– За что тебя осуждать? За то, что ты с этой поганью связалась?.. А потом, я и сам не святой... Тебе Юлька говорила, кто я?
– Говорила, да.
– Что она тебе говорила? Что я бандит?
– Да...
– А чего так тихо? Можешь говорить громче. Да, я на самом деле бандит.
Гена не любил это слово. Но из песни слов не выкинешь. Он бандит. И он заставляет барыг платить ему деньги. Он – рэкетир. Он – вымогатель. Гордиться нечем... Но он гордится. Потому что он крутой пацан... Может, он и бандит, но кое-чего он в этой жизни добился. И это лишь начало...
– Может, это и хреново, что я бандит. Но что есть, то есть. И как есть, так оно и будет... В общем, ты под моей защитой. И если твой Аслан еще раз здесь нарисуется, обратно в Москву его отправят по частям. Это я тебе для информации говорю...
Инга достала сигарету, закурила, глубоко затянулась.
– Аслан – тоже бандит, – задумчиво сказала она. – Он сейчас вместе с Магометом... А Магомет – большой человек. У него и кличка такая. Магомет Большой...
– Знаю такого, – кивнул Гена. – Он «Останкинскую» держит... Мы с останкинскими «чехами» не воюем...
– А с какими воюете? – удивленно посмотрела на него Инга.
– Какая разница? Главное, что воюем. И все очень серьезно...
– Вы что, сдурели – с чеченцами воевать?
– А что тут такого? – встрепенулся Гена. – Ты думаешь, они круче нас?
– Ну, не думаю, – стушевалась под его взглядом Инга.
– Да нет, думаешь...
– Просто я знаю чеченцев. Они все взрослые. А вы... Вы – просто пацаны...
– Мы – не просто пацаны. Мы правильные пацаны. И чхать хотели на «чехов»... Ты же видела, как я их причесал. А, видела?
– Видела, – кивнула она. – Ты молодец. Я даже загордилась... А вы что, правда с чеченцами воюете?
В ее взгляде не было ни грамма насмешки. А вот страх в глазах был. Она боялась за Гену. Она боялась его потерять...
– Правда, – ответил он. – Святая правда... И все очень серьезно. К «чехам» у нас большой счет. Мы уже шестерых пацанов похоронили...
– Ты это серьезно?
Она даже побледнела от волнения.
– Да уж серьезней не бывает... Короче, давай завяжем с этой темой. Я тебя сейчас домой отвезу. Там тебя ни одна падла не тронет...
Гена был уверен в этом. Как и в том, что Инга захочет остаться с ним навсегда. А он только «за», и обеими руками...
Тимур внимательно выслушал Гену. Задумчиво провел рукой по гладко выбритой щеке.
– Это хорошо, что «чехов» умыл, – сказал он. – Пусть знают, что в нашем городе ловить им нечего...
– А что плохо?
Гене не нравилась его интонация.
– Плохо, что ты пригрел у себя эту девчонку, – не стал медлить с ответом Тимур.
– А что не так?
– Ты чего буксуешь? – нахмурился Тимур.
Гена ощутил на себе тяжесть его взгляда, и ему стало неуютно.
– Я не знаю, может, твоя Инга классная девчонка. Но ведь она с чехами была. И снова может быть с ними...
– Не дело ты говоришь, брат. Не будет она с ними.
– Да кто его знает... Короче, размаз такой. Пусть все будет, как есть. Инга – это твое личное горе. Пусть остается с тобой, если ты так хочешь. Но за ней нужен глаз да глаз. Поставишь двух пацанов, пусть за ней пасут. Но так, чтобы она ничего не знала...
– Зачем это? – недовольно буркнул Гена.
Сам-то он Инге доверял. Но у Тимура сомнения. И это ему не нравилось. Но делать нечего, Тимур – голова. И ему решать, следить за Ингой или нет.
– Сам знаешь, зачем... А что тебе не нравится? Если с Ингой все чисто, все равно ей присмотр нужен. Вдруг этот Аслан заявится... Он точно под Магометом ходит?
– Ну, Инга говорит, что да. Он сейчас станцию техобслуживания в Строгино держит. Ну и это, наскоки. Ничем, короче, не брезгует...
– Нам с Магометом связываться не резон, – покачал головой Тимур. – Нам бы с Алиханом разобраться...
– Разберемся.
– Я тоже думаю, что разберемся... Со стволами вопрос надо решить.
– Так ты же говорил, что все вроде бы на мази...
– Вроде бы... Завтра на «стрелку» едем. Стволы будем брать... А ты сегодня поедешь. Возьмешь с собой самых лучших пацанов. Дело очень серьезное...
Дело было настолько серьезным, что Гене пришлось провести в засаде всю ночь.
Сделка должна была состояться на заброшенной лодочной станции в семи километрах от города. Тимур всерьез опасался, что у продавцов не все в порядке с головой. Боялся, что могут выкинуть какой-нибудь финт. Например, выставить засаду. В самый пиковый момент появятся автоматчики и положат всех белокаменских пацанов. Деньги-то за товар приготовлены солидные. Можно и бабки взять, и оружие себе оставить...
А еще и менты могут вмешаться. Вдруг они уже пронюхали о сделке. Они могут загодя омоновцев нагнать. Те спрячутся в укромном месте и будут ждать, когда продавцы и покупатели соберутся в лодочном ангаре. Вот тогда ловушка и захлопнется.
Но все было спокойно. За ночь к станции не подкралась ни одна собака. И к назначенному часу все было в полном порядке.
