– Лучше встань у входа, комендатура обязательно пришлёт отряд поддержки.
Нужная папка нашлась в сейфе начальника штаба, в оперативном отделе из важных документов нашлись планы развёртывания на случай высадки войск вторжения. Олег запихнул трофеи в жёлтый портфель, с которым прилетел на самолёте, и побежал вниз.
– Уходим! Уходим! – крикнул он в опустевшие коридоры.
– Погоди, надо закончить сбор трофеев, – откликнулся из кабинета Маркиз.
В каждой армии свои правила, отрядом командует француз, посему надо не мудрствовать, а подчиняться. Тем не менее своей головой тоже надо думать. О нападении на штаб дежурный офицер штаба обязан сообщить в комендатуру, и экстренное бегство неизбежно. Не обнаружив майора на крыльце, Олег забрался в автобус и развернулся в обратную сторону.
Со стороны переулка послышался характерный хлопок фаустпатрона, затем второй и длинная пулемётная очередь. Из-за угла выбежал майор и устало прислонился к стене. Ранен? Олег спринтерским рывком примчался к товарищу:
– Куда попало? У тебя весь левый бок в крови!
– Танки, – просипел майор. – Четыре «Сомуа». Фаустпатроны – дерьмо. С полусотни метров один в стену второго этажа, другой в брусчатку.
– Помолчи, – попросил Олег. – После твоей атаки они встанут до подхода пехоты, а мы потихонечку пойдём в автобус.
Всполошённые взрывами с пулемётной трескотнёй, из штаба выбежали остальные диверсанты и занесли майора в автобус.
– Гони! – приказал Маркиз.
Увы, разогнаться не получилось, ближайший перекресток перегородила шеренга эсэсовцев, а пулемётный расчёт залёг точно по центру. Важничая, офицер вышел вперёд и недвусмысленно поднял руку.
– Дави гадов! – взволнованно закричали диверсанты.
– У них винтовки, в минуту изрешетят автобус вместе с нами, – ответил Олег и положил на колени МГ-42.
Маркиз сел на ступеньку у пассажирской двери с пулемётом в руках, остальные с оружием наизготовку рассредоточились по салону. Олег сбросил скорость, дважды тормознул, открыл пассажирскую дверь, но не остановился. Автобус медленно выкатился на перекрёсток и резко рванул вперёд. Шеренга рассыпалась испуганными воробьями, а пулемётный расчёт хрустнул косточками под колёсами.
Впоследствии Олег так и не смог восстановить картину своих действий. Никто в здравом уме не назовёт МГ-42 ручным пулемётом, а он умудрился стрелять без упора и одной рукой. Впрочем, это длилось от силы пару секунд, за которые они проскочили перекрёсток. Олег погнал автобус подальше от опасного места, а диверсанты перенесли пулемёты назад и открыли отсекающий огонь.
11Интересное знакомство
На выезде из города беглецы нарвались на встречную колонну танков «Гочкис», но Олег даже не подумал сбавить скорость. Он начал требовательно сигналить и заставил немцев уступить дорогу. Честно говоря, отряд в аховом положении, ранены все, а Маркиз с майором в тяжёлом состоянии. Наконец автобус въехал на аэродром, и Олег затормозил рядом с поджидающим у самолёта дежурным офицером.
– Господин оберштурмбанфюрер, ваше задание выполнено! – браво доложил лейтенант.
– Спасибо, но это был не приказ, а просьба личного характера, – улыбнулся Олег и тихо добавил: – Советую скрыться, нас обстреляли танки.
– Танки? – удивился дежурный офицер. – Откуда?
Ответом послужила длинная пулемётная очередь с последующим взрывом заправочной цистерны. Это сработала сидевшая в засаде группа, в задачу которой входило прикрытие взлёта самолёта. Лейтенант метнулся к штабу, но передумал и побежал к казармам. Диверсанты перенесли в самолёт тяжелораненых товарищей, а Олег, сдерживая волнение, принялся запускать моторы.
Двигатели ещё не остыли, но для режима взлёта температура низкая, и стоять рядом со штабом тоже опасно. В городе переполох, в любой момент могут позвонить из комендатуры и предупредить о появлении вражеских диверсантов. Олег отпустил тормоз и неспешно покатил на взлётно-посадочную полосу. Сделав пробежку в дальний конец, развернулся в обратную сторону и взлетел без перевода двигателей на максимальные обороты.
До побережья полчаса лёта, до аэродромов ПВО Люфтваффе минут двадцать. Боль в раненом плече утихла и сменилась онемением руки. Олег включил автопилот и перешёл в салон, где товарищи заканчивали оказывать друг другу первую помощь.
– Везунчик, когда в перегородку ударили пули, я подумал, что тебе конец, – заметил парень, что сидел на совещании в форме лейтенанта морской пехоты.
– Две угодили в спинку сиденья, а третья в плечо.
– Скажи спасибо полудюймовой фанере и держи на память. – Олегу в ладонь легла винтовочная пуля.
– Ты меня разрезал?!
– Сначала сделал новокаиновую блокаду, сейчас наложу швы, и беги за штурвал. Страшно, знаешь ли, лететь без пилота в кабине.
– Не страшно резать человека? – огрызнулся Олег.
– Нет, я корабельный хирург, в Управление специальных операций попал по добровольно-принудительному набору.
– Тебя заставили?
– Был выбор: идти на лёгком крейсере в Северную Атлантику или на лёгком крейсере в Юго-Восточную Азию, – усмехнулся хирург.
– Разве в диверсионные отряды берут медиков?
– Я был чемпионом колледжа по пулевой стрельбе и два года по обмену работал в Германии. Всё, беги за штурвал.
Перед входом в контролируемый локаторами район надо снизиться до бреющего полёта, и Олегу пришлось звать подмогу в кресло второго пилота. В качестве добровольца вызвался раненный в ногу здоровенный шотландец. Новокаиновая блокада позволила ему забраться в кресло, а краткий инструктаж – разобраться с ручками управления механикой крыла и двигателями.
Плавно снизив «Савою» до ста метров, Олег время от времени делал виражи для контроля задней полусферы. В салоне остались только лежачие, включая врача, и смотреть назад некому. Наконец впереди открылось море, а когда под крылом промелькнул береговой обрыв, Олег начал вызывать патрульные самолёты, и почти сразу ему ответили:
– Сто первый, я семьсот шестой, вы где?
– Залив Сены, курс норд, высота триста футов.
После небольшой паузы последовала рекомендация от станции радиолокационного наблюдения:
– Сто первый, я пост Найтон, вас не наблюдаю, поднимитесь до полутора тысяч. Самолёты сопровождения подойдут с северо-востока.
– Вас понял, исполняю. Вызовите врачей, на борту шестеро раненых, из них двое тяжёлых.
– Вызов врачей подтверждаю. Укажите общее количество человек, включая экипаж.
– Нас шестеро.
– Кто управляет самолётом?
– Пилотирует лейтенант-полковник Студент.
– Принято, самолёты сопровождения в километре от вас.
Сели не очень аккуратно, но в рамках авиационных приличий и сразу попали в руки медиков. После проведённого на месте осмотра диверсантов перенесли в кареты «Скорой помощи» и снова осмотрели, на этот раз уже в госпитале. Затем к раненым допустили начальство, и заветный портфель перешёл в руки генерала.
Врачебный обход признал Олега и ещё троих парней транспортабельными и отправил в санитарный вагон. Достаточно комфортная поездка со спальными местами закончилась прибытием на вокзал Квин-стрит в Глазго. Здесь раненых разделили по разным госпиталям. Хирурга забрали коллеги из ВМФ, Олег попал в руки врачей Королевских ВВС, шотландца с товарищем увезли медики из Commando Royal Marines[60].
Неделя интенсивной терапии с примочками из таинственных африканских и азиатских трав закончилась прощальной встречей с бригадиром:
– Командование высоко оценило доставленные вами документы. Мы получили планы противника на любой вариант высадки десанта.
– Это заслуга всего диверсионного отряда, – заметил Олег.
– Мы знаем судьбу подаренного вам серебристого «Астон Мартин Атома», поэтому полетите домой на личном «Савоя-Маркетти SM.79-С».
– Отличная шутка! Его не придётся дарить, сами заберут.
– Нам известно и то, что вас переводят на дипломатическую службу, – без улыбки сказал бригадир.
– Переводят, – согласился Олег, – но самолёт останется в СССР.
– Мы одолеем Рейх, но войну Империя уже проиграла, – неожиданно шепнул бригадир.
Очевидный результат, но в Великобритании об этом предпочитают не говорить, ограничиваясь упрёками в адрес Черчилля за неосмотрительное вступление в войну. Развязанная Германией война в очередной раз показала хрупкость так называемого «мирового господства». Обе «великие» державы, Британия и Франция, в одночасье потерпели военное поражение, за которым начался распад самих империй.
Тема, конечно же, интересная, но Олега волновала предстоящая встреча с пограничниками, и он позвонил в посольство. Там пообещали всё уладить и попросили не улетать без попутчиков. Первыми приехали два пилота, которые возвращались из США после тестовых полётов на «P-38 Lightning». Отличная поддержка, автопилот на «Савое» работает прекрасно, но лететь восемь часов без напарника всё же стрёмно.
Следом за лётчиками приехал инженер с женой и двумя детьми дошкольного возраста. Он с сорок второго помогал англичанам освоить советскую технологию магниевых сплавов. Ничего удивительного, в вопросах легирования металлов СССР занимает прочное лидерство, а самыми легкими конструкционными металлами считаются сплавы на основе магния с литием.
Затем на грузовике прикатил озабоченный сотрудник посольства и лично перенёс в самолёт более тонны всяческих посылок. Передав таблицу частот и позывных на весь маршрут, забрался в салон поближе к вещичкам.
– Вылетаем завтра утром, – предупредил Олег.
– Ничего страшного, мне здесь удобно, – ответил тот.
– Почему утром? – удивились пилоты. – Ночью лететь спокойнее.
– Здесь нет кислородного оборудования, а двигатели лучше всего тянут на высотах от двух до четырёх тысяч.
– Сумасшедший, собьют!
– Ночью точно собьют, а днём посмотрят на кресты и отвалят, – возразил Олег.
Вылетели на рассвете и через два часа полёта на минимальной высоте увидели белёсые дюны Дании.