Он не хотел войны. Вернее, побаивался. Не для того он хотел стать большим человеком, чтобы сгинуть в какой-нибудь разборке. Но ему нужно было расширять поле деятельности. На барахолке ему было тесно. Поэтому он замахнулся на ликероводочный комбинат. И подпряг под это дело Пацика. Но Тимур подвигаться не захотел. Он поднялся достаточно высоко, чтобы ответить вору отказом. Правда, он отдал Слепню шинный завод с его левым товаром. Навары с этого дела маленькими не назовешь. Но доходы с водочного бизнеса были на порядок выше...
Но Слепень не унывал. Он знал, что рано или поздно его час пробьет. И вот оно, свершилось. Тимур и Пацик на киче. А Гена Скопец не может противостоять натиску Слепня. Все карты сами ложатся в его руки, и грех не воспользоваться фартовыми раскладами.
Слепень сумел подмять под себя Ямала, за ним подчинил себе Гошу Слона. С этими было просто. Зато других «бригадиров» приходилось обхаживать. Слепень выбрал правильную тактику. Он не стал в открытую противопоставлять себя Гене Скопцу. И на полном серьезе представлялся правопреемником Пацика. Хотя имел на это довольно скользкое право... В общем, фортуна и собственная мудрость принесли ему результат. Все «бригадиры» отвернулись от Гены Скопца. Рано или поздно они все встанут под Слепня. Он – не вор в законе. С одной стороны, это плохо. Зато хорошо с другой. Ему дозволено лично возглавлять крупное криминальное сообщество. Никто его за это не осудит. Как раз напротив, его авторитет поднимется на гораздо более высокий уровень. А там его и коронуют. Он станет законником, и тогда уже можно будет отойти от бандитских дел. Он поставит на свое место какую-нибудь марионетку и преспокойно будет дергать за ниточки. Он будет очень авторитетным вором. Ведь за ним будет стоять реальная сила. И конечно же, большие бабки...
Правда, все его планы могу разбиться о громаду Тимура. И Пацик может спутать карты. Но Слепень уже принял меры, чтобы Тимур оставался за решеткой. А с Пациком он всегда договорится... Опасность грозит и со стороны Гены Скопца. Но с этим проблема будет улажена еще раньше. Нужно будет сбросить с шахматной доски еще две крупные фигуры. Валера и Олег. Но и это не так уж трудно.
Рано или поздно Слепень добьется своего. И скорее всего, это случится рано...
Он обозревал свой рынок, как будто уже прощался с ним. Да, скоро у него будет другая штаб-квартира. Может быть, в самом скором времени он переедет в фешенебельный кабинет банка «Золотой сплав». Почему нет?..
А пока он обретается в маленьком, но чертовски уютном кафе на барахолке. Хорошо здесь. Только это уже не его уровень...
Слепень прошелся по рядам, вернулся в кафе. И тут же на колени к нему плюхнулась официантка Жанна. Эта дрянь думает, будто он нуждается в женской ласке.
– Пошла! – Он грубо погнал ее прочь.
Конечно, он нуждался в женской ласке. Но Жанна не вышла рылом. Раньше она ему нравилась, а сейчас нет. Это Ямал его разбаловал. Телки у него – это нечто. Слепень сладко зажмурился, вспомнив позавчерашнюю ночь. Ему досталась очаровательная брюнетка с пышным бюстом и длинными стройными ногами. А как она работала своим сладким ротиком... Надо будет снова к Ямалу съездить. Неплохо было бы оттянуться с какой-нибудь блондиночкой...
Мечту поколебал Крендель. Он появился в тот момент, когда Слепень мысленно входил в блондинку, а она впивалась в его спину ногтями. Страстная женщина... Но нет больше женщины. Есть Крендель. И, надо сказать, Слепень не променяет его на сотню самых красивых девушек мира. Крендель – это его глаза, его руки. И даже голова. Слепень не представлял себе, как мог бы он обходиться без него.
– Все идет, как мы думали, – усаживаясь в кресло, сказал Крендель.
Он был невысокого роста, худой. Зато брюшко так смешно выпирает вперед. И голова непропорционально большая. Но горе тому, кто посмеет назвать его рахитом. Крендель не злился, не обижался. Он сразу хватался за заточку и без разговоров пускал ее в ход. Однажды Слепень видел, как он выпустил кишки одному мужику. Надо сказать, это произвело на него впечатление...
Они мотали срок на одной зоне. Там и скентовались. Правда, Крендель откинулся на год раньше. Но Слепень позже нашел его и притянул к себе. Они снова вместе. И их обоих ждут великие дела.
– Скопец на стакан упал. Чисто в запой ушел...
Слепень кивнул. Он уже знал, как отреагировал Гена Скопец на свое поражение. Литрами ханку хлещет. Третий день из кабака на Белоречке не выползает...
А тем временем его «бригадиры» дуют каждый в свою дуду. Нет больше мощной белокаменской стаи.
Зато остались «волки». Если Гена опомнится и возьмется за ум, он может поставить свою личную «бригаду» под ружье, и тогда такая заварушка может начаться.
Но пока что Гена в запое. Рулить некому. Боксер Олег из Европы еще не вернулся. Валера Сазонов занимается чисто своими делами. У него своя бизнес-империя. По большому счету все это принадлежит «общаку». Но Валера понял, что эти дела можно полностью подгрести под себя. Раздрай в общине ему только на руку. Молодец, пацан, соображает... Только и Слепень ведь не дурак.
– С Геной надо кончать, – глядя куда-то в пустоту, сказал он.
– Да без базара, – опасливо оглянувшись, кивнул Крендель.
– Места вокруг кабака глухие. И охрана так себе...
– Да охраны вообще нет. Две торпеды, и все дела.
– Тем более надо решать вопрос...
Крендель загадочно улыбнулся. Кликнул халдея. Велел принести ему сто грамм и огурчик. Слепень дождался, когда тот вмажет.
– Все уже решено, – закусывая, сказал Крендель. – Карты сами в руки легли. Ну я и открыл туза... В общем, я Гену водкой зарядил. Чисто паленка. Денатурат, в натуре... Короче, замес еще тот. Скопец враз ласты склеит...
– А если не склеит?
– Тады еще что-нибудь придумаем...
Если Крендель умудрился подсунуть Гене паленую водку, то ему ничего не стоит провернуть какой-нибудь другой вариант.
На следующий день Слепень узнал, что Гена выжрал паленку. Правда, ноги он не двинул. Зато попал в больничку с острым отравлением.
– Вряд ли выживет, – радовался Крендель. – Пацаны уже коны наводили. Лепила говорит, что если вдруг Скопец оклемается, то все одно до конца жизни дураком будет. Какое-то там органическое поражение мозга...
– Ну и пусть живет, – великодушно разрешил Слепень. – Дебилы нам не помеха... Надо будет в больничку съездить, Гену проведать. Пусть пацаны видят, что я его люблю, как ридного сына...
– Ото ж! – осклабился Крендель.
Вместо зубов у него поганые коричневые пеньки. И запах изо рта – фу-у... Но приходится терпеть. Потому как Крендель – незаменимый кадр. Без него как без рук.
– Ты Гену любишь. А кто ж его наглушняк заделать хотел? – спросил Крендель.
– Ты на что намекаешь? – нахмурился Слепень.
– Какие намеки? Тут и без намеков все ясно. Валера Сазонов хотел его завалить. Он же у нас по водочным делам спец. Ему паленку подогнать – раз плюнуть...
– О е! – обрадовался Слепень. – А ты в натуре голова!..
Он уже знал, что нужно делать дальше. И без подсказки Кренделя.
Слепень мог бы взять свою машину. Тачка у него неплохая. «Форд-Скорпио» пяти лет от роду. Подарок от Слона. Он мог бы поехать в больницу на этом иностранце. Но ему хотелось убедиться, что и все остальные «бригадиры» относятся к нему как к своему покровителю. Поэтому он набрал номер Барыся. И попросил у него для выезда его персональный «мерс». Согласие было получено немедленно. Это вдохновляло.
Через час Слепень был в больнице. В здание лечебного корпуса он заходил с достоинством крестного отца. В сущности, он имел все права считать себя таковым. Гена сошел со сцены. Валера вряд ли будет претендовать на его место. Олега спрашивать никто не будет. Так что Слепень имеет большой шанс возглавить общину. Он сам назначит себя на это место. А его торпеды влет разделаются со строптивыми «бригадирами», если, конечно, таковые найдутся. Слепень был настроен очень решительно. И у него имелось все для того, чтобы громко поставить точку в конце всей этой истории. Он развалил общину, и он же ее объединит. И станет самым-самым...
Гена лежал в реанимации. У входа в палату сидел крепко сбитый парень с бритой головой. Но для Слепня он не помеха. Да качок и не стал препятствовать ему. Молоток, понимает, на чьей стороне сила...
Слепень вошел в палату и с улыбкой победителя посмотрел на поверженного врага. Гена лежал на высокой койке. Капельницы, трубочки, прочая лабуда.
Возле его постели сидела красивая девушка. Это его гражданская жена. Слепень знал, что Инга будет рядом с ним. Поэтому заранее подготовился к встрече с ней. С галантностью настоящего джентльмена он протянул ей букет цветов.
– Это вам!
Он вложил в улыбку все свое обаяние. Только почему-то она не произвела на девушку особого впечатления. Инга не улыбнулась в ответ, а цветы взяла с такой опаской, будто они могли взорваться в руках. И на Слепня она смотрела настороженно. В глазах неприязнь.
Но Слепень уже не обращал на нее внимания. Сейчас его интересовал только Гена. А тот был в сознании. Правда, говорить не мог. Зато должен все слышать.
– Говорил же я тебе, Гена, не пей водку, – с фальшивым упреком в голосе покачал головой Слепень. – Водка ни к чему хорошему не приведет... Жаль, что ты не послушал меня...
Гена молчал. Зато его злой взгляд пытался просверлить собеседника насквозь. Но Слепень смеялся в душе над этими его потугами.
– Я тебя, конечно, понимаю. Тимур доверил тебе свою команду, а ты не оправдал доверия. Ничего, все будет нормально. Ты выздоравливай. А я пока побуду за тебя. Снова всех твоих волков в стаю собью. Или ты сомневаешься?
Гена закрыл глаза. Уходит от разговора... А Слепню больше не о чем с ним говорить. Он уже как бы взял из его рук эстафетную палочку. И теперь вроде как имеет все права продолжить разладившееся движение под своим началом.
Еще осталось поговорить с Валерой. И тогда можно собирать большой сход и провозглашать себя вожаком могучей стаи...