Продавцы подъехали к ангару ровно в девять утра. На двух тачках. «Волга» и «уазик»-«таблетка». В последней машине должны были находиться стволы.
К этому времени Гена уже присоединился к Тимуру. С ними всего три бойца. И продавцы представлены тем же числом. Пять на пять. Деньги на стволы.
«Уазик» заехал прямо в ангар. Тимур и Гена зашли туда на своих двоих. Бойцы подтянулись за ними. Продавцы тоже тут как тут. Пять рыл, не внушающих особого доверия.
Особенно Гене не понравился их старший. Чисто уголовная рожа. Хитроумный взгляд, вместо улыбки – зловещий оскал. И кликуха у него какая-то звериная – Кабан. Было видно, что и его кореша той же породы. Наверняка все топтали зону не один год.
На этих деятелей Тимура навел сам Пацик. Вору можно доверять. Плохого он не посоветует. Но все равно Гена держал руку на весу, как тот ковбой. Ствол спереди за поясом. Если вдруг что, рука легко шмыгнет под куртку. А патрон уже в патроннике, взвести курок не проблема...
– Ну че, пацаны, товар смотреть будете или как? – спросил Кабан.
– А ты бабки считать будешь? Или как? – обломал его Тимур.
– Деньги любят счет, – недовольно нахмурился уголовник.
– А стволы – пристрелку... Давай, купец, кажи товар!
Кабан подал знак своему человеку, и тот вскрыл «таблетку».
Стволов было много. Ровно два десятка короткоствольных «АКМСУ», почти полсотни пистолетов «ТТ» отечественного производства, два ящика «лимонок» с запалами, пять килограммов тротила с детонаторами и горы патронов.
Тимур и Гена с трудом сдерживали восторг. Этих стволов хватит, чтобы вооружить всех пацанов. Но и это не самое главное. Этот арсенал выводил их команду на качественно новый уровень. Теперь им не страшны никакие чечены...
– С армейских складов подковались, – сказал Кабан. – Ни один ствол не засвечен. И никакого брака...
Он небрежно взял первый попавшийся пистолет. Вытащил из него заправленную обойму, снова вставил ее на место. Клацнул затвором. В нескольких шагах от него стояла банка из-под краски. Он прицелился, выстрелил. Мимо. Еще выстрел. На этот раз банка слетела со своего места.
От грохота у Гены заложило уши. Но мозги не отказали. Он вовремя среагировал на выпад уголовника. Кабан вдруг взял и наставил ствол на Тимура. А Гена тут же выхватил свою «пушку», вывел на цель и щелкнул курком. Вышло очень эффектно – чисто по-ковбойски, как в крутом вестерне. Не зря он так часто и долго тренировался перед зеркалом.
Возможно, Кабан хотел всего лишь пошутить. Только вот Гене не до шуток. Уголовник в ужасе вытаращил глаза, когда ствол ткнулся ему в лоб. Пистолет вывалился из рук.
– Э-э, пацан, ты чего? – задыхаясь от страха, пролепетал он.
– Это ты чего?
– Я ж это, просто...
– Ща мозги тебе вышибу, будет тебе просто!
Гена нарочно шевелил пальцем на спусковом крючке. Как будто вот-вот приведет угрозу в исполнение.
– Хреновый из тебя шутник, – презрительно глядя на Кабана, усмехнулся Тимур.
Уголовники смотрели на него с Геной со страхом и уважением. Только что в их глазах они были неоперившимися пацанами, по детской глупости решившими играть во взрослые игры. А сейчас в их глазах они выросли до крутых бандитских авторитетов, шутить с которыми смертельно опасно.
– Ладно, живи, – решил Тимур. – Только никогда больше так не делай. Ты понял?
– Понял, понял, – постыдно согласился Кабан.
– Тогда забирай бабки и вали отсюда... Хотя нет, все бабки я тебе не отдам. За твои штучки штраф – тридцать «штук»...
Тимур открыл «дипломат» с деньгами, преспокойно вытащил оттуда три пачки с сотенными купюрами, сунул их себе в карман. Остальное отдал Кабану.
Тот не возражал. Уж больно грозное впечатление произвели на него Тимур и Гена. Деньги его сейчас волновали мало. Сейчас он думал о своей шкуре.
Незадачливые продавцы забрали деньги, упаковались в свою «Волгу» и слиняли. Тимур велел загружать оружие в машины. Через десять минут в ангаре осталась только опустевшая «таблетка». Как будет ее забирать Кабан, это его личные проблемы.
– Этих придурков Пацик порекомендовал, – уже в машине сказал Тимур.
– Но он же за них не в ответе, – заметил Гена.
– Не знаю, не знаю... – покачал головой Тимур. – И вообще, не нравится мне вся эта канитель.
– Это ты о чем?
– Да все о том же... Не хочу, чтобы нами помыкали. Это можно делать, это нельзя. Это возьми, это отдай... Какого хрена мы барахолку Слепню отдали?..
– Пацик так сказал.
– А завтра он скажет, чтобы водочный завод Слепню отдать...
– И что, отдадим?
– Да уж дудки! – недобро усмехнулся Тимур. – Халявщики у нас не в почете. И вообще, мы уже реальная сила. И без боя мы больше ничего не отдадим... Я это к чему все говорю. Слух пошел, будто Слепень на Кардашова глаз положил. Типа, он цеховик и должен в «общак» десять процентов отстегивать. А мы вроде как не правы. По тридцать копеек с рубля снимаем...