не лезьте на рожон! Это приказ!.. Я перезвоню через пятнадцать минут.
Вернувшийся Алик застал Марьяну в чрезвычайном волнении. Она едва успела рассказать ему о звонке полковника Аксенова, как мобильник снова ожил.
– Ответь ты! – шепнула Марьяна, протягивая Алику трубку.
– Говорит Александр Куренной! – суровым голосом сказал диск-жокей.
– Это ты, что ли, командир “Команды”? – спросил Аксенов.
– Я, – ответил польщенный Алик и стал еще серьезнее.
– Так вот слушай, командир, что мне от тебя нужно…
Куренной в разговоре с полковником оказался на уровне. Аксенов имел перед собой детальный план Краснокумска, и Алик точно обозначил по адресам позиции боевиков. Назвал приблизительную численность отряда и его вооружение. Не забыл упомянуть про минные заграждения и окопы.
– Спасибо, Александр, – сказал полковник в конце разговора. -
Оставайся на связи. Будем вместе работать. И поаккуратнее там, ясно?
– А вы… Вы когда начнете?
– Как только, так сразу, – ответил Аксенов и отсоединился.
– Когда? Что он сказал? – спросила Марьяна.
– Скоро.
Марьяна схватила ручку. Теперь ей было ясно, что писать.
К утру в городе снова появились листовки. Короткий текст призывал жителей не оказывать никакого содействия моджахедам и не падать духом, поскольку о захвате города уже знает вся страна, помощь близка, и скоро Краснокумск будет освобожден, а захватчиков постигнет суровая кара. Листовки заканчивались броской подписью -
“Команда”.
– Когда же ты успел? – удивленно спросил у Алика Витек.
– Один бы не успел, – ответил Куренной. – Это мы вдвоем с Марьяной.
Чебурашка вздрогнула. Так, значит, Алик потом вернулся к Хромовой, и они всю эту ночь провели вместе! Ну часок они писали листовки. Еще час ушел на расклейку. А что они делали все остальное время?
Чебурашка впилась взглядом в Алика, потом в Марьяну. Но по выражению их лиц ничего понять было нельзя.
– А флаг вы видели? – спросила Швецова.
Они с Андрюхой Тюменевым сидели рядышком, чуть ли не в обнимку.
– Какой флаг? – не поняла Сашка.
– Наш, российский! На управе, – с торжеством сказала Людка.
И потом, захлебываясь, описала в ярких красках их ночные приключения с Тюменевым.
Вся “Команда” пришла в неописуемый восторг.
– Эти гады все равно наш флаг сорвут и обратно свой повесят, – желчно заметила Чебурашка.
– А мы опять их умоем, – буркнул Тюменев. – Как нечего делать!
Все одобрительно загалдели